Читать книгу Полночная звезда. Сборник - Вольф Белов - Страница 2

– Готанцы предупреждали, что южные племена не слишком гостеприимны, – произнес он.

– И они не обманули тебя, чужеземец, – ответил вождь. – Мы не терпим здесь чужаков. Эй, там! Выведите чужеземца за пределы наших земель.

– Я сам найду дорогу, – сказал странник и вышел из покоев правителя.

Вернувшись в свою хижину после захода солнца, младший жрец Кварумба инстинктивно почуял постороннее присутствие в своем жилище. В тот же миг чьи-то сильные руки схватили его, зажали рот и опрокинули на пол.

– Тихо, – приказал чей-то голос. – Не бойся, я не причиню тебе вреда. Ты жрец Кварумба?

Незнакомец говорил со странным акцентом.

– Да, это я, – прошептал жрец, когда незнакомец чуть ослабил хватку. – А ты кто такой?

– Я пришел от Суаны.

Кварумба встрепенулся.

– Она жива? Что с наследником?

– Они оба живы. Я проводил их к Дукрам.

– Так это ты тот северянин, что напал на наших воинов?

– Это они напали на меня, – поправил чужеземец. – Мое имя Рамар.

Рубиец отпустил жреца. Тот запер дверь в свое жилище, развел огонь в очаге, задвинул шкуру на окне.

– Я слышал от Суаны, что ты пытался предупредить вождя об измене, – произнес Рамар. – Расскажи мне, кто хотел смерти Туобы и его наследника?

– Зачем тебе это знать, чужеземец? – несколько удивленно спросил жрец. – Что тебе до наших бед?

– Старый Зондага недоволен всем случившимся. Он готов обрушиться войной на твой народ. Мы с тобой должны разобраться во всем, иначе прольется слишком много крови.

Кварумба тяжело вздохнул.

– Что можешь сделать для нас ты, чужеземец? Гувара уже захватил жезл власти. Он и Лубара, старший жрец, одурачили старейшин, даже мудрого Рукунбу. Новый вождь уже отправил на жертвенник Куоны всех, кем был недоволен. А теперь он сам собирается в поход на племя Дукр. Слышишь этот звук? Это бьют боевые барабаны, они сзывают в город всех воинов из окрестностей. Куона действительно обрушил на нас свою немилость.

Рамар задумчиво хмыкнул и спросил:

– Этот ваш Куона, он ведь один из богов Смерти, не так ли? Он бог зла?

– Да, это так, – Кварумба кивнул. – Куона злобное божество, враждебное всему живому.

– И вы почитаете его?

– Мы молимся ему и приносим жертвы, чтобы он не вредил нам.

– Странный культ, – заметил Рамар. – В тех краях, откуда я пришел, не почитают темных богов лишь за то, что они не чинят зла. Но это, в конце концов, не мое дело. Расскажи мне, что знаешь о заговоре.

– Зачем тебе это?

– Затем, что мы с тобой должны вывести заговорщиков на чистую воду.

– Мы? – удивился Кварумба.

– Да, – подтвердил Рамар, кивнув. – Ты и я.

– Если Гувара узнает, он убьет нас обоих, – прошептал жрец, боязливо поежившись. – А если кто-нибудь увидит тебя здесь, чужеземец, и донесет, нас убьют еще раньше. Старший жрец Лубара, узнав о твоем нападении на наш отряд, посоветовал вождю схватить тебя и бросить на алтарь Куоны. Можешь не сомневаться, Гувара так и сделает.

– Ты предпочитаешь, чтобы племена Зоа и Дукр перебили друг друга? – спросил Рамар. – То-то будет пожива вашему злобному божку.

Кварумба в очередной раз тяжело вздохнул, помолчал немного, потом заговорил:

– Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю. Я был в храме и слышал разговор Гувары и Лубары накануне смерти вождя. Старший жрец пообещал Гуваре, что ночью Туоба и его сын умрут. Это он вызвал из тьмы тшанрий, ночных убийц. Лубара очень силен, он повелевает демонами ночи. Это он сделал так, что у Туобы долгое время не мог родиться сын. Теперь Гувара стал вождем. Он пойдет войной на все соседние племена и с помощью Лубары покорит их. А старший жрец распространит культ Куоны.

– Значит, Лубара хочет сделать из своего маленького божка большого бога, – усмехнулся Рамар.

– Не богохульствуй, странник, – оскорбился Кварумба.

– Прости, жрец, – извинился рубиец.

Вдруг он насторожился.

– В чем дело? – спросил Кварумба.

– Снаружи топчутся несколько человек, – ответил странник.

Дверь в хижину, сплетенная из толстых сучьев и затянутая шкурой, затряслась от ударов.

– Выходите оба! – послышался грозный приказ.

– Кто-то нас выследил, – произнес странник.

Младший жрец прильнул к щели в двери.

– Там воины с факелами, – испуганно прошептал он. – И с ними Лубара. Если мы не выйдем, они сожгут нас живьем.

– Так не будем прятаться, словно крысы, – сказал рубиец и первым вышел наружу.

Дрожа от страха, Кварумба последовал за ним. Два десятка копий и стрел нацелились на младшего жреца и рубийца.

– Так вот кто забрел в гости к этому изменнику, – несколько удивленно произнес старший жрец Лубара, разглядывая чужеземца.

При свете факелов фигура жреца в красных одеждах выглядела зловеще.

– Не ты ли напал на наших воинов и помог скрыться младенцу-демону? – спросил Лубара.

– Я лишь не позволил свершиться несправедливости, – ответил Рамар.

– В этих землях лишь Куона определяет, что справедливо, а что нет. Ты сам стал его врагом, чужеземец, когда напал на наших людей. А ты, Кварумба, изменил своему богу. Не оправдывайся, я это знаю наверняка. Сам Куона определит для вас достойное наказание. Связать их!

Несколько воинов схватили Рамара и Кварумбу.

– Не вздумай сопротивляться, чужеземец, – предостерег рубийца Лубара. – Тебя тут же утыкают копьями и стрелами. Я наслышан о твоей ловкости, но сейчас она тебе не поможет.

Воины связали Рамара и Кварумбу и увели в храм. Там по приказу Лубары их обоих спустили в глубокий колодец позади каменного изваяния многорукого бога Смерти.

– Вы умрете завтра на закате, – объявил им Лубара.

Через мгновение все в храме стихло, узники остались одни в кромешной тьме.

– Похоже, старик здорово разозлился, – заметил Рамар. – Кварумба, ты чего молчишь?

– Он узнал, что мне известно об их сговоре с Гуварой, – прохрипел Кварумба. – Или кто-нибудь видел тебя.

По его голосу рубиец догадался, что младший жрец едва жив от страха.

– Не будем гадать, как нас выследили, – сказал странник. – Надо выбираться отсюда.

– Это невозможно, – прошептал Кварумба. – Даже если бы мы не были связаны, из этого колодца нет выхода. Он слишком глубок, а наверху тяжелая решетка. Завтра нас принесут в жертву Куоне.

– Не спеши хоронить себя, юный жрец. Завтра будет завтра, а сегодня мы еще живы. Придвинься ко мне, дай свои руки.

Узники придвинулись друг к другу спинами. Пальцы Рамара ощупали петли на руках Кварумбы. Рубиец принялся распутывать узлы. Вскоре веревки, сплетенные из травяных стеблей, спали с рук жреца. Затем Кварумба, в свою очередь, освободил руки странника, правда, у него это заняло гораздо больше времени.

– А что же дальше? – спросил жрец. – Куона ни за что не выпустит нас. Он никогда не отпускает свои жертвы.

– Пора вам прекратить поклоняться злобному богу Смерти, Кварумба. Да и бог ли он вообще? Я прошел много земель и часто видел, как люди поклоняются древним существам, давно умершим.

– Куона не умер, – с трепетом ответил чернокожий жрец. – Лишь мощь заклинаний Лубары и наши молитвы сдерживают его ярость. Если старший жрец захочет, Куона уничтожит все вокруг.

– Не буду с тобой спорить. Жди меня здесь. И дай сюда веревки.

Колодец был вырублен в скале, на которой покоился храм. Нащупывая выступы на стенах, Рамар принялся осторожно подниматься наверх. Колодец был глубок, а скальные выступы очень незначительны, но человека, которому лишь могучий бог не позволил достичь неприступной вершины Маграхира, это нисколько не смущало. Он потратил немало времени и порядком утомился, но все-таки добрался до самого верха. Руки и ноги странника дрожали от напряжения, когда он, наконец, уперся головой в деревянные перекладины решетки, закрывавшей колодец. Уцепившись одной рукой за брус, другой он принялся распутывать веревочные узлы, помогая себе зубами. В конце концов ему удалось расширить ячейку решетки и выбраться на поверхность.

Рубиец и в самом деле потратил много времени на то, чтобы выбраться из колодца – сквозь широкую арку входа в храм уже пробивался слабый свет утра. Отдышавшись, Рамар сдвинул решетку в сторону, затем связал вместе все веревки и бросил конец вниз.

– Кварумба! – позвал он. – Хватайся за веревку, я вытяну тебя наверх.

Когда младший жрец выбрался из колодца, Рамар окинул взглядом храм.

– Так это и есть ваш бог? – спросил он, указывая на огромного каменного идола, перед которым горел масляный светильник.

Кварумба молча кивнул. Его опять охватила смесь благоговейного трепета и священного ужаса и он был не в силах говорить.

– Не трясись, – сказал северянин. – Это всего лишь статуя.

Младший жрец покачал головой и прошептал:

– Ты не прав, чужеземец. Это не просто статуя. Старики рассказывают страшные легенды о Куоне.

– Например? – спросил Рамар.

– Говорят, что в древние времена, он был живым, а это место было мертвым. Куона убивал все живое. Но однажды предок Лубары своими жуткими заклинаниями заставил его окаменеть. Куона сел на эту скалу и застыл. Потом вокруг него был построен храм.

– Так значит, он все-таки мертв, – сделал вывод странник. – Чего же вы все так трепещете перед ним?

– Нет, он не мертв, – снова возразил Кварумба. – Жив его дух. Он один из богов Смерти и всегда наблюдает за нами из своего мира. В его власти наслать на нас голод, мор, болезни. Он может не давать женщинам приплода. А иногда в наказание за грехи он посылает в наш мир из своего царства смерти и ужаса тени давно павших воинов, которых невозможно убить, или тшанрий, страшных свирепых тварей. Только молитвы и заклинания Лубары да обильные жертвоприношения ограждают нас от ярости Куоны. Но если Лубара захочет, он откроет Куоне врата в наш мир и каменная статуя оживет, это в его власти.

– А смог бы ты помешать Лубаре в этом, если придется? – поинтересовался Рамар.

Кварумба покачал головой.

– Почему? Ведь ты тоже жрец этого божка.

– Лубара владеет очень древними заклинаниями, эти знания достались ему от предков. Хотя…

Младший жрец задумался.

– Что? – спросил Рамар.

– Здесь в тайнике хранятся золотые таблицы, где записаны многие заклинания.

– Давай их сюда, – решительно сказал Рамар.

– Не будет ли это святотатством? – усомнился Кварумба.

– Не будет, – заверил его рубиец. – Ты ведь тоже жрец и, несомненно, также имеешь право изучать эти таблицы. Давай, открывай свой тайник.

В этот момент внимание северянина привлек странный шум. Он подошел к выходу и осторожно выглянул наружу. Кварумба последовал за ним.

У подножия скалистого холма, на котором возвышалась круглая пирамида храма, разгоралась битва. На город зоанцев кто-то напал. Над дворцом правителя взвилось пламя, заполыхали несколько десятков хижин. Зоанцы явно не ожидали нападения, но быстро опомнились. Новый вождь сам собирался в поход, поэтому в городе было много воинов и скоро зоанцы остановили натиск нападавших.

– Неужели Зондага все-таки привел своих воинов, – пробормотал Рамар.

– Да, это дукрийцы, – подтвердил Кварумба.

– Ладно, забирай свои таблицы и пойдем отсюда.

– Их нельзя выносить из храма! – воскликнул Кварумба. – На меня падет гнев Куоны.

– Поторопись, жрец, иначе на тебя падет мой гнев.

Кварумба вздохнул и направился к дальней стене храма. Сдвинув в сторону камень, он извлек на свет несколько золотых пластин. Младший жрец снова тяжело вздохнул и, сунув таблицы за пазуху, поспешил вслед за Рамаром, уже выходившим из храма.

Чернокожие бились насмерть с жестокостью, достойной мрачного бога зоанцев. Бронзовые топоры раскалывали черепа, трещали щиты и копья, уже десятки трупов лежали меж пылающих хижин.

Дукрийских воинов возглавлял сам старый Зондага. Потрясая боевым топором, он орал во всю глотку:

– Где ваш трусливый вождь, собаки?! Где Гувара, этот сын шакала?! Где ваш мерзкий жрец Лубара?! Я снесу им головы!

– Попробуй сохранить свою! – раздался ответный рев.

Показался Гувара с оружием в руках. Два вождя ударили щит в щит, зазвенели топоры. Глядя на своих предводителей, зоанцы и дукрийцы с воинственными криками еще яростней набросились друг на друга. Бой закипел с новой силой.

Шум схватки неожиданно перекрыл чей-то голос с повелительными нотками:

– Стой!

Расталкивая воинов, к двум вождям шел Рамар. За ним пробирался Кварумба, дрожа от страха и боязливо втягивая голову в плечи. Появление северянина и его бесстрашие удивило чернокожих, бой несколько утих.

– Остановитесь, люди! – призвал Рамар чернокожих. – Сами не ведая, какое зло творите, вы истребляете друг друга без всякой на то причины.

– Это ты?! – прорычал Зондага, узнав странника. – Опять ты на моем пути!

– Кто ты такой? – свирепо спросил Гувара.

– Мое имя Рамар, я чужой в этих краях. Волей судьбы я лишен родины и своего народа. Я одинок в этом мире, таково мое наказание за собственные грехи. А вы сами истребляете друг друга, уничтожаете свой род. Посмотрите. Вон убита женщина. А вот лежит ребенок. В чем их вина? Это же ваше будущее, а вы сами лишаете себя его.

– Мне есть, за что мстить! – прорычал Зондага. – И ты это знаешь, чужеземец. Эти люди лишили моего внука законного наследства и приговорили его к смерти на алтаре своего гнусного бога.

– Неправда!

Вперед вышли старейшины зоанцев, предводительствуемые старым Рукунбой.

– Сын дочери вашего народа принес в этот мир с собой гнев Куоны, – сказал Рукунба. – Он навлек беду и несчастья на наш род.

Поднялся шум и гам. Бой готов был вспыхнуть снова, но северянин остановил воинов.

– Стойте! Ваши боги здесь совсем ни при чем. Во всем виновны лишь два человека и я докажу вам это. Кварумба, говори все, что знаешь. Прекрати трястись.

Младший жрец, подбадриваемый Рамаром, принялся рассказывать о заговоре:

– Гувара и старший жрец сговорились погубить Туобу и его сына. Я был в храме и все слышал. Это Лубара возносил молитвы Куоне, чтобы он не давал вождю наследника. Когда же у Туобы все-таки родился сын, старший жрец пообещал Гуваре жезл власти. Это он вызвал из ночи тшанрий и натравил их на Туобу.

– Все ложь! – взревел Гувара. – Воины! Убейте этого изменника вместе с дукрийцами.

Поднялся шум, но тут же утих, когда Рукунба властно вскинул свой посох.

– Тшанрии разворошили той ночью весь дворец, – произнес он. – Но они не тронули твои покои. Почему?

– Потому, что я любим Куоной, – самонадеянно ответил Гувара. – Я ваш истинный вождь.

Рукунба нахмурился и покачал головой.

– Куона бог Смерти, он никого не любит. Ты действительно вступил в сговор с хитрым жрецом. Ты предал наш род.

Рамар никак не ожидал от старца такой прыти, но в следующий миг Рукунба вскинул руку и жезл старейшего рода, просвистев в воздухе, пробил грудь Гувары. Без единого звука вождь опрокинулся на спину, он умер раньше, чем тело его коснулось земли.

– Где предатель жрец?! – рявкнул Рукунба.

– Смотрите! – крикнул кто-то из зоанцев, указывая на холм.

По тропинке к храму бежал человек в красных одеждах.

– Взять его! – приказал старейшина.

Несколько воинов устремились вслед за Лубарой.

– Кварумба! – крепкая рука странника встряхнула младшего жреца. – Самое время тебе разобраться в таблицах.

Кварумба сел прямо на землю, извлек из-за пазухи золотые пластины и принялся лихорадочно их перебирать.

– Таблицы из храма! – негодующе воскликнул Рукунба. – Как смел ты вынести их, святотатец?!

Младший жрец втянул голову в плечи, со страхом глядя в бешенные глаза старейшины. Рамар встал между ними.

– Поверь, старейший, это необходимо, чтобы сохранить твой род в целости. Смотри.

Странник указал на храм. Круглая каменная пирамида словно вздулась изнутри, огромные каменные блоки рассыпались в стороны. В столбе пыли поднялось огромное существо.

Вопль ужаса вырвался из сотен глоток.

– Куона! Куона ожил!

Разметав остатки пирамиды, огромное многорукое чудовище начало спускаться с холма. От его тяжелой поступи содрогалась земля. Свирепый оглушающий рев вырвался из глотки Куоны. Позади своего божества бежал Лубара, что-то выкрикивая и размахивая руками, он словно науськивал чудище на толпу.

Зоанские воины в страхе разбегались кто куда. Дукрийцы напротив подтягивались к своему вождю.

– Покажем этой твари! – воинственно орал старый Зондага, потрясая топором.

– Безумцы! – воскликнул Рукунба. – Это же Куона, его невозможно убить. Он сам один из богов Смерти.

– А с нами Губру, бог Жизни! – упрямо орал вождь дукрийцев. – Вперед!

– Странные люди обитают в этих краях, – заметил Рамар. – Трепещут перед своими племенными божками и ни в грош не ставят соседних богов. Эй, Кварумба, ты ищешь заклинание?

– Да ищу я, ищу, – ответил младший жрец, суетливо перебирая таблицы и водя по знакам трясущимся пальцем. – Очень древний шрифт, трудно прочитать.

– Старайся, Кварумба, кроме тебя этого сделать некому.

Тем временем воины дукрийцы бросились навстречу проснувшемуся богу. В Куону полетели дротики и стрелы, однако их бронзовые наконечники не могли пробить шкуру свирепого существа и отскакивали от него, словно соломинки.

С жутким ревом Куона рванулся навстречу храбрецам. Его лапы загребали воинов, сминая в огромных ладонях, он топтал людей, оставляя кровавое месиво с торчащими обломками костей, душил своим смрадным дыханием.

Дукрийцы в страхе отступили. Дико хохоча, Лубара прыгал, как ребенок, позади своего свирепого бога. Старого Зондагу, как всегда, охватило бешенство. С яростным воплем он вырвал лук у одного из воинов и пустил стрелу. С пробитым сердцем Лубара рухнул в пыль.

– Поторопись, Кварумба, – подгонял Рамар юношу жреца. – Твой божок уже близко.

– Я делаю, что могу, – оправдывался Кварумба. – Очень трудно читать. Может быть, здесь вообще нет нужного заклинания. Эй, ты куда?

Схватив пращу, рубиец бросился навстречу божеству зоанцев.

– Эй ты, обезьяна шестирукая! – крикнул он. – Держи!

С этими словами странник метнул камень прямо в глаз гигантского чудовища. Яростно взревев, Куона обрушил огромный кулак на дерзкого. От чудовищного удара земля вздрогнула, обрушились несколько полусгоревших хижин. Однако рубиец успел отскочить в сторону и снова метнул камень. Куона попытался загрести в ладонь северянина, но вновь не успел. И опять камень, пущенный меткой рукой рубийца, ударил шестирукого бога все в тот же глаз. Рассвирепев, Куона принялся метаться по сторонам, пытаясь втоптать в землю дерзкого человека. Рамар всякий раз уворачивался и отходил все дальше в джунгли, уводя за собой свирепое чудовище прочь от разрушенного города. Круша все на своем пути, Куона двинулся за ним.

Вскоре под ногами северянина захлюпало. Перепрыгивая с кочки на кочку, Рамар бегом пересек болото. Обернувшись, он скатал ком из болотной грязи, вложил в пращу и метнул его все в тот же глаз ожившего бога. С оглушительным ревом Куона устремился вперед, с каждым шагом увязая все больше. Достигнув середины болота, шестирукий гигант уже не смог сдвинуться с места, его огромное тело все глубже погружалось в трясину. Чудовищные лапы потянулись к ненавистному человечку, но тот был слишком далеко. Вопль отчаяния и бессильной злобы вырвался из глотки Куоны. Он ревел до тех пор, пока болотная жижа не захлестнула его пасть.

Из зарослей со всех сторон к болоту стягивались зоанцы и дукрийцы. У всех на лицах было смешанное выражение страха и удивления.

Рядом с Рамаром появился Кварумба.

– Чужеземец, я нашел заклинание! – радостно сообщил он.

– В твоих заклинаниях уже нет нужды, – произнес северянин, кивком указав на середину болота.

Огромная лапа поднялась из трясины, словно пытаясь дотянуться до облаков, затем обрушилась с шумным всплеском.

– Это посильнее ваших замораживающих заклятий, – сказал рубиец. – Теперь он навсегда отправится в свое царство.

– Смотри, чужеземец, что я нашел в своей хижине, – Кварумба протянул рубийцу посох. – Мой дом сгорел, а твой посох остался целым. Почему? На нем какое-то заклятие?

Рубиец кивнул. Взяв свой посох, он спросил:

– А где старый Зондага и ваши старейшины? Они уцелели?

– Да. И похоже, теперь между нашими племенами будет мир. Это благодаря тебе. А вот мне что теперь делать? Нашего бога больше нет.

– Ничего, – Рамар похлопал Кварумбу по плечу и усмехнулся. – Найдете себе нового идола. Но, по-моему, главный бог, это сама жизнь. Ей и следует поклоняться. Ну, прощай, Кварумба. Мне пора, здесь я больше не нужен.

– Куда ты теперь, чужеземец?

– Куда глаза глядят. Меня нигде не ждут, так что нет никакой разницы, куда идти. Мир тебе.

Рамар зашагал прочь. Пучина джунглей поглотила одинокого странника.

____________________

*с восхода – с востока

08.03.99. Пермь.

ОСТРОВ ГОРРОНГА

В своих скитаниях проклятый странник достиг самого Сердца Черных джунглей. Столкнувшись с дикими свирепыми племенами и их грозными богами, рубиец повернул обратно на полночь к берегам Круглого моря.

Солнечные лучи уже заскользили по стенам с куполов и шпилей башен вниз, к булыжной мостовой, а город и не думал просыпаться. Всю ночь напролет в многочисленных кабаках кипела жизнь и лишь под утро наступал покой. Моряки, пираты, бродячие воины-наемники, авантюристы всех мастей, рас и вероисповеданий отсыпались в объятиях продажных девок, а местная знать не имела привычки выбираться из мягких перин с утра пораньше.

Город спал. Он был настолько беспечен, что даже стража на дворцовых башнях дремала. Лишь рыбаки, возчики, ремесленники и прочий люд, что должен был каждодневно зарабатывать на жизнь тяжким трудом, начинал высыпать на улицы из своих жалких лачуг.

Хромой тощий старик, толкавший впереди себя большую двухколесную тележку с укрепленной на ней бочкой, остановился от резкого толчка. Старик закашлялся. Вытянув шею, он посмотрел вперед и увидел, что правое колесо попало в выбоину в мостовой. Старик налег на тележку изо всех сил, однако колесо не желало высвобождаться из ямы. Тогда водовоз бросил оглобли и попытался приподнять край тележки, но тоже безрезультатно.

Старик поискал глазами, кого бы позвать на помощь. Но улица была пустынна. Лишь вдали откуда-то со стороны джунглей приближался одинокий путник. Старик оперся на колесо, поджидая, когда прохожий поравняется с ним.

Чем ближе подходил человек, тем больше водовоз убеждался, что это не горожанин. Он озирался по сторонам, оглядывая причудливые крыши дворцов и храмов, шпили высоких башен. Судя по всему, путник впервые столкнулся с таким великолепием. Было видно, что странник проделал долгий путь. Сапоги его совсем стоптались, штаны и плащ давно выцвели и порядком истрепались. Очевидно, путник был не слишком богат, он не имел даже рубашки, распахнутый плащ обнажал его крепкую грудь, на которой белел шрам в форме восьмиконечной звезды, а весь скарб состоял из простого деревянного посоха.

Приблизившись к тележке, путник остановился и откинул капюшон. Он был молод, но в его волосах уже серебрилась седая прядь. Старик повидал на своем веку много разных людей и сразу определил, что этот незнакомец родом откуда-то из северных земель. Тем более было странно видеть его здесь, на Черном Юге, бредущим из джунглей. На Черный берег белые люди попадали только через этот портовый город, других путей не было. В любом другом месте чужеземцев ждала верная гибель от рук чернокожих дикарей.

– Мир тебе, старче, – поздоровался странник.

– И тебе мир, – ответил старик.

– Не это ли город Хортос, о котором я столько слышал?

– Он самый.

Странник взглянул на повозку и заметил:

– Вижу, тебе нужна помощь.

Он ухватился за край тележки и одним движением вытащил ее из ямы.

– Благодарю тебя, чужеземец, – произнес водовоз. – Чем мне отплатить тебе за твою услугу?

– Расскажи мне об этом городе и будем в расчете.

– Что же о нем рассказывать? – удивился старик. – Город, как город.

– Я видел много городов по ту сторону моря, видел города чернокожих правителей, был в древнем Дохаросе, но никогда не видел такого огромного.

– Огромный, говоришь, – старик усмехнулся. – Значит, ты еще не видел Орамос, столицу Арамеи. Он куда больше Хортоса.

– Какие же боги воздвигли этот город здесь, на краю диких джунглей? – продолжал спрашивать странник.

– Боги здесь ни при чем, – ответил старик. – Одни говорят, что Хортос построен тысячи лет назад древним народом, который жил на берегах Круглого моря еще до арамейцев и черных племен. Другие утверждают, что город основали пираты. Как бы то ни было, теперь здесь селятся моряки, беглые рабы, искатели приключений, богатые купцы и вельможи, в основном арамейцы. Но вообще-то здесь пестрая публика, в Хортосе собралось все отребье с берегов Круглого моря. Этот город красив снаружи, но прогнил изнутри, человеческая жизнь здесь не стоит и гроша.

– Кто же правит здесь?

– Никто. Здесь нет закона. Каждый сам себе хозяин. Конечно, кто побогаче и посильнее, у того и прав побольше.

– Я не вижу ни стен, ни стражи. Видно, вы мирно живете.

– Стража есть только у богачей. А вообще-то в Хортосе собрались такие головорезы, что дикари не отваживаются нападать на нас. К тому же постоянно прибывают новые люди и оседают здесь, город растет и стены не могут его сдержать. Но скажи мне, путник, если ты ни разу не бывал в Хортосе, каким же путем ты попал на Черный берег?

– Я пришел через пески, – просто ответил странник.

– Через пески? – недоверчиво переспросил старик. – Никто не может пройти через пески.

– А я прошел.

– Откуда же ты родом?

– Я родился далеко на Севере, за перевалом Рубидан, в лесах Рубии, – ответил странник.

– Никогда не слышал о такой стране, – сказал старик, пожав плечами.

– О ней мало знают, – согласился странник.

– Что ж, прошу простить меня, добрый человек, но мне нужно работать. Я должен привезти в порт воды из источника.

– Ты рано начинаешь работу, – заметил рубиец.

– Приходится. Семья у меня большая, да рук мужских маловато, только мои и остались. Обоих сынов забрало море, приходится работать от зари до темноты, чтобы прокормить невесток и внуков.

Странник сунул руку за пояс, вынул оттуда зеленый камень и протянул его старику.

– Возьми. Говорят, это дорого ценится. Тебе этот камень пригодится больше, чем мне. Прощай. Мир тебе.

Северянин зашагал дальше по улице. Ошеломленный старик разглядывал изумруд на своей мозолистой ладони. Придя в себя, он оглянулся и окликнул странника:

– Постой!

Северянин обернулся.

– Как твое имя?

– Рамар, – ответил странник. – Зачем тебе?

– Я буду знать за кого молиться. Да хранят тебя боги, Рамар из Рубии.

Рубиец махнул рукой на прощание и направился дальше.

Широкая дорога, извиваясь, спускалась к морю. Многочисленные улочки разбегались во все стороны и снова сходились. В глубине город терял свою красоту, это было хаотичное нагромождение каменных и деревянных строений. Дворцы знати, укрытые от посторонних взглядов высокими стенами, и особняки богатых купцов перемежались с целыми кварталами лачуг бедноты, ремесленных мастерских и торговых палаток. Грязные улочки распространяли мерзостную вонь помоев.

Город просыпался. Все больше прохожих появлялось на улицах. Заскрипели груженые повозки, двигаясь к морю. Их тянули люди, закованные в бронзовые цепи. Каждый такой экипаж сопровождал вооруженный человек с кнутом в руке. Чем дальше углублялся Рамар в город, тем становилось оживленнее. Люди в пестрых одеждах с обветренными лицами, на которых отпечатались следы ночных возлияний, веселья и драк, спешили туда, откуда до чуткого слуха рубийца доносился шелест волн.

Послышался крик, более похожий на звериное рычание:

– Дорогу доблестному Виларию!

Рамар оглянулся. Сзади приближался богато украшенный паланкин, покоящийся на плечах четырех здоровенных негров. Паланкин сопровождали несколько солдат в полном вооружении. Впереди тяжело ступал человек средних лет со свирепой физиономией. Ростом он был чуть пониже Рамара, но в плечах шире почти вдвое. В правой руке он вертел дубинку. Поравнявшись с рубийцем, громила бросил на странника свирепый взгляд и многозначительно похлопал дубинкой по раскрытой ладони. Шелковая занавеска паланкина откинулась, на Рамара равнодушно взглянул человек лет пятидесяти с холеным, гладко выбритым лицом и снова скрылся в глубине носилок. Паланкин с эскортом проследовал мимо.

– Князь Виларий возвращается в Арамею, – сказал оказавшийся рядом прохожий, ни к кому собственно не обращаясь. – Три года он был в опале и вот теперь его вызывают в столицу. Не иначе, император при смерти или уже умер и стервятники слетаются на пустующий трон.

Рамар не счел нужным вступать в разговор и отправился дальше. Вскоре городские строения расступились и взгляду рубийца предстала сине-зеленая равнина. Два скалистых мыса врезались далеко в море, образуя бухту, где у береговых причалов покачивались на волнах десятки судов разной величины. Рамар никогда прежде не видел кораблей, лишь слышал о них и некоторое время с интересом рассматривал плавучие деревянные сооружения. Вдоволь насмотревшись, он спустился вниз, к порту.

Здесь уже вовсю кипела жизнь. Одни суда разгружались, другие напротив принимали на борт груз, готовясь к отплытию. Сотни людей сновали во все стороны, перекатывая бочки, перетаскивая амфоры, ящики и тюки. Над всем побережьем стоял неумолчный гомон.

Оглядевшись, Рамар заметил знакомый паланкин. Носилки внесли на большую галеру, на мачте которой развевалось алое полотнище с вышитой золотыми нитями орлиной головой. Судно тут же ощетинилось веслами и отошло от берега.

– Эй, дружище! – услышал Рамар чей-то окрик. – Готов спорить на что угодно, ты собрался на другой берег.

Рамар обернулся. Перед ним стоял полный низкорослый человек в белой тоге, расшитой красными нитями. На его лице сияла радушная улыбка.

– Лучше всего это сделать на корабле, – продолжал толстяк. – И я готов взять тебя на борт. Моя галера отправится в Арамею прямо сейчас.

– Мне нечем оплатить эту услугу, – сказал Рамар.

– Не беда, – отозвался толстяк. – Отработаешь.

– Я не моряк и ничего не понимаю в мореходстве.

– Научишься. Ну, как? По рукам?

– Хорошо, – согласился рубиец.

– Вот и отлично. Меня зовут Аронсо. А как твое имя?

– Рамар.

– Идем, Рамар. Вот моя галера.

Аронсо первым шагнул на причал и взошел на борт судна, немногим уступавшего размерами кораблю с алым стягом. Рамар последовал за ним.

Их тут же окружили несколько матросов. Вперед вышел огромный человек в голубой, расшитой золотыми узорами куртке и красных шароварах, перетянутых черным шелковым поясом. На его сапогах позвякивали серебряные шпоры. Под распахнутой курткой вздымалась мощная волосатая грудь. Шрам от виска до подбородка придавал и без того мрачному лицу верзилы свирепое выражение.

– Познакомься, Рамар, – произнес Аронсо, указывая на громилу. – Это Грунг, капитан галеры. Отныне он твой хозяин.

Рамар не успел даже удивиться. Кто-то навалился на него сзади и сокрушительный удар в голову погрузил сознание рубийца во тьму.

В чувство его привело ведро соленой морской воды, окатившей северянина с головы до ног. Очнувшись, Рамар дернулся. Звякнули оковы. Руки и ноги рубийца сковывали бронзовые цепи. Он сидел на скамье рядом с двумя другими гребцами. Цепь, проходившая сквозь ножные кандалы, связывала шестерых гребцов, по трое у каждого борта. Концы цепи замыкались на массивных кольцах в бортах судна.

Рамар поднял голову. С высоты палубного настила на него смотрели Аронсо, Грунг и высокий худощавый бородач с серьгой в ухе. На голове этого морского волка была повязана красная косынка, правый глаз закрывала черная повязка. Что-то в лице одноглазого показалось рубийцу смутно знакомым, но гудевшая после удара голова утратила способность размышлять. При всем желании Рамар не смог бы сейчас вспомнить при каких обстоятельствах встречался с бородатым моряком и встречался ли вообще.

– Остаток жизни ты проведешь здесь, – сказал Аронсо рубийцу. – Если будешь плохо работать, тебя забьют до смерти. Все остальное узнаешь у своих новых друзей.

Аронсо повернулся к Грунгу.

– Я же обещал, что достану гребца. И я его достал.

– Твое счастье, – глухо отозвался капитан.

Тяжело ступая по доскам настила, он направился к шатру на корме. Аронсо засеменил следом. Одноглазый некоторое время пристально смотрел на рубийца, потом тоже ушел.

Послышался чей-то хриплый крик:

– Внимание! Все на весла, ублюдки! Слушай ритм!

В воздухе просвистел хлыст и ожег Рамару плечо. Кривоногий коротышка надсмотрщик рявкнул:

– Новенький! Не зевай!

Рамар рванул цепь, но сосед пнул его по ноге и прошипел:

– Не дергайся, засекут до полусмерти. Берись за весло, слушай барабан.

Раздалась барабанная дробь, затем послышались одиночные удары, задавая ритм гребцам. Весла одновременно опустились на воду.

Рамар присмотрелся к своим соседям. Рядом сидел молодой юноша, еще почти мальчик. Дальше, у самого борта, налегал на весло здоровенный смуглый детина с лысой головой. Он отрешенно смотрел куда-то вдаль, поверх голов сидящих перед ним гребцов, машинально двигая руками.

Галера вышла из бухты, оставив за кормой город Хортос с его дворцами, утопающими в зелени садов, храмами с золочеными куполами, гранитными бастионами на скалистых мысах гавани.

– Куда мы плывем? – спросил Рамар у парнишки. – Действительно в Арамею?

– Нам об этом не докладывают, – ответил тот. – Наше дело грести.

– Давно ты здесь?

– Полгода. А Муфиз, этот здоровяк, уже десять лет. Кстати, мое имя Горнон. Муфиз дольше всех сидит на веслах на этой проклятой галере. Никто на выдерживает такой срок. Парень, что сидел здесь до тебя, греб три года. Вчера он умер.

– Никто не пробовал бежать отсюда? – снова спросил Рамар.

– Как?! Эти цепи снимают только с мертвых.

– Смирись, – отрешенно произнес Муфиз. – Отсюда только один путь, в могилу.

– Он прав, – согласился Горнон. – А как твое имя? Откуда ты родом?

– Рамар. Я с Севера. Далекого Севера.

– Никогда не видел северян. Сам я из Потана, есть такая горная страна на побережье Круглого моря на закате от Арамеи. Я попал на эту галеру так же, как и ты. А Муфиз из Ардоная, это где-то далеко на восходе за Бескрайними песками. Он и сам уже не помнит, как оказался в здешних краях.

– Это море действительно круглое? – поинтересовался Рамар.

– Может быть. Но, наверное, Круглым его называют потому, что оно со всех сторон окружено берегами.

Несколько матросов по команде капитана подняли парус. Огромное полотнище хлопнуло и натянулось, поймав попутный ветер.

– Суши весла! – послышалась команда.

Бой барабана смолк.

– Отдыхай, пока есть возможность, – сказал Горнон, навалившись грудью на весло.

– Большая у Грунга команда? – тихо спросил Рамар.

– Десятка три. Нас в пять раз больше, да только из цепей не выпрыгнешь.

Из дальнейшего разговора Рамар узнал, что Грунг и его матросы были вольными моряками, галера не принадлежала ни одному из прибрежных государств. В основном Грунг занимался торговлей, но частенько не гнушался и морским разбоем.

К ночи ветер усилился.

– Убрать парус к дьяволу! – послышался из темноты голос Грунга. – Начинается шторм. Ложимся в дрейф. И молитесь всем богам, каких знаете, сучьи дети!

Небо быстро темнело, луна скрылась за тучами. Ледяные струи дождя низверглись на головы гребцов. Галера все сильнее раскачивалась на волнах. А еще через некоторое время судно, словно щепка, завертелось в водоворотах бушующей воды.

– Весло! – орал Грунг. – Кормчий, ублюдок, держи весло! Не поворачивай борт к волнам, сын шакала! Правый борт, весла на воду! Разворачивай или все потонем! Где этот жирный индюк Аронсо?!

Всю ночь галера боролась с волнами. Потоки воды заливали судно, волны перекатывались через палубу.

В какой-то миг весь корабль содрогнулся от удара. Мачта с треском надломилась и рухнула на палубу. Правый борт галеры затрещал по швам, судно быстро погружалось в воду. Крики рабов слились в единый вопль ужаса и отчаяния, они поняли – смерть неизбежна.

– Убью кормчего! – орал Грунг. – Мы напоролись на риф! Нас сейчас разметет в щепки! Все за борт, собаки!

– Мы тонем! – завопил Горнон. – Снимите цепи, мерзавцы! Освободите нас! Мы же потонем, как щенки!

– Сейчас мы можем рассчитывать только на себя! – крикнул Рамар.

Он ухватился за цепь и натянул ее. Муфиз сразу понял его действия и также схватил цепь. Его огромное тело вздулось буграми мускулов.

– Помогай! – прохрипел Рамар Горнону.

Парнишка присоединился к ним. Они были уже по горло в воде, когда цепь вдруг ослабла – бронзовое кольцо вырвалось из борта. В следующий миг их накрыло волной. Корпус галеры раскололся пополам и скрылся под водой.

У Рамара еще никогда не было возможности научиться плавать, всю свою жизнь он провел на суше, вдали от моря и больших рек. Он взмахнул руками, пытаясь вынырнуть на поверхность, но оковы неумолимо тянули ко дну. Соленая вода залилась в глотку, наполнила желудок. Когда казалось, что смерть уже неотвратима, чья-то сильная рука схватила его за волосы и вытянула на поверхность. Холодный воздух ворвался в горящую грудь, руки нащупали большой обломок.

Под утро шторм выбросил кусок бортовой обшивки галеры с уцепившимися за него людьми на пустынный скалистый берег.

Придя в себя, Рамар поднялся на ноги и осмотрелся. Кроме него море вынесло на обломке Горнона и Муфиза. Муфиз сидел на камне и о чем-то задумался, прислонившись спиной к скале. Парнишка потанец крутил головой, разминая шею.

– Это ты вытащил меня из воды, Муфиз? – спросил Рамар.

Гигант взглянул на рубийца и слегка кивнул.

– Благодарю тебя. Я не забуду этого.

Муфиз снова молча кивнул, продолжая думать о чем-то своем.

– Неужели спаслись? – произнес Горнон, озираясь по сторонам. – Где это мы, как по-твоему, северянин?

– Не знаю, – отозвался Рамар. – Я впервые попал на море.

– Это остров Горронга, – глухо произнес Муфиз.

Он указал вдаль. На высокой скале возвышались шесты с белеющими черепами.

– Остров черепов! – в ужасе воскликнул Горнон. – Уж не повезет, так не повезет. Лучше бы утонули.

– Что это за место? – спросил Рамар.

– Я слышал раньше об этом острове, – ответил Горнон. – У него несколько названий: остров Горронга, остров черепов, остров женщин. Здесь правят бабы, мужиков совсем нет. Они свирепы и жестоки и всех мужчин, что попадают на остров, приносят в жертву своему богу-людоеду Горронгу. Их бог единственный мужчина на острове. Не представляю, как мы теперь отсюда выберемся.

– Не переживай, мы еще не умерли, – произнес Рамар.

Он прошелся вдоль берега. Его внимание привлек знакомый предмет, выброшенный прибоем на камни. Рамар нагнулся и поднял свой дорожный посох из маграхирского дуба. Обернувшись к товарищам по несчастью, рубиец сказал:

– Пора освободиться от своих украшений.

Он шагнул к Горнону, потянув за верхнюю часть посоха. Обнажился стальной клинок.

– Положи руки на камень, – потребовал рубиец.

Видя, что паренек колеблется, Рамар схватил его за руку, прижал ногой к камню, вставил острие клинка в браслет кандалов, надавил всем весом и сорвал бронзовую заклепку.

– Осторожно! – взвизгнул Горнон. – Руки мне не обрежь!

Не обращая внимания на его вопли, рубиец все тем же клинком разомкнул оставшиеся оковы, практически срезав заклепки лезвием. Горнон вскочил, оторопело разглядывая свои запястья.

Муфиз подошел к ним, оттолкнул потанца и с готовностью протянул руки. Рамар освободил и его. Затем он освободился и от собственных оков.

– Откуда у тебя эта штука? – полюбопытствовал Горнон, указывая на посох. – Дай посмотреть.

Рамар задвинул клинок в посох и ответил:

– Это мой посох. С ним я странствую по свету и не могу его потерять. А почему, это тебя не касается. Идем, надо осмотреться.

Он первым пошел вперед вдоль берега. Муфиз молча последовал за ним, Горнон уныло поплелся сзади.

Солнце уже было в зените, когда трое потерпевших крушение покинули берег и углубились в лесные дебри.

– Пить хочу, – простонал Горнон. – И жрать тоже.

– Там журчит вода, – сказал Рамар, прислушавшись.

– Так идем туда, – потребовал Горнон и первым устремился вперед.

Рамар и Муфиз последовали за ним. Неожиданно они услышали яростный вопль паренька:

– Ах ты жирная свинья!

Выбежав на небольшую полянку, бывшие гребцы с галеры увидели двух человек, которые, вцепившись друг в друга, катались по траве у ручья. Один из них был Горнон, в другом Рамар и Муфиз с удивлением узнали Аронсо.

Пареньку удалось оседлать Аронсо. Схватив толстяка за горло, Горнон принялся бить его головой о землю.

– Помогите! – хрипел Аронсо.

Рамар устремился к ним, но его опередили. С другой стороны из леса вынырнул человек. Ударом ноги он сбросил Горнона с толстяка и приставил к его горлу острие клинка. Это оказался одноглазый моряк с галеры. Следом за ним появились Грунг и еще трое матросов.

– Так-так, – зловеще произнес Грунг. – Какая неожиданная встреча.

– Убей их, Грунг, – прохрипел Аронсо, потирая горло.

– Заткнись, – отозвался капитан. – Я сам решу, что делать с моими рабами.

– Сперва докажи свое право владеть нами, потом называй рабами, – произнес Рамар, поудобней перехватив посох.

Грунг окинул противников оценивающим взглядом. Муфиз был огромен, да и северянин не выглядел слабаком. Хотя оба были безоружны, схватка с бывшими рабами не сулила легкой победы.

– Отпусти его, – приказал капитан одноглазому.

Тот убрал меч от горла Горнона.

– Сейчас нам выгоднее держаться вместе, – сказал Грунг. – Вы знаете, где мы находимся?

– Остров Горронга, – ответил Рамар.

Грунг кивнул.

– Верно. Поэтому сейчас нам лучше быть заодно. Мы должны как можно быстрее покинуть этот остров.

– Как ты собираешься сделать это? – спросил рубиец.

– Построим плот. Это не самый лучший выход, но предпочтительней оказаться на плоту в штормящем море, чем на этом острове.

В этот момент одноглазый поднял руку, подав сигнал тревоги. Все насторожились. На поляну из леса вывалился полуголый человек. Он зарос бородой и был до такой степени тощ, что сквозь кожу просвечивал весь скелет. Кроме набедренной повязки на нем ничего не было.

Увидев незнакомцев, человек замер.

– А я слыхал, что на этом острове живут одни бабы, – произнес Грунг. – Оказывается, это не совсем так.

Услышав его слова, человек бросился к капитану, упал перед ним на колени и обняв ноги Грунга, быстро заговорил:

– Узнаю родную речь. Вы арамейцы? Молю вас, заклинаю всеми богами, заберите меня с этого острова.

– Эй, эй! Погоди, приятель! – Грунг отлепил его от своих ног. – Ты кто такой?

– Надо спешить, – продолжал незнакомец. – Они идут за мной по пятам.

– Да кто идет-то?! – заорал Грунг, взъярившись. – Можешь толком сказать?

– Они идут, – вместо тощего ответил Рамар.

Из леса высыпали несколько воинов. Моряки Грунга и бывшие рабы сомкнулись в один строй. Тощий незнакомец спрятался за их спинами.

– О боги! – прошептал один из моряков. – Да это же бабы.

Воины действительно оказались женщинами. Длинные волосы воительниц ниспадали из-под медных шлемов на плечи. Короткие зеленые накидки с глубоким вырезом едва прикрывали грудь и обнажали стройные загорелые ноги. У каждой был щит, обтянутый кожей, с медными пластинами, в руках они сжимали копья и мечи. Их было полтора десятка.

Вперед выступила красивая молодая девушка. Властным голосом она сказала по-арамейски:

– Сложите оружие, иначе все умрете прямо здесь.

– Предпочитаю умереть, – отозвался Грунг, хищно оскалившись.

– Да будет так! – свирепо согласилась молодая воительница.

– Стойте! – воскликнул Рамар, пытаясь предотвратить готовую вспыхнуть бойню. – Нам нет нужды убивать друг друга. Мы покинем ваш остров как только сможем. Мы никому не причиним зла.

– Речи труса, – презрительно сказала юная воительница. – Если боишься крови, сдавайся без боя. Ни один чужеземец не разгуливает по острову Горронга свободно и не покидает его живым.

По ее сигналу воительницы с дикими криками бросились на противников. Моряки встретили их мечами. Одноглазый бросил Горнону длинный нож, Муфиз вырвал из земли ствол молодого дерева и бесстрашно шагнул вперед, размахивая своей чудовищной дубиной. Закипел бой.

– Вперед, морские волки! – яростно орал Грунг. – Убить их всех!

Но силы были слишком неравны. Женщины носили оружие не ради бахвальства, они умело владели мечами, это оказались опытные воины. Ни одна из них еще не получила сколько-нибудь серьезного ранения, а один из моряков уже осел на землю с рассеченной ключицей, Горнон упал, оглушенный ударом щита, тощий беглец получил удар копьем в бок, а Аронсо вообще не принимал участия в битве. Мощным натиском воительницы рассеяли моряков по поляне.

Неистово отбивая посохом удары воинственных островитянок, Рамар пробился к их предводительнице. Та заметила несгибаемого северянина и устремилась ему навстречу. Ее бронзовый клинок сшибся с маграхирским дубом, не уступающим по крепости камню. Ударом посоха Рамар выбил меч из руки воительницы и ловким приемом свалил ее на землю. В следующий миг у горла предводительницы отряда оказалось зазубренное лезвие ее собственного меча.

– Останови их, – приказал Рамар.

– Нет, – прошипела девушка. – Лучше смерть.

Рубиец рывком поднял ее на ноги, заломил руку за спину и, снова приставив клинок к ее горлу, крикнул:

– Остановитесь или она умрет!

Воительницы в нерешительности остановились.

– Убейте их всех! – выкрикнула упрямая предводительница.

Рамар сильнее крутнул руку своей пленнице. Девушка коротко простонала, закусив губу.

– Не трогай ее, чужеземец, – потребовала одна из островитянок. – Если хоть один волос упадет с ее головы, вы все умрете страшной и мучительной смертью.

– Ее жизнь зависит от вас, – ответил Рамар.

Тощий беглец, зажимая глубокую рану в боку, прохрипел:

– Не отпускай ее. Это Айя, племянница царицы и наследница трона.

– Дайте нам уйти и она останется жива, – пообещал Рамар. – Если я увижу погоню, то отрежу ей голову.

– Почему мы должны верить, что вы не убьете ее?

– Потому, что другого выхода у вас нет, только верить мне на слово. Обещаю, она останется жива, если вы не будете нас преследовать.

Воительницы переглянулись, словно безмолвно договариваясь меж собой, и скрылись в лесу.

Рамар отбросил меч в сторону, снова свалил девушку на землю и стянул ей руки за спиной ее же ремнем. Услышав ее сдавленный стон, странник произнес:

– Понимаю, это не очень приятно, но так надо. Потерпи.

Повернувшись к Грунгу, рубиец сказал:

– Надо уходить на берег.

– Полегче, – прорычал громила. – Пока еще я здесь капитан. Не командуй.

– Он прав, – поддержал рубийца одноглазый. – В этих дебрях нас запросто накроют. Надо уходить на берег. На открытом месте мы не сможем спрятаться, но и в засаду не попадем.

– Ладно, уходим отсюда, – согласился Грунг.

Рамар наскоро перевязал раненых. Заботу о тощем бородаче он поручил Муфизу. Гигант, словно пушинку, поднял беглеца на руки и пошел вперед.

– Зачем нам этот дохляк?! – возмутился было Грунг. – Он только связывает нас.

– Мы никого не оставим, – отрезал Рамар.

Капитан скрипнул зубами, но ничего не ответил.

Весь день они осторожно пробирались сквозь заросли. К вечеру маленький отряд вышел из леса и оказался на скалистом берегу. Грунг приказал разбить лагерь. Рамара и одноглазого он отправил осмотреть окрестности.

Северянин и моряк шли молча, обследуя берег. Рамар заговорил первым.

– Скажи, мы не встречались раньше? – спросил он.

– Значит, ты так и не вспомнил меня, – усмехнулся моряк. – Мы встречались очень давно. В те времена я был без бороды и с обоими глазами. Да и ты тогда был больше известен под другим именем.

Рамар остановился и пристально вгляделся в лицо моряка.

– Не вспомнил? – спросил одноглазый. – Не хочу хвалиться, но ведь это благодаря мне ты так лихо машешь своим посохом. Я учил тебя этому в степях куммров, когда ты был еще мальчишкой, Тог-Ногр.

– Сигур, – прошептал рубиец. – Это ты, Сигур?

– Я так сильно изменился? – с усмешкой поинтересовался одноглазый.

– Ты даже не представляешь, насколько.

– А вот я тебя сразу узнал, хотя ты тоже сильно изменился. Мы ведь были когда-то друзьями, я любил тебя как младшего брата.

– Однако ты не помог мне на галере, – произнес Рамар. – Ты позволил Грунгу заковать меня в цепи и сделать своим рабом.

– Это расплата, Тог-Ногр, плата за грехи твоей юности. Так сама судьба мстит тебе. Она ведет тебя по жизни и преподносит суровые испытания. Ты оставил свое имя за Рубиданом, но не в силах изменить прошлое и будешь расплачиваться за него всю жизнь.

– Ты тоже слышал о разгроме куммров?

– Да, я был у Рубидана, когда до меня дошли слухи о битве рубийцев с куммрами и твоей роли в той последней войне.

– С тех пор все изменилось, – глухо произнес Рамар. – Я оставил за Рубиданом и свое прежнее имя, и оружие.

– Это твое дело. Теперь твоя жизнь меня не касается.

Они вышли на край обрыва. Рамар, шедший впереди, вдруг припал к земле. Сигур последовал его примеру.

Внизу на песчаном пляже стоял большой шатер. На кромке берега возвышалось судно, врезавшееся носом в песок, на его мачте развевался алый стяг с орлиной головой. Несколько десятков людей перетаскивали с корабля на берег тюки, ящики, бочки. Шатер окружали три десятка воинов в полном вооружении, у входа колыхался на шесте алый вымпел с вышитым золотом гербом – два скрещенных копья под короной.

– Флаг арамейский, – прошептал Сигур.

– Я узнаю это судно, – так же шепотом отозвался Рамар. – На нем отправлялся в Арамею князь Виларий.

– Да, это его герб, – подтвердил Сигур.

– Что это они делают?

– Видно, их прибило сюда штормом, как и нас. Галеру выбросило на песок. Они разгружают ее, чтобы с приливом столкнуть в море. Идем, сообщим остальным.

Рамар и Сигур вернулись в лагерь. Еще издали они услышали перебранку.

– Я хочу эту девку и я получу ее! – орал Грунг, потрясая мечом. – Лучше не стой у меня на пути.

Против него скалой стоял Муфиз, тесак в его огромной ладони выглядел игрушкой.

– Это добыча Рамара, – глухо произнес смуглый гигант. – Он сам распорядится ею.

– Брось, Муфиз, – уговаривал его Горнон. – Пусть забирает себе девчонку. Не связывайся с этим головорезом.

Пленница, связанная по рукам и ногам, презрительно сказала:

– Развяжите меня, скоты, тогда посмотрим, кто из вас сумеет справиться со мной.

– Тебя никто не спрашивает! – рявкнул капитан.

– Умерь свою страсть, Грунг, – сказал Рамар, выходя к лагерю. – Есть новости.

Грунг внимательно выслушал рассказ разведчиков и задумался.

– Было бы неплохо покинуть этот проклятый остров на галере Вилария, – произнес он. – Но нам нечего предложить взамен. Ему не нужны матросы, не нужны воины. А кроме своих рук у нас ничего нет.

– Есть, – послышался хриплый голос.

– Что такое? – встрепенулся Грунг. – Кто это вякнул?

– У нас есть, что предложить князю взамен, – снова прохрипел тощий беглец, лежавший на охапке сучьев неподалеку.

– И что же? – усмехнулся Грунг. – Твои гнилые зубы?

– Сокровища Горронга.

– Что?! – Грунг подскочил к беглецу и встряхнул его за плечи. – Повтори, что ты сказал!

– Я знаю дорогу к сокровищам Горронга.

– Молчи, несчастный! – злобно прошипела плененная воительница.

Аронсо хотел было влепить девушке оплеуху, но встретившись глазами с суровым взглядом рубийца, опустил руку.

– Этот парень бредит, – сказал Сигур, кивнув на беглеца.

– Нет, – не согласился капитан. – Те дьяволицы не зря за ним гнались, да и эта дикая кошка неспроста шипит.

Его глаза загорелись алчным огнем. Он придвинулся ближе к тощему и потребовал:

– Рассказывай.

– Я пробыл в плену так долго, что уже забыл свое имя, – начал рассказывать беглец. – Много кораблей разбиваются о скалы острова, сам Горронг, владыка Круглого моря, приводит их сюда. Островитянки используют пленников для своих утех, а затем приносят в жертву Горронгу. Их приковывают к жертвенной скале, а ночью приходит свирепый бог острова за своей данью. Но мне посчастливилось избежать этой участи. Все сокровища с погибших кораблей они также складывают у жертвенной скалы. Ночью приходят маленькие существа и перетаскивают все в потайную пещеру. Я видел эту пещеру собственными глазами. Там собраны несметные богатства: алмазы, изумруды, рубины, жемчуга, самоцветы, золото и серебро. Я укажу вам дорогу в эту пещеру.

Грунг посмотрел на своих спутников и произнес:

– Это все меняет. Я знаю Вилария. Сейчас, когда арамейский император при смерти, он не упустит шанс вернуться ко двору самым богатым вельможей. Я отправляюсь в лагерь князя на переговоры. Сигур, Аронсо, вы пойдете со мной.

Когда капитан со своими помощниками покинули лагерь, Рамар подсел к пленнице.

– Так значит, тебя зовут Айя? – спросил он.

– Ты слышал, зачем спрашивать? – недружелюбно отозвалась девушка.

– Ты молода и очень красива, но твоя злобность уродует тебя, – заметил Рамар.

– Развяжи меня и я покажу тебе всю свою злобность! – прошипела Айя.

– Не сомневаюсь. Поэтому развязывать тебя пока не буду. Не бойся, с тобой ничего не случится.

Девушка презрительно фыркнула:

– Я ничего не боюсь. Позаботься лучше о себе. Когда вас поймают, я прикажу содрать с вас кожу и поджарить на медленном огне.

– Надо было отдать ее капитану, – проворчал один из матросов. – Он умеет обламывать таких диких кошек.

– Я подумаю над этим, – произнес Рамар.

Ему показалось, что в глазах пленницы на мгновение мелькнул испуг. Но тут же ее лицо вновь приняло надменное и вызывающее выражение. Рамар усмехнулся. Он лег на камни рядом с пленницей, положив посох под правую руку, и закрыл глаза.

По другую сторону от девушки, прислонившись спиной к большому камню, мрачной громадой уселся Муфиз. Он явно не доверял никому кроме рубийца и, очевидно, вознамерился оберегать Рамара и его пленницу от возможного предательства. Под его присмотром северянин вдруг впервые почувствовал себя в безопасности и задремал.

Очнулся он, когда уже совсем стемнело. Его звал Горнон:

– Эй, Рамар, – шептал парнишка. – Тот парень, которого мы нашли в лесу, кажется, умирает. Он хочет что-то сказать тебе.

Рамар поднялся, приблизился к тощему беглецу и присел рядом с ним. Тот вцепился в руку рубийца.

– Я в долгу перед тобой, северянин. Если бы не ты, твои спутники оставили бы меня в лесу на растерзание зверям. Мне уже недолго осталось жить. Перед смертью я хочу отплатить тебе за добро. Я открою тебе, как добраться до сокровищ Горронга. Мне они уже ни к чему, а тебе могут пригодиться, чтобы убраться с этого проклятого острова. Слушай меня внимательно…

Грунг вернулся утром один.

– Все улажено, – сообщил он. – Живо собирайтесь, нас ждут на берегу. А что с этим?

Он ткнул носком сапога тощего.

– Он умер ночью, – сказал Рамар.

– Проклятие! – прорычал Грунг. – Вилларию это не понравится. Теперь нам нечего предложить ему.

Он посмотрел на пленницу и добавил:

– Если только не развяжем язык этой маленькой дьяволице.

– Ты ничего от меня не узнаешь, жирная скотина! – с вызовом прошипела дерзкая воительница.

– Посмотрим, как ты запоешь, когда я располосую твое нежное личико, – мрачно ухмыльнулся капитан, вытаскивая нож.

Айя побледнела и бросила взгляд на рубийца, словно ища спасения. Опережая северянина, Муфиз встал между девушкой и капитаном.

– Не забывай, это не твоя пленница, – глухо произнес гигант.

– Уйди с дороги, – прорычал Грунг.

– Тебе нет нужды пытать девушку, – остановил капитана Рамар. – Я знаю, как найти пещеру. Этот парень все рассказал мне перед смертью.

Грунг внимательно посмотрел рубийцу в глаза и усмехнулся.

– Готов спорить, ты не собираешься отдавать мне этот секрет сейчас.

– Ты правильно понял, – кивнул Рамар.

– Ладно, идем. Князь ждет.

Потерпевшие кораблекрушение быстро собрались. Тело умершего завалили камнями, после чего маленький отряд спустился со скал на песчаный пляж в лагерь арамейского князя Вилария.

Галера под алым флагом все еще стояла на песке, груз высился горой перед шатром. У входа в шатер в окружении Аронсо, Сигура и свирепого громилы с дубинкой стоял сам князь в расшитой золотом тоге. Он с интересом рассматривал приближающихся людей. Особое его внимание привлекла молодая пленница, которую вел северянин.

– Вот мои люди, князь, – сказал Грунг, когда отряд подошел к шатру.

– Кто из них проводник? – спросил Виларий.

Капитан не стал вдаваться в подробности и просто указал на рубийца.

– Он.

Виларий приблизился к Рамару, по-прежнему с интересом рассматривая девушку.

– Это твоя пленница? – спросил князь.

Рубиец кивнул.

– Сколько ты хочешь за нее?

Рамар почувствовал как девушка вздрогнула и напряглась под его рукой. Он покачал головой.

– Прости князь, она не продается.

– И все же подумай, я предложу неплохую цену за такую красавицу, – произнес князь. – А пока прошу в шатер, обсудим нашу сделку.

Айя облегченно вздохнула и взглянула на Рамара. Рубийцу показалось, что в ее глазах на миг появилась благодарность. Рамар передал девушку Муфизу и последовал в шатер вслед за Виларием и Грунгом. Свирепый громила с дубинкой и Аронсо также прошли в шатер.

Первым делом князь поинтересовался:

– Сколько времени потребуется, чтобы доставить сокровища из пещеры на корабль?

– Дня три-четыре, – ответил Рамар.

– Я отправлю в пещеру Горронга этого северянина и Сигура, – сказал Грунг. – А ты, князь, пошли с ними полсотни своих воинов.

– А что будешь делать ты? – спросил с усмешкой Виларий. – Какая мне польза от тебя и твоего сброда?

Грунг побледнел. Он вдруг осознал, что в этой сделке оказался лишним. Однако капитан быстро нашелся.

– Прости, князь, но хочу напомнить, что проводник – один из моих людей, он служит у меня.

Грунг бросил тревожный взгляд на Рамара. Рубиец молчал и, похоже, не собирался опровергать слова капитана. Воодушевленный его безмолвием Грунг продолжал:

– А я и остальные мои люди останемся здесь в залог того, что с нашей стороны не будет никакого обмана. Если через четыре дня ты не увидишь сокровищ, можешь нас казнить.

Князь снова недоверчиво усмехнулся, но возражать не стал.

– Пусть будет так.

Рамар внимательно посмотрел на Грунга. В глубине души шевельнулось подозрение, что капитан замыслил что-то недоброе по отношению к князю, иначе он вряд ли стал бы столь опрометчиво предлагать себя в заложники. Не было никаких гарантий, что отряд доберется до пещеры Горронга и вернется обратно за четыре дня и что сокровища вообще существуют. Но рубиец снова промолчал.

– За дело, господа, – произнес Виларий. – Не будем терять время. В пещеру с вами пойдет Турон, – он указал на своего свирепого телохранителя с дубинкой. – Когда вы вернетесь, я доставлю вас на своей галере в Арамею. Если вам нечего больше добавить или возразить, приступайте.

Возражений против такого решения князя ни у кого не нашлось. Все вышли из шатра.

– Я оставлю здесь свою пленницу, – сказал Рамар. – Береги ее, князь. Пока она в наших руках, островитянки не будут нападать. Это племянница царицы.

Князь понимающе кивнул. В глазах Айи снова мелькнул испуг.

– Не оставляй меня с этими животными, – прошептала она.

– А ты не так грозна и неустрашима, как хочешь казаться, – усмехнулся Рамар.

Девушка вспыхнула при этих словах и скрипнула зубами в бессильной ярости.

– Не бойся, Муфиз присмотрит за тобой, – успокоил ее рубиец.

Он хлопнул гиганта по плечу и чуть слышно произнес:

– Присматривай за Грунгом и князем. И береги девушку. Если страсти накалятся, лучше отпусти ее.

– Ты сам береги себя, – ответил Муфиз. – Страсти уже накалились.

Горнон тронул рубийца за руку и попросил:

– Возьми меня с собой, Рамар.

– Наш путь будет труден, – предупредил северянин. – Здесь безопасней.

– Я не боюсь, – ответил юноша.

– Хорошо, пойдешь с нами.

Вскоре Рамар, Сигур, Горнон и полсотни воинов арамейцев под предводительством Турона поднялись на скалы и углубились в лес.

Весь день они без помех продвигались вперед. Вечером, когда отряд встал лагерем на ночлег, Сигур сам выставил часовых, не особо веря в полководческий талант Турона.

– У меня такое чувство, будто за нами следят всю дорогу, – сказал он Рамару.

– Я тоже это заметил, – согласился тот.

– Я знаю арамейских воинов, – продолжал одноглазый моряк. – Они отважны и бесстрашны в бою, но беспечны и ленивы на привале. Нам придется самим проверять посты. Я буду дежурить первую половину ночи, ты сменишь меня.

Рамар кивнул.

Ночь прошла спокойно. Утром отряд двинулся дальше. Вскоре лес расступился и моряки вышли к глубокому ущелью. Через пропасть вел узкий подвесной мост.

– Кругом одни камни, – пробормотал Горнон, бросив взгляд за край пропасти. – Как только тут еще деревья растут?

– Далеко нам еще идти? – спросил Турон.

Его голос был подобен звериному рычанию. Рамар указал посохом вдаль.

– Видишь ту двуглавую гору? Там святилище Горронга.

– Тогда вперед, – прорычал Турон и первым двинулся к мосту.

Но Сигур остановил его, схватив за руку.

– Стой. Слишком удобное место для засады. Если мы всем отрядом войдем на этот мост, есть риск оказаться на дне пропасти. Дай мне десяток воинов, я первым перейду мост и осмотрюсь на той стороне. Когда подам сигнал, пойдете за нами по десять человек. Рамар, ты замыкающий.

Турон нехотя согласился. Во главе десятка воинов арамейцев Сигур первым ступил на шаткий мостик.

– Этот парень слишком любит покомандовать, – недружелюбно заметил Турон, провожая разведчиков взглядом.

– Поверь мне, он знает, что делает, – ответил Рамар.

Перейдя ущелье, разведчики осмотрели ближайшие скалы, после чего Сигур махнул рукой, подавая сигнал остальному отряду.

– Вперед, – скомандовал Рамар.

Турон с первым десятком солдат устремился на мост. Следом за ними Рамар отправил группами остальных воинов. Когда он сам с последними солдатами достиг середины моста, в воздухе послышался свист стрел. Двое воинов упали на доски моста, еще один сорвался вниз.

– Быстрей! – крикнул Сигур.

Рамар оглянулся. На краю ущелья блестели под солнцем медные шлемы воительниц. Островитянки осыпали стрелами мост и противоположную сторону ущелья. Две из них перерубали секирами канаты, удерживающие мост над пропастью.

Прикрываясь щитами, арамейцы поспешили покинуть переправу. Но когда до края ущелья оставалось не более десятка шагов, опора ушла из-под их ног, один край моста обрушился в пропасть. Рамар едва успел уцепиться одной рукой за доску настила. Стрелы островитянок градом осыпали людей, висевших на оборванном мосту. Еще двое воинов сорвались в пропасть, пронзенные стрелами.

Заткнув посох за пояс, Рамар принялся карабкаться вверх.

– Быстрей, – подгонял он арамейцев.

Остатки маленькой группы под обстрелом островитянок кое-как выбрались наверх.

– Цел? – встретил Рамара Сигур.

– Даже не ранен, – отозвался тот. – Но мы потеряли несколько человек.

– И неизвестно еще, как вернемся назад, – прорычал Турон. – Если вообще вернемся.

– Если эти смогли пройти сюда, значит, есть другая дорога, – ответил Рамар и указал за спины спутников. – Смотрите.

Из-за окрестных скал начали появляться воительницы.

– К бою! – заорал Сигур.

– Мы должны пробиться к горе! – крикнул Рамар. – Там они не посмеют нас преследовать, это священное место.

По команде Турона арамейцы построились в боевой порядок, ромбом. Сомкнув щиты, ощетинившись копьями и мечами, отряд устремился вперед. Воительницы атаковали арамейцев с обоих флангов. В ожесточенной рубке отряд продвигался вперед, теряя воинов одного за другим. Воинственные островитянки волна за волной накатывали на ряды арамейцев, ни на миг не ослабляя натиск, не давая чужеземцам передышки. Лишь когда отряд пересек цепь больших каменных глыб, преследователи остановились, выстроившись полукругом.

– Мы в границах священного круга Горронга, – сказал Рамар. – Дальше могут пройти только жрицы.

– Значит, здесь мы в безопасности? – спросил Горнон.

– Да, если не считать самого Горронга и его слуг.

– А эти чего не уходят? – спросил Турон, указав на островитянок.

– Следят, чтобы мы не выскочили обратно раньше времени, – ответил Сигур.

– Пожалуй, назад вернуться будет трудновато, – заметил Турон.

– Странно, почему они напали только сейчас? – задумчиво произнес Сигур. – Они наверняка давно следят за нами и их очень много. Однако они позволили нам перейти ущелье и даже дойти до священного круга своего бога. Почему?

– Не знаю, – ответил Рамар.

Воительниц действительно было много, не менее двух сотен, тогда как арамейцев осталось всего десятка три. Нечего было и думать пробиться обратно через ряды островитянок.

Рамар повел отряд дальше. Вскоре преследователи исчезли из поля зрения, а арамейцы вошли в узкую долину, стиснутую с двух сторон холмами.

– Удобное место для засады, – неодобрительно проворчал Сигур, косясь на вершины холмов.

– Да, – согласился Рамар. – Но это единственный известный мне путь.

Внезапно он оттолкнул Сигура и выставил вперед посох. В твердую древесину маграхирского дуба ударила стрела и разлетелась в щепки.

Отряд остановился. На вершинах холмов появились странные низкорослые существа с луками в руках.

– Кто это? – испуганно спросил Горнон.

– Мораги, – ответил Сигур.

– Слуги Горронга, – добавил Рамар.

Тела морагов покрывала короткая бурая шерсть, чистыми оставались лишь большие розовые уши и ладони длинных рук. Любой из них едва ли был человеку по пояс, но их было много. Очень много. Арамейцы впервые видели этих существ, но и Рамар, и Сигур отлично знали, что мораги мастерски владеют луком и одной стрелой способны уложить противника наповал. Стычка с низкорослыми слугами Горронга не сулила ничего хорошего.

По склону спустился мораг, сплошь заросший седой шерстью. В руке он сжимал жезл, украшенный огромным рубином. Старый карлик вопросительно уставился на людей.

Рамар выступил вперед и раскинул руки в стороны, демонстрируя свои мирные намерения. Он что-то заговорил на непонятном для своих спутников языке. Сигур удивленно посмотрел на рубийца. Похоже, седой карлик тоже удивился.

– Ты знаешь язык морагов, чужеземец? – спросил он на приморском наречии, в котором преобладал арамейский язык.

– Немного, – кивнул рубиец.

– Но откуда?

– У меня был друг мораг. Он остался в полночных землях по ту сторону моря.

– Вот как? – старик задумчиво почесал бороденку. – Неужели мораги сохранились еще где-то за пределами этого острова?

– Сохранились, – ответил Рамар и улыбнулся, вспомнив Варгана и его многочисленных родственников. – В тамошних лесах обитают сотни племен.

Мораг недоверчиво покачал головой.

– Удивительно. Остров Горронга наша родина. Предки частично покинули остров и расселились по полуночному берегу моря. Но в великой битве за Круглое море их практически всех перебили. Тысячу лет мы считали себя последними из морагов. Ты принес нам радостную весть, чужеземец. Однако зачем вы явились в святилище Горронга? За сокровищами?

– Глупо отрицать очевидное, – дипломатично ответил Рамар.

Седой мораг тоненько засмеялся.

– Узнаю людей. Они готовы душу отдать за пригоршню красивых камушков. Никто из простых смертных, а тем более мужчин, не заходил прежде так далеко в круг Горронга. Но ты принес нам радостную весть, северянин, и мы пропустим вас. Однако унести сокровища Горронга будет непросто. Святилище охраняют заклятия древних чародеев и магия самого Горронга. В пещеру можно принести все, что угодно, но унести лишь самое ценное. А что для вас самое ценное, решайте сами.

Седой карлик поднял руку, подавая знак своим сородичам, и отошел в сторону. Мораги на склонах опустили луки. Рамар зашагал вперед, весь отряд последовал за ним. Воины арамейцы с опаской поглядывали на вершины холмов, но низкорослые лучники не предпринимали попыток атаковать людей.

К полудню отряд наконец достиг подножия двуглавой горы. Повсюду в скалах зияли провалы. Рамар осмотрелся, подумал немного и уверенно повел своих спутников к одной из пещер.

– Это здесь, – сказал он.

Рамар первым шагнул в темноту. Один за другим арамейцы ныряли в проход вслед за ним. Рубиец вел отряд через анфиладу пещер, определяя путь в лабиринтах по одному ему известным приметам. Неясный серебристый свет заливал пещеры. Он существовал словно сам по себе, не имея источника.

– Откуда этот свет? – настороженно спросил Горнон.

– Это магия древних морагов-чародеев, – ответил Рамар. – Тех, кто жил здесь за тысячелетия до нынешних. Их уже нет, а заклятия действуют до сих пор. Думаю, путь назад будет гораздо труднее.

– Ненавижу колдовство, – прорычал Турон.

Стены следующего коридора раздвинулись, открыв обширную пещеру, залитую ярким светом. Россыпи камней устилали пол, переливаясь всеми цветами и разбрызгивая искры. Здесь были собраны алмазы, рубины, изумруды, жемчуга, янтарь, многие-многие самоцветы, монеты, изделия искусных мастеров из золота и серебра.

Рамар взглянул на своих спутников. Все стояли неподвижно, опешив при виде сказочных богатств.

– Вот сокровища Горронга, – произнес рубиец. – Мы выполнили свою часть договора.

– Вперед! – скомандовал Турон своему отряду. – Хватит глазеть, загружайтесь.

Арамейцы принялись набивать сокровищами кожаные мешки. Горнон присоединился к ним. Сигур лишь зачерпнул горсть камней и ссыпал за пояс. Поймав взгляд Рамара, он усмехнулся и сказал:

– Много бродячему воину не нужно, а это в самый раз. Сгодится, если сумеем выбраться отсюда.

Скоро отряд был готов идти в обратный путь. Арамейцы так набили мешки, что шатались под их тяжестью.

– Выводи нас отсюда, северянин, – прорычал Турон. – Надеюсь, ты запомнил дорогу из этого лабиринта.

Он с сожалением окинул взглядом пещеру с россыпями драгоценностей. Не хватило бы и тысячи человек, чтобы унести все богатства, скопленные за века, а может быть, и тысячелетия.

Рамар направился к выходу из сокровищницы, все последовали за ним. Северянин повел отряд через лабиринт обратно к выходу.

На очередном повороте рубиец услышал за спиной грохот и испуганные крики. Он оглянулся. Прямо за ним на дороге открылся провал, поглотив двух арамейцев.

– Что за дьявольщина? – прорычал Турон.

Арамейцы осторожно обошли бездонный колодец и продолжили путь вслед за рубийцем. Но не успели они пройти и десятка шагов, как каменные своды вновь огласились криками ужаса и трое воинов упали, корчась в предсмертных судорогах. Через мгновение они испустили дух. Сигур хлопнул Турона по плечу и молча указал на стену. На скальных выступах извивались змеи, издавая злобное шипение. Держась подальше от стен, отряд обошел и это препятствие.

В следующей пещере непрошенных гостей ожидало еще одно испытание. Сверху послышался треск, а через мгновение десятки сталактитов обрушились на людей. Воины бросились врассыпную под защиту стен, но несколько человек остались лежать, раздавленные каменными сосульками.

– Куда ты завел нас, северянин?! – яростно зарычал Турон. – Мы все погибнем в этих лабиринтах.

– Это единственный путь отсюда, – ответил Рамар. – Магия древних охраняет сокровища Горронга и вынести их отсюда будет очень сложно. Будьте готовы к новым трудностям.

В очередном узком переходе дорогу к выходу перекрыла стена огня. Пламя с ревом вырывалось прямо из стен, создавая непреодолимую преграду для людей.

– Это конец, – сказал Сигур. – Здесь нам не пройти.

– Это не та дорога, – снова зарычал Турон. – Ты сбился с пути, северянин, или специально завел нас сюда.

– Вспомни, что говорил старый мораг, – произнес Рамар. – Вынести из сокровищницы можно лишь самое ценное. Не знаю как у вас, а у меня в этой жизни из всех ценностей осталась лишь сама жизнь.

Рамар бесстрашно шагнул прямо в огонь. Пламя расступилось перед ним, пропустив, и снова сомкнулось за его спиной. Остановившись по другую сторону огненной преграды, он подождал своих спутников.

Первым вышел Сигур. Усмехнувшись, он произнес:

– Видно, не стать мне богатым человеком. Пришлось все оставить.

Следом за одноглазым моряком из огня выскочили Турон, Горнон и несколько арамейцев.

– Где остальные? – спросил Сигур.

– Там, – Турон кивнул на огненную преграду. – Сейчас увидите, как мы перехитрим мертвых колдунов.

Из пламени вылетели несколько веревок. Арамейцы ухватились за концы и быстро потянули. Через миг из огня показались дымящиеся мешки. Турон бросил победоносный взгляд на Рамара и Сигура.

– Ловко, – оценил его находчивость Сигур. – Но бьюсь об заклад, это не последнее препятствие.

– Справимся, – самоуверенно ответил Турон.

В этот миг огненная стена исчезла. Прохода больше не было, завал из камней перекрыл его от стены до стены.

– Я не слышал шума обвала, – обескураженно пробормотал Турон.

– Трудно перехитрить древних магов, – произнес Рамар. – Пещера взяла свою жертву.

Дальнейший путь проделали молча. Арамейцы не пожелали расстаться с добычей и каждое мгновение ожидали опасности. Горнон также шел нагруженный сверх меры, едва передвигая ногами.

Когда впереди, наконец, засиял солнечный свет, врывающийся в проход, все вздохнули с облегчением. Но в следующий миг стены тоннеля с треском и грохотом начали сдвигаться. Со свода посыпался град камней.

– Нам лучше поторопиться! – крикнул Сигур.

Рамар кивнул и побежал вперед. Одноглазый последовал за ним.

– Бросайте все, если дорожите жизнью! – крикнул Рамар на бегу.

– Будь проклят этот остров со всеми его обитателями! – прорычал Турон.

Бросив свою ношу, он неуклюже припустил вслед за рубийцем и Сигуром. Арамейцы последовали его примеру.

Все успели выбраться из пещеры, лишь Горнон, шатаясь под тяжестью своего мешка, все еще пробирался к выходу. Паренек не желал расставаться с добычей, даже его безрукавка, перетянутая поясом, оттопыривалась, набитая драгоценностями.

– Брось! – крикнул Рамар.

Парнишка отрицательно замотал головой. Закусив губу, он продолжал изо всех сил тащить свою ношу. Стены неумолимо сдвигались. Наконец Горнон понял, что ему не успеть выбраться наружу. Бросив мешок, он побежал к выходу, но запнулся и упал. Блестящие камешки посыпались из-за пазухи.

Рамар рванулся к нему, но железная рука Сигура удержала рубийца. Стены сомкнулись, закрыв вход в пещеру.

– Парнишка хотел богатства, – хмуро произнес Сигур. – Он его получил. Ты ничем не смог бы ему помочь. Идем, надо возвращаться на галеру.

– Князь будет очень недоволен нашим походом, – прорычал Турон, оглядывая жалкие остатки своего отряда.

От полусотни воинов осталось чуть больше десятка израненных оборванцев.

– Мы сделали все, что могли, – сказал Рамар. – Идем отсюда.

Он повернулся спиной к пещере и замер. На дороге стоял седой карлик с жезлом.

– Вижу, вы определили для себя, что самое ценное, – произнес мораг. – Однако вас стало значительно меньше.

– Можем ли мы спокойно покинуть это место? – спросил Рамар.

– Конечно, – ответил мораг, пожав плечами. – Мы не станем препятствовать вам. Воительницы тоже ушли от границ круга Горронга. Вопрос лишь в том, есть ли вам куда идти?

– Что это значит? – спросил Сигур.

– Ваша галера ушла.

– Что?! – рявкнул Турон. – Что ты сказал, коротышка?!

– Я могу повторить, – спокойно ответил мораг. – Галера ушла.

– Откуда тебе это известно? – спросил Рамар.

– Нас очень много на этом острове, мы видим все и слухи разносятся очень быстро.

– Что же ты слышал?

– Вчера вечером много людей столкнули корабль в море, а ночью большой человек с шерстью на груди оглушил другого большого человека, лысого и полуголого и освободил воительницу, плененную тобой, северянин. Потом он проник в шатер на берегу и зарезал предводителя воинов.

Турон непонимающе посмотрел на Рамара и Сигура и спросил:

– Кто-нибудь может перевести, что наговорил этот комок шерсти?

– Грунг оглушил Муфиза, освободил Айю и убил князя, – пояснил рубиец туповатому слуге Вилария.

– Что?! – взревел Турон. – Ваш капитан убил моего князя?! Вы оба умрете за это прямо сейчас!

В его руке сверкнул тесак. Арамейские воины выхватили мечи.

– Подожди, – остановил его Рамар.

Он пристально посмотрел в единственное око Сигура. Тот выдержал взгляд рубийца.