Читать книгу Кто убил Огастеса Бриджстоуна? Комедийный детектив в трех действиях - Вольтериан Цицеронский - Страница 5

3. Инт. Столовая – немного позже. Инспектор, Сержант, Мистер Зильберштейн

Инспектор. Итак, ваше полное имя?

Мистер Зильберштейн. Зильберштейн Мойше.

Инспектор. И работаете дворецким?

Мистер Зильберштейн. Да, всю жизнь, сэр.

Инспектор. Уже интересно.

Мистер Зильберштейн. Да, сэр. Это ужасно интересная профессия.

Инспектор. Я имею в виду, что не похожи вы на дворецкого.

Мистер Зильберштейн. Да дворецкий я, сэр. И мой отец, Менахем-Мендл, был дворецким. И дед, Хаим. И его отец…

Инспектор. Вы полицию вызвали?

Мистер Зильберштейн. Да, по указанию доктора.

Инспектор. Кто находился в доме?

Мистер Зильберштейн. Так мы, сэр. Хозяин, я, Вирджиния. Ну и гости.

Инспектор. Кто такие? Имена, адреса.

Мистер Зильберштейн. Да кто ж их знает, сэр. Доктор вот, но это его профессия. Чепмен. Адреса не знаю. Вирджиния. Живет здесь же, в доме. Мисс Лиза и мистер Джон – из Лондона, какие-то дальние родственники хозяина. Еще миссис Гриншоу, кажется. Они кличут ее теткой Агатой. Тоже из Лондона. С ней какой-то мистер, ее приятель. И священник. Этих в первый раз вижу.

Инспектор. Когда в последний раз видели убитого?

Мистер Зильберштейн. Так вот, только что. С вами, сэр, вместе и видели.

Сержант. Инспектор спрашивает, когда в последний раз общались с покойным?

Мистер Зильберштейн. Боже упаси, сэр, общаться с покойниками!

Инспектор. Когда видели в последний раз своего хозяина? До того, как его убили!

Мистер Зильберштейн. Так каждый день видел…

Инспектор. Сегодня! Сегодня когда видели?

Мистер Зильберштейн. Что же вы так нервничаете, сэр. Дайте-ка вспомнить… утром, значит, кофе ему как обычно захотелось. Потом, значит, до обеда он, вроде как, уезжал куда-то. К нотариусу, что ли…

Инспектор. Зачем?

Мистер Зильберштейн. Так завещание переписывать, не иначе. Он каждую неделю его переписывает, а то и чаще, если с родственниками переругается или какая селянка ему в пабе подмигнет.

Инспектор. А Дальше?_

Мистер Зильберштейн. А что дальше? Дальше подмигиваний никогда не доходило. Он, хотя и видный из себя мужчина был, но низковат, толстоват, лысоват и когда смеялся, то челюсть у него выпрыгивала. Вставная у него была челюсть. Держалась плохо. И газы с мочой не держались. Не только когда смеялся.

Инспектор. Я спрашиваю, сегодня вечером, непосредственно перед убийством или незадолго до него, когда вы в последний раз видели Огастеса Бриджстоуна?

Мистер Зильберштейн. Так незадолго и видел!

Инспектор. Когда?!

Мистер Зильберштейн. Времени не назову, сэр. Но за ужином он был, это точно. Помню собачился он опять с мисс Агатой. И после ужина, вроде как, ходил туда-сюда. Живой. Чур меня! Чур меня!

Инспектор. У него были недоброжелатели, враги?

Мистер Зильберштейн. Говорю же, сэр, недержание у него было…

Инспектор. Я не об этом!

Мистер Зильберштейн. Я говорю, что он, мистер Бриджстоун-то, всегда испытывал тягу к прекрасному.

Сержант. К искусству?

Мистер Зильберштейн. К полу. Женскому. Тянулся к нему, где только не увидит. А как только увидит, то вот руки при себе держать не мог.

Сержант. Или себя в руках?

Мистер Зильберштейн. В основном ее, дамочку то есть. Правая-то у него была хилая. А одной левой разве удержишь.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. Вырывались, конечно, убегали…

Сержант. Вы думаете, сэр, кто-то из них мог отомстить?

Мистер Зильберштейн. За что мстить-то? Убежали же.

Инспектор. Не могло же это им нравиться?

Мистер Зильберштейн. Не всем, конечно. Кто-то недалеко убегал. Ждал, надеялся. Да только хозяин такие игры не любил. Опасался ловушки от местных мужичков.

Инспектор. Кого конкретно?

Мистер Зильберштейн. Ну вот взять хоть мистера Торчвуда. Известный здесь выпивоха и дебошир. Заглядывался он на вдову мельника. Прямо до косоглазия. А мистер Бриджстоун имел как-то в пабе неосторожность пригласить ее к себе после заката на пленэр на этюды.

Инспектор. Дальше.

Мистер Зильберштейн. Куда уж дальше? Но этюды у них как-то сразу не задались. Уже через десять минут вдова мельника сбежала. Бледная, перепуганная. Орала что-то о какой-то старой обезьяне. А со следующего утра повадился являться мистер Торчвуд. Стал ходить вокруг дома. Угрожать вырвать мистеру Бриджстоуну этюдник. Пинать собаку мистера Бриджстоуна.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. Сдохла собака, сэр. Паршивая была псина. Но у хозяина были на нее планы. Он по телефону уже почти убедил престарелую графиню Уистерширскую, что это ее давно потерянная болонка. Ему бы подать иск на мистера Торчвуда и отсудить у него кругленькую сумму. В другой раз он бы так и сделал. Но поскольку собаку сбила на дороге какая-то неизвестная машина, то мистер Бриджстоун свеликодушничал. Спустил ему с рук.

Инспектор. Ну и что?

Мистер Зильберштейн. Только вот через пару дней у мистера Торчвуда пса отравили. Прекрасный был пес! Породистый! Благородный. Огромный. Помесь тибетского мастифа и таксы, что ли. Угарным газом задохнулся. В доме был, когда кто-то бросил в окно бутылку с зажигательной смесью. Выбраться из пожара не смог. Он бы выбежал, – дверь мистер Торчвуд никогда не запирал – пес лучше замка охранял, – да кто-то снаружи двери поленом подпер. Сам-то мистер Торчвуд не пострадал, он в это время в участке за драку сидел, но вот дом сгорел со всем имуществом, надворными постройками и гаражом. А ведь у мистера Торчвуда была прекрасная коллекция раритетных автомобилей

Инспектор. Ну вот, если мистер Торчвуд полагал, что мистер Бриджстоун приложил к поджогу руку, то вполне мог попытаться отомстить.

Мистер Зильберштейн. А чего полагать-то? Дом сгорел случайно. Кто мог знать, что мистер Торчвуд накануне в кутузку загремит? А был бы дома, успел бы погасить. Да и отомстить – это вряд ли. Он как узнал, что страховку ему аннулировали, поскольку он по совету мистера Бриджстоуна уже полгода за нее не платил, так его хватил удар. Так что он уже месяц, как где-то в лечебнице. Не то что отомстить, нужду сам справить не может. Не узнает никого. Доктор Чепмен вот у него был. Говорит, что он на ладан дышит. Хорошо, что он одинокий, никто о нем горевать не будет.

Инспектор. Понятно. Вы видели, как ваш хозяин после ужина ушел в кабинет?

Мистер Зильберштейн. Нет, сэр.

Инспектор. А чем вы занимались после ужина, где были?

Мистер Зильберштейн. Так в доме и был. Не выходил никуда.

Инспектор. Где конкретно в доме?

Мистер Зильберштейн. В столовой с Вирджинией прибрали. Потом на кухне был.

Инспектор. Может быть видели, как кто-то из находящихся в доме входил к убитому?

Мистер Зильберштейн. Может кто и входил. Они по комнатам разбрелись.

Инспектор. То есть после ужина вы никого не видели?

Мистер Зильберштейн. Видел, конечно.

Инспектор. Кого, где?

Мистер Зильберштейн. Так гостей, в гостиной. Я напитки подал.

Инспектор. И все?

Мистер Зильберштейн. Ну и в столовой. То один заглядывал, то…

Инспектор. То?

Мистер Зильберштейн. То ликера им, а то печенья…

Инспектор. Им? Вы же сказали, что он был один.

Мистер Зильберштейн. Кто один?

Инспектор. Тот, кто к вам заглядывал.

Мистер Зильберштейн. Ну да. То один, а то снова… одна. Да многие заходили! Всех разве упомнишь?

Инспектор. Как думаете, могли они убить вашего хозяина?

Мистер Зильберштейн. Кто?

Инспектор. Гости, домашние.

Мистер Зильберштейн. Все вместе? Все вместе, наверное, могли. Говорю же, правая рука у мистера Бриджстоуна…

Инспектор. А по отдельности? Кто-то конкретно?

Мистер Зильберштейн. А конкретно ни про кого не скажу. Не видел.

Инспектор. А что насчет служанки?

Мистер Зильберштейн. Вирджинии?

Инспектор. Может она? Расскажите о ней. Как она в дом попала?

Мистер Зильберштейн. А что о ней? Как попала? Так и попала. Прибилась однажды к мистеру Бриджстоуну на прогулке. Тощая. Ободранная. Вся трясется. Глаза гноятся. Блохи по ней так и скачут. Дали ей колбасы, так она весь двор загадила.

Инспектор. Это вы о служанке?

Мистер Зильберштейн. А о ком еще? Мерзкая тварь. На болонку совсем не похожа. Не знаю, как бы графиня ее забрала. Если только отмыть. Ну и дал мистер Бриджстоун объявление, что, мол, требуется для собачки компаньонка. Кормить, там, гулять и блох вычесывать. Вот Вирджиния и откликнулась. Добрая душа.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. И то, что мистер Торчвуд ее невзлюбил. Пинал все время. Пару раз дверью прижал, а однажды пытался своим пикапом переехать.

Инспектор. Я про служанку.

Мистер Зильберштейн. А я про кого? Псина сдохла. А Вирджиния осталась. По дому помогает. Мистера Бриджстоуна, опять же, переодеть, переобуть… И послужить предметом этого, как его…

Сержант. Вожделения?_

Мистер Зильберштейн. Да, сержант. Вдохновения. Он с нее картины рисовал.

Инспектор. Пейзажи?

Мистер Зильберштейн. Натюрморты.

Инспектор. То есть служанка к покойному хорошо относилась?

Мистер Зильберштейн. Да уж куда лучше. Ходила за ним, как привязанная, в рот ему заглядывала, чуть не с руки у него ела, только что хвостом не виляла.

Инспектор. Вы про служанку?

Мистер Зильберштейн. Про нее. Мечтала за него замуж выйти, дуреха.

Инспектор. А другие члены семьи?

Мистер Зильберштейн. Господь с вами, сэр. Они же и так родственники!

Инспектор. Они не могли желать смерти мистеру Бриджстоуну?

Мистер Зильберштейн. Из-за Вирджинии?

Инспектор. Ну не из-за собаки же!

Мистер Зильберштейн. Кто же их знает. Люди они не простые. Взять вот миссис Гриншоу. Все ее зовут теткой. Даже мистер Бриджстоун так звал, хотя она ему какая-то сестра троюродная, что ли, а мистеру Фрилодеру и мисс Мидлэйдж вообще в прабабки годится. Так она, мне кажется, не только из-за собаки, из-за мухи горло порвет. Такой характер, скажу я вам, сэр…

Инспектор. Так, так…

Мистер Зильберштейн. Она инвалид. Колясочница. Сейчас-то ходить сама не может. А в молодости, говорят, бегала.

Сержант. Трусцой?

Мистер Зильберштейн. Может быть и трусцой. За мужчинами. Вешалась на каждого встречного в брюках. Но сама была не то, чтобы писаная красавица… или хоть немного привлекательна… Безобразна была как смертный грех. Ну и оттого вешалась совершенно без взаимности. Ну вот, вешалась она, вешалась, вешалась, вешалась, да и…

Сержант. Повешалась?

Мистер Зильберштейн. Озлобилась. Прямо сохнуть стала от злости. Сначала большой палец на правой ноге. Потом вся ступня, потом до колена, потом другая нога. Так и усохла снизу до пояса. Решила брать, если не молодостью и красотой, то этим, как его, обо…

Инспектор. Обаянием?

Сержант. Обонянием?

Мистер Зильберштейн. Обоими. Угрозами и шантажом. Тут дело пошло. От одного счастливого брака к другому, еще более счастливому. Сорок лет. Семь раз овдовела. Пятеро мужей пропали без вести. Трое в психушке. Но сейчас ей не до браков. Судится с родственниками бывших мужей. Они коллективно обвиняют ее в домашнем насилии и доведении до самоубийства. Адвокаты ее почти разорили.

Инспектор. Ну а мисс Мидлэйдж?

Мистер Зильберштейн. Она какая-то внучатая племянница мистеру Бриджстоуну, что ли. Мамаша ее была ученая. Искала какое-то недостающее звено. Между человеком и нашими предками.

Сержант. Покойными?

Мистер Зильберштейн. Вымершими. Чупакабру какую-то искала. Бигфутовую. Пещерного этого, как его… ящура.

Сержант. Ящера.

Мистер Зильберштейн. Точно, сержант, пращура! Все время жила где-то в Африке среди ископаемых обезьян. Связалась там с кем-то из них. Забеременела, конечно

Сержант. От обезьян?

Мистер Зильберштейн. От туземцев. Поначалу еще приезжала. За спичками, там, крупой, порохом. А потом перестала. Связь с ней прервалась. Говорят, сгинула там, во мраке прошлых веков. Так что мисс Лиза родилась здесь уже без нее.

Инспектор. Как же можно родиться без матери?

Сержант. Из пробирки, сэр? Путем телемедицины?

Мистер Зильберштейн. Последний месяц беременность донашивал кто-то из соседей. То ли миссис Бейтс, а то ли мистер… А то ли оба, по очереди. Так что сразу после родов малышка осталась предоставлена сама себе. Сама за собой и ухаживала. Кормила грудью, подгузники меняла. Вот так, с детства и считала себя собственной дочерью. Вырастила, воспитала, обучила грамоте, макраме и основам численного моделирования стохастических процессов. А как подросла, так и стало ясно, что вся пошла в мать.

Сержант. Сбежала в Африку?

Мистер Зильберштейн. В Сибирь. Вернулась – никто узнать не мог. В мужской потрепанной одежде. Насквозь пропахла дымом, водкой, чужим потом. Похудевшая. Грязная. Голодная. Волосы всклочены. Борода не чесана.

Инспектор. Какая борода?

Мистер Зильберштейн. Черная, с крошками, с проседью.

Инспектор. Но она же блондинка? Я видел ее в столовой.

Мистер Зильберштейн. То-то и оно.

Инспектор. Понятно. А мистер Фрилодер?

Мистер Зильберштейн. А вот он, как раз, брюнет.

Сержант. Нас интересует, что он собой представляет как личность.

Мистер Зильберштейн. Ничего особого и не представляет. Он дальний родственник мистера Бриджстоуна. Его родителями была пара престарелых гомосексуалистов. Впечатлительные были люди. Ждали ребенка тридцать лет, а пережить его рождение не смогли. Передозировка эндорфина. Острая. Поэтому родился он сразу и круглым сиротой, и полным идиотом. До пятнадцати лет воспитывался пациентами местной психушки. Не мог ходить, говорить и хоть как-то себя обслуживать. Но вот фамильная тяга к творчеству проявилась в полную силу.

Инспектор. Тоже в рисовании?

Мистер Зильберштейн. В бухгалтерии. Рисовать он тогда не мог. Путал цвета.

Сержант. Красный с зеленым?

Мистер Зильберштейн. Черный с белым. А красный со звуком. А зеленый с формой. А синий с расстоянием.

Инспектор. Странный дальтонизм.

Мистер Зильберштейн. Да какой там дальтонизм. Говорю же, кретинизм полный.

Инспектор. Ну а сейчас он чем занимается?

Мистер Зильберштейн. Бизнесом. Помогает мистеру Бриджстоуну

Инспектор. А что доктор? Что вам о нем известно?

Мистер Зильберштейн. Он у нас недавно. Года три. Раньше-то у нас не было врача. Народ и не болел. Умирали, конечно, но совершенно здоровыми людьми. А если и были у кого проблемы, те шли к отцу Броунсу. Но он всех лечил одинаково. Рукоприкладством.

Сержант. Бил, Что Ли?_

Мистер Зильберштейн. Зачем же? К больному месту руки прикладывал. У него целый набор был. Святителя Николая. Мученика Игнасиуса. И еще какие-то.

Сержант. Я знаю, сэр. Это мощи.

Мистер Зильберштейн. Да нет, не было в них особой мощи. Только вот одна рука, Иоанна Ревнителя, хорошо помогала. От супружеской неверности. Как к кому эту руку приложит, так… Воняла страшно. Но с лакированными ногтями и оригинальным кольцом обручальным. Вроде бы с таким же за год до того хоронили тещу мистера Ридля.

Инспектор. Вернемся к доктору.

Мистер Зильберштейн. Доктор – совсем другое дело. Как появился – сразу взялся за наше здоровье. Оказалось – больны все. По большей части смертельно. Никто без диагноза не остался. Наших девок перестали брать замуж, а парней в армию. Ну и принялся лечить нас направо и налево. Таблетками пичкать, уколами дырявить, скальпелем кромсать…

Инспектор. А Что Связывало Доктора С Убитым?_

Мистер Зильберштейн. Так нужда.

Сержант. Какая?

Мистер Зильберштейн. Незначительная.

Сержант. Малая?

Инспектор. Опять недержание?

Мистер Зильберштейн. Да нет. Недоверие. Доктор испытывал нужду в доверии. Страху-то на местных доктор нагнал. А доверие, вот…

Инспектор. Что же, они сомневались в его профессионализме?

Мистер Зильберштейн. Наоборот.

Инспектор. То есть?

Мистер Зильберштейн. Ну вот был случай. Через неделю после появления доктора вызвали его констатировать смерть старухи Грегсон. Приди он, просто пульс пощупай, зеркальце ко рту поднеси, по коленке молоточком постучи, – никто бы и вопроса лишнего не задал. Все родственники бы остались довольны. Но он ей чего-то впрыснул. Так она ожила, со смертного одра поднялась, за домашнюю работу принялась… Трое суток не покладая рук, без сна и отдыха. Пока все не перестирала, не переделала. Пока все продукты на заготовки не извела. Потом как-то из дому выбралась. Стала по округе бродить, днем ли, ночью ли соседям в окна заглядывать, скрестись под дверями, выть, стонать. Только к пятнице затихла. Напоролась где-то на осиновый кол.

Инспектор. И что?

Мистер Зильберштейн. И то. Стали люди за медицинской помощью в соседний городок ездить.

Инспектор. А причем тут мистер Бриджстоун?

Мистер Зильберштейн. Его тут уважали. К мнению его прислушивались. Так что доктор в нем нуждался, как в пациенте. Как в примере, как в этом… в изразце…

Инспектор. Может, образце?

Мистер Зильберштейн. Я и сказал.

Сержант. Для поклонения?

Мистер Зильберштейн. Для подражания.

Инспектор. А мистер Бриджстоун?

Мистер Зильберштейн. А он в этом не нуждался. Он не любил к себе повышенного внимания. Если только женского…

Инспектор. Ясно. Остаются еще двое. Этот мистер, как его там, и священник. Что вы знаете о них?

Мистер Зильберштейн. Ничего и не знаю. Мистер Как-его-там – он на самом деле какой-то Попеску и откуда-то из Валахии.

Сержант. Индус?

Инспектор. Это в Румынии.

Сержант. Тогда цыган.

Мистер Зильберштейн. Вряд ли. Какой-то тамошний аристократ. То ли князь, то ли граф…

Сержант. Цыганский Барон?_

Мистер Зильберштейн. Два дня у нас. Сопровождает миссис Гриншоу. Она привезла его из Берлина. С какого-то конкурса. В качестве этого, как его….

Сержант. Приза?

Мистер Зильберштейн. Да, сержант. Аккомпаниатора. Он подыгрывает ей.

Инспектор. Понятно. В преферанс?

Мистер Зильберштейн. В бубен. Он подыгрывает, а она поет. Псалмы. Она, знаете ли, в молодости была примой театра.

Инспектор. Оперного?

Мистер Зильберштейн. Кукольного.

Инспектор. А Священник? Он Здесь Как Оказался?_

Мистер Зильберштейн. Да миссис Гриншоу его привела. Она в последние годы стала очень набожной. Всю комнату иконами извесила. Грехи молодости, должно быть, замаливает. Священника вот за собой таскает. А он – нет, чтобы молиться себе в уголке, – так тут по всему дому шастает.

Инспектор. И к мистеру Бриджстоуну мог зайти?

Мистер Зильберштейн. Наверное. Не видел я!

Инспектор. А чужие могли проникнуть?

Мистер Зильберштейн. Входные двери всегда заперты.

Инспектор. Но кто-то из находящихся в доме мог открыть и впустить посторонних?

Мистер Зильберштейн. Ключи всегда у меня, сэр. Только я открываю двери. А у меня мышь не проскочит.

Инспектор. Ладно. Сержант, давайте следующего! Служанку.