Читать книгу Игры, в которых играют люди - Вячеслав Баев - Страница 2

– Марк, вы что, спите?

Грёбаная Марина. Зачем я вообще подписался на эту авантюру? Лучше бы сидел себе на работе. Там, конечно, безумно скучно; а тут хоть какое-то развлечение. Терпи теперь.

– Нет-нет, я не сплю, – подскочив от неожиданности, поспешно отозвался я.

– Марк, ну что за детский сад, ёлы-палы, вы же не один у меня сегодня! Давайте соберёмся, быстренько всё запишем и будем ждать выхода.

– Хорошо, – буркнул я.

– Значит, читаем с экрана, глазками по сторонам не водим и хлопаем пореже, смотрим в камеру, – инструктировала Марина. – Готовы? Руки сложите вместе на коленях, они у вас вечно в карманы пытаются спрятаться.

Первый дубль не получился: Марине не понравилось, что я читал по слогам. Она так и сказала: "Вы читаете, а надо говорить". Ну а что, я разве не читал? Чёрт, оденься она поскромнее, я бы так не отвлекался.

Марина заставила меня вхолостую медленно и с выражением раз десять подряд читать весь текст, пока я его, кажется, не выучил наизусть. Последние дубли я уже не промахивался, ставил паузы там, где они были нужны, про работу говорил весело, а про детей грустно, и мне даже самому начал нравиться этот процесс. И вдруг всё закончилось: оказалось, что они записывали все мои дубли.

– Потом нарежем, там есть из чего, – сказала Марина в сторону человека за контрольным стендом и направилась к выходу, даже не взглянув на меня. Ну и ладно, сзади у неё тоже было на что посмотреть.

Меня отвели в гримёрку и наконец отстали. Где-то там, где только что был я, сейчас, наверное, записывали Лизу. Она-то уж точно не ударит в грязь лицом, подумал я. Женщины всё-таки лучше мужчин умеют говорить и чувствовать, особенно когда речь идёт о детях. Может, Лиза даже слезинку уронит.

Вы не подумайте, я тоже безумно хочу детей, но вся эта телевизионная суета, где к вам каждую минуту подбегает гримёр и норовит залезть в глаз своей кисточкой, а ты должен раз за разом произносить зарепетированный до дыр текст, как-то не особенно располагала к драматическим переживаниям. Как будто ты на арене цирка и все пришли на тебя пялиться. Артист, который играет драму своей жизни. Будто у тебя есть скилл, которого нет у других. Тьфу. Как клоун прямо. Я не думал, что будет так тошно, а ведь шоу ещё даже не началось. Мне предстоит не меньше получаса выслушивать сочувствия, ловить понимающие взгляды, говорить, как мне плохо, но я не сдаюсь.

Я не сдаюсь.

Скилл, ха. Да, у меня есть скилл. У нас с Лизой есть скилл. Мы можем трахаться без последствий. То есть, эти последствия быстро выходят из Лизиного организма.

И всё-таки надо было отправить мою пару одну. Сослаться на работу, например. Лиза наверняка ощущает себя здесь не так неуютно, как я. Она всё-таки женщина. Поддержка таких же, как она, их сочувствие должны помогать ей, а меня всё это только раздражает.

Я подошёл к источнику и налил воды. Нужно успокоиться. Ничего ещё не началось, а я уже рисую себе картины собственного унижения. Да и к тому же если убраться сейчас, я лишь всех насмешу.

Попытался представить себе голоногую Марину Вайнер, редактора шоу, чтобы хоть чем-нибудь себя занять. Да, ничего такая. Конфетка. Лиза моя, конечно, тоже красавица, мне с ней повезло. Но Марина, наверное, может рожать. Правда, у неё, скорее всего, есть влиятельная пара, если она здесь работает. Говорят, чем красивее женщина, тем она глупее. Однако Марина не производила впечатление глупой. Властная, требовательная; нет, она мне определённо не нравилась. Конечно, Лиза куда больше мне по нутру: умная, весёлая, милая, обаятельная, тактичная. Моя Лиза нравится абсолютно всем. Я бы не променял её на голоногую Марину; вот переспать разок – совсем другое.

Через полчаса начался эфир. В гримёрке был мультивизор, но у меня не было желания смотреть начало шоу, и я его выключил. Слонялся из угла в угол, не зная, чем ещё себя занять.

Кто вообще смотрит все эти фрик-шоу? Никто. Но тогда откуда у них огромные рейтинги? Парадокс. Я сам всего пару раз видел программу, в которой мне сегодня предстояло выступить, "Давайте говорить правду". Даже название какое-то выхолощенное, и кто только его придумал?

Наконец прикатил ассистент-бот Марины и пригласил меня на выход. Только теперь я увидел Лизу. Она, конечно, заметно нервничала, пытаять скрыть волнение за улыбкой. Её подрумянили, и выглядела Лиза очень даже ничего. Я уверенно взял свою пару за руку, Лиза благодарно мне кивнула и поджала тонкие губки. Держась за руки, мы вышли на арену. На большом экране только что закончились наши нарезанные "речёвки", и зал приветствовал нас вялыми аплодисментами.

Сам зал был небольшой, мест на пятьдесят-семьдесят, и только половина из них занята. Зрители тут же принялись бесцеремонно нас разглядывать. Ведущая в красно-чёрном платье до колен, которую я раньше видел лишь по мультивизору, благожелательно нам улыбнулась и пригласила присесть на диван. Её звали Мадлен.

– Вот и наша несчастная пара, Лиза и Марк. Давайте ещё раз поприветствуем их.

По залу вновь прокатились ленивые аплодисменты.

– Присаживайтесь. Спасибо, что пришли. Скажите, вы вместе уже четыре года, так?

Мы с Лизой ничего толком не успели обсудить, поскольку нас пригласили только вчера, а сегодня с самого утра выдернули из дома и разделили, и мы увиделись только сейчас.

Мы переглянулись, и я взял слово. Мой голос звучал достаточно бодро.

– Да, мы четыре года вместе. Мы трижды пытали…

– Подождите, Марк, подождите, – перебила меня Мадлен. – Мы к этому вернёмся, но позже. А пока расскажите нам немного о себе. Вы ведь работаете в отделе первичного тестирования программ для дронов доставки в корпорации "Деиджитал инновейшенс"? – произнесла ведущая, пялясь в свой экран.

– Да.

– Нравится вам там?

У неё был какой-то… металлический, что ли, голос. Носовой, резкий.

– Да. Очень интересная работа. Мы…

– Шесть лет подряд на одной и той же должности? – вновь перебила она меня. – Без повышения, верно? Ваш гонорар составляет около семиста битов?

Осведомлённая дама, подумал я.

– Больше, – произнёс я сухо. В горле что-то запершило.

– Больше? – с удивлением спросила Мадлен. – На сколько?

– Ну… – я немного смутился. – Больше.

– Хорошо, тогда я сама вам скажу: ваш гонорар семьсот двадцать битов в неделю, из которых почти пятьсот уходит на аренду.

Я опешил. Эта мадам назвала абсолютно точные цифры. По залу прокатился лёгкий шорох.

Тем временем Мадлен продолжила:

– Вы арендуете вирашлем и виракресло, мультивизор, галерею развлечений и регулярно летаете на такси? Я ничего не перепутала? – Её звонкий, носовой голос вдруг почему-то стал мне противен. Зачем я пришёл сюда? Я молчал.

– Лиза, – обратилась Мадлен к моей паре, – вы работаете в общественной приёмной?

– Да, и мой гонорар пятьсот восемьдесят битов. Из них около четырехсот уходит на аренду. – Лиза решила выложить все карты сразу.

– Триста восемьдесят, – поправила её обладательница противного голоса. – Таким образом, у вас на двоих остаётся чуть более четырехсот битов, из которых примерно триста вы тратите на еду, я верно рассуждаю?

– Да, но к чему всё это? – Пока я приходил в себя, оборону держала Лиза.

– Давайте продолжим. Оставшиеся средства вы вкладываете?

В зале висела тишина, если не считать хруста попкорновых хлопьев, раздававшегося тут и там. Зрители продолжали без особого любопытства нас разглядывать.

– Нет, – наконец произнесла Лиза глухим голосом.

– Тогда скажите мне, Лиза, как вы собираетесь опекать ребёнка? Чем вы будете его кормить, на что одевать?

Лиза молчала.

– Лиза, вы ответите на мой вопрос?

Зал, кажется, даже хрустеть перестал: все с интересом ждали, что ответит моя пара. Я пришёл на помощь.