Читать книгу Пять встреч в метро, или Портал - Вячеслав Егоров-С - Страница 4

Жителям городов, где есть метро, очень знаком запах подземки. Он во всех городах России одинаков, по крайней мере в Самаре и Москве. У меня этот запах всегда вызывает самые приятные чувства; это что-то необъяснимо возвышенное и странно-ностальгическое. От нечего делать сюда никто не зайдёт; метро – это деловая жизнь, цивилизация. Когда я захожу в метро, моё восприятие жизни становится каким-то иным.

Впервые в своей жизни я увидел (и ощутил) подземный мир метро в двадцать лет, когда (впервые же) оказался в Москве. Это было двадцать восемь лет назад. С тех пор этот ни с чем не сравнимый запах символизирует во мне дух современности и безостановочной активности жизни, а также вызывает романтические иллюзии – это тоже приятно и подогревает особое отношение к подземке. Сколько уже лет прелесть атмосферы метро неизменна в моём сознании.

Я часто пользуюсь метро, и не только потому, что ближайшая станция находится в трёх минутах от моего подъезда. Я люблю этот вид городского транспорта и даже предпочитаю его машине, которой жена пользуется чаще меня. В метро всё прекрасно! Даже в час пик, когда массы пассажиров, как река в половодье, несут тебя по просторам вагона и всегда выносят туда, куда надо. А какая прелесть – метро в поздний вечерний час, с редкими пассажирами, спешащими по своим делам. Это не то что наверху, в трамвае или троллейбусе. Пассажиры позднего метро – совсем иной образ: всматриваешься в их лица и невольно задумываешься, что привело их сюда в этот поздний час? Кто они, эти люди, и чем озабочены сейчас? А если вечер предновогодний?!

Вот такая моя лирическая натура.

Иногда поздними вечерами перед сном я люблю прогуляться, но не по городским улицам, а прокатиться в метро, побродить по станциям и просто поглядеть на припозднившихся пассажиров. Мне такие прогулки приятны, я испытываю какое-то умиротворение. А вернувшись домой и нырнув в постель, прекрасно засыпаю и крепко сплю. Изредка меня сопровождает Анна, моя жена, но не потому что и ей такие прогулки нравятся, а потому что в сорок лет жёны бывают излишне подозрительны и ревнивы без малейшего повода. Хотя Анну мне понять легко: муж вечерами частенько уходит погулять, а жена что, спокойно себе ложится и сладко спит? Но я всегда рад, когда Анна решается прогуляться со мной…

История, которую я собираюсь рассказать, произошла со мною в конце июня 2016 года. Дело было поздним вечером в самарском метро. На станции «Кировская» я оказался по простому стечению обстоятельств и бродил без забот. Я был один и не торопясь прогуливался на сон грядущий. Время шло к полуночи. Внутри станции не было ни души, эскалатор одиноко накручивал свои круги. Я спустился вниз. И у платформы тоже – никого.

Вдруг из-за колонны метрах в двадцати от меня появилась человеческая фигура, фигура женская, и шла в мою сторону. Черноволосая девушка лет двадцати в лёгоньком бежевом платьице и белой шерстяной кофточке казалась растерянной и как бы в не себе. Она лихорадочно разглядывала потолок, стены станции, и по её глазам видно было, что она чего-то не понимает и не знает, куда ей идти. На меня взглянула невидящими глазами и прошла мимо. Я обернулся ей вслед, она медленно шла по краю платформы, крутя головой во все стороны и словно чему-то удивляясь. Мне показалось, она вот-вот сорвётся и упадёт на рельсы, и я решил к ней подойти, пока не объявили прибытие поезда. Но странная девушка повернула назад и побежала в мою сторону.

– Какая это станция? – спросила она меня.

– Кировская, – ответил я.

– Ну да, Кировская, – согласилась она. – А есть ещё где выход?

– Да нет, только один. Вы что, в первый раз на этой станции?

– Да какой в первый раз! Я с детства её знаю, чуть ли не каждый день здесь бываю. Это моя станция. Но я ничего не понимаю: как будто и не Кировская, а непонятно какая. Помогите мне, пожалуйста, выйти отсюда – мне кажется, я сошла с ума.

– Хорошо, – сказал я. – Успокойтесь: всякое бывает. И у меня были случаи: вроде бы знакомая с детства местность, а не могу сориентироваться, даже жутко становится. А потом разберёшься – всё очень просто. Вам какая улица нужна?

– Х^** переулок. Он совсем рядом: поднимешься наверх, выйдешь из метро налево – и сразу Чистопрудный бульвар; по нему первый перекрёсток, как раз Х^** переулок, моя улица. Мне от метро пять минут до дому. А я уже, наверное, час не могу выйти.

– Как вы сказали: Чистопрудный бульвар? Но я такой улицы не знаю, её, по-моему, в Самаре и нет. У нас вообще бульваров нет. Кажется, я слышал, в Москве есть такая старинная улица, а в Самаре точно нет.

Девушка замерла и с открытым ртом непонимающими глазами уставилась на меня.

– Какая Самара? – наконец произнесла она. – Я домой хочу.

И заплакала.

Я сам был в недоумении:

– Подождите, девушка, а по-вашему, где вы находитесь?

– В Москве, в Москве, где и вы, на станции Кировская, – сказала девушка плачущим голосом. – Я ещё в своём уме… А может, уже и нет… Я точно схожу с ума. Помогите мне выйти отсюда, пожалуйста.

– А вы помните, откуда вы последний раз шли и оказались в метро?

– Я вышла от моей подруги, на Вернадского, и поехала домой на метро… Вышла от подруги – не из института Сербского – сегодня, ровно в десять часов вечера, двадцать пятого июня. Я помню. Доехав до Тургеневской, перешла на Кировскую, как всегда. И вот! Да что же это такое!

– Ну да, сегодня двадцать пятое июня… было полчаса назад. Теперь двадцать шестое. Уже полпервого ночи, новые сутки. Вас, наверное, дома ждут, беспокоятся. Вы хоть домой звонили?

– Откуда? Где здесь автомат?

– А по сотовому?

– По чему? – недоумённо спросила девушка.

Мне словно ударило в голову, и я закусил губу.

– На моих часах полдвенадцатого, – сказала девушка. – Я уже и не знаю – мои часы отстают или ваши убегают.

– И мои, и ваши часы идут верно, – сказал я. – Пойдёмте, я вас провожу. Если боитесь от метро идти одна, то провожу до самого дома. Недалеко же… Если только потом сам не затеряюсь в пространстве.

– Где? – переспросила, всхлипнув, девушка.

– Да это я так. Пойдёмте.

Кто-то другой на моём месте, возможно и растерялся бы и принял девушку за сумасшедшую. Но только не я. Мне известно немало случаев из средств массовой информации, когда обнаруживаются люди вроде бы вполне на вид нормальные, единственная странность – они не помнят, кто они, откуда, как их зовут, и совсем не помнят своей биографии. Часто их обнаруживают на железнодорожных вокзалах, где они просят помощи у прохожих, и это преимущественно лица мужского пола.

Но девушка была явно не из того списка.

А вот ещё сомнительна информация о том, что будто бы время от времени обнаруживаются странные люди явно из другой исторической эпохи, о чём свидетельствует их одежда (несовременного вида) и устаревшая разговорная речь. Хотя и эти слухи, скорее всего, просто плод безграничной фантазии человеческой, но возможно, и правда: закрытая информация с допущенной утечкой – случайно ли, специально. Только что происходит с этими людьми в дальнейшем? Возвращаются ли они восвояси? А сказки о перемещении во времени и пространстве наверняка знакомы многим. Это уже ближе к девушке.

Я принадлежу к категории людей, которые достаточно серьёзно и внимательно относятся к идее тонкого (непознанного) мира. Конечно, я нелегковерный и очень осторожно отношусь к разъяснениям уфологов, астрологов, эзотериков и тому подобных исследователей. Мало того, домыслы этих одержимых мечтателей для меня совсем не убедительны и даже смешны. Но что-то такое всё равно есть в рамках законов природы, только плохо поддаётся изучению, что вовсе не говорит о том, что необъяснимое не существует и является лишь опять-таки плодом безграничного людского воображения. Вспомните яркий пример феномена Джуны Давиташвили. Разгадан ли он? Но феномен Джуны как явление существует материально, и никакой мистики. А блюстители официальной науки Джуну в своё время клеймили, объявляли шарлатанкой. Да и сейчас не жалуют. А сколько ещё необъяснимых явлений, трудно поддающихся здравому пониманию. Я не твердолобый скептик. Я допускаю всё. У меня насчёт непознанного свои мысли и соображения, довольно противоположные, они периодически возникают в голове, вполне логичные и понятные. Но когда пытаюсь объяснить их словами – слов не нахожу. Это то, что не поддаётся речевому изложению. Вот такое недоразумение.

Мы с девушкой направились к ближнему эскалатору, находящемуся напротив того, по которому я только что спустился. И тут лёгкое недоумение охватило меня: эскалатор этот всегда был неработающий и стоял в спящем режиме как запасной. Но теперь он работал и внешне смотрелся совсем не таким, каким его запечатлела моя зрительная память. Это неправдоподобие не давало мне основательно сосредоточиться и сообразить, в чём же дело: эскалатор был явно не самарский.

Когда до эскалатора оставалось несколько шагов, случилась ещё одна молниеносная метаморфоза: вдруг движущийся эскалатор и всё, что представлялось взору впереди нас, как бы задрожало и стало смотреться словно через мокрое стекло с зеленоватым оттенком, по которому струится вода. Но через какую-то долю секунды странное вибрирование прекратилось и всё вновь зрительно восстановилось. Я взглянул на девушку, она тоже посмотрела на меня и кулаками протёрла глаза.

Мы шагнули на ступени. И опять я обратил внимание, что эскалатор этот был бесконечно длинный, каких в Самаре и нет: самарское метро относительно неглубокое. Всё было как-то необычно. Но я всегда умел держать самообладание, тем более мои догадки по поводу «непознанного» придавали мне какое-то уверенное спокойствие.

Как только мы оказались наверху, растерянная девушка сразу оживилась и облегчённо вздохнула. В вестибюле стоял молодой полицейский, одетый как бы по-парадному, без кителя и в светлой рубашке; рядом с ним стояла девушка в вечернем платье. Они посмотрели на нас, и полицейский вежливо козырнул.

– Добрый вечер, – поздоровалась с ним девушка.

– Вы знакомы? – спросил я её.

– Да, он часто дежурит здесь. Ой, наконец-то! – с облегчением вздохнула девушка. – Ну вот же она, Кировская. Спасибо. Как же я так заблудилась? Я что-то не понимаю.

– Вас как зовут? – спросил я.

– Инесса, – ответила девушка.

– О, историческое имя, – пошутил я.

– Вы имеете в виду Инессу Арманд? А все говорят, что я на неё ещё и похожа. Вы видели её раннюю фотографию?

– Видел. Ну да, что-то такое есть: вы действительно похожи на неё «раннюю». Так вы уверены, что сейчас точно находитесь на своей станции?

– Точно, точно, – бодро подтвердила Инесса. – Вон высотка, справа через площадь. Сейчас выйти на улицу – и налево, и сразу идёт Чистопрудный бульвар, по нему первый перекрёсток с Х^** переулком, и прямо через дорогу на углу во дворе – мой дом. Как же всё-таки я заблудилась? Странно.

– Инесса, вы не заблудились, – успокоил я. – То, что случилось с вами, это феномен, событие тысячелетия, а может, и единственное за всю историю земли. А вот я могу сейчас и в самом деле заблудиться во времени, упаси Бог, – сказал я, рассматривая сквозь стеклянную дверь вестибюля совсем незнакомый мне ночной городской пейзаж. – Вас проводить?

– Да уж поздно, – сказала Инесса. – Метро скоро закроется. Вам самому надо спешить.

– Скажите, Инесса, вам не кажется странным то, что сегодня с вами в метро произошло?

– Кажется. Я как будто выпила бокал вина и слегка опьянела и никак не могла прийти в себя и понять, в чём дело. А сейчас так хорошо, словно вырвалась из преисподней. Как же это так получилось?

– Если вы девушка увлечённая и любознательная, то завтра приходите в метро в одиннадцать часов вечера тем же путём, как и сегодня, прямо на платформу. И если нам удастся встретиться, я вам расскажу своё предположение о том, что произошло сегодня с вами и со мной. Только постарайтесь ориентироваться на то же время и тот же маршрут, как и сегодня (то есть уже вчера). И приходите одна, а то может что-то пойти не так.

– Как – не так? – насторожилась девушка.

– Явление это совсем не изучено, и как всё обернётся, непонятно. Завтра обо всём и поговорим. И вот вам в память о нашей встрече шоколадка из параллельного мира.

– Спасибо. Из параллельного? – кокетливо переспросила Инесса.

– Именно. Вы попробуйте её на вкус и сравните с шоколадкой, купленной в вашем универмаге. Для интереса: сильно ли они отличаются по вкусу или нет?

– Обязательно, – сказала весело девушка. – И обязательно завтра приду на платформу в одиннадцать часов. А как вас зовут?

– Кирилл… Кирилл Борисович.

Я бегом спустился по эскалатору. И как только в самом низу ступил на твёрдый пол, опять мелькнуло странное видение – дрожание видимого пространства, как сквозь мокрое зеленоватое стекло, которое, впрочем, тут же прошло. Оказавшись на платформе, я взглянул на табличку обозначения названий станций: я был в Самаре, на станции метро «Кировская». Пулей взлетел по родному эскалатору. Навстречу мне бросились двое полицейских в камуфляжах и сотрудница метро в форме.

– Откуда вы? – кричала на ходу сотрудница. – Внизу же никого не было.

– Я только что из Москвы, – сказал я не задумываясь.

– Вы кто? Документы есть? – строго спросил полицейский, удерживая меня за рукав. – Что у вас в сумке?

– Откуда же у меня с собой документы в моём родном городе? – сказал я. – Вот моя сумка, смотрите. Хотя есть один документ, может, он подойдёт?

Я вспомнил, что, выходя утром из дома, заглянул в почтовый ящик, в нём лежали две квитанции коммунальных платежей – за «капитальный ремонт» и за «водоснабжение». Я бросил их себе в сумку. И кстати. Теперь представил их полицейским: в квитанциях был указан домашний адрес и имя плательщика. Полицейские внимательно посмотрели, просили назвать моё имя и адрес проживания и отпустили с миром.

Транспорт уже не работал, и я помчался домой на своих двоих. Самарские масштабы не те, что в Москве, и расстояние в четыре станции метро – не так и много.