Читать книгу Заинька, или Мужчины не плачут - Вячеслав Евдокимов - Страница 6

От неведомой планеты

Через звёздный ряд систем,

Что в галактиках есть где-то,

Мчал корабль стремглав затем,

Интеллект найти чтоб, разум,

Жизни буйство и расцвет,

Чтоб душе – отрадой, глазу,

Передать ему привет

И пожать по-братски руки,

Крепко дружески обняв,

Дав ему и взяв науки,

Достижений мощный сплав,

Воспринять душой культуру,

Строй общественный и быт.

Своему был верен туру

Он, Вселенной следопыт.

Изучал в пути он звуки

Всё с надеждой отыскать,

Что послали чьи-то руки,

То ест жизни благодать

Всё же есть ещё на свете,

А не только лишь у них,

На затерянной планете,

Жизни где расцвет сверхлих!

Их сверлили телескопы

Мир Вселенной без границ,

Отыскать чтоб к людям тропы,

Благородство встретить лиц,

Изумиться их Природой,

Изучить животный мир,

Обладать бы и свободой,

Всласть устроив с встречей пир!

Пригласить к себе всех в гости

И зажить одной семьёй,

Вон избечь нападок, злости,

Был б по духу каждый свой,

Развиваться чтоб и дальше,

Счастье, жизнь чтоб продлевать,

Чтобы вкруг всё было краше,

И Вселенная чтоб-мать

Лишь гордилася бы ими,

Что недаром жизнь дала,

Что взросли все неплохими,

Благородные дела

Лишь с отрадой совершая,

С мира тайн завесы сняв,

Чтобы жизнь была иная,

Для неё чтоб больше прав.

Миллионные парсеки

Уж остались позади…

– Неужели мы навеки

Не найдём жизнь впереди?

Может, здесь, планет восьмёрка

Кружит где свой хоровод

Вкруг звезды, увидим зорко

И причалим свой поход?

Вон одна, голубовато

Чьи сияют всё глаза,

Атмосферою объята,

Манит так, чтобы стезя

Наша к ней вон повернула…

Что ж, красотка, жди-ка нас!

Лихо мчим к тебе, не снуло,

Ты чаруешь, без прикрас!

Подлетаем… Что такое?

Диво дивное вокруг!

Любопытству нет покоя.

Эх, незнанье – хуже мук!..

Кружат вкруг неё, как роем,

Всё прозрачные тела,

Будто тени, разным строем,

Беспрерывно, как юла…

Гул стоит, почти неслышный,

Суета и толкотня…

Невесомы, тощи, пышны —

Бестелесная родня.

Здесь не видно сортировки

Их по признакам одним.

Вот загвоздка для сноровки:

Для чего всё это им?

Да и что стоит за этим,

Хаос ведь, а смысл какой?

Миллиарды на примете

Их, не ведом им покой.

Все в движенье беспрерывном,

Как диффузия сама…

Все в стремлении надрывном!

Странно, где у них дома?

Все одеты разномодно.

Разных возрастов, полов.

Как фигура с нашей сходна!

Радость наша в том, нет слов!

Только вид сей жизни странный:

Бестелесный, теневой…

Может, внуки обезьяны

Тут резвились головой

И достигли совершенства,

Мы ж – отсталость, не чета?

Вдруг они лишь жизни детство,

Форма жизни вдруг не та?

Как различны все их лица!

Всем друг другу не равны,

Да и всяк быть в том стремится,

Что за типы, чьей страны?

Как их общее названье,

Ну, в отличье от всего?

Приступаем мы к познанью

Мира странного сего!

Включена аппаратура,

Тотчас же пришёл ответ:

«Теневая то культура

Человечьих рас всех лет».

Человечество! Собратья!

Мы его увидим плоть

И в его мы будем хате!

Как волненье побороть?!

«А культура теневая —

Души мёртвых то людей.

Тень – живая-неживая,

Тело с ней – одних идей».

Значит, нам людей до встречи

Через тени изучить,

Будут лёгкими вмиг речи —

Не порвётся смысла нить.

Изученье с оболочки

Жизни сей начнём земной,

Смысл – понять без проволочки

Суть её, чтоб за стеной

Непознанья не остаться,

Не умчаться б вспять ни с чем,

Не найдя по духу братца,

Не поняв здесь жизнь совсем.

Вот корабль покинут нами,

Мы вот в транспорте своём,

В лёгком, с чуткими рулями —

Я с охраною вдвоём:

Может, души – нам ловушка,

Для пришельцев западня,

Вдруг прихлопнут нас, как мушку,

Страхом нас заледеня!

Ба! Как спутников здесь много

На тропиночках орбит:

Цель своя, своя дорога,

Каждый трудится, корпит…

Знать, планеты притяженье

Ум людской преодолел,

В космос шаг – то достиженье,

Значит, ум и труд здесь смел!

Что такое? Столкновенье

Видим спутника с душой…

Разнесёт в одно мгновенье

Вон её! Но страх большой

Оказался наш напрасен:

Он, пронзив её насквозь,

Был совсем ей неопасен:

Бестелесная, небось!

Покачалась только зыбко,

Затянулася дыра,

И опять лучит улыбка!

Чуду мы кричим «Ура!»

Закричали, видно, громко,

Потому что ребятни

С мест, где уймы душ сторонка,

Видим верх к нам беготни!..

Руки тянут все к нам… Крики!

«Нам подайте что-нибудь!»

Глаз пронзают нас их пики,

Обступили, напрочь путь

Позакрыли нам толпою…

Угощенье дали им.

Просят вновь! И нет отбоя.

Каждый кляньчаньем палим!

Ну, решаем, это худо:

Утолишь ли каждый рот?

Тени то земного люда!

Неприятный оборот

Принимает нападенье

Этих страждущих детей.

И невольное стремленье

Прочь умчаться нам скорей!

Да, к тому же, и обидно:

Толку, что они едят?

ЖКТ-то в них не видно!

Угощенья все подряд

Изо рта без остановки

Вылетают в пустоту…

Знать, в них стойкие истоки

Клянчить, всё тянуть ко рту.

Нет, прекрасные созданья,

Ваш не нужен абордаж.

Велико хоть состраданье,

Но включаем мы форсаж

И сквозь них мы пролетаем!

Лишь колышутся они…

Ничего им, душам-стаям,

Нас хоть в том сто раз кляни.

Поколышутся, срастутся,

Примут вновь свой прежний вид,

Вот и все опять не куцы,

Клянчить вновь всяк норовит…

Ну, летим… И вдруг картиной

Оба вмиг потрясены:

Волосаты и с дубиной…

Ах! Отсутствуют штаны —

Путь походкою согбенной

Древний-древний пересёк,

Первобытный, несомненно,

Человек. Ах, как далёк

Он ещё до совершенства,

Но стремится лучше жить.

Человечества то детство.

Вдруг он к нам во всю-то прыть

Мчит и транспорт рушит дико,

Правда, нам всё нипочём.

Слышим дикость злого крика…

Ну и силища при нём!

Вот увидели вживую

Ветвь развития людей.

Я со страха чуть пасую:

В узколобии идей

Мало ль жертвам неприятно?!

Транспорт пробует на зуб…

Головой трясёт! Попятно

Вон отпрянул. Ну и груб!

Прорычал и оглянулся

Он на нас: вот что, мол, ждёт

Чрез века его, и бусы

Из зубов поправив, ход

Свой корявый, босоногий,

Прочь от нас вон убыстрил!

Испугался: мы, мол, боги,

Коль летаем все без крыл,

Понагоним, может, кару,

Разорвём вон на куски?!

Тут поддаст он спешке пару —

Страх так взял его в тиски —

И безумными прыжками

Затерялся вмиг вдали!

Стёрли пот со лбов руками:

Испугаться чуть смогли.

Всё в научные талмуды

Записали, как что есть.

Нет познаниям запруды,

В человечестве им честь.

Вновь движенье продолжаем

Через душ всех толчею…

Их базар неподражаем,

Как чаинки все в чаю

При помешиванье – в вихре.

Как трудились все в телах,

Здесь их действия не стихли,

Норов их не пал во прах.

Те же действия их были

И поступки, как всегда,

От трудов все, будто в мыле,

Остановки – никогда!

Вон пещерная ватага

Делит мамонта на всех

Равно лишь, ведь всех отвага

Принесла такой успех.

Эти души нам приятны,

Справедливость – их закон,

Не кропит на них всех пятна

Гнусной зависти дракон.

Потому живут все дружно,

Друг у друга ищут блох…

Хорошо, братва! Так нужно.

Первобытный строй не плох:

Всё охота да рыбалка,

Танцы, визги у костра!

Свежий воздух, даже жалко

Спать в пещере до утра…

Вдохновлял тот строй на скалах

Сцены жизни рисовать.

У Истории в анналах —

Ценность это, благодать,

Зарождение искусства,

Интеллект ведь всё взрослел,

Сверх теперь достигнув буйства,

Первый штрих тогда был смел,

Новизною гениален,

Возвеличен человек,

В жизни стал он не печален,

Убыстрив развитья бег,

Осознал себя могучим

Средь Природы буйных кущ,

Был он навыкам обучен

В мире, хоть тот страх секущ.

Так бы шло у них всё ладно,

Да однажды – вот лентяй! —

Не пошёл с гурьбой парадно

На охоту… Ай-Ай-Ай!

Вдрызг проспал. Всё веселился

У кострища всю-то ночь!

«Ну влетит!» – с лукавством лиса

Оправданье стал толочь…

А когда пришли с добычей

И не дали ни куска —

Был в законе сей обычай —

Навалилась вдруг тоска…

Заявил во всё он горло,

За успех ему-де честь,

Что удача так припёрла,

Лишь его заслуга есть:

Он просил, ох, и усердно

Дать добычу у богов,

Возвратились чтоб не бедно!

Дальше делать так готов.

Загалдели все: «С богами

Он в контакте напрямик!» —

И лохматыми кудрями

Перед ним всяк поприник…

«Делай это ты и дале,

Стал величьем ты высок».

Преогромный в руки дали

Мяса с радостью кусок.

Ловкачу то и потребно.

Дальше – больше: каждый дань

Нёс ему. Стал жить он хлебно,

Возносивши к небу длань.

Прикрепили и прислугу:

Он с богами милый брат!

Помодней ему подругу

Привели: за труд будь рад!

Появились подхалимы,

Возносили роль его,

Лебезением палимы,

Он удача-де всего!

Пораздулся буйно скоро

Многочисленнейший штат,

Он за счёт других, нет спора,

Жить в довольстве очень рад.

Появилась клика знати,

Величались «господа»,

Им всего всё больше дайте,

Чтоб горой – всегда еда,

Чтобы шкуры – ворохами,

А перечить не моги,

Не по ним что, с потрохами

Вмиг съедят. У них мозги!

Остальные лишь скотинка,

Надо кою погонять.

Перед ними, как былинка,

Все – дрожи, они ведь знать!

Устанавливают цену

И труда всегда объём,

Ох, не любят власти смену,

За неё сгрызут зверьём.

Вон душа того, кто лисом

Всех собратьев обманул

И в верхах навек прописан,

Величанья любит гул.

На его лице ухмылка:

До чего ж, мол, он хитёр

И достиг блаженства пика,

А других подмял и стёр.

Вот и равенства уж нету

Средь сообщества людей,

Прозевали грань все эту,

Добровольно от идей

Отошли того единства,

Что давало жизни сласть,

Породя презренных свинство,

Добровольно дав им власть.

А теперь крепка зацепка

За неё тех и отдать

Не хотят уж, держат крепко,

Ведь она им благодать.

Сколько душ вождей здесь бродит!

Грозны все и всяк спесив,

Вызывают дрожь в народе,

Пир казны их всех бурлив!

Разрисованы все краской,

В перьях, бусах их тела,

Все гляди на них с опаской:

Ведь с богами их дела!

Правда, тёмное их дельце…

Вон душа! То скотовод.

Вот душа и земледельца.

Это тот ещё народ!

Покумекали намедни

Два лохматых в шкурах лба

И придумали – не бредни! —

Привязать коз у столба

И тянуть в рот молочишко,

Чем гоняться, их ловить

По кустам, камням, пузишка

Ведь не та уж в беге прыть.

И, поймав по паре ловко

Из скотинок, что вкруг есть,

Одомашнили. Сноровка!

Им «Ура!», развитью честь.

Вот и вам животноводство —

Достижение людей —

Это мяса производство

Дома: режь и ешь, балдей…

То домашнее уж стадо,

Приручил скот ум и труд.

И другим была награда:

Как-то несколько идут,

Колоски несут в ладошках,

Всяких ягод милых сбор,

Корешки… А как дорожка

Вдруг упёрлась в их забор,

Поуселись на пенёчках,

Стали лакомство жевать…

Ядра ягод для зубочков

Твердоваты… Есть их, знать,

Ну совсем ведь не годится,

Поломаешь напрочь зуб,

И летят они, как птица,

Вон с плевком! А он, ох, груб…

Да ещё и вмяли пяткой

В землю: п-шли, мол, с глаз долой!

Ну а те вдруг все украдкой

И взошли! Взросли стеной

Колоски, плоды созрели.

Ах! Под носом урожай,

Не ходить теперь недели

За их сбором. Просто рай!

Тотчас плуг – изобретенье!

Зёрна вон из колосков,

Разбросали их в мгновенье,

И посев их был таков.

И взошла пред носом нива,

Уродилась буйно рожь.

И пекли все хлеб строптиво,

Ароматен был, хорош!

То души труд земледельца,

Вдаль людей отменный шаг,

Это новое их дельце.

А додумались ведь как!

Как же душ здесь этих много!

Изнывают без труда,

Были в нём все от порога,

Да вот смерть взнесла сюда…

К ним прониклись уваженьем,

Стали чутко объезжать,

Ведь они все с умиленьем

Так любили землю-мать!

Города что все кормила,

Также их, детей своих,

Да судьба секла немило

По горбу да всё под дых…

Обесценен труд их нагло

Знатью, властью с всех сторон,

Все они им в жизни тягло,

Им всегда лишь и урон.

Появились финансисты

И промышленники вдруг,

Буржуа, капиталисты —

Их зловещий, алчный круг,

Для которого нажива —

Цель – за счёт других и вся,

И живут они ввек лживо,

Гонор вон свой вознеся.

Души их плывут преважно,

Наступаючи на всех,

И звучит их речь помпажно.

Но богатства и потех

Нет здесь, в космоса именье,

Только всюду пустота…

А тела взяло их тленье.

Так к чему же маята

По добыче сверхбогатства

На земле их всё была,

Взяли, что ль, сюда их, яства?

Всё впустую их дела,

Хоть была в земную бытность

До безумства велика,

Как вампиров ненасытность,

Загребущая рука.

Души их идут все кучкой,

Всех брезгливо сторонясь,

Брюхо гладя нежно ручкой…

Ба! Барон идёт и князь,

Все им, даже богатеи,

Кажут трепетный поклон…

Иерархии затеи

Неучтивых гонят вон!

Эти общества все пенки,

Коим власть так дорога,

И желанные  ступеньки,

На которые нога

Иерархии вершина,

Отрабатывая роль,

Наступает властно, чинно…

Имя ей – то царь, король.

Мол, помазанники божьи,

Каждый выспрен, величав

И на всех-то не похожи,

С бесконтрольностью всех прав.

А внизу ступенек вечный

Из народа половик,

Об него сей клан извечный

Ноги ширкать ввек привык.

Этим типам вечно мало

И богатства, и земель,

Опускают враз забрало,

Войн взбивая вмиг метель!

И расходные солдаты —

Обездоленный народ —

Будто в чём-то виноваты,

Убивают каждый год

У противника таких же,

Как и сами, горемык,

А воитель сливки лижет,

Потому что так привык.

Он за честь грызётся, злато,

За религии отстой,

Чтоб гляделся пребогато,

А противник – под стопой!

За невесту прёт войною,

Чтоб доставить под венец,

Надо власть с ней чередою,

Вишь, продлить, будь он отец.

А захваченных – всех в рабство,

Чтоб в работы повзнуздать,

Им не требуются яства,

Плеть, пинок в них – благодать.

Их не стоит жизнь монетки,

Потому, как мухи мрут,

Радость – скотские объедки,

Тяжелейший, адский труд…

Государства всё взрослеют,

Знать выпячивает грудь,

И хватают вдруг идею —

В дальнем мире хапануть.

И несутся каравеллы

Земли злата открывать,

Там летят в них колья, стрелы,

На борту же пушки. Рать

Зло мушкетная в минуты

Тех, кто был абориген,

И развитьем не обутый,

Убивала, взяв же в плен,

Тотчас земли под корону

Поместивши под свою.

Вот-то радость будет трону

Грабить всё в чужом краю!

Всех заставили молиться

Богу, что принёс разор,

И смиренные чтоб лица

Были всех до вечных пор.

Плыли дальше для захвата

Всё неведомых земель

В позе зверского пирата.

Крови жертв была капель…

Отправлялися богатства

С грабежа в обратный путь,

Ведь с рабами нету братства,

Лишь насилье, злоба, жуть.

Набивалися рабами

Трюмы мрачные битком,

Упивались ромом сами

Все насильники, куском

Мяса лакомясь, а кости

Под надрывный гогот вниз

Вон бросали: жрите, гости!

Да смотри, не подавись…

Многих за борт побросали

Вон – скончавшихся рабов:

«Вам, акулы, эти крали,

Взвейте жуть своих зубов!»

Довозили единицы

Измождённых, сразу – в торг;

Богатеи, как мокрицы,

Набегали, и сей морг

Продавал им для работы

Наподобие людей,

За счёт их чтоб без заботы

Жизнь была бы всё милей.

Их впрягли в одну упряжку

С работягой, крепостным,

Мчать богатых чтобы бражку

Бегом в счастье скоростным!

Вон экзотика величья,

Подвезли чтоб кажет жест,

В нас его презренно тыча,

Мы ж ответствуем: «Нет мест!

Потрудитесь прогуляться,

Опыт есть ходить пешком

В заведенье, чудо-цацы,

Можно даже с посошком…» —

И стремглав от них вспорхнули,

Рты разинувших вдогон!

А вокруг жужжит душ улей…

Разношёрстен, древний он.

Тайны душ мы все читаем

Аппаратом «МыслеЛов».

Цель для нас весьма простая,

И в контакт с любым готов

Подключить он нас моментом,

Мысль тому чтоб передать,

Не раскрывши рта при этом,

Достиженье – благодать!

Мы в пространстве безвоздушном

Речь и слышим потому,

Не грешим молчаньем скучным

Перед миром посему.

Потому легко, приятно

Нам общаться с миром всем,

Вон стирать незнаний пятна,

В курсе быть различных тем.

Потому читаем души,

Слышим чётко, сказ верней,

Посылая мысль в их уши,

Будто мы одних кровей.

Видим в них мы заблужденье

Пресмыкаться всем богам,

Что без совести зазренья,

Лжи скрывая гнусный срам,

Насадила власть имущих,

Чтоб держать их под пятой,

Не роптать с невзгод насущных,

Ждать смиренно жизни той,

Будет с смертью что блаженно

Тотчас им дана в раю,

Ухмыляяся надменно:

«Ах, как кровь я вашу пью!»

Кто ворчал чуть с недоверьем,

Тот за это был казнён:

Им претит инаковерье —

Было с древних так времён.

Жгли земную гениальность,

Чтоб развитие сдержать,

Не ползли чтоб мысли в крайность,

Церковь, церковь, мол, всем мать,

Призывая всех к смиренью,

Сами вкруг творят разбой

Под божественною сенью,

За барыш идя на бой.

Ну, летим так, рассуждая,

Мысли всех читая ведь,

Слышим: радость удалая,

Как бы счастье заиметь!

А хихикает то звонко,

Прицепившися, душа

Разудалого мальчонка,

Мол, поездка хороша!

Он на транспорте мчит «зайцем»,

Уцепившись за борта,

Да с зубовным с смеха кляцем

И улыбкой милой рта!

Налицо то нарушенье.

Безопасность кажет нам

Тормозить в одно мгновенье,

И даём по тормозам!

Соскочил он, дал он дёру,

Как зайчишка, поскакал!

Будет нынче разговору,

Похвальбы пред всем накал,

Что, мол, он такой смышлёный,

Аж полмира пролетел,

Хоть полёт и незаконный

Меж всех душ усопших тел!

Погрозили мы вдогонку,

Отчитал и «МыслеЛов».

Жалко. Радость ведь ребёнку…

Счастья был ему улов.

Сами в детстве так, бывало,

Напроказничаем вдруг!

Ну, и, знамо, попадало,

Хоть словесно и без рук…

Я охране замечанье

Сделал, был что не у дел,

Замечанье – наказанье:

Он смутился и зардел…

Пропустил он тумблер в спешке

В положение включить,

Чтоб досталось на «орешки»

Всем, кто вздумает к нам прыть

Вон взвинтить, чтоб прикоснуться,

Хуже – в транспорт вдруг пролезть,

Будет выглядеть вмиг куце.

Проявляй к нам, всякий, честь!