Читать книгу Агасфер. Золотая петля. Том 2 - Вячеслав Каликинский - Страница 6

Часть четвертая
Глава тридцать третья
Тень прошлого
(Сибирь, станция Залари, 1921 год)

Оглавление

Атаман Константин Замащиков длинно сплюнул в угол и с удовольствием пересел с лавки в неуклюжее деревянное «командирское» кресло, погладил шершавыми ладонями суконную обивку письменного бюро на вычурных гнутых ножках.

И кресло, и бюро было с немалыми трудностями перевезено на дальнюю заимку еще в прошлом году из села Хор-Тагна, когда отряд атамана совершил туда налет и опустошил кассу заготовителей пушнины. Не удержался атаман и от расправы с тамошними красными активистами. И когда совсем было собрался Замащиков покидать заготконтору, бросив на порог жестянку с подожженным керосином, как увидел в дальнем углу это кресло и дамский столик-бюро.

Атаман мгновенно сориентировался и пронзительно свистнул, подзывая своего адъютанта. Распорядился: кресло и стол взять с собой в числе прочих трофеев! Адъютант скривил физиономию:

– Константин Борисыч, да ты чё?! Куды эту рухлядь ташшить? Нешто на твою дальнюю заимку? Телеги-то в урочище Жежем не походют, на лошадей вьючить придется. Зачем тебе энти деревяшки?

Замащиков зло прищурился, демонстративно почесал стволом револьвера лоб:

– А я тебе отчет давать должен, рыло? Выполняй приказ командира, пока я лично на тебя мебелю не навьючил!

Разумеется, приказ был выполнен, и стол с креслом переехали из Хор-Тагны на таежную заимку на реке Вердикуль, избранную Замащиковым своей постоянной штаб-квартирой. Атаман знал, что его бойцы – бывший прапорщик царской армии предпочитал именовать «личный состав» своего отряда именно так – втихаря подсмеиваются над его причудами. Знал – но не обращал внимания: пусть смеются, главное – он сам себе нравился в этом кресле и за этим столом. Особенно во время проведения заседаний своего штаба. Да и разбирать агентурные донесения и пересланные его доносчиками документы было за столом гораздо приличнее, нежели на деревенской лавке где-нибудь в запечье.

Вот и сейчас командиру предстояло рассмотреть последние донесения и принять непростое решение, определиться – что делать с невесть откуда свалившейся в Залари буржуйской научной экспедицией.

Атаман вытянул из ящика папку с бумагами, раскрыл и принялся перелистывать.

ТЕЛЕГРАММА ВОЕНКОМА ЧЕРЕМХОВСКОГО УЕЗДА ВОЕНКОМУ ИРКУТСКОЙ ГУБЕРНИИ

г. Черемхово 30 июля 1921 г.

‹…› При выполнении разверстки ожидаются затруднения-препятствия со стороны Олонской, Голуметской, Заларинской волостей, кои отказались от выполнения разверстки, мотивируя отказ неимением требуемого от них количества [продовольствия]. Предположение продтройки – разверстка выполнима.

Начгар, увоенком Грубер Адъютант, секретарь Емельянов

Замащиков усмехнулся: конечно, отказываются крестьяне! Зачем им нахлебников городских кормить, коли свои рты голодными остаются?

ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА № 3 ЗАСЕДАНИЯ ИРКУТСКОЙ ГУБЕРНСКОЙ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ТРОЙКИ

Присутствовали: председатель губревкома А. Д. Шнейдер, председатель губчека А. П. Марцинковский, губвоенком B. C. Певзнер.

Слушали: о появлении отрядов белогвардейских банд в районе Заларинской волости.

Постановили: ввиду отсутствия достаточного количества воинских сил и малого состава милиции (17 человек) поручить тов. Певзнеру в четырехдневный срок организовать отряд в количестве от 80 до 100 человек, для чего тов. Певзнер входит в сношение с начдивом 35-й дивизии тов. Нейманом. В случае невозможности получения оттуда воинской силы, составить таковую из частей ВОХР совместно с отрядом губчека.

Председатель Шнейдер

Члены: Певзнер, Марцинковский

Замащиков дернул ртом, довольно покивал: уважает его, Костю Замащикова советская власть, если собирает для борьбы с ним целую сотню штыков!

Он переложил еще несколько документов в папке и, наконец, добрался до самого нужного.

ПРОТОКОЛ СОВЕЩАНИЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ РУКОВОДЯЩИХ ОРГАНОВ ИРКУТСКОЙ ГУБЕРНИИ

г. Иркутск ___августа 1921 г.

Присутствовали: заместитель председателя губчека и начальник особого отдела В. М. Алексеев, заведующий секретно-оперативным отделом К. И. Сутто, заместитель начальника особого отдела Слонимский, заместитель губвоенкома Н. Г. Герасимович, военком Иркутского уезда Жуковец, начальник милиции Иркутского уезда Печенев.

Слушали: о приезде в Заларинскую волость иностранной экспедиции из Шанхая (проф. М. Берг) для исследования земли и определения очагов землетрясений.

Постановили:

1) Принять к сведению сообщение уполномоченного Сибревкома тов. Горностаева о лояльности упомянутой экспедиции к советской власти и правительству Дальневост. Респ., а также личное поручительство председателя правительства ДВР тов. Краснощекова.

2) Разрешить экспедиции поводить научные работы в р-не с. Залари, Тыреть и др. на территории волости.

Атаман вынул из запертого ящичка бюро толстый красно-синий карандаш, огромную по нынешним временам диковину. Усмехнулся: не дай бог, бойцы прознают, что именно из этого карандаша и была проведена экспроприация на Троицком маслозаводе. Знал Замащиков, что денег в тамошней кассе кот наплакал, а вот канцелярскими принадлежностями красный директор был на диво богат!

С удовольствием покрутив карандаш в пальцах, выбрал для пометок синюю половину и подчеркнул ею цели иностранной экспедиции и имя ее начальника, какого-то проф. Берга. Интересно девки пляшут, подумал атаман. Интересно: из Шанхая экспедиция приехала, а имечко у профессора немецкое… Ну, что ж, разберемся и с немцем этим шанхайским!

Потянувшись, Замащиков дернул за свешенную с низкого потолка поволоку, и над крыльцом зимовья брякнули связанные сигнальные железки. Через пару минут дверь взвизгнула ржавыми петлями, и в зимовье просунулся адъютант Терёха.

– Звал, командир?

– Звал, звал… Там, кажись, Петро из Заларей нынче утром прибег? Покличь-ка его…

– Чичас исделаем…

Через некоторое время дверь опять завизжала, и адъютант, впихнув в зимовье деревенского гонца, укоризненно кашлянул:

– Командир, дозволь петли смазать! Скрипят, проклятые, как ты сам-то терпишь?

Замащиков откинулся на спинку кресла, мельком глянул на кланяющегося гонца и перекинул глаза на адъютанта:

– Дурак ты, Терёха, хоть и адъютант! Спецом я петли не мажу – а тебе и невдомек! Вот хоть у Петра спроси – отчего я такой скрип противный терплю? А, Петро?

– Воля ваша, Константин Борисыч… Задумку, стало быть, такую имеете… А мне откуда знать командирские задумки?

– Такой же дурень, – широко зевнул атаман. – Дурень и мякинное рыло! Петли скрипучие – лишний сторож мой! Полезет кто тайком в зимовье – железо ржавое меня и разбудит, не даст глотку перерезать… Учишь вас, учишь… Ладно, подойти, Петро. Рассказывай, что в деревне нового!

Петро, положив шапку на лавку у двери – чтобы не мешала руками махать, – принялся обстоятельно рассказывать. Начал, зная крутенький нрав атамана, с его прошлогоднего поручения:

– Ефим в деревне объявился, Константин Борисыч!

– Да ну? – хохотнул Замащиков. – Стало быть, не усидел на своей заимке?

– Не усидел, – подтвердил доносчик. – Только он стережется в Заларях объявляться, старуху Агееву на свиданку в тайгу вызвал как-то. Мне шепнули евонные суседи: мол, старуха в избу Ефима два раза приходила, узлы какие-то носила к себе – ну, я у ней в огороде и засел. Два дня караулил, Константин Борисыч, а на третий она с узлами через чугунку в тайгу поперлась. И я за нею…

– Два дня в засаде сидел, говоришь? А если б старуха твоя за травками просто в тайгу поперлась?

– Нюх у меня, Константин Борисыч! Нюх! Как Ефим прошлой осенью с контуженым офицериком в тайгу ушел, я все время его дожидался. Мыслил себе: не может охотник без припасов на зиму в тайгу уйти! И караулил… А он вишь чего придумал – старуху в связные определил…

– Ну и как? Выследил старуху?

– Какое там, Константин Борисыч! Ефим – мужик хитрый, в условное место старуху приглашал. Принесет ему Агеева то, что требуется, а Ефим обратно к себе на заимку один возвращается. Поостерегся я за ним идти, Константин Борисыч! Ефим лесовик, тайгу до тонкостей знает. В болото завести может или под самострел… А то и сам петлю в тайге даст, как заяц, навстречь выйдет и из винтаря жизни лишит.

– Жить, стало быть, хочешь, Петро? Нравится тебе на сем свете? Ладно… Старуху-связную ефимовскую определил – и на том спасибо. Со срочными делами разберусь – пришлю к тебе людишек, покажешь им старуху Агееву. Потолкуют они с нею или ко мне привезут – сам поговорю. Дальше давай, докладывай!

– Слушаюсь, Константин Борисыч! – Петро достал обрывок бумажки и начал докладывать про продовольствие и фураж.

Подробно перечислил – кто и сколько из деревенской родни бойцов выделил личному составу отряда на пропитание. Посетовал на недавние дожди: не вовремя они, треклятые, зарядили – овсы полегли, а убрать и сберечь рук в деревне не хватает. Стало быть, искать где-то на стороне надо конский корм.

Атаман, вытянув длиннющие ноги так, что на аршин из-под куцего стола вылезли, слушал невнимательно, зачиненные кончики своего карандаша знаменитого осматривал, острым лезвием ножа поправлял. Наконец, перебил докладчика:

– Про дожди я и сам знаю, дурак! Будет день – будет пишша. Ты про экспедицию расскажи-ка! Не чоновская ли это заманка?

Докладчик развел руками: а что экспедиция? Известное дело, ученые иностранцы! Не-е, на подставу Плыгина никак не похоже. Во-первых, бойцов в экспедиции нету – разве что два молодых китайца да один русак. Остатние – старики, причем главный там – и вовсе однорукий. Не-е, никакой это не ЧОН!

Приехали ученые иностранцы на своих вагонах, со своими телегами и лошадьми. Теплушки – обыкновенные, а вот телеги особенные. Петро даже головой в восторге покрутил: колесья на подшипниках, рама усиленная, железная. Легкие телеги, пальцем ткни – и поедет! И на неудобьях можно подкрутить колесья так, что через любую яму телега переедет, во как! Кони тоже добрые, монгольские. Ростом невелики, как все «монголки», но бежать весь день напролет могут…

– Оружие у них есть? – перебил Замащиков.

И оружие у господ иностранцев имеется, подтвердил докладчик. На виду только у китайцев – старого, безухого и у молодого одного. Карабины. Безрукий старик, когда из вагона вылезал, маузер выронил – за пояс сзади заткнут был. А что в телегах под рогожами – бог весть! Но максим у буржуев точно имеется – потому как мальцы короб патронный с лентами углядели. И цельный ящик гранат, которыми ученые взрывы подземные производят.

– Пулемет максим – это серьезно, – согласился атаман. – Как же это власти буржуям иностранным пулемет иметь, гранаты дозволили? Ну, да ладно… Что делать будут, куда и когда поедут на своих телегах?

О планах своих буржуи особо не распространяются, сокрушенно признался Петро. Говорят, что в Тыреть поехать им нужно – а когда? Неизвестно. Проводника ищут, а еще этого… Как его? Э-э…

– Ну, чего сопли жуешь? – рыкнул Замащиков. – Кто им еще требуется?

Петро даже вспотел от напряжения. Долго беззвучно шевелил губами, потом бессильно развел руками. Гада какого-то поминали, что ли? – Гида, может?

Может, и его, неуверенно согласился гонец. Диковины окрестные им интересны, вот! И человек нужен, которые им эти диковины показать может. Только они такого человека, похоже, уже нашли!

– Это как? Откель в Заларях гиды городские? – недоверчиво хмыкнул атаман.

Петро самодовольно рассмеялся:

– Варнак, каторжник! Он после японской войны в деревне объявился, да так и прижился тут. Все вокруг Заларей который год облазивает. И на Шаман-горе бывал, и чертовщину на слиянии Черной и Белой Тагны слушал… Откуда я про Варнака прознал? Оченно даже просто, Константин Борисыч! Буржуйский однорукий командир с молодым парнем вчера в гости к городской барыньке Ханжиковой ходили. И Варнак туды приперся. А старая карга Петракова, у которой барынька пол-избы снимает, под дверью все как есть подслушала! Варнаку предложили, он и согласился. А кто откажется, Константин Борисыч, ежели однорукий ему царские червонцы на службу посулил?

Агасфер. Золотая петля. Том 2

Подняться наверх