Читать книгу Здравствуйте. Большая книга стихов - Вячеслав Камедин - Страница 67

Пробито осиной остывшее сердце,

Что гнало по венам холодную кровь.

Открытая настежь скрипучая дверца,

Ведущая в логово чёрных богов.

Ступаю, едва ли касаясь ступеней.

Привратницы голые смотрят в глаза;

Их взоры чисты от тумана стеснений,

В их жестах зовущих нет тени стыда.

Седой гражданин, не стеснённый одеждой,

Высок, худощав и осанкою лорд

Отвесит поклон, прикрыв свои вежды.

И честью обяжет – предложит эскорт.

Ступаю, ведомый я тем гражданином,

Щекочет мне ноги его длинный хвост.

Туда, где огни, где престол властелина,

Туда, где веселье – владыка всех грёз.

Меня встретят женщины радостным криком,

Как будто бы с детства я с ними знаком,

И та, что прекрасней девиц этих диких,

Сухие уста увлажнит языком.

Закружимся мы в эротическом танце

Под музыку вальса, под ритмы тангО.

Смеяться, влюбляться, любить, удивляться…

Здесь нет невлюблённых, здесь все – за одно.

Ах! эта агония мук и стремлений,

Накала спирали – главнейший инстинкт!

В горниле вулкана хмельное плавленье

Танцующих вальс в многоликий гибрид.

В столь сказочном месте нет место лишь скуки,

Любой искушённый найдёт здесь игру:

Любовь, преферанс, фехтованье иль снукер,

Иль дуло Нагана приставить к виску.

Роится, грудится, хохочет, гогочет

Нагое безумие потных телес.

Играющий каждый ведущим быть хочет,

И каждый находит здесь свой интерес.

Слипаются лица в гримасу уродца,

Какой не приснится в ужаснейшем сне,

Не знаешь, порою, – лицо незнакомца,

Иль то, что француженки моют в биде.

Ступаю по мягкой обивке бильярда,

Шуршит, шелестит под стопою сукно,

И катится шар от меня близко, в ярде

Разбить пирамиду таких же шаров.

Удар молниеносен. И крайние – в лузы.

Биток же коварно свершает откат,

Как будто бы тянут незримые узы.

И кий уж другой отмеряет заряд.

Зелёное поле так быстро пустеет,

Останутся лишь меловые следы.

Погаснет окурок, на бортике тлеет,

Тепло рук забудут прямые кии.

И я посредине стола одиноко

Нелёгкими милями меряю путь,

И мне вместо солнца куска золотого

Вольфрам обжигает и плечи, и грудь.

Мгновенье – и всё исчезает и тает.

Несётся, грохочет стремительный лифт

Вперёд в безвозвратность, где тот восседает,

Кто прежде отверг свои крылья и нимб,

Кто ролью избрал себе быть за кулисой,

С начала времён кто искусный суфлёр

И мир делит чёткой кривой биссектрисой,

Готовя для мира последний костёр.

Ступаю и вижу его я со свитой —

Взошедший на трон из бочонков лото,

В жестоких глазах с затаённой обидой,

Закутанный наглухо в сером пальто.

Поэты, писатели, критики, барды —

В его царской свите всегда всякий сброд;

Занять его место они были б рады;

Смешной, суетливый, крикливый народ.

Теолог с философом спорят до брани,

Забавнее чей о душе анекдот.

Актёры с тоскливыми вечно глазами

На лицах весёлых творят хоровод.

Поодаль певицы поют напряжёно:

Шевелятся губы, и звуки слышны,

Но губы и звуки звучат искажёно,

Совпасть мелодично они не вольны…

Средь этой толпы, смешной и смешливой,

В профессорской шапочке с литерой М

Стоит человек, человек несчастливый

Со взглядом собаки, не нужной совсем.

Увидев меня, он слегка улыбнулся:

Забавным казался ему мой визит.

В ладони ладонь мою стиснул. Шатнулся.

И тихо спросил меня: «Грудь не сквозит?».