Читать книгу АЛФАВИТ. Часть третья. Р – Я - Вячеслав Киктенко - Страница 62

(Венок сонетов)

«…длинные деревянные скамьи ступенями спускались к дворику, усыпанному белым песком. Из песка торчали разные, большие и малые камни, разбросанные как попало. На скамьях сидели люди и взирали на камни. Некоторые присаживались на несколько минут, потом бесшумно уходили – бесшумно, поскольку обувь снималась у входа в храм. Переговаривались шепотом,

сохраняя тишину. И вообще все в выглядело весьма торжественно, как будто там, на этом песке, что-то происходило.

А там ничего не происходило, лежали старые обыкновенные камни, посреди песка. Напротив, замыкая сад, тянулась земляная стена, крытая черепицей. Всё это сооружение составляло знаменитый Сад камнейх рама Рёандзи. Сбоку, на стене, в рамке висела надпись:

Сядьте и побеседуйте с Садом камней,

В огромном мире, как отдалённые точки,

Затеряны островки с благоухающими вершинами,

Напоминая нам бескрайнюю вселенную,

И наши сердца очищаются от скверны,

И мы можем постичь дух Будды.

…следы граблей ровными линиями тянулись по белому песку. Вокруг камней они расходились кольцами, как круги на воде. Расчерченный линиями песок словно бы растягивал пространство. Расстояния между камнями становились огромными. Они уже были не острова, а миры, галактики, затерянные во Вселенной…

Всего я насчитал четырнадцать камней. Почему такое число? Тэракура-сан обрадовался моему вопросу. На самом деле всего камней не четырнадцать, пояснил он, а пятнадцать. Один какой-нибудь камень всегда заслонен. И, демонстрируя этот сюрприз, взял меня под руку, провёл несколько шагов. Незаметный до этого камень открылся.

Я сосчитал – их снова было четырнадцать. Мы передвинулись, и опять один из камней спрятался и появился другой. С любой точки можно было видеть четырнадцать и никогда все

пятнадцать…»

Д. Гранин. «Сад камней».

САД КАМНЕЙ. Венок сонетов

1

Кто сад взрастил на дерзком островке,

На пестром поплавке средь океана

Сырых созвездий, влажного тумана

И спутников, юлящих на крючке?

У времени в таинственной реке

Водовороты вьются неустанно,

В них, словно в веретёнах, вьётся тайна,

Подрагивая ниточкой в клубке.

То женщиной восстанет из волны,

То выйдут очертания страны

Светло увитой пеною кипучей,

То мглу волшебный сад озолотил

Горящих марев, проливных светил,

Объятый тяжело волной певучей.

2

Объятый тяжело волной певучей,

В мирах качается земли клочок,

Мерцающий во мгле, как светлячок,

Заворожённый чащею дремучей.

Но сад вечнозеленый и цветущий,

Вместившийся на этот пятачок,

Кто насадил, кто дал ему толчок,

Вспоил неиссякающею тучей?

Кому благодаренье за труды?

Возникли человечества сады

Из недр вселенной, яростной и жгучей.,

Корнями оттолкнувшись от земли,

Плодоносящим древом расцвели.

Высокий промысел? Замысловатый случай?

3

Высокий промысел, замысловатый случай,

Венец чудотворящего труда,

Какая, к черту, разница, когда

Есть сад. Плодоносящий и цветущий.

И в самом деле, разум вездесущий

Вдруг за игрушки принялся, беда!

Играет в прятки с тайною бегущей,

Как школьник, побросавший что куда.

Но игры – только первые попытки

Ума и воли, рвущейся в избытке

Пульс мира ощутить в своей руке.

А взрослые, они ведь тоже дети.

Есть сад в саду великом на планете.

Здесь возлежат лишь камни на песке.

4

Здесь возлежат лишь камни на песке,

А в камне – запечатанное время.

В нём тайный свет вселенной, не старея

Пульсирует, как жилка на виске.

Страстей доисторических арена,

Он и теперь, на мерном сквозняке

Нет-нет а просияет дерзновенно,

От музыки всего на волоске.

Но камень, это камень неизменный.

Здесь, может статься, лишь модель вселенной

Затеяли построить на песке.

Сюда, в японский монастырский дворик

Порою шут заглянет, «Бедный Йорик»,

Порою путник забредёт в тоске.

5

Порою путник забредёт в тоске,

О бренности земной здесь посудачит:

«Всё суета. Я знал. Но это значит,

Над суетой есть нечто, вдалеке.

Недаром здесь, на малом островке,

Лишь отраженье мира на песке,

Лишь камни, а душа над ними плачет.

Здесь тайна есть. Но тайна тайну прячет.

Все камни – врозь, и все – сочленены.

Равниной затяжной окружены,

Мы одиноки в пестряди толкучей,

Её встряхнёт в нас только пропасть, взрыв…»