Читать книгу Книга-беспокойство - Вячеслав Киреев - Страница 4

Следование Пути, а тем более достижение каких-то высот – это некий идеал, и, как положено всякому идеалу, к нему приближаются крайне редко. Говорят, человеку свойственно ошибаться, читай, отклоняться. Верным признаком отклонения всегда будет несостыковка солнца и луны на некой условной высоте и, как следствие, излишнее притяжение между ними на более низком уровне. Иначе говоря, это означает хрупкость гармонии или дисгармоничность. Мимоходом я сравнил отклонение от Пути с качанием маятника, но сюда нужно добавить еще несколько штрихов, чтобы как можно лучше запечатлеть это движение.

Можно представить пружину в форме полукруга или дуги, прикрепленную обоими концами к горизонтальной плоскости. В верхней точке дуги будет что-то вроде перемычки, разделяющей ее на две равные стороны или боковинки. Если еще немного пустить в ход воображение, через центр дуги будет проходить вертикальное силовое поле, постепенно и равномерно поднимая пружину, сближая ее боковинки и предохраняя их от чрезмерных колебаний.

При настойчивых попытках любой из боковинок «перетянуть одеяло» на себя и уклониться от силовых линий поля – подобное своенравие также необходимо учесть в воображаемой картине – она будет в той или иной мере лишаться его поддержки. Кроме того, ограничителем или противовесом отклонившейся стороне одновременно становится ее собственное основание, а также другая боковинка. При чем, последняя будет натягиваться сильнее, тем самым увеличивая свой энергетический потенциал. Если курс движения не выпрямляется, колебание или схлопывание пружины в противоположную сторону становится неизбежным. Вероятно, излишним будет сказать, что пружина символизирует взаимосвязь солнца и луны, двух боковинок, в силовом поле Пути либо вне его.

Если еще чуть «глубже в лес», солнечная сторона имеет довольно мало изгибов, и в основном это касается ее нити или верхней части. У самого же основания она подобна прямому, толстому жгуту. Лунная боковинка целиком спиралевидна, начиная от больших, тяжеловесных колец до более легких и маленьких витков в верхней ее оконечности.

По большому счету, к восхождению стремятся или склонны лишь верхние области пружины, поскольку несут в себе отпечатки друг друга. Т.е. некоторая витиеватость нити суть отпечаток луны, а бóльшая легкость и подвижность витков – след солнца. Благодаря отпечаткам возможно более глубокое взаимопроникновение и сопряжение этих светил. Даосский символ «инь-янь», в котором каждое из начал содержит в себе частицу своей противоположности или дополнения, в общем, отражает этот принцип.

Что касается нижних частей, т.е. жгута и колец, они слишком поляризованы, чтобы вмещать свой разноименный заряд. Поэтому здесь поиск своей пары направлен целиком вовне. Жгут и кольца порождают довольно приземленные жажды, играющие «на вторых ролях» в отличие от более высоких порывов.

Однако следует отдать должное и земному. На первых порах одного силового поля недостаточно, чтобы как следует завести весь этот «пружинный механизм». И здесь основной груз ответственности ложится на солнечную сторону, а именно жгут, поскольку в отличие от инертной и малоподъемной луны солнцу присуще восходящее движение. Однако из-за дугообразности и замкнутости пружины солнечный вектор как бы смещается в сторону от срединной вертикали. Кроме того, благодаря своей мобильности солнце может отклоняться достаточно далеко. Поэтому совершая поступательное движение, солнце должно вовремя «ухватиться» за луну, чтобы одновременно выпрямить свой вектор и дать импульс к развитию своей лунной спутнице. «Оживленные» кольца становятся надежной опорой, противовесом и дополнением жгуту. Достаточно гармоничное взаимодействие жгута и колец, иными словами, установление относительного покоя в этой области пружины, позволяет в дальнейшем проявиться более тонким ее завиткам.

На нормальном, человеческом языке использование жгута в известных границах означает целенаправленную деятельность, дисциплину, обучение, обретение профессиональных навыков и положения в обществе. «Окольцовывание» в общем и целом подразумевает какую-то обусловленность семейными, социальными и религиозными устоями, простые, житейские радости и материальный достаток.

Предоставленные же сами себе, жгут и кольца годятся лишь для животной или полуживотной жизни. Памятуя о гармонии между внутренним и внешним, такая жизнь была бы человеку не к лицу в буквальном смысле этого слова. Но коль скоро речь зашла о животном, и если окончательно перекинуть мостик к предыдущей части повествования, низом пружины следует считать животное и гендерное «я», а также «я» слуги, «я» творца и «я» обладателя. Условный водораздел между низом и верхом проходит через «я» домочадца или семьянина. Т.е. для обретения человеческого подобия нужна как минимум какая-та теплота чувств. Верх охватывает собой социальное и созерцательное «я», в некоторых случаях уступающих место Божественной высоте.

Продолжая животную тему, если солнечный жгут совершает недостаточно усилий и подпадает под власть грубой чувственности, либо имеет место перебор, т.е. дисциплина и статус значительно заглушают любовь и сострадание, между нитью и витками разверзается пропасть, Путь блокируются. В этом случае силовые линии поля не способны перехватить движущий импульс у жгута, и практически единственной для него отдушиной становятся лунные кольца. В конечном итоге, жажда власти и грубая чувственность, суть неподконтрольный жгут и кольца, будут сопутствовать друг другу. В подтверждение этому, властолюбивые люди тяготеют к грубым удовольствиям. Те же, кто предается похотям, как правило, легко манипулируемы и сами довольно неразборчивы в достижении своих целей.

Вероятно, стоит расшифровать «грубую чувственность», поскольку здесь под одной гребенкой оказываются довольно разные вещи. Помимо чисто плотских удовольствий, довольно приземленного эстетического восприятия и чувства обладания, сюда также можно отнести эмоции преклонения или поощрения, получаемые извне. Т.е. грубость чувств не только подразумевает чисто плотский уровень или заточенное под него восприятие, но и более тонкие проявления солнца и луны. Однако здесь ключевым становится излишняя зависимость от внешнего в отличие от большей самодостаточности, предоставляемой Путем.

Что касается грубости, доведенной до предела, здесь в пору говорить об извращенной природе жгута или колец. Скажем, со стороны солнца таким извращением будет садизм, т.е. получение удовольствия от чужого страдания, суть низкого лунного излучения. Мазохизм – извращенная склонность к подчинению – будет лунным эквивалентом, ищущим свой солнечный кнут. По большому счету, сюда можно отнести многое из того, что в священных книгах обозначено как «мерзость пред Господом». В несколько ином разрезе это выглядит так: «Серые птицы с человеческими лицами роются в помойках в поисках любви».

Однако взятие под контроль жгута и колец не предохраняет от отклонений как низкого, так и более высокого порядка. По сути, восхождение означает всё большее расширение любви на основе умеренности и невинности, и всё то, что не позволяет любви расшириться во всей полноте, становится преградой к росту. Скажем, жизнь сугубо интересами семьи не позволяет должным образом проявиться социальному «я» и получить более панорамную и устойчивую картину. Это что касается солнечной нити. В отношении луны, любовь неизбежно начинает вбирать более грубые взвеси, такие как жажда к обладанию, утрачивая тем самым свою изначальную чистоту.

Даже если фундамент достаточно крепок, а любовь стремится к расширению, Путь и в этом случае может упереться в тупик. В общем и целом, в социальном «я» отклонением становится либо индивидуализм, либо коллективизм, и здесь окончание «изм» подразумевает излишнюю фиксированность, следовательно – отсутствие гармонии. Уровнем выше, созерцательное «я» способно грешить чрезмерной критичностью либо слепотой убеждений. Благодаря прочности основы и отпечаткам эти отклонения выравниваются сравнительно легко, если они недостаточно велики. В противном случае, соскальзывание либо отвесное падение вниз становится закономерным исходом.