Читать книгу Быть может. Роман в стихах - Вячеслав Михайлович Губанов - Страница 6

Он никогда не казался грустным или меланхоличным.

Другие молодые люди его возраста считали его

дерзким и забавным проказником. Он мог корчить

рожи, вспрыгивать на столы и диваны, приникать

к шеям дам и делать вид, что хнычет. Он смеялся над

собой и над другими и заставлял людей смеяться до слез.

С. Витале. Тайна Дантеса или пуговица Пушкина

Виталий вдруг по-новому взглянул

На странности общенья с женским полом…

С вопросом этим раньше он тянул —

Ведь путь к образованью был тяжёлым.

Но избранной судьбы не миновать:

Привычка думать разум бередила —

Он поневоле стал осознавать

Всё, что вокруг него происходило.

И в том, что раньше он воспринимал

Как женское к нему пренебреженье,

Он без труда теперь уже узнал

Невольное симпатий выраженье.

И даже аспирантка, что у них

Научный коммунизм преподавала,

Довольно симпатичных глаз своих

Подолгу от него не отрывала.

А уж студентки… Что там говорить!

Он чувствовал себя, как на витрине, —

Его готовы все боготворить!

Тут есть о чём задуматься мужчине.

Виталий понял вдруг, что он красив:

Из гадкого утёнка вырос лебедь,

И тяготил уже былой пассив,

И с красотою надо что-то делать.

***

Однажды у Халдея он застал

Двух девушек – раскованных, красивых,

И сразу интерес он прочитал

Во взглядах на него красноречивых.

Они решили с ним пофлиртовать —

И он от их улыбок ободрялся.

Потом вопросы стали задавать…

И тут Виталий сразу растерялся.

Вести непринуждённый разговор

И глупость говорить с учёным видом

Виталий не умел – потупив взор,

Замкнулся он и волю дал обидам.

А девушки забыли про него,

И интереса вовсе не осталось.

И внешность не решила ничего:

«Красивый, но дурак!» – в глазах читалось.

Виталий был серьёзно удручён,

Его задело это невниманье:

Ведь в институте был он обречён

На тайное студенток обожанье.

И в гости звали все наперебой,

И время уж подумать о зазнобе…

Он мог бы закрутить роман с любой…

Но надо, надо помнить об учёбе!

К студенткам он давно уже привык,

Как на работе к членам коллектива…

Но в случае досадных закавык

Нужна другая инициатива!

***

«Застенчивость моя всему виной!

Я сразу начинаю волноваться…

Но как преодолеть? – вопрос иной,

И надо им серьёзно заниматься.

Дефектов у меня особых нет,

И речь мою развило книг прочтенье…

Мешает мне – родительский запрет,

Что был наложен ими на общенье.

Они старались (честь им и хвала!)

Не приучать ребёнка к разгильдяйству,

Влиянье их заботы и тепла

Я ощутил… в работах по хозяйству.

Неопытность моя – и смех и грех:

За волосы принять парик студентки!

Ещё не скоро ждёт меня успех,

Коль отношусь я к женщинам по-детски.

Мои познанья в сексе – «zero»… «ноль»,

И спутать «Камасутру» с харакири

Неопытным юнцам не мудрено.

Мне кажется, один такой я в мире…

Признаться надо: женщин я боюсь,

От них я прячусь в уголках укромных,

И если с кем-то я разговорюсь,

То с пассиями лишь парней знакомых.

Пора уже свой опыт мне копить,

Его не заменить в делах сердечных,

И к девушкам без страха подходить,

Играть в слова, что из разряда вечных.

Меня ещё смущает женский взгляд…

Но взгляду так легко найти причину:

Любой из нас сейчас друг другу рад,

Я женщину ищу, она – мужчину.

Чтоб с девушкой знакомиться легко,

Я должен быть в игривом настроеньи,

Купаясь в обаянии мужском

И в лёгких фраз изысканном теченьи.

Но я всегда в раздумья погружён,

Игривости тут неоткуда взяться,

Поэтому в знакомствах напряжён…

Пожалуй, мне пора перерождаться.

Я должен быть приветливым всегда —

Вот что определит мою успешность!

Не принесёт, надеюсь, мне вреда

Моя всегда улыбчивая внешность.

Что толку от того, что я красив?

От красоты неумной пользы мало:

Все думали о том, что я спесив…

Но мненье их меня не занимало,

И слыл я за красивого глупца —

На похвалы уму все люди скупы.

Мне б проще быть, снять маску гордеца…

Но нужен ум, чтобы казаться глупым».

***

Настало лето. Сессию он сдал,

Потом в колхозе месяц отработал,

В июле он билет на поезд взял —

И вот он, отпуск… Отдыхай, забота!

И ехали с Виталием в купе

Две девушки… Казалось бы, везенье?!

Он был готов их пригласить к себе…

Но что ни слово – в нём сквозит презренье,

Да так, как позволяет женский пыл, —

Не только лишь к нему, ко всем мужчинам.

Он растерялся, мненье изменил

При их напоре – слишком агрессивном.

За то, что он знакомству не был рад,

Виталию девицы отомстили:

Его любимый фотоаппарат

Они «случайно» с полки уронили.

Стеснительность, стеснительность… Опять

Она сыграла с Витей злую шутку.

Решил он твёрдо зло искоренять,

Не забывать о нём ни на минутку.

И вот приехал он в родимый дом.

Там ждал его двоюродный брат Сеня,

Не скучно с детства было им вдвоём,

И начались у братьев похожденья.

Для тех, кто был учёбой поглощён,

Одно лишь лето – время для знакомства,

И к девушкам их разум обращён…

Но без проблем… Не заводя потомства!

Они как будто проходили курс:

Знакомились – и тут же расставались,

Копили опыт, но, входя во вкус,

Продлить знакомства даже не пытались.

Себя Виталий силой заставлял

Знакомиться, и при поддержке брата

Своё стесненье преодолевал…

Оно прошло – и нет к нему возврата!

Он творчески к знакомству подходил:

Старался предугадывать желанья,

Не брезговал цитатами, шутил,

Используя полученные знанья.

Для тех, кто не захочет пренебречь

Ученьем, не проходят годы даром:

Такой пустяк, как правильная речь,

Вдруг станет очень выгодным товаром.

Виталий это чувствовал нутром

И полностью от сленга отказался,

Ему платили девушки добром:

Он верхом совершенства им казался,

Им чудилось, что он аристократ,

И не беда, что он не в той одежде…

Красивой сказке кто из нас не рад?

И принца на коне все ждут, как прежде.

Ах, лето, лето! Лучшая пора!..

Прекрасен отпуск, да ещё на море..

Но кончилась любовная игра,

Условились, что брат приедет вскоре,

И в Ленинграде, где девчонок тьма,

Они свои продолжат упражненья,

И будет больше пищи для ума,

И будут впечатлять их достиженья.