Читать книгу Отель - Вячеслав Прах - Страница 5

У меня на руках оставили четыре килограмма лягушачьего кваканья и благовоний давно увядших растений. Это прелестное создание благоухало каждые полчаса, как по расписанию, оставляя на моих руках и рубашках зловонные краски, которые отмывались куда хуже акварели. Жизнь этого таинственного для меня создания была как чистый холст.

И от этого холста я решил незамедлительно избавиться.

Я много раз проходил мимо родильного дома, где было «Окно жизни». Там, около «окна», мне изо дня в день бросалась в глаза табличка с надписью на ней – «Положите вашего младенца под дверь и нажмите на звонок. Мы не станем вас осуждать за ваш поступок. Оставайтесь инкогнито, но только не выкидывайте детей в мусорные баки. Просим вас, тени, оставайтесь людьми».

Я положил квакающую бомбу под дверь и нажал на звонок.

– До свидания. Надеюсь, твоя мать сгорит в аду.

Да, я немного сердился на Жаклин, не скрою. Было время, когда я мысленно выкапывал для нее яму, а затем представлял, как ее в эту яму кладут, засыпая землей. И все это действие происходит под исполнение «Собачьего вальса».

Это маленькое существо, замотанное в чистый пододеяльник, взятый с моей постели, еще сильнее заквакало, когда я положил его на холодный бетон.

Этот раздирающий душу крик. Казалось, это инопланетное головастое создание знало все человеческие струны и давило на них изо всех сил. «А вдруг его ударят за то, что оно сильно квакает? А вдруг другие дети его задушат во сне? Оно ведь крикливое – наверное, слабое и больное. Таких в приютах не любят».

«Нет, я не могу его здесь оставить», – запела совесть во мне, и я взял его обратно на руки.

Двери сначала неприятно заскрипели, а затем открылись. На пороге стояла взрослая женщина в белом халате и вопросительно смотрела то на меня, то на моего ребенка.

– Вы решили оставить у нас ребеночка?

– Нет. Я хотел спросить, где у вас здесь библиотека?

– Там, на углу, – она показала на соседнее здание, находясь в том же недоумении, что и мгновением ранее.

– Вы точно не хотите его здесь оставить?

– Я что, похож на тень? До свидания.

А затем я отправился в незабываемое путешествие под названием «Непознанный мир отцовства».

Этот удивительный мир. Пятимесячная женщина кричит у меня на коленях, а я рисую старухе портрет на заказ. Благо, взрослые люди хорошо платят и очень расположены к детям.

Этот слегка запятнанный холст. Иногда кажется, что пеленать у меня выходит куда лучше, чем рисовать. Я прочитал практически все библиотечные книги о материнстве, и во всех пишут одинаково: что единственное, самое важное, чего недостает пятимесячному творению, – это грудь. Материнское молоко – незаменимый продукт.

Этот незабываемый миг, когда Антонио спрашивает у меня: «Может быть, выбросим ее в окно?» Я отрицательно качаю головой. А затем он разбивает о стену пустую бутылку из-под дешевого портвейна и с криками о смысле ненавистного ему существования уходит из съемной квартиры навсегда. Хозяин узнает о ребенке и повышает месячную плату. Жить становится труднее и невыносимее. Рисование вызывает тошноту и постоянное расстройство желудка. И видит Бог, не было на свете беды страшнее, чем колики Луизы.

Через пять месяцев беспросветной тьмы нам наконец пришлось покинуть Париж. Луиза к тому времени научилась ползать. Государство своей маленькой гражданке выделило неплохой бюджет и крохотную студию в живописном месте. Мы отправились в небольшой городок, да что там – в деревню, расположенную на юге Франции, в районе Прованских Альп.

Хозяину бывшей квартиры мы оставили лишь название города, в который мы с Луизой отправились, на тот случай, если Жаклин вдруг станет интересна наша дальнейшая судьба. Города, в котором невозможно было потеряться.

Так и началось наше знакомство с Сен-Поль-де-Вансом…