Читать книгу Эхо любви - Вячеслав Викторович Кузьмин - Страница 21

В забытом, старом кабаке

Я был свидетелем « большого разговора».

До сей поры, он не дает покоя мне;

Веков проблема – повседневность спора.

Сидел за столиком, чай в чашке остывал.

По залу разносился плач убогой скрипки.

В соседях был в разгаре бал:

Рекой лились там шутки и напитки.

Хозяин торжества так чинно встал.

Поднял бокал и громко, властно крикнул:

«Я жизнь прожил. Я жизнь видал!»

За это выпил – ёмкость на пол кинул.

– Постой сынок – вдруг голос зазвучал —

Позволь спросить, дай мне ответ.

Как жизнь прожил? Что повстречал?

Быть может добрый, дашь совет?

Оратор съёжился, потом в раз встрепенулся.

Взгляд бросил: кто осмелился спросить?

Нахохлился. Весь развернулся:

Готов, хорошим словом угостить.

– С людьми – волками грызся я —

В грудь – колесом он бил.

– И на зубах хрустела, тёрлась земля.

На каторге солёный пот пролил.

Как можешь ты – старик седой

Вопросы глупые бросать.

Был нищим, был кошель пустой;

Сейчас плачу – будет кабак плясать!

Старик всё выслушал спокойно,

От громких слов и взглядом не моргнув.

И свою речь, не торопясь, достойно

Стал излагать, от пыли вдруг чихнув.

– Плохих людей не так уж много.

Хороших больше – ты не видел их.

В большой толпе больной больного:

Узнает, та же форма, тот же штрих.

Ты говоришь, на каторге бывал?

Признайся, не по доброй воле:

Содеянное наказанием смывал.

За слёзы горькие – людские боли.

Иль я не прав? Обманываюсь я?

Ответь. Быть может, помогал убогим?

За это и отправили тебя

К «волкам». Да, отличаетесь не многим.

– Послушай, дед, свои грехи я искупил.

Там у себя, на родине далёкой

В часовню колокол купил.

«Батюшка» сказал: прощён до старости глубокой,

Чего ещё желаешь от меня? —

В его глазах страх детский появился.

– Ты кто? Кем возомнил себя?

Быть может, с неба меня свалился?

Старик спокойно подошёл, к « хозяину банкета».

– Не бойся, божий сын, я – человек простой,

Но за содеянное, тебе не скрыться от ответа.

Широкий церкви жест, совсем пустой.

Часовню в силах ты построить.

Спасибо скажут люди, помолятся попы.

Но храм, свой собственный, в себе построить

Прежде всего, обязан ты.

И в грудь не бей, широкую, не надо.

Серебром, одеждой не хвались.

Память людская нам награда:

Твори добро и яростно молись.

Сказав напутствие такое,

Старик опять во мраке утонул.

«Дитя» надел лицо мирское,

И с криком «ЭХ» скамейку пнул.

15. – 29. 07. 05г.