Читать книгу Мариуполь. Назад в будущее - Вячеслав Ворон - Страница 11

Маргела мысленно прокручивал свой день до пробуждения в незнакомом ему времени.

Он прекрасно помнил, как ранним утром этого дня, то есть 9 мая 2014 года, Таран всех поднял по тревоге. Сказал, что день предстоит нелегкий, поскольку нужно совершить восьмидесятикилометровый марш-бросок в Мариуполь. Что он лично получил приказ от исполняющего обязанности министра внутренних дел Украины Арсена Борисова. И что в их задачи входит: войти в город, локализовать все сепаратистские очаги, по необходимости уничтожить зачинщиков раздела территориальной целостности страны, навести порядок в структурах МВД, которые отказались от прямого подчинения Киеву, арестовать несогласных и так далее.

Он даже вспомнил, как Таран говорил про гражданских, что министр велел их не трогать, поскольку якобы «быдло само встанет в стойло, если пастухов туда загнать». Что СБУ им поможет и что власть в Мариуполе должна понять, что Киев не позволит всяким доморощенным мэрам управлять городом.

Маргела вспомнил, как они вошли город, как расстреляли блок-пост при въезде, как Таран выступил с «патриотической» речью с БТРа, символично похожей на выступление Владимира Ленина с башни броневика у Финляндского вокзала в Петрограде. Отчётливо вспомнил разговор внутри РОВД с Виктором. Даже фамилию его помнил – Стасенко. Приказ Тарана расстрелять здание из танка и начало боя тоже помнил. Но на этом моменте его воспоминания обрывались. Он не мог вспомнить, что было после боя, и как он оказался в этом Сорок первом году. Он отказывался верить в происходящее.

Маргела приложил усилие и встал с кровати. Голова по-прежнему кружилась. Он огляделся вокруг. Низкий потолок, который можно было потрогать рукой, психологически давил на высокого юношу. Ему захотелось глотнуть свежего воздуха. Но едва он высунул голову в окно, как его стошнило прямо на газон Сделав несколько вдохов, он почувствовал металлический привкус на нёбе.

Где-то вдали виднелись заводские трубы, из которых валил чёрный дым. По левую сторону от дома, поодаль двора, поблескивала в лучах утреннего солнца железная дорога.

Маргела втянул своё туловище обратно в комнату и пошёл к двери, за которой недавно скрылась женщина, называющая себя «мамой». Обследование дома продолжалось недолго. Дом состоял из пяти маленьких комнат, располагавшихся по принципу ромашки. В центре располагалась комната покрупнее, посередине её стоял небольшой деревянный стол со стульями кустарного производства. Тут же находилась белая глиняная печь с почерневшим горнилом.

Вокруг центрального «зала» были пристроены остальные четыре комнатушки. За одной из них находился маленький коридор с дверью. Туалета в доме не было, как и ванной комнаты, соответственно. Две из пяти комнат были пустые и даже без дверей.

В большой комнате, на противоположной от печи стене висела ретушированная чёрно-белая фотография, которую он видел в фотоальбоме своих родителей. На ней позировали двое взрослых людей, мужчина и женщина. Маргела сразу в них признал прабабку с прадедом. Прабабка была в белом платке и чёрном платье, застёгнутом под самый подбородок. Прадед же был одет в форму Красной Армии – Алексей наблюдал такую на исторических реконструкциях. На левой стороне груди прадеда красовались два ордена Красного Знамени и одна звезда в обрамлении лаврового венка. Отец Маргелы показывал ему эти награды, бережно храня их в специальной фетровой коробочке в серванте.

Алексей знал, что прадед был красным командиром и героически сражался в боях за светлое будущее советского народа. И он, Маргелюк Алексей, считал себя сродни прадеду, защитником украинского народа. Отец ему рассказывал, что Алексеем его назвали в честь прадеда. Что прадед был тяжело ранен петлюровцами в голову и что последние годы жизни был разбит параличом и прикован к постели.

Когда Маргела вспомнил эту деталь из его биографии, его словно током шарахнуло с головы до ног. А что, если он – сын прадеда, то есть, дед его самого в будущем??? Но это невозможно, тогда бы его звали не Алексеем. Он помнил, как батя ему рассказывал, что семья прадеда жила на окраине Мариуполя недалеко от завода Ильича.

Пазл памяти начинал складываться в более-менее ясную картину. Он вдруг осознал, что каким-то образом, не понятно пока каким, оказался в доме своего прадеда.

«Но кто тогда эта женщина? – задался он мысленным вопросом. – На бабку не похожа, на прабабку тем более, а с мамой-то в сравнение никакое не идёт. Кто же она??»

Маргела подошел к комоду, стоящему справа от печи, открыл верхний ящик и нашёл в нем несколько хаотично лежащих фотокарточек. Дрожащими руками он стал нервно перебирать их, сканируя глазами каждую по отдельности.

На обороте каждой из них рукой были написаны даты: 1923…, 1930…, 1935…, 1938…, 1940…, 1941 год. И все они были с этой женщиной. На фото из 1923 года она держала на руках свёрток, похожий на тот, что вручают при выписке из роддома; на обороте значилась надпись:

Зина с Алексеем,1923 год.

На фото из 1930 года стоял мальчишка лет семи, в школьной форме, подпоясанной ремнём, с портфелем в руках. Рядом стояла та же женщина. Надпись на обороте гласила:

Первый раз в первый класс, 1930

Алексей пошёл в школу.

Остальные фото также рассказывали о жизни Алексея и его «мамы» Зины.

Только снимок из 1941 года был совершенно другим. На ней был изображён Алексей в одеянии сталевара у мартеновской печи.

Подпись на обороте была предельно лаконичной:

Начало трудовой жизни, апрель 1941 года.

Он присел за стол и обхватил голову руками. Найденные фотографии не помогли ему прояснить происхождение «мамы» Зины и его самого. Единственное, что стало понятным, – он в доме прадеда, у него есть «мама», он находится в прошлом, в 1941 году, и работает сталеваром в мартеновском цехе. А, самое главное, теперь ему нужно как-то с этим жить! От всего этого у Алексея закружилась голова. В ту же минуту в дом вошла «мама» Зина.

– Сынок, ты чего встал? Тебе что, плохо? – Она заметила фото в руках Маргелы. – А фотокарточки тебе зачем?

– Слышь, ма! Что-то мне совсем херово. Видимо, надо к доктору сходить. Может, у меня сотрясение.

– «Херово»? – переспросила Зина. – Раньше я такого не слыхала. К доктору нужно обязательно. Я тебе с утра об этом говорила. И вот что ещё. Я сходила в цех, мастера не было на месте, вчера в ночную авария случилась, на больничном он. Поэтому ты иди оформляй больничный, чтобы прогул не записали. Строго с прогулами нынче!