Читать книгу Метаморфозиум - Xen Kras - Страница 2

Почти сорок лет назад женщины всего мира начали свою борьбу за возвращение мужчин на их привычное место и назвали это вирмизмом. Лука де Беттан стала основоположницей движения и главной активисткой. А теперь, спустя столь продолжительный срок, заодно самой известной личностью, которую разыскивали власти большинства стране мира. Она всегда находила способ бежать, продолжала вести свою пропаганду, привлекая к главной проблеме двадцать третьего века все больше сторонниц, однако, в этот день удача изменила ей.

Чтобы как можно скорее покончить с де Беттан и, соответственно, главной опасностью для устоявшегося строя, было решено провести суд в тот же день. Многие в зале кричали, что престарелой сто двенадцатилетней женщине должны избрать наивысшую степень наказания, но Лука знала, что присутствуют и ее сторонницы, которые очень боятся открыть себя раньше времени.

Преступницу вывели в центр зала, и на ее руки, что все еще выглядели достойно и совершенно не показывали возраста, надели толстые браслеты из пластика – хрупкие на вид, но грозящие носителю, в случае если он решит выйти за пределы обозначенного на полу круга, лишением конечностей. Инстинкт самосохранения был куда лучшим способом управления, нежели решетки, допотопные наручники или кандалы, о которых можно было узнать из исторических книг.

Лицо де Беттан, на котором лишь начали проявляться морщины, скривилось, когда она осматривала зал. Сорок лет ее трудов прошли даром – присяжные, судья, охрана, все эти посты занимали женщины. Во всем помещении был единственный мужчина – секретарь, что должен был переключать изображения на кране, да и то, его держали скорее ради красоты, чем для дела. Все присутствующие были куда моложе подсудимой, как минимум лет на тридцать, и Лука поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет, ведь они совсем не помнят старый мир и даже не читали о нем.

– Мадмуазель Лука де Беттан, вы понимаете, почему здесь находитесь?

– Зовите меня «мадам». Хоть вы и считаете все это глупостью, но у меня был супруг и, в свое время, мы успели узаконить наши отношения.

Наступила тишина. Единственный мужчина спохватился и махнул в сторону экрана рукой в тонкой фиолетово-черной перчатке и на дисплее высветилось подтверждение слов подсудимой – свидетельство о браке.

– Эти документы давно устарели и уже полвека считаются недействительными.

– Я мадам де Беттан, мой муж не дожил до принятия закона о расторжении всех браков, и потому я признана вдовой и не вернула себе обращение «мадмуазель».

– Мадам де Беттан, вы понимаете почему находитесь здесь?

Преступница посмотрела на молодую судью, чей возраст не превышал шестидесяти и кивнула. Начиная с середины двадцать первого века продолжительность жизни населения в развитых странах постепенно увеличивалась, как и разрыв между женщинами и мужчинами. Медицина и сфера красоты не стояли на месте и старение перестало быть проблемой до весьма внушительного возраста. К началу двадцать второго века продолжительность жизни прекрасной половины человечества достигала в среднем ста десяти лет, а к началу следующего столетия – ста сорока. Шестьдесят лет стали считаться молодостью, ведь за это время можно было успеть получить образование, которое теперь включало в себя подробное изучение всевозможных дисциплин и не менее десяти лет практик, вступить в программу по продолжению рода, быть может закончить первый этап воспитания детей и получить небольшой рабочий опыт, но не более того. Овладеть мастерством было возможно разве что к восьмидесяти-девяносто годам, и потому обилие малоопытных присяжных, прокуроров и совершенно зеленого адвоката, которая, в лучшем случае, успела закончить практику, сдать все нормативы и завершить первый год работы, оскорбляло де Беттан. Впрочем, разгадать план, почему все присутствующие были подобраны именно таким образом, было не сложно – к тому времени, как они пошли в школу, ни на одном уроке в мире уже не рассказывали, какое место занимали женщины, и какое – мужчины всего три-восемь столетий назад.

– Я понимаю, почему я здесь по вашему мнению, но я не согласна с данным решением.

– Мадам де Беттан, отвечайте на мои вопросы только «да» или «нет». Вам, как и положено, представлен адвокат. Желаете ли вы переговорить с ним наедине перед процессом?

– Мне не нужна эта молодая девка, она еще и учиться-то не закончила! Сколько ей, тридцать? Сорок?

– Мадам де Беттан, я настоятельно прошу вас прислушаться к моим словам и четко отвечать на мои вопросы, если только мы не попросим вас дать развернутый ответ. Вы меня понимаете?

– Вы никогда не попросите.

– Мадам, я предупреждаю вас в последний раз. Вам нужна личная консультация?

– Нет.

– У вас есть пожелания прежде, чем вы начнем?

– Я бы хотела сама защищать себя.

– Но, мадам, у вас нет подходящего для этого образования…

– Меня это не волнует.

Никто не стал перечить и преступнице позволили самостоятельно говорить и защищаться. Все, в том числе и Лука, понимали, что без адвоката у подсудимой шансов на оправдательный приговор и даже на его смягчения нет вовсе. Все поколение женщин, чей возраст не достигал сотни лет, изучали совершенно видоизмененную и исковерканную историю, и в их глазах мадам де Беттан была чудовищем.

– Мы бы хотели узнать о том, что сподвигло вас идти против законов, создать свою преступную группировку, уничтожать и высмеивать все ценности общества. Почему вы предпочли бороться за мужчин, мадам де Беттан, и организовать движение вирмизма?

– Чтобы вы смогли понять меня, мне придется поведать вам о предыстории сложившегося у нас общества. Пожалуй, я начну с восемнадцатого века…

Еще в том далеком столетии чувствовавшие себя несправедливо принижаемыми и оскорбленными женщины начали бороться за свои права. С каждым годом все большее количество людей, сначала исключительно представительниц слабого пола, а после и примкнувшие к ним мужчины, начали радеть за получения женщинами прав. Возможность работать и самостоятельно себя обеспечивать, защищать свою политическую точку зрения, участие в выборах и возможность занять главенствующие должности, вождение транспорта, одинаковые условия на рабочих местах, возможность использовать все блага и входить во все доступные на планете сферы деятельности – все это постепенно было получено. Но этого оказалось недостаточно, и борьба слабого пола продолжалась.

Ранее угнетенные женщины постепенно захватывали сферу деятельности за сферой, продолжали сражаться за свои права, добиваться привилегий, пока в середине двадцать первого века это не переросло в постепенное угнетение мужчин. Некоторые особи, что не желали противиться смене ролей, поддерживали женщин и не видели в происходящем ничего плохого. К середине двадцать второго века в мире, который хотели довести до какого-то идеального состояния, в обществе вновь воцарился восемнадцатый век, но перевернутый с ног на голову. И деятели, которые прикрывались словами «на благо общества и во имя справедливости» продолжали вводить все новые и новые правила, в конечном итоге лишившие мужчин не только возможности в большинстве своем получать образование, но и многих других благ.

Чуть более восьмидесяти лет назад Комитет Образования и Развития принял важное решение – рассказывать в образовательных учреждениях о настоящем ходе истории неверно, так как это может повлиять на моральное состояние населения, в том числе и мужчин, и потому истину стало возможным обнаружить лишь в старых, редких, чудом сохранившихся экземплярах книг в Главных библиотеках мира. Однако, для получения окончательного превосходства требовалось избавиться от последнего упоминания о когда-то равных отношениях – брака. Полвека прошло с тех пор, как все заключенные союзы были признаны недействительными.

Лука помнила, как супруг, что был старше женщины на пять лет и, несмотря на то, что медицина считалась привилегией слабого пола, мог рассчитывать прожить еще не менее тридцати, а то и сорока, однажды вышел из дома и более не вернулся. Лишь через две недели поисков и жалоб во все инстанции женщине сообщили, что отныне мужчины, чей возраст превышает среднестатистический подходящий для воспроизводства потомства, более не требовались обществу и отправлялись в специально построенный для них лагерь доживать свой век.

Мадам де Беттан потратила шесть лет, прежде чем узнала, что никакого лагеря не существует, и мужчин старше шестидесяти убивали и отправляли в крематорий. Это послужило отправной точкой для начала движения за права мужчин. Лука, жизнь которой, как ей ранее казалось, сложилась наилучшим образом, поняла всю несправедливость общественного строя, оставила детей, чтобы те не пострадали и посвятила всю себя новому делу.

***

Ренцо фон Элизо, муж главы течения по защите прав женщин, вместе со своей супругой встал на прозрачную платформу, которая мгновенно подняла их на висящую в воздухе трибуну. Под руку с избранницей мужчина сошел с подъемника и кивнул, приветствуя всех собравшихся. Множество небольших голограмм, которые изображали своих хозяев и полностью повторяли их действия, сливались в единое пятно – так их было много.

– Герр фон Элизо! Фрау фон Элизо! – приветливо закричала толпа, среди которой преимущественно были женщины, и супругам пришлось поднять руки. Вспыхнувший всюду желтый свет был призывом соблюдать правила приличия и утихомириться.

– Сегодня, в день памяти о Фрау Луке де Беттан, которую осудили и приговорили к смертной казни ровно три сотни лет назад, я хотел бы привлечь ваше внимание к главной проблеме нашего времени – мы шагнули далеко назад в прошлое, когда после развившегося движения, названного вирмизмом, вернув себе все права, поступили совершенно бессовестно и начали лишать женщин привилегий. Мы с супругой желаем выступить против несправедливости и начать борьбу за принятие равенства полов!