Читать книгу Новые звёзды Парамона - Я. Майский - Страница 2

Test autosystem di text protokol

Выход на орбиту Лауры состоялся в штатном режиме. Над тропической частью Срединного океана спокойная малооблачная погода, я легко сориентировался по карте и подтвердил точку приводнения. На снижение в атмосфере ушло шесть часов. Этого времени мне хватило, чтобы адаптироваться к гравитации.

«Новый мир» преодолел атмосферу Лауры и погрузился в океан. Сейчас корабль в подводном положении приближается к городу Парамон. Я, Денис Русо, – лейтенант отдела пропаганды службы связи Космофлота и капитан «Нового мира». Это первые байты информации, собранные мной на этой планете. Автоматическая система протоколирования работает исправно. Мои физические показатели в норме.

Приближается исторический момент! Я восстановлю контакт между Землёй и Лаурой, утерянный 250 лет назад.

File number_1

Day stay_1

Под водой я не встретил ничего примечательного. Срединный океан на первый взгляд казался необитаемым. Впрочем, дна я не видел, только толщу воды, пронизанную мерцающим светом Убунту.

Я двигаюсь с запада на восток. Нужно привыкнуть, что стороны горизонта здесь расположены не так, как на Земле из–за обратного вращения Лауры. Планетарный север соответствует северу Галактики.

Примерно за километр от берега я дал команду перевести «Новый мир» в надводное положение. Казалось, что я совершенно готов к прибытию. Однако пульс участился, центр здоровья фиксировал всплеск адреналина. Наверное, настоящему писателю стоило бы здесь дать волю эмоциям. И размотать тот клубок чувств, которые испытывает человек, призванный воссоединить цивилизации Земли и Лауры. Но я не просто писатель, я – вымуштрованный солдат. Центр здоровья привёл мой организм в норму. Я уже был в полном порядке, когда «Новый мир» омыл оптику от морской воды.

Открывшийся пейзаж ожидаемо пустынен и в прямом смысле слова ослепителен. Небо светилось голубым, рябь на темной морской воде отражала белый свет Убунту, береговые скалы я мог бы принять за немного выпачканные айсберги, если бы не прочел справку о геологии восточного берега континента Артемида.

Вдоль береговой линии тянутся древние Кремневые горы. Собственно горами они были несколько миллионов лет назад. К сегодняшнему дню ветер и вода большую часть скал превратили в песок и разнообразные валуны. Среди этих блестящих на солнце камней спрятан такой же блестящий и изломанный миллионами граней купол Парамона. Вряд ли я нашёл бы его своими глазами без сканеров «Нового мира». Из–за прибрежных скал и островков видна только небольшая часть этого мегасооружения. Направо, то есть к северу от него к морю подступают непроходимые скалы. К югу рельеф интереснее: цепь скал и валунов уходит на задний план, а ближе к берегу я заметил открытые плато. О скалистые края плоскогорий бьются морские волны. Кое–где между скалами виднеются узкие каменистые пляжи.

Макс, интеллект «Нового мира», сопоставил архивные данные с орбитальными снимками Лауры и на этой основе нарисовал «живую» карту местности. По ней выходит, что к югу от Парамона имеется залив, ограниченный с северо–западной стороны полуостровом. Контуры их отдаленно напоминают Мексиканский залив и Флориду. Только лаурийская «Флорида» постройнее земной и от ее окончания в море уходит шлейф островков. Разумеется, и масштаб совсем другой. Полуостров имеет длину около километра. Его–то берег и привлек мое внимание. Здесь я рассчитывал встретить людей.

Во время подготовки моего прибытия в штабе флота посчитали, что негоже будет летать вокруг городского купола, вызывая панику населения. Да и вряд ли в Парамоне предусмотрена посадочная площадка для «Нового мира», ведь никто меня не ждет. Известно, что люди на Лауре не используют радиосигналы в целях маскировки от внеземных цивилизаций. Поэтому был разработан простой сценарий: высадка на берег с моря и непосредственный контакт с людьми, которые могут работать в окрестностях города.

File number_2

Day stay_1

«Новый мир» двигался вдоль полуострова на удалении в двести метров. Корабль выступал над водой не более, чем на метр. Я сканировал и осматривал берег в поисках людей или машин. Моё внимание привлекли деревья. Макс сразу определил, что они не живые и состоят в основном из металла и углерода. По форме эти конструкции напоминали местами кедры, местами акации. Аллея с деревьями тянулась примерно на пять сотен метров в средней части полуострова. Пространство под деревьями не просматривалось, оно было скрыто грядой камней. Я сразу решил, что эти камни сюда привезли люди. Они были одного размера и кое–где даже уложены упорядоченно. Это сооружение напомнило мне фортификационные укрепления времен первых империй. «Крепостная стена» в высоту была не более человеческого роста, однако она тянулась вдоль обрыва, который возвышался над пляжем на пять–шесть метров.

У меня закралась мысль, что люди на Лауре утратили технологии, деградировали и, возможно, воюют друг с другом, используя примитивное оружие.

Вот, наконец, то, что я искал. Макс подсвечивает расселину в скалах. В ней устроена лестница, ведущая с плато на пляж. Ступени выдолблены прямо в скальной породе, однако конструкция дополнена металлическими поручнями, опорами, балками. Лестницу явно прятали между скалами, но при этом хотели сделать максимально удобной и безопасной.

Я направил «Новый мир» к пляжу напротив этой лестницы и приготовился к высадке. Брать с собой снаряжение не планировал. Люди должны видеть меня с пустыми руками и понимать, что я не представляю для них опасности. Яркая надпись на легком скафандре указывает на моё происхождение: Flot cosmose di Terra. Надеюсь, местные жители не разучились читать на GUL. По плану, «Новый мир» должен остаться в море. В случае опасности Макс получит сигнал от моих датчиков и направит корабль мне на помощь. В любом случае ему запрещено использовать оружие, он может только вернуть меня на борт и поместить в медкапсулу.

Итак, до берега сотня метров. Воздух за бортом беден кислородом, CO2 – на нижней границе нормы. Для космического путешественника это просто идеальные условия! Воздухом Лауры я дышу уже несколько часов и могу сказать, что не заметил разницы с тем, что мне давали генераторы «Нового мира» в космосе. Радиация, исходящая от Убунту, немного выше нормы, но это совершено безопасно, пока на мне хотя бы легкий скафандр. Гравитация – девять десятых g.

Я уже сделал было жест, чтобы поднять корабль из воды и произвести посадку на пляж, когда Макс подал сигнал тревоги и вывел в фокус картинку с каменной лестницы. По ней спускаются три человека. У одного из них – копьё!

Стоп! Этот исторический момент заслуживает детального описания. До берега не более пятидесяти метров. Я мгновенно погружаю корабль в воду так, чтобы на поверхности остался только верхний блок с датчиками. «Новый мир» – это вам не разведывательный зонд, а капсула для высадки человека на уже исследованную планету, поэтому здесь конструкция без затей: два блока с датчиками – один вверху, другой – внизу. Сканеры начали прощупывать берег во всех доступных излучениях. Я в свою очередь сфокусировался на туземцах.

Это были три женщины. Они быстро спускались по лестнице, разговаривая между собой. Их пол я определил без труда, потому что одеждой они не пользовались. Те небольшие предметы, которые они несли на своих телах, были так малы, что я не смог их идентифицировать. Внимание моё привлекало только копьё. Когда женщины вышли из расселины на пляж, солнце полностью осветило их фигуры. Стало ясно, что ко мне на встречу идут молодые, сильные и бодрые туземки. Только лица их были в тени, потому что головы были покрыты шляпами. Как только девушки подошли к берегу, перед ними из–под воды поднялся помост длиной метров тридцать.

Макс издаёт очередной сигнал тревоги и прорисовывает всплывающую конструкцию на плане местности. От корабля до края помоста – 32 метра к югу. Девушки быстрым шагом двинулись по помосту, видно, что они спешат. Самое время показаться им, но я хочу разглядеть, что это за копьё в руках у одной из них. На нём не так просто сфокусироваться, девушка размахивает им в такт своей быстрой походке. Это жезл высотой с ее рост. На блестевшем металлом древке несколько расширений и пара небольших щитков. То, что я принял за острие, вероятно было кожухом какого–то датчика. Макс в свою очередь выяснил, что «копье» напичкано электроникой, как и шляпы девиц.

Пока я разглядывал жезл, две девушки нагнулись к воде и стали вытаскивать из моря какие–то предметы. Третья, которую я продолжал рассматривать крупным планом, принялась оглядывать горизонт и через пару секунд уже смотрела прямо на меня. Её глаза скрыты защитными очками, я смотрю на неё через виртуальное пространство шлема, но наши взгляды как будто встретились. Она явно насторожилась и направила жезл в мою сторону. Если в нем есть даже простейшие пассивные датчики, то «Новый мир» засечён, ведь сканеры корабля излучают букет разнообразных волн: от ультразвука до рентгена. Я уже злюсь на себя, что затянул эту сцену.

На то, чтобы переместиться к краю помоста и открыть люк ушло еще секунд пять. За это время девушки отбежали почти до самого берега, но всё–таки остановились на помосте. Они могут вновь погрузить его в воду, и я окажусь в глупой ситуации. Мой промах очевиден. Нужно было высаживаться на пляж, чтобы они издалека видели моё пришествие. А потом долго идти по берегу, помахивая им рукой. Но отступать некуда. Уже в проёме люка снимаю шлем и одеваю очки. Кричу во всё горло «Salut!» и делаю первые шаги по металлическому помосту.

Здесь я должен сделать важное отступление для космических путешественников. Как бы комфортабельны не были ваши корабли, за время перелета вы потеряете былую ловкость. А голосовые связки расслабятся, если только вы не упражнялись с помощью караоке. Если та девушка с жезлом решит написать свои мемуары, то пришелец с Земли в этой сцене не будет выглядеть героическим покорителем космоса. «Он жалобно вскрикнул и упал на помост». Примерно так будет описана эта сцена.

Получив пучок морских брызг в лицо, я понял, что не так уж позорно оплошал. На берег с моря налетали порывы ветра, мокрый металлический помост был довольно скользким, что как–то могло оправдать мою неловкость.

Две девушки побежали на берег, но третья героически приближалась ко мне, держа жезл перед собой. Я встал и пошел ей навстречу, стараясь не упасть. Солнце Убунту было за моей спиной, к тому же его заслонила атмосферная пелена. Так что я снял защитные очки, чтобы иметь более дружелюбный вид.

– Salut! – сказал я ей с расстояния уже трех шагов.

– Ta is Atlanta? Ta i gut?

Она говорила на гуле. И, вероятно, имела в виду город Атланту, который был расположен на западном берегу Артемиды.

– Mi is planet Terra, – начал было объяснять я.

– Mi general is planet Terra! Alon vitral!

Она улыбнулась и пошла к берегу, как бы приглашая меня с собой. Я не совсем понял последнюю фразу. Но стало ясно, что указание на планету Земля она расценила как шутку.

– Mi vol parlit to guverman di Paramon, – начал я совсем неуклюже. – Mi is capitan di flot cоsmose di Terra.

Девушка взглянула не меня заинтересованно, но ничуть не серьезно. Будто бы я тот парень, который на вечеринке подошел к ней познакомится и несёт какую–то ахинею. Она взяла паузу, чтобы не прогадать с ответом, и принялась оценивающе меня осматривать. Это в свою очередь дало мне возможность как следует рассмотреть её.

Мы приближались к началу помоста. Его металлическая поверхность в этом месте уже не была мокрой и такой скользкой, как на краю, где я сделал свои первые шаги. Моя спутница была обута в металлические на вид сандалии. Их подошвы явно взаимодействовали с ламелями помоста. По крайней мере, протектор попадал в ответный рисунок.

Свой жезл она держала перед собой, но так, что зеркальная плоскость его «острия» смотрела на меня. Если бы там был глазок видеокамеры, то именно так следовало его расположить, чтобы я оказался в поле зрения. В расширениях на древке пульт управления с экраном. Также к древку прикреплены какие–то дополнительные приборы.

Девушка была ростом мне по плечо. Однако ноги ее конечно же следовало назвать длинными. Вблизи стало видно, что всё тело ее покрыто тонкой защитной мембраной. На бедрах красотка носила ремень, собранный из металлических чешуек. На нём закреплены небольшие приборы, показавшиеся мне при первом взгляде каким–то брелоками. Волосы внизу живота аккуратно подстрижены и покрашены металлизированной краской. Эта золотистая полоска создавала иллюзию прикрытости её наготы. В стройном теле чувствовалась сила и ловкость. Из одежды на ней был еще жилет, или корсет из такого же, как ремень, материала. Он тоже предназначался для крепления какой–то амуниции. Сзади на нём висела фляжка, а спереди разноцветные стручки из фольги. Эти небольшие стручки были единственным, что хоть немного скрывало её грудь от моих глаз.

Мы подходили к лестнице, когда девушка приостановилась. Она отступила полшага назад и одним движением сняла защитные очки, откинула назад шляпу, распрямила спину и покачала плечами.

«Хочешь рассмотреть меня получше – пожалуйста», – словно бы говорила она. При этом у неё все же не хватило духу с вызовом посмотреть мне в глаза. Она поняла, что оплошала и тогда сделала новый финт: картинно развернулась так, чтобы я мог оценить все прелести ее фигуры сзади. И уже из этого положения метнула на меня взгляд, разгадывать значение которого у меня не было времени.

– Alon vitra! Waterpat alit! – указала она на небо над океаном. К нам быстро приближалась синяя туча. Вряд ли это была настоящая буря. Макс анализировал погоду и никаких стихийных бедствий не прогнозировал. Максимум – кратковременный дождь.

Пока я глазел на тучи и море, моя проводница направилась вверх по лестнице. Пришлось задержаться внизу еще на две–три секунды, чтобы дать команду в центр здоровья: мне требовалось подавить возбуждение.

File numbwe_3

Day_stay_1

Вслед за моей проводницей я поднялся по замаскированной в скале лестнице. Сверху видно, что «Новый мир» перешел в подводное положение. Помост погружается в море на моих глазах. Туча проходит мимо, ветер доносит до берега отдельные капельки тёплого дождя.

На смотровой площадке меня ждали три девушки: моя знакомая незнакомка со стручками на груди и две другие. Они рассматривали меня с улыбками. Девушки высокие, статные, с меня ростом. Фигуры их скрыты под металлическими кольчугами и панцирями. У них жезлы, которые могли оказаться оружием. Однако веселые глаза этих разбойниц светились любопытством и в них не было угрозы.

– Меня зовут Марин! – моя спутница решила начать знакомство с чистого листа. Чувствовалось, что она хотела говорить официальным тоном, но это было явно не в её амплуа. – Это Надин и Лиз. Они сегодня следят за порядком. Мы проводим тебя к руководителю Управления.

Я хотел было поприветствовать своих новых знакомых Надин и Лиз и разобраться кто из них есть кто. Однако Марин быстро шмыгнула за поворот каменной стены. А Надин и Лиз, продолжая улыбаться, стали махать мне руками, чтобы я следовал за ней.

Стало очевидно, что за сотни лет на Лауре General Universal Laungag несколько изменился. Изначально предназначенный для формализованного общения, он оброс бытовыми словечками, междометиями, сленгом. Своих собеседников я в целом понимаю, но передавать здесь наши диалоги на гуле не вижу смысла. Органический русский язык, которым я владею с детства, лучше подходит для быстрых заметок. Оригиналы моих разговоров с жителями Лауры можно найти в файлах автозаписи.

Пройдя через калитку в стене из белого камня, я очутился в новом мире. Здесь всё было необычным и в то же время родным. Это мир людей, таких же, как и я. Будто бы просто приехал в незнакомую страну на Земле. Что–то среднее между древней частью Афин и бульваром нового австралийского мегаполиса.

Марин поджидала меня на дороге, которая тянулась вдоль полуострова. Мы двинулись на север, в сторону Парамона. Но до города около десяти километров, и вряд ли бы мы пошли туда пешком.

Нас окружает то ли парк, то ли сад. Правда, растений здесь не так уж много. Справа вдоль дороги тянется каменная стена (та самая, которую я видел с моря). В ней устроены беседки и гроты, в них помещается садовая мебель и металлические шкафы для хранения инструментов. На выступах стоят горшки с растениями, по белому камню вьётся виноград.

Слева от дороги разбиты плантации сельхозкультур. Большинство из них показались мне карликовыми. Виноград, кукуруза, злаки – все было не выше колена. Сельхозугодья вытянуты вдоль полуострова полосой, ширина которой не превышала сотню метров. За полями виднеется дорога, а за дорогой поднимаются скалы, кое–где увитые растениями.

Легкий ветер с океана доносит морскую свежесть и капельки дождя. Разогретые за день лучами Убунту растения выдыхают разнообразные ароматы, от которых с непривычки хочется чихать (пришлось воспользоваться аптечкой). Но атмосферу этого места создают рукотворные деревья. Их стволы выходят из каменистого грунта между дорогой и стеной. Я бы мог принять их за естественные растения, если бы не отчет Макса и кое–какие чудеса. Стволы покрыты толстой морщинистой корой. Под острым углом от них отходят массивные ветви. Часть ветвей переплетаются и образовывают навес над дорогой. Некоторые тянутся через дорогу к грядками с томатами и создают над ними защитное укрытие. На каждом дереве несколько видов листьев, они отличались формой и размерами. Солнце двигалось к закату, и листья на глазах разворачивались так, чтобы не затенять грядки.

– Что это за деревья? – спросил я Марин.

– Достижение биотехнологий позапрошлого века!

Она обрадовалась, что может заполнить неловкую паузу.

– Эти деревья помогли людям освоить Иглу. Полуостров называется Игла. С помощью деревьев PDMG был создан микроклимат для людей и растений. Деревья умеют получать влагу из воздуха, используют энергию света и ветра, с их помощью можно затенять, досвечивать и поливать плантации.

– Из чего они сделаны?

– Строение дерева очень сложное, нужно долго учиться, чтобы управлять ими. Когда их выращивали, нужные вещества подводили по трубопроводам в грунте и дерево само себя строило. Теперь они уже больше не растут, нет смысла.

Из пустынной части парка мы попали в оживленную. Листья на деревьях здесь светились разноцветными огоньками, по–видимому, для красоты. Нас обогнали несколько левитирующих девиц. Дорога, по которой мы шли, сделана из каменных плит. Но помимо идеально обработанного камня на ней есть и металлические детали. Они, судя по всему, образовывали зону для полётов.

На дороге нам встречались в основном женщины, и большей частью молодые. Я предположил про себя, что где–то неподалеку проходят спортивные соревнования для девушек. Встречные кричали нам Salut и глазели на меня, а еще больше – на Надин с Лизой. Последние шли позади нас с Марин строевым шагом и задорно улыбались.

Несколько попавшихся нам мужчин были одеты в рабочую одежду со множеством карманов. Они возились в металлических шкафах с оборудованием и между делом поглядывали на полураздетых девиц.

Марин сняла со своей груди два стручка и один протянула мне.

– Ешь, пожалуйста. Извини, что раньше не предложила. Я не привыкла встречать космических путешественников.

Стручок оказался тюбиком с питательной смесью. Я почувствовал в ее словах иронию, но не смог придумать ответа в том же духе.

– Спасибо, очень вкусно.

Мы проделали путь метров триста длинною и приближались к скале. Я порядком устал от ходьбы с непривычки и уже хотел было запросить в Центре здоровья стимулятор. Наконец, Марин объявила, что мы пришли, и повела меня прямо к скале. В горной породе выдолблены помещения, где жили или работали люди. Однако меня повели на застекленную веранду. Там нас уже ждала зрелая и я бы даже сказал пожилая женщина. В ней легко угадывался человек, который привык руководить. Она одета в золотую мантию до пола и стоит в глубине помещения. Мы же остановились возле двери и Марин начала церемонию представления.

– Меринда Мэй, руководитель Управления по освоению полуострова Игла, – объявила она торжественно. И уже открыв рот, сообразила, что не знает, как меня представить.

– Меня зовут Денис Русо. Я офицер космического флота планеты Земля. Прибыл на Лауру по поручению командования флота.

Меринда Мэй сделала повелительный жест, разрешающий нам сесть на стулья и произнесла «Приветствую тебя!».

Надин и Лиза, неуклюже стоявшие в дверях, решили занять более достойное положение. И неуверенно двинулись вглубь комнаты. Одна из них замешкалась и они неловко стукнулись друг о дружку своими панцирями. Меринда Мэй едва сдержала улыбку и указала жестом место возле стены, куда им следовало стать. Затем она взглянула на нас с Марин, сидящих на стульях, и по ее лицу пробежала тень раздражения.

– Марин, пригласи, пожалуйста, дежурного из медицинской части, и заодно переоденься! После этого можешь к нам присоединиться, – выговорила она, испепеляюще глядя на девушку.

Моя спутница засмущалась, о чем свидетельствовали её покрасневшие уши, и выскользнула в стеклянную дверь.

История моего прибытия явно тяготеет к комедийному жанру. Пусть уж лучше комедия, чем трагедия.

– В чем же цель твоего визита? – спросила дама.

– Я должен ознакомиться с обстановкой на Лауре, составить отчет об экономической, политической и общественной жизни. На его основе Совет по освоению космоса сможет сделать выводы об эффективности программы «Семя‑1». От имени командования Флота прошу власти города Парамон оказать мне содействие.

Женщина явно была озадачена. И она не спешила с продолжением разговора в наметившемся ключе.

– Вы ведь знаете, что еще несколько сотен лет назад колонизаторы Лауры опасались вторжения внеземных цивилизаций… И даже сейчас мы должны проявлять осторожность… То есть мы должны быть уверены, что ты прибыл с Земли.

Эту часть разговора я обдумывал еще в полёте. После того, как двести пятьдесят лет назад вышел из строя последний спутник, обеспечивающий связь Земли и Лауры, никаких однозначных доказательств моей связи с Космическим флотом Земли быть не могло. И в то же время было совершенно очевидно, что Космический флот Земли – это единственная сила, способная организовать экспедицию человека на Лауру. А люди пока живут только на Земле и Лауре. Но как всё это сказать одной фразой и быть убедительным?

Командование флота могло бы заготовить документ, в котором приводились бы все разумные аргументы. Но такой документ, наоборот, мог бы вбить клин между представителями власти Земли и Лауры. Изначально колонисты имели контракты с Флотом, в которых было закреплено, что начальство находится на Земле. Но связи нет уже четверть тысячелетия. На Лауре выросло несколько поколений людей, которые могли образовать независимое государство. К тому же историки установили, что среди колонистов было много тех, кто оказался недоволен политической системой Земли. Они могли передать своим потомкам неприязнь к земному начальству.

Кому было адресовывать такой документ, если на Земле не знали, кто и как принимает решения на Лауре? И кто должен был подписать его, чтобы на Лауре признали его полномочия? И как защитить подпись от возможной подделки? Всё это нужно было продумывать с самого старта программы «Семя», но пятьсот лет назад никто этим не озаботился. Так что теперь мне приходится выкручиваться на месте. Командование Флота поручает офицеру службы связи установить связь. Если этот офицер облажается, то это будет только его ошибка.

Настало время формулировать.

– Вы видите, что я человек. Анализ ДНК сразу покажет, что я такой же землянин, как и вы, жители Лауры. Человечество так и не встретилось с внеземными цивилизациями. Не существует доказательств того, что они есть. Как не существует и доказательств того, что их нет.

– Всё так, Денис… Но ведь ты приплыл морем… Сперва мы подумали, что это какой–то розыгрыш со стороны Атланты. Хотя не понятно, зачем им это нужно.

– Разработчики плана моего прибытия знали, что жители Лауры опасаются недружественного вторжения из космоса. Мой корабль сошел с орбиты в океан и приблизился к городу с моря, чтобы не вызывать панику среди его жителей. При необходимости я готов поднять тебя на орбиту и показать, как всё было.

Миранда Мей, похоже, всерьез задумалась над моими словами об орбитальном путешествии.

– Разве вы не можете проверить базу жителей Атланты и установить, что я не оттуда? – привел я следующий аргумент.

– Да, уже проверили. Поэтому я и говорила о возможном розыгрыше. Но теперь мне ясно, что это не так…

Она в очередной раз задержала взгляд на моей обуви. (Это синтетические шузы, разработанные специально для астронавтов,, в них встроена аптечка и аккумуляторы).

– Значит, ты говоришь, что твой корабль может подняться на орбиту и вернуться?

– Возможно, потребуются профилактические работы, – что–то в её словах заставило взять меня уклончивый тон. – Но в принципе да.

– Я должна сообщить тебе. что правила Парамона, как и Атланты, запрещают использовать на Лауре альтернативные летающие транспортные средства. Поэтому никаких полётов быть не должно. Корабль как можно скорее следует поставить в ангар на весь срок твоего пребывания. Кстати, надолго ли ты к нам?

– Примерно на два года. Земных года.

– Понятно. Денис, я хочу попросить прощения, что наша встреча проходит в такой будничной обстановке. Но… мы не были к этому готовы. Дай мне время хотя бы до утра, чтобы организовать твое дальнейшее пребывание на Лауре. Еще раз прошу прощения, но, я думаю, что тебе следует пройти медицинский осмотр, раз уж ты прибыл с другой планеты… А потом, если все в порядке, Марин будет гостеприимной хозяйкой. Марин, я правильно поняла твою инициативу?

Последняя фраза была адресована девушке. Марин стояла за моей спиной возле двери в серебристо–белой накидке. Рядом с ней еще одна женщина в таком же одеянии. Судя по всему, это была доктор, а Марин нарядилась медсестрой.

File number_4

Day stay_1

Доктор Сюзен уже в момент знакомства стала пристально меня осматривать через свои напичканные датчиками очки. Потом мы отправились в медкабинет, который располагался в глубине скалы. Я догадался, что скала служила офисом Управления по освоению полуострова Игла. Интерьеры мало чем отличались от офисных зданий на земле. Разве что тем, что в деталях отделки не было дерева и пластика. Всё сделано из стекла, керамики и металлов. За стеклянными перегородками видны рабочие кабинеты. Правильнее было бы назвать их лабораториями, судя по имеющемуся оборудованию.

Вслед за Марин в кабинет бесцеремонно вломились Надин и Лиз. Они уже освободились от доспехов и были одеты в шорты–мини и короткие топы из серебристого металла. Доктор велела им ждать на диванчике у ее стола, а меня отправила за ширму раздеваться.

Компьютер диагностической капсулы сразу же распознал мой Центр здоровья и попытался установить сопряжение. Какие–то протоколы обмена данными всё еще совместимы.

– Я не такой уж чужак в этом мире, – попытался я в свою очередь установить контакт с доктором.

Медосмотр можно было закончить, разрешив обмен данными, однако доктор Сьюзен заявила, что мои импланты не включены в список доверенного оборудования и мне нужно лезть в капсулу для полного обследования.

Пока сенсоры капсулы ощупывали меня и брали всевозможные мазки и соскобы, доктор всё же решилась загрузить данные из моего Центра здоровья в свой компьютер. Там были десятки сертификатов различных медицинских центров Земли, в том числе и Института космической медицины, которому уже более шестисот лет. Его коды должны быть знакомы этой капсуле. Вряд ли такое можно подделать здесь, на Лауре. Так что первое вещественное доказательство моих слов было продемонстрировано.

– Космический полет не прошел бесследно для твоего здоровья, но ты не представляешь угрозы для населения Лауры, – заявила доктор, помогая мне выбраться из капсулы. Она уже сняла очки и маску, и я смог видеть ее лицо. Это была бодрая женщина средних лет с умными и проницательными глазами.

– Компьютер утверждает, что тебе три тысячи лет, – она сделал паузу и заглянула мне в глаза. – Но это сбой из–за несовпадения календарей. Мне придётся вручную ввести данные о возрасте. Дай–ка я попробую догадаться сама…

Я стоял возле капсулы всё еще без одежды. Доктор осмотрела мои ногти, глаза, зубы и всё остальное.

– Девятнадцать?! – выпалила она.

Я даже не сразу понял, что она имеет в виду мой возраст.

– Девятнадцать мне было, когда я вылетел с Земли. Сейчас мне уже должно быть двадцать пять. По земному календарю.

– Год на Лауре длиннее земного, насколько я помню… Хотя ты сказал, что не собираешься жить здесь до старости… В любом случае, по результатам осмотра я могу заключить, что тебе двадцать один год. И вряд ли кто–то из моих коллег сможет это оспорить.

Я не успел ни понять в полной мере значения её слов, ни что–то возразить.

– Девушки, астронавт ужасно голоден! – громко произнесла она, подняв глаза к потолку, – И сильно устал.

Когда я оделся и вышел из–за ширмы на середину комнаты, меня встречала то ли Надин то ли Лиз (я еще не запомнил кто из них кто) с серебряным блюдом. Девушка картинно выставила одну ножку вперед носком внутрь, а на ее идеально правильном лице сияла улыбка. На блюде лежала кисть винограда и тюбики–стручки. Чувствовалось, что девушки разыгрывают маленький спектакль и нужно было как–то подыграть им. Я развел руки в стороны со сжатыми кулаками и поднятыми большими пальцами и крикнул «Супер!». Ответом мне было немое изумление на лицах. Красотка с блюдом даже немного отступила назад. Тогда я аккуратными и плавными движениями стал складывать стручки себе в карман и нежно двумя пальцами подхватил виноград.

– Нам пора. – заявила Марин. Она попрощалась с доктором, поблагодарила Надин и Лиз и под локоть повела меня к выходу.

Наружная дверь оказалась совсем рядом. Марин первой выскочила на улицу и встретила меня там с криком «Супер!», копируя мой жест. Я ел виноград и старался сохранить невозмутимое выражение на лице. И это явно позабавило мою спутницу. Похоже, она была любительницей эпатажа и я своей выходкой в медкабинете завоевал её симпатию.

– Ты устал, поэтому мы не пойдём пешком.

По команде Мирин из проема в стене выплыла платформа с поручнем. Это транспортное средство имело размер доски для сноуборда. Она положила на поручень мою левую руку и расположила меня на платформе боком.

– Он должен думать, что мы – один человек.

С этими словами Марин прижалась ко мне, обхватив меня за бёдра левой рукой, а правой взялась за рукоятку поручня. В ней, надо полагать, были органы управления. Мы плавно тронулись и полетели над металлической дорожкой, вмурованной в каменные плиты.

Лицо Марин было на уровне моей груди. С этого ракурса оно выглядело совсем детским. У девушки очень большие глаза и маленькие губки бантиком. Днём мне казалось, что это зрительный эффект из–за защитных очков и шляпы. Но сейчас её лицо было перед моими глазами без всякого реквизита. Глаза чайного цвета действительно большие–большие, и в них пляшут чёртики. И губки маленькие–маленькие и грань между доброжелательной улыбкой и пренебрежительной гримаской на них едва уловима.

Платформа несёт нас к югу вдоль полуострова. Слева от нас за плантациями видна дорога, которую мы прошли днем. Там же на западе над морем светится закатное зарево. В парке вполне светло от искусственных деревьев. Их листья заливают дорогу мягким светом.

Справа от нас тянется ряд домиков. Собственно комнаты помещаются внутри скалы и видны только застекленные веранды, служившие крыльцом. Между домиками и дорогой – газоны, зеленые изгороди и клумбы. Компании девушек собирались на верандах и в беседках.

– Здесь живут только женщины? – спросил я у Марин.

– Да, мужчины приходят, чтобы сделать какую–то работу.

Наш путь занял не более минуты. Домик Марин оказался в самом конце улицы. Мы как ехали в обнимку, так и вошли в широко разъехавшиеся двери.

В доме включилось мягкое ночное освещение. Середину комнаты занимает большая полукруглая кровать. У ее изголовья – массивный стол, то ли бар, то ли бюро, то ли и то и другое сразу. Две двери в дальних углах комнаты ведут в помещения, спрятанные в глубине скалы. Слева от входной двери устроена гостевая зона с большим диваном и маленьким столиком. А справа – неожиданно – душевая кабинка.

– Я должна смыть защиту, – объяснила Марин. Она одним движением сняла с себя медицинский халатик, повесила его у двери и нырнула в душевую кабинку.

Я сел на диван и мог любоваться силуэтом девушки, которая мылась за полупрозрачным стеклом. Но надо сказать, что за этот день я имел возможность рассмотреть Марин во всех деталях. Перед глазами всплыла картина нашей встречи на помосте, потом ее ловкая фигура на каменной лестнице, потом огромные глаза, в которых отражались разноцветные огоньки искусственных деревьев, потом звезды, звезды…

Я проснулся среди ночи от голода. Вспомнил, что в кармане есть стручки. Выдавил в рот парочку, сразу же почувствовал приятную сытость и дал себе команду спать до утра.