Читать книгу Кастанеда. Код иной реальности - Яков Бен Бирсави - Страница 8

Занятие второго дня началось с проверки задания. Мы делились впечатлениями о своих экспериментах с расфокусированным взглядом. Как я и подозревал, большинство рассказывали об окурках и цветках.

– Коричневый автомобиль… – задумчиво произнес Кастанеда, выслушав меня.

– Скорее, цвета красного дерева, – уточнил я.

Кастанеда попросил описать его подробнее.

– Кажется, это был «майбах», – вспоминал я, – ретромобиль, довоенного выпуска. Но в идеальном состоянии. Я помню, как блестело на солнце его крыло.

– А кто сидел за рулем? – спросил Кастанеда.

Я не помнил. Вернее, я не помнил, сидел ли в автомобиле кто-нибудь вообще.

Кастанеда велел мне сымитировать ту ситуацию. Я изображал, как иду по переулку, как замечаю тот коричневый «родстер», как отпрыгиваю в сторону. Я так живо представил себе тот автомобиль, что мне показалось, будто он действительно промчался мимо прямо в аудитории и, войдя в стену, исчез из вида. За рулем никого не было.

– Автомобиль появился слева, – сказал Кастанеда, – и в нем никого не было. Это очень важный знак, но пока сложно сказать, хороший он или дурной. Слева от человека находится его смерть. И твоя Сила появилась тоже слева. Она приняла образ не человека, не животного, не птицы. Это не был вихрь, туман или дождь. Просто – автомобиль. Сила дает тебе понять, что она управляема. Но пока ею никто не управляет. Место водителя было свободно, и если ты не сядешь за руль, управлять этой Силой будет твоя смерть.

– Что это значит? – спросил я.

– Это значит, что тебе нужно либо научиться управлять Силой, либо не зевать при переходе улицы.

– А что было бы, если бы я не отскочил в сторону?

– То, что случается, когда человека сбивает машина, – сказал Кастанеда с самым серьезным видом.

– Но ведь автомобиль был воображаемым! – воскликнул я. – И здесь, в аудитории я видел его, вернее, вообразил настолько живо, что мне показалось, будто он на самом деле промчался мимо!

– Сила не бывает воображаемой. Сила всегда реальна.

Он велел мне идти завтра в тот переулок в такое же время дня. Я спросил его, что мне нужно будет там делать.

– Ничего. Если не можешь не делать ничего – практикуй расфокусированный взгляд. Этот переулок – твое место Силы.

– А если снова появится коричневый «майбах»? – поинтересовался я.

– Не появится, – уверенно сказал Кастанеда. – Ты получил знак о природе твоей Силы. Вряд ли тебе нужен еще один.

* * *

После разбора экспериментов с расфокусированным зрением мы приступили к разминке. Мы сидели на полу и «раскручивали» энергию. Кастанеда ходил между нами и следил, чтобы каждый выполнял все движения в точности с его указаниями.

– Большую часть знания хранит ваше тело, – говорил он. – Тело учится гораздо быстрее, чем разум. Разум не может воспринять знание, пока в нем не будут сломаны те культурно-социальные установки, которые строились годами. Это долгий процесс, и большинство из вас никогда не сумеет полностью освободиться от социальных стереотипов. Только остановка мира может уничтожить все наслоения в сознании. Тело не нуждается в остановке мира. Оно живет инстинктами и поэтому воспринимает Силу напрямую. А сознание не может принять Силу из-за множества барьеров. Культура, мораль, религия, детские страхи, отношения в семье, социальное положение – все это барьеры, о которые разум спотыкается каждый раз, когда речь заходит о Силе.

Вот почему так важно развивать свое тело. Многие высшие маги полагаются только на тело. Средние и низшие маги получают Знание (а вместе с ним и Силу) только телом. Антропологи, так же как и религиоведы, спорят о причинах шаманского транса, посредством которого шаманы общаются с духами. Сравнивать его с экстатическими состояниями религиозных мистиков не позволяет тот факт, что шаманский транс – это бессознательное состояние, между тем как религиозный экстаз всегда охватывает человека в ясном сознании. Все очень просто: транс – это восприятие Знания телом. Шаман знает, что есть вещи, которые нельзя охватить разумом. Но он знает также, что тело может воспринять то, к восприятию чего не способен разум. Поэтому он просто выключает сознание, а тело само делает то, что надо для получения Знания и Силы.

На моих семинарах я стараюсь обучить тело. Затем оно станет проводником для тех из вас, кто способен быть человеком знания.

Необходимое качество Волка

После разминки и дыхания телом Кастанеда дал нам немного отдохнуть, а затем сообщил, что на сегодняшнем занятии мы будем учиться алертности.

– Алертность – необходимое качество для Волка, – объяснял он. – Алертность – это постоянная готовность к действию. В то же время алертность нельзя путать с напряженностью. Волк – прирожденный охотник. Его тело напряжено только в моменты прыжка и приземления. Все остальное время оно расслаблено, однако готово к действию. Это и есть алертность. Волк эффективен, потому что алертен. Он никогда не расходует свою силу понапрасну и пользуется тем необходимым минимумом, который нужен для решения конкретной задачи.

Быть алертным – значит быть стратегом. Ваша Сила – это ваша армия. Вы должны выстроить ее на поле битвы таким образом, чтобы выиграть сражение с наименьшим количеством потерь. Для стратега не бывает мелочей. Он не упускает деталей. Он безупречен во всем. Именно поэтому он зачастую выигрывает битву, даже не начав ее. Но он всегда готов к битве. Это и есть алертность.

Единственный способ стать алертным заключается в развитии внимания. Мои наставники, дон Хуан и дон Хенаро, обладали абсолютным вниманием. От них не могло укрыться ничего. Они также умели сопоставлять вещи и события. Внимание и сопоставление – это алертность. Когда вы внимательны к вещам, вы видите, что все они связаны друг с другом. Наблюдая эти связи, вы учитесь сопоставлять. Когда вы сопоставляете, вы можете влиять на ход событий. Вы выигрываете битву.

Большинство битв в вашей жизни проиграны из-за невнимания к вещам и событиям.

В жизни обычного среднего человека практически все битвы заканчиваются поражением. Но люди понимают это лишь тогда, когда множество мелких поражений складывается в один большой проигрыш. Трагедия старости заключается не в том, что человек уже не может делать то, что он делал в молодости. Трагедия старости – в упущенных возможностях, иначе говоря, в проигранных битвах. Вот почему у большинства стариков такой скверный нрав. Им действительно плохо. Это так тяжело – таскать на своих плечах груз поражений. Честно говоря, в самом поражении нет ничего дурного или обидного. Но люди не умеют проигрывать. Когда они видят, что им не победить, они всегда сдаются в плен. Они позволяют сопернику захватить себя. Каждый из нас в плену. Люди захвачены сигаретами, едой, алкоголем, привычкой долго спать… То, что люди называют пороком, или дурной привычкой, или даже болезнью, – не что иное, как плен. Хуже всего, когда человек сдается без битвы по собственной воле, охотно. Не так ли охотно мы начинаем курить, принимать алкоголь, обманывать себя и окружающих? Сдача в плен без битвы – это падение в грязь. Восстать из грязи невероятно трудно. Проблема в том, что люди не различают Силу. Сила может быть или противником, или союзником. Она либо с вами, либо против вас. Подросток, которому поднесли стакан виски, чтобы он «показал себя мужчиной», не осознает, что вовлечен в великую битву. Внутри он чувствует надлом, непонятную ему борьбу, но соблазн перевешивает. Он сдается – и Сила захватывает его. Отныне не он владеет Силой, а Сила владеет им. Алкоголь, сигареты, обжорство, гнев, злоба, нетерпимость, раздражительность, обман – это все проявления Силы-противника. Но она может быть и союзником, если вы не потакаете себе и проходите мимо всего этого.

Человек знания не потакает себе ни в чем. В то же время его нельзя назвать аскетом. Просто он все время в союзе с Силой. Аскет находится в конфронтации с Силой, и в этом тоже есть достоинство. Большинство же людей просто в плену. В плену нельзя быть счастливым.

И это все было бы не так трагично, если бы человеку не предстояла последняя битва. Та, в которой противником будет смерть.

Эта битва – единственная, которую не может выиграть человек. Но одно дело, когда со смертью бьется победитель, и совсем другое – когда против нее выступает неудачник.

Никто из нас не знает, какая именно битва станет его последней битвой на земле. Смерть предупреждает о своем приходе только избранных. Поэтому надо всегда сражаться так, будто вы бьетесь со смертью. Только в этом случае вы сможете победить. Победа – это Сила.

Близость смерти иногда заставляет людей являть чудеса смелости. Но это происходит лишь иногда. Люди невероятно толстокожи и беспечны. Они не осознают, что смерть всегда ходит рядом. Если бы они осознавали это, то были бы внимательны к любому пустяку.

Хотя на самом деле пустяков не существует. Весь мир – поле битвы, и все в нем играет решающую роль: ландшафт, окружающие люди, имеющиеся в расположении средства, погода, время суток. Человек знания каждый миг уделяет максимум внимания каждому из этих факторов и еще миллиону всяких мелких деталей. Вот почему он может провести любую битву так, словно это – его последняя битва на этой земле, битва со смертью.

На первый взгляд может показаться: чтобы добиться такого внимания, нужны большие силы. Однако это не так. Напряженность сознания убивает всякую внимательность. Внимание – не функция разума. Это функция тела. Внимание тела – это и есть алертность.

Когда вы практиковали расфокусированный взгляд, вы тренировали ваши глаза быть внимательными. Расфокусированным взглядом можно подметить очень важные вещи. Например, присутствие союзника или врага. Или источник Силы. Точно так же можно тренировать слух или обоняние.

Человек знания всегда расслаблен, потому что он ничего не делает специально. Ему не надо напрягаться. Но он алертен, он всегда готов к действию – потому что работают все его информационные каналы: зрение, слух, вкус, обоняние, осязание. Работают, а не спят. Когда эти каналы спят, сознание принуждает тело излишне напрягаться, и от этого вы быстро устаете, заболеваете и стареете. Неожиданный кризис – катастрофа или стресс – способствует резкому открытию каналов. Человек начинает ощущать мир во всей его полноте. Это придает колоссальные силы. В этом секрет героизма. Но герои часто гибнут, потому что у них нет привычки к вниманию и сопоставлению. Для них этот мир открылся в один миг, совершенно неожиданно. Это похоже на то, как нищий вдруг попал бы в хранилище национального банка. Человек знания никогда никуда не попадет «вдруг». Он прослеживает весь свой путь и всегда знает, куда этот путь ведет. Он видит связи мира и умеет сопоставлять. Если он оказывается в хранилище национального банка, значит он целенаправленно шел туда, зная, зачем идет. Чтобы понять это, мне пришлось пройти через жестокий урок.

Урок дона Хуана

В период учения у дона Хуана у меня был соперник. Вернее, соперница – колдунья по имени Каталина. Дон Хуан намеренно столкнул нас и заставил эту женщину обозлиться на меня.

Я еще тогда не имел достаточно личной силы и не мог вступить с ней в схватку. Как-то в селении индейцев яки устраивался праздник. Я мог бы не ходить на него, но многие из селения знали меня, и я подумал, что им будет приятно, если я приду повеселиться вместе с ними. Честно говоря, мне не было особенно весело там, но дело не в этом. Мне незачем было ходить на этот праздник. Я шел просто убивать время – и это в тот самый момент, когда у меня появился сильнейший враг! Каталина напала на меня неожиданно, мне едва удалось избежать смерти. После того нападения я был полностью вымотан и восстанавливался довольно долгое время. Вот к чему приводит неумение сопоставлять.

Если бы я сопоставлял все свои действия с тем, что у меня есть враг, каждый мой шаг был бы стратегией. И я бы пошел на праздник в индейское селение только в том случае, если бы это совпадало с моей стратегией.

Когда-то я думал, что сопоставление, стратегия – слова из области логики. Однако логики здесь нет. Ум должен отключиться от любых ментальных построений. Он должен раствориться во внешнем мире, либо (что гораздо сложнее) погрузиться в мир внутренний, в так называемое безмолвие. Для этого нужно прекратить внутреннюю болтовню.

Мы сидим в комнате, окна которой выходят во внутренний двор университета. В этот час во дворе никого не бывает, в комнате тишина. Но если бы вы обладали таким слухом, которым обладает человек знания, вы бы услышали, какой дикий шум стоит здесь. Этот шум – ваша внутренняя болтовня.

Техника избавления от ментальных построений

От нее нелегко избавиться, но есть одна простая техника, которая может помочь вам на этом пути. Я сам «изобрел» ее – не без подсказки дона Хуана. Когда я надоедал ему своей болтовней (как внутренней, так и внешней), он говорил мне: садись и пиши. Я писал в его присутствии часто по несколько часов, и при этом мой ум совершенно освобождался от болтовни, и я был способен воспринимать любое знание. В те моменты, когда я писал, дон Хуан находился рядом и будто бы ничего не делал. В действительности же он обучал мое тело. Я это понял гораздо позже, когда начал обнаруживать, что мое тело знает, как себя вести в ситуациях, в которые я не попадал никогда ранее.

Условие одно: писать нужно то, что приходит вам в голову сейчас, в этот момент. Вы просто садитесь и записываете все приходящие в голову мысли, какими бы бредовыми они ни казались. Оценивать их нельзя, а если оценка появилась, ее надо записать в виде слов. Но этим вы займетесь дома, а сейчас мы поучимся слушать внешний мир.

Слушание мира

Доктор Кастанеда велел нам улечься на полу и расслабить тело. Как и в прошлый раз, он называл группы мышц, мы направляли туда свое внимание, и мышцы расслаблялись.

– Сосредоточьтесь на звуках, – говорил Кастанеда. – Здесь очень тихо, но тишина полна звуков. Чтобы вам было легче, сконцентрируйтесь на первом же звуке, который вы услышите. Главное, чтобы он был постоянным. За этим звуком придут и другие.

Он умолк. Я стал вслушиваться в окружающее пространство. Ничего. Тишина, казалось, была абсолютной. Я не слышал даже биения собственного сердца. Я искал слухом хоть какой-нибудь звук, и это продолжалось довольно долго. Вдруг я понял, что такой звук есть, я слышу его, я все время его слышал. О стекло билась муха – совсем маленькая мушка, иначе она бы жужжала. Тем не менее я хорошо слышал, как бьется о стекло ее маленькое тельце. Я сосредоточился на этом звуке, и постепенно он стал усиливаться. Вскоре он стал сильным настолько, что я понял: это не один звук, а сочетание нескольких звуков. Я стал их сортировать. Кроме биения мушки о стекло, я слышал дыхание лежащих рядом, стук их сердец, шуршание листвы за окнами. Но все же большинство звуков я не мог распознать, они были мне незнакомы. Я столкнулся с тем, что вынужден был давать им названия, задумываться, на что это может быть похоже.

Вскоре я заметил, что, когда задумываюсь, звуки исчезают, и мне приходится начинать сначала. Я сделал одно важное наблюдение. Моему сознанию не нравились незнакомые звуки. Вернее, ему не нравились звуки не сами по себе, а то, что они не подходят ни под одну категорию привычных звуков. Эти звуки составляли какой-то незнакомый мир, и этот мир пугал мое сознание. Поэтому оно их просто-напросто заглушало. Я стал еще напряженнее вслушиваться в пространство. Чем внимательнее я слушал, тем меньше мне хотелось заниматься сортировкой и распознанием звуков. Собственно, у меня на это уже не хватало внимания. Я просто слушал. Вдруг меня охватило чувство, что каждый из этих звуков существует не сам по себе, а только в сочетании со всеми остальными. «Между ними есть связь», – мелькнула мысль.

* * *

Не знаю, сколько мы пролежали, вслушиваясь в мир. Кастанеда «разбудил» нас. Но и поднявшись, я все еще слышал тот оркестр звуков, который неслышно играл вокруг потрясающую симфонию неведомого мира.

Карлос попросил нас поделиться своими ощущениями. Первой должна была говорить девушка по имени Даниэль. Она подбирала слова с большим трудом. Сперва я подумал, что она просто заснула и теперь пытается выкрутиться из неловкого положения, что-нибудь сочинив на ходу. Но затем понял, что я сам вряд ли смогу рассказать о том, что слышал, потому что слышанное не укладывается в рамки привычного языка.

– Этому даже не дашь названия! – только и сказал я, когда очередь дошла до меня.

– Совершенно верно, – кивнул Кастанеда. – Я дал вам эту практику именно для того, чтобы вы почувствовали, каково это: переживать то, что нельзя никак описать. Слушание мира – великолепная практика, она эффективнее даже, чем расфокусированный взгляд. Все же глаза воспринимают готовые формы, к которым они уже привыкли. Видение необычных вещей на фоне этих форм появляется именно потому, что фон слишком привычен. И это может напугать. Со звуками все гораздо легче. Сознание может смириться с тем фактом, что не все звуки вписываются в знакомые ему категории. Ему не слишком это приятно, однако это то, что оно может «проглотить». Сознание быстро оставляет попытки распознавания звуков и позволяет вам просто слушать. В этот момент мир по-настоящему рождается для вас.

Домашнее задание: Мое место силы

На следующий день я пошел в переулок, где на меня чуть не налетел коричневый «родстер». Кастанеда велел мне явиться туда ровно в то же самое время. Но я вышел чуть пораньше: я помнил, что тогда до занятия оставалось не больше получаса, и решил, что если я явлюсь в переулок минута в минуту, у меня просто не будет времени почувствовать, что же такого особенного в этом месте и почему Кастанеда назвал его «местом Силы».

Я немного тревожился по тому поводу, что снова могу увидеть коричневый автомобиль. Хотя Кастанеда и говорил, что это больше не повторится, мне было страшно. Я впервые столкнулся с такими вещами, и от осознания того, что в мире действует какая-то реальная, но невидимая сила, мне было не по себе. Карлос сказал, что я должен просто пойти туда и ничего не делать, а если не получится «не делать» – попрактиковать расфокусированный взгляд. Но это было именно то, чего я не собирался делать ни в каком случае. А ну как снова явится тот коричневый ретромобиль? Лучше уж я просто прогуляюсь по переулку. Так я думал, пока не попал в то самое место, где мимо меня пронесся загадочный родстер. Я постоял несколько мгновений и вдруг почувствовал, что у меня нет никакого страха. Меня буквально обволокло спокойствием. Я был уверен, что на этом месте со мной никогда ничего не случится. Что бы я ни делал.

Я настолько осмелел, что даже стал практиковать расфокусированный взгляд. Я вдруг захотел, чтобы опять на меня мчалась коричневая ретромашина с откидным верхом. Я стоял, ожидая ее, стоял в самом центре переулка. Я бросал вызов Силе. Но она не являлась. Я почувствовал прилив энергии. Мне показалось даже, что в переулке посветлело. Сначала я подумал, что это солнечные лучи отражаются в окнах верхнего этажа, а свет оттуда падает на улицу. Но ничего подобного не было. Тем не менее переулок действительно был полон светом. Я засмеялся: я ощущал себя хозяином здесь. Постояв еще немного, я отправился на занятие.

* * *

Когда я вошел в аудиторию, мне вдруг подумалось, что я мог бы купить квартиру в том переулке. Я сообщил об этом Кастанеде, когда настала моя очередь рассказывать о домашней практике.

– Это плохая идея, выкинь ее из головы! – резко произнес он. – Места Силы существуют не для того, чтобы в них жить. Никто не живет в колодце: оттуда берут воду! В это место ты будешь возвращаться, когда тебе понадобится помощь или защита. В этом месте ты отныне будешь пополнять запас Силы, истраченный в битвах. Но нельзя делать это слишком часто, иначе оно иссякнет. Пока ты учишься, можешь приходить туда раз в неделю – в тот самый день и час, когда ты встретил Силу в образе коричневого автомобиля. Гуляй там, наблюдай, впитывай, запоминай все до мелочей. Это пригодится тебе, когда ты будешь восстанавливать образ этого места во сне или наяву. Он должен впечататься в тебя – тогда это место будет всегда с тобой. Ты сможешь там спрятаться от врага. В месте Силы нельзя спрятаться лишь от смерти. Ведь именно там и будет происходить твоя последняя битва. Именно там – где бы ты ни был.