Читать книгу Большая книга головоломок, задач и фокусов - Яков Перельман - Страница 7

И все-таки я добился своего! На другой день Феликс открыл мне секрет необычайной памяти. Не буду подробно рассказывать, как сумел я расположить его к откровенности. Пришлось расстаться с полусотней редких марок, и Феликс не устоял перед соблазном.

Это было на квартире у Феликса. Я пришел, как было у нас условлено, потому что Феликс знал, что дядя уедет в соседний городок. Прежде чем открыть тайну, Феликс заставил меня долго и торжественно клясться, что я «никогда никому ни за что» не скажу о ней ни единого слова. После этого он написал на полоске бумаги табличку. С недоумением смотрел я то на бумажку, то на него, ожидая пояснений.

– Видишь ли, – начал он, таинственно понизив голос, – видишь ли, мы заменяем цифры буквами. Нуль заменяем буквой Н, потому что с нее начинается слово «нуль», или же буквою М.

– Почему М?

– Созвучно с Н. Единицу заменяем буквой Г или Ж, потому что писанное Г похоже на I.

– Откуда же буква Ж?

– Часто Г переходит в Ж: бегу – бежишь.

– Понял. Буква Д отвечает 2, потому что «два», а Т созвучно с Д. Но почему К – 3?

– Состоит из трех черточек. А X произносится сходно с К.

– Хорошо. Четыре – Ч или созвучное с ним Щ. Пять – П или созвучное Б. Шесть – Ш. Но почему Л?

– Просто так. Прямо надо запомнить: 6 – Л. Но зато 7 – С или З. Восемь – В или Ф. Это понятно?

– Конечно. А отчего 9 – Р?

– В зеркале 9 похоже на Р.

– А Ц?

– Хвостик, как у девятки.

– Таблицу запомнить нетрудно. Но к чему она?

– Погоди. В табличке одни только согласные звуки. Если соединить их с гласными – ведь гласные у нас не означают никаких цифр, – то можно составить слова, которые в то же время будут выражать числа.

– Например?

– Например, «окно» означает 30, потому что К — 3, Н — нуль.

– И всякое слово может означать число?

– Конечно.

– Ну, «стол»?

– 726: C – 7, Т — 2, Л – 6. Ко всякому числу можно подобрать слово, хотя не всегда это легко сделать. Сколько тебе лет?

– Двенадцать.

– Ну, так это можно выразить словом «годы»: Г – 1, Д – 2.

– А если бы было 13?

– Тогда «жук»: Ж – 1, К – 3.

– А 453? – спросил я наобум.

– «Чубук».

– Занятно! Это, конечно, помогает запоминать числа. Но ты ведь повторял не числа, а названия вещей. Как же это?

– Дядя придумал счетные слова от 1 до 100. Вот первые десять:

1 – еж.

2 – яд.

3 – Ока.

4 – щи.

5 – обои.

6 – шея.

7 – усы.

8 – ива.

9 – яйцо.

10 – огонь.

– Ничего не понимаю! Что за «счетные» слова? И к чему еж, зачем огонь?

– Ну, недогадливый! «Еж» – это 1, потому что Ж – 1; «яд» – 2; «Ока» – 3; «щи» – 4…

– Понял! «Обои» – 5, потому что Б – 5; «шея» – 6…

– Ну вот. Ты видишь сам, что запомнить эти слова совсем нетрудно. А держа их в голове, ты можешь уже привязать к ним любые десять слов, какие тебе прочтут.

– Как привязать? Непонятно.

– Напиши какие-нибудь десять вещей, объясню.

Я написал:

«Снег, ведро, смех, город, картина, сапог, машина, сажень, золото, смерть».

– Когда мне читают такой ряд слов, – сказал Феликс, – я в уме ставлю каждое из них рядом с очередным счетным словом, вот так:

1. Еж – снег.

2. Яд – ведро.

3. Ока – смех.

4. Щи – город.

5. Обои – картина.

6. Шея – сапог.

7. Усы – машина.

8. Ива – сажень.

9. Яйцо – золото.

10. Огонь – смерть.

– При этом, – продолжал Феликс, – я говорю себе примерно такие фразы:

1. Еж бежит по снегу.

2. В ведре яд.

3. На Оке раздается смех.

4. В городе едят щи.

5. На обоях висит картина.

6. Сапоги перекинуты через шею.

7. Усы застряли в машине.

– Как же усы завязли в машине? Глупо выходит.

– И пусть глупо. Глупое даже лучше запоминается. Почему «еж на снегу», «сапоги через шею»? Тоже ведь бессмыслица, а запоминается хорошо.

– Ну дальше. Как связать иву с саженью?

– Ива в сажень вышины.

– А яйцо и золото? Ничего ведь общего.

– Золото, как яичный желток, по цвету то есть.

– А огонь причиняет смерть?

– Хотя бы и так. Привязал эти слова, а теперь могу повторить весь список, припоминая по порядку, что с каждым счетным словом связано:

Еж бежит по снегу.

Яд – в ведре.

На Оке раздается смех.

Щи едят в городе.

– Погоди-ка, дальше я сам попробую:

На обоях висит картина.

Через шею перекинуты сапоги.

Усы застряли в машине дурацким образом…

– Вот видишь, помогла глупая фраза. А восьмое слово?

– Восемь: ива в сажень высоты; девять: яйцо – его желток, как золото. А огонь – смерть.

– Теперь назови сразу пятое слово, – предложил мне Феликс.

– Погоди… Пять – обои; значит, картина.

– Попробуй перечислить те же десять слов в обратном порядке.

Я начал довольно неуверенно, но, к собственному изумлению, безошибочно назвал все слова.

– Ура! – не удержался я от радостного восклицания. – Я сам теперь могу показывать фокусы!

– Но ты дал слово…

– Помню, помню, не бойся. Однако, ведь ты повторял не десяток, а сотню слов. Как же это ты?

– Тем же самым способом. Нужно только затвердить все сто счетных слов.

– Скажи хоть второй десяток.

Феликс написал:

11 – гага.

12 – гад.

13 – жук.

14 – гуща.

15 – губа.

16 – игла.

17 – гусь.

18 – агава.

19 – гора.

20 – дом.

– Слова могут быть и другие, – пояснил Феликс. – Ты сам мог бы подобрать. Например, два у нас раньше было не «яд», а «уда», но неудобно для связывания, и я просил дядю заменить «уду». Тогда он придумал «яд». А проще было «еда». Десять было прежде «ужин», я сам придумал вместо этого «огонь». Вот «агава» очень неудачное слово, но дядя не мог придумать пока лучше.

– Однако, запомнить сто фраз! Разве не трудно?

– Не так трудно, если часто упражняться. Я и сейчас еще помню те сто слов, которые были даны мне для запоминания на последнем представлении.

– И мои помнишь?

– Какие номера?

– 68-й, 69-й, 70-й.

– Ножик, дождь, пожар.

– Верно! Но как же ты это?

– Вот: 68 у нас «олово»; 69 – «лицо»; 70 – «сон». Из олова не сделаешь ножика, лицо смочил дождь, во сне видел пожар.

– И долго будешь помнить?

– До следующего представления, вероятно. Дядя идет, дядя! – засуетился он в испуге, увидев в окно фигуру дяди на дворе. – Уходи скорее!

Мне удалось счастливо проскользнуть к себе, прежде чем фокусник успел дойти до лестницы.