Читать книгу Литературный оверлок. Выпуск №4/2019 - Яков Сычиков - Страница 49
Проза
Андрей Новиков
Как Петрович за три моря ходил
ОглавлениеСтали в нашей области, с недавних пор, фестивали исторической реконструкции проводить. Это когда, вполне цивильные люди, по большей части бизнесмены, ибо удовольствие такое стоит недешево, каждый год в отпуске на себя рыцарские доспехи напяливают, в походном биваке обитают, да силушку в потешных сражениях тешат. В нашей местности, они почему-то себя к варягам причислили и той эпохой славной живут, из исторического образа выйти не могут, многие беспокойства у простого населения и церкви вызывают.
Проезжал как-то мимо ряженых викингов наш владыка в приличной иномарке, посмотрел из тонированного окна, на сие ратное варяжское действо и шибко оно ему не понравилось. Стал губернатору жаловаться:
– Викинги – это язычники поганые, нехристи, отродясь в наших краях черноземных, таких супостатов не было. Мордва у нас жила, горшки глиняные лепила, да лапти на экспорт хазарам плела. А управлял ей, как мне рассказывал наш видный писатель Ошалелов, мудрый князь Липецкий с городища. Ошалелов даже кости этого князя показывал, они у него дома и сейчас под диваном кучей лежат.
Возмутился Петрович разгулом язычников и решил сам посмотреть, что ж это за реконструкция такая историческая объявилась. Вошел сам по княжески в палаточный лагерь, а владыка следом за ним семенит с посохом, широкую спину Петровича, знай, размашистым знамением осеняет.
Только Петрович хотел доморощенным варягам разгон задать, как заметил, что рядом на берегу, лодью, нехристи, активно достраивают, смолят уже и конопатят. Да ладную такую, многовесельную и грузоподъемную, типа, «река-море». Так и вырвался у него вопрос подозрительный:
– Куда язычники поганые, намылились?
Варяги, увидев губернатора, шапки железные заломили и отвечают деловито:
– Мы, из варяг в греки плыть хотим, за норковыми шубами. Без виз и таможенных сборов. Туда – серые мобильники, от туда – дешевую пушнинку, греческие цеховики славно шкурки выделывают.
Сразу Петрович смекнул, что дело выгодное. И говорит владыке строго и сухо, словно кошка черная меж ними, враз пробежала:
– Мы их сейчас прямо в Дону крестим и простим, а что они грехом свальным живут и медовуху пьют, по нашим временам нарушения небольшие. Свальный грех день и ночь по ТВ показывают, а медовуху и сам люблю.
Так и отправился Петрович в шоптур с варягами за три моря, даже домашних и собственную администрацию не предупредил.
По Дону, без проблем, доплыли они до первого моря – Азовского. А вот уже в Азовском море, смущения и трудности большие пошли. Варягов наших, украинские таможенники салом в шоколаде и горилкой заманивали на косе Тузла. Кричали певуче, что сирены:
– Мы ваши мобильники, парубки, тоже без растаможки в Жмеринке скинем, половину можем батьке Лукашенко сосватать за зайчики, по выгодному курсу. Надо – дополнительные услуги окажем со скидкой. А все таможенники, как на подбор – гарны дивчины. Юбочки форменные короткие, аж трусики кружевные, с державными трезубцами видны, декольте на кителях большие прорезаны и лифчики жовто-блокитные колыхаются.
Едва устояли, кормчего пришлось за руки держать, чтоб в самостийную державу не зарулил. Петрович ему глаза собственной футболкой завязал и уши жевательной резинкой заткнул.
В Черном море тоже без приключений не обошлось. Саакашвили пограничный катер на перерез послал. Лично у штурвала стоял и на чистом английской языке чачу, хачепури, шашлык и харчо Петровичу предлагал. Патефон заводил с пластинкой Кикабидзе. А наш губернатор ему за борт суровый ответ бросил, как отрезал:
– На вас, провокаторов, российское торговое эмбарго наложено.
И жест неприличный локтевым суставом Мишико показал.
Струсил Саакашвили. А как же! Сразу катер его задний ход колесами дал и в дымке батумского берега растаял.
А вот турки к нашим, варяжским шоперам не приставали. Они обслуживанием российских туристов шибко заняты. Русские весь пролив Босфор на лежаках заняли, загорают – яблоку упасть некуда. Турки едва успевают им массаж делать, ракию подносить, да кальяны раскуривать. А море так головами наших отдыхающих кишит, что бухту Золотой рог по ним перейти, аки посуху иногда возможно.
За Босфором до Греции вообще рукой подать, мигом, через Эгейское море доплыли. Между прочим, оно и в правду виноцветное, как Петровичу один греческий турист рассказывал, Гомер. А может и не он, но тоже старик и то же слепой.
Мобильники еще в Пирее у них афинские фарцовщики выхватили, не успели даже на пирс ступить. И шубы тут же в лодью большой кучей навалили, правда, без пуговиц.
Но назад Петрович возвращаться тремя морями отказался. Дескать, болезнь морская заколбасила и мозоли от весел не проходят. Стонет жалобно:
– Лучше назад меня бандеролью отправьте, чартерным рейсом.
Заколотили Петровича варяги в бандероль фанерную и дырочки просверлили. Сам Петрович в дорогу три шубы надел, не порожняком же из Греции ехать! А сверху губернатора апельсинами замаскировали, чтобы таможня в аэропорту контрабанду не заподозрила. В Греции все есть, а апельсины вообще, как у нас дички, вдоль дорог бесхозно растут, рви – не хочу!
Через четыре часа, Петрович уже на Родине был и нес его в бандероли носильщик-таджик согбенно, но прямо в родную сердцу, губернаторскую приемную.
Открыли в администрации бандероль, а от туда чудище мохнатое с апельсинами вылезает. Дуракова заулыбалась по-детски, от радости запрыгала, в ладоши хлопает и говорит звонким голосом:
– Здравствуй, Чебурашка!
– Какой я тебе на хер Чубурашка, – отгрызнулся Петрович, – Я губернатор ваш, только взопрел, мочи нет! По нужде пришлось сразу три шубы надеть, для экономии места в посылке и личной выгоды.
Кроличью шубу Петрович жене подарил, каракулевую – дочери, а норковую – преданной соратнице Дураковой. А все потому, что принципиально ценил рабочие отношения, выше семейных.