Читать книгу New Arbat Avenue - Ян Ващук - Страница 7

Четыре рубля

Оглавление

В воскресенье вечером, возвращаясь с прогулки, зашел в круглосуточный магазин, чтобы сделать спонтанную бессмысленную закупку мусорной еды: две сосиски в тесте, шоколадка, пакетик сока, жвачка. Продавщица забыла дать мне сдачу – 4 рубля (перепутала двух- и пятирублевые монеты в той пригоршне мятых бумажек и меди, которую я вывалил на ее пластиковое блюдечко).

– А четырех рублей у вас не будет? – осторожно спросил я после нескольких секунд ожидания, попытавшись придать вопросу как можно более небрежную, необязательную, невзыскательную интонацию – господи, да нет так нет, пфф, о чем вы, милочка, на чай себе оставьте, ну чесслово, все, все, все – но получилось все равно довольно мрачно и быковато.

Вопрос упал тяжелой двухлитровой баклашкой на прилавок, опрокинулся, покатился, рассыпал по ленте розовые жвачки. Качок в черной кожанке за мной давил мобилу толстым пальцем.

– Ой, ой, простите! – запричитала продавщица.

– Да ничего, – попытался я остановить лавину.

– Простите, пожалуйста, – искренне улыбалась, разводила руками, трясла головой и пожимала плечами одновременно простая раскосая маленькая женщина в пуховике поверх форменной рубашки. – Вы мне пять дали, да? А я не узнала! Простите!

– Да, да, ничего страшного, – сам улыбался я и протягивал руку под ее руку, неуклюже и спеша выгребающую мелочь из кассы.

– Господи, не додала вам! – цокала она языком. – Если бы не вы! Вот спасибо. Спасибо вам огромное!

– Да не за что, – стыдливо запихивал я в сумку свои жалкие сосиски в тесте, уворачиваясь от ее ракет благодушия, которые летели в меня одна за другой. – До свидания!

– Хорошего вечера! Ждем вас снова! – кричала она, привстав, насколько позволял дурацкий полуофисный, полудомашний стул и жесткий прилавок. – До завтра! Ас-саляму алейкум! Аллаху акбар! Бох простит! Счастья вам! Любви! Денег!

Я шел к дому по тропинке, бомбардируемой потоками честности, любви и милосердия из самых недр видимой вселенной. На мокрых трамвайных рельсах вытягивались тонкими струнами отражения многомерного вечернего города. Мутные черные воды Яузы стали прозрачными и чистыми, зелеными океанскими, пенными мальдивскими, теплыми и спокойными. Кирпичные девятиэтажки, разбросанные у Ростокинского акведука вальяжной брежневской рукой, освещала Луна и лужковские подслеповатые фонари. Хипстер возвращал арендованный велосипед на собянинскую экологичную парковку у трамвайного моста. Лучи прожекторов били в античных рабочего и колхозницу, заодно выхватывая из тьмы фигуры поздних туристов и монорельсовую эстакаду. С территории ВДНХ в небо стреляли лазерные установки – там заканчивалась воскресная дискотека. Навстречу мне шли люди, мамы, дети, дяди, тети, внуки, бабы, деды, стремилась из центра и в центр Ярославка, превращаясь в пр. Мира. Метеоспутник делал новый виток вокруг Земли, предсказывая само собой разумеющееся похолодание и дожди. Надвигалась поздняя осень. Солнце, как обычно, пересекало небесный экватор, уходя в южное полушарие. Вселенная продолжала расширяться. Маленькая продавщица стояла на крыльце магазина «Продукты», затягиваясь дешевой тонкой сигаретой, смотрела на тропинку вдоль дублера проспекта Мира и качала головой:

– Четыре рубля…

New Arbat Avenue

Подняться наверх