Читать книгу #подчинюсь - Яна Егорова - Страница 3

Глава 3

Оглавление

Мон…

Ни…

Нет.

Моника – напишу реальное имя, и пусть думают, что хотят, в конце концов, мне нужна работа и как можно быстрее, иначе Коле…

ФИО: Исаева Моника Алексеевна

Возраст: 17…

Нет, не так. Это большая разница, между тем и этим. Эти несколько часов могут стать решающими во всех смыслах.

Возраст: 18

День рожденья: 16 сентября

А с другой стороны? Если напишу, что восемнадцать, что тогда? Они решат, что завтра мне исполнится девятнадцать? Нет. Все чушь. Вообще не то я делаю.

Удалила файл и отвернулась от компьютера в университетской библиотеке. Усмехнулась. Я думала мне очень повезло пройти экзамены и чудом попасть на бюджетный. Выучиться, начать новую жизнь и забыть о том кошмаре, что остался у меня за плечами. Я проделала немалый путь в столицу не только, чтобы получить образование, но и чтобы как можно дальше спрятаться от всего того, что со мной было. Там, в моем родном городке, где каждая собака считает меня ненормальной. Село Дубъязы. Городок, это я, конечно, громко сказала. А, да и все равно, я туда возвращаться не собираюсь. Ни при каких обстоятельствах. Там у меня из родных – осталось две могилы на кладбище и тетка-алкоголичка, у которой я ютилась после того, как мать похоронили, а отца посадили. Почти стих. Черный, горький стих.

Чтобы приехать сюда, продала нехитрые мамины украшения. Оставила только этот золотой крестик, Который я всегда ношу на шее.

– Не понимаю, зачем таких вот боженька создает, – как-то услышала я от бабы Лиды. – Ведь бестолковые же люди. И дети у них такие же. Мусор. Нехристи. Боже упаси.

Она крестилась каждый раз, когда я проходила мимо нее. А, поскольку жила она на пути от моего дома к школе, а, соответственно, и к бассейну, ходила я мимо нее достаточно часто.

Не только она считала, что таким, как я жить незачем. Так думали почти все в Дубъязы. С ней был не согласен только один человек.

Я.

Не знаю, даже предположить не могу, от кого мне досталась такая жажда к жизни. Большую часть детства провела в больницах, после того, как отец в очередной пьяной горячке избивал до полусмерти, а мама потом рассказывала полиции, что это я так по старому сараю с ребятами лазаю. Я молчала, терпела и молилась. Молилась каждый день о том, чтобы мой добрый папа сдох, где-то на подходе к дому. В один безумно прекрасный, солнечный день. Я никогда не понимала людей, которые прощают все таким извергам. В том числе, не понимала мою маму. В селе ее, кстати, тоже считали инвалидом. А все из-за того, что у нас с ней врожденный дефект – разные глаза. Один зеленый, а другой голубой. И так у обеих. Это, естественно, приписывали и к дьявольщине, и к инвалидности, и к чему только не притягивали.

Ладно, что там, вспоминать все это. Кошмар частично закончился, когда отец убил мою мать. Прямо на моих глазах. Мне тогда было тринадцать, и я только что вернулась из больницы – поясница перевязана, на спине огромные шрамы и я на таблетках. Может быть, поэтом увидела все, как в тумане. Как он неожиданно появился в доме, как резко занес над ней топор, как тупое лезвие разорвало платье у нее на спине, кожу и как потом хлынула кровь. Я что-то кричала… Пыталась его остановить, но одним ударом рукоятки топора по лбу, он отправил меня в темноту.

А когда я очнулась – все было кончено.

История завершилась тем, что два года назад он все же сдох. В тюрьме. В тот самый день, когда убил маму. Третьего июля. Спустя ровно три года. Да, это случилось два года назад. Тетка похоронила его. Своего брата. Еще плакала, убивалась на могиле, как будто действительно переживала. Я же только поморщилась. Очень хотелось плюнуть на рыхлую землю, которой засыпали этого изверга, но я не стала. В конце концов, меня ждала новая жизнь.

Счастливая.

Так я тогда думала. Но сейчас, когда по совету Жанны и по просьбе Коли стою перед этим величественным, семиэтажным зданием, после той «фотосессии» и после того, как добиралась сюда на метро через весь город, я начинаю думать, что сильно тогда ошибалась.

Да, именно Коля виноват в том, что я здесь. Честно признаюсь, не такая я наивная, чтобы бросится спасать столь малознакомого мне человека. Но… Та история, которую он мне рассказал. Может быть, ее схожесть с моей собственной…

Мы с Колей познакомились в первый жен день моего приезда в столицу. Я столкнулась с ним в университете. Он тоже здесь учится. На последнем курсе. Он мне сразу понравился. Простой, симпатичный и без закидонов. Его не смутило, что у меня нет денег. Он и сам чуть богаче, может быть потому, что работает уже несколько лет. Я тоже планирую найти работу. Но пока мне это еще не удалось. Везде, куда хотя бы позвали, пока предложение одно – раздвинь ноги и будет тебе счастье или не будет. И вот, я бегала, бегала от своей судьбы, и все равно в результате угодила в ее капкан. Коля пришел сегодня утром. Нет, по-честному это была еще ночь. Взъерошенный, испуганный до смерти и с разбитой губой.

Я знаю, что это такое, когда тебя бьют. А Коля такой же худенький, как и я. Его о стенку размазать вообще не вопрос.

– Ника… Ник, они меня убъют… Это конец…

Его посадили на счетчик ни за что. Просто. Банда парней из нашего же универа. Поймали, избили. И велели принести денег. Развлечение у них такое.

В полицию обращаться бессмысленно. Это я еще по отцовским временам помню. Пока не убили – не их это дело. Вот станешь трупом – тогда запросто.

Меня где-то переклинило. И ведь сама же зачитывалась учебниками по психологии. Должна была додуматься, что здесь слишком много нестыковок. Слишком. И к тому же. А что будет потом, когда я достану денег?

Но в тот момент, в тот день, меня это не волновало. Говорю же, переклинило. Перед глазами стояла только одна картинка – как тело матери безжизненно падает в лужу крови на полу. Про Колю и его истинную подноготную я узнаю много позже.

А сейчас я уже стою перед тем зданием, куда мне велели прибыть. И в голове у меня только одна мысль – достать денег и спасти Коле жизнь. Жанка сказала, страшнее того, что немного побьют, здесь ничего не будет, девочки подписывают бумаги перед тем, «как». Все возвращались живые и с пачками денег в зубах.

Нет, я не берегу свою невинность. Единственное, что я берегу – это жизнь. Правда, моя тупая башка совсем не подумала о том, что те люди, к которым я направляюсь в данный момент, могут быть куда страшнее моего, ныне уже покойного, отца.

Я смело зашла в подъезд и расстегнула куртку. Середина сентября, вечером уже холодно. Здесь был лифт, но я им не воспользовалась. Время было еще достаточно, поэтому отправилась на последний, седьмой этаж пешком. Внушительных размеров дверь. Единственная на этаже.

Это стук моего сердца или это я стучу в ту самую дверь? Почему-то даже не подумала о звонке, но мне открыли. Перед глазами уже туман. Невысокая женщина в элегантном брючном костюме красного цвета и рядом с ней мужчина, маленький, пухлый, с уродливыми очками на носу, но тоже в костюме. Только в черном. Меня привлекли огромные капли пота на его лбу.

– Ваш паспорт, – мягко сказала женщина. – Разверните его внутренней стороной и держите возле своего лица. Я вас сфотографирую, этого требует закон.

Вспышка. Еще раз вспышка.

– Еще нет восемнадцати, – нахмурился мужчина, вопросительно посмотрев на женщину. Та заглянула в мой документ, посмотрела на свои золотые часы, болтавшиеся на ее узком запястье, и сказала:

– Пара часов. Поставь на документе завтрашнюю дату, мы же не будем из-за этого портить девушке праздник?

– Подпишите здесь, – протягивает мне ручку толстяк. Ручка золотая, не похожа на китайскую подделку. – Эту процедуру мы проводим лишь один раз. Потом, если вы приедете сюда еще, больше ничего не нужно будет подписывать. Вы имеете дело с серьезными людьми, и они хотят знать, что вы ничего не разболтаете, и не будете жаловаться. В бумагах говорится о том, на что вы согласны, а что недопустимо.

Мой взгляд падает на перечень того, на что я соглашаюсь. Возможные увечья перечислены в столбик. Допустимы легкие переломы…

Насколько легкие?

Допустимы порезы, ожоги до третьей степени включительно…

Когда подписывала, моя рука не дрожала. В голове ни одной мысли, только решимость помочь Коле и забыть обо всем этом кошмаре.

– Они часто на входе запугивают всякими страшилками, но девчонки говорили, что, как правило, ничего серьезнее обычного секса не происходит, – раздался у меня в голове голос Жанны, которая рассказывала о том, что будет здесь, пока мы ждали ответа с той стороны.

– И здесь еще подпишите, – ткнул этот человек в еще один документ неухоженным пальцем. Ноготь обгрызен. По какой-то причине, этот самый ноготь потом еще не раз мне снился.

В кошмарах.

– Пойдемте со мной, милая, – улыбнулась женщина своими накрашенными красными губами, как только я поставила последнюю подпись.

Через длинный, ярко освещенный коридор она провела меня в одну из комнат, прятавшуюся за бесчисленными дверьми. Убранство квартиры было настолько дорогим и величественным, что казалось, здесь, в этих помещениях, не может случиться ничего на самом деле страшного. Но когда мы вошли в одну из комнат, мое сердце сжалось в животном страхе.

– У вас есть тридцать минут. Советую вам принять душ, дверь найдете. После – можете одеваться или нет, это не имеет значения, – раздался где-то очень далеко ее безразличный голос, а сразу за этим, услышала щелчок замка за моей спиной. Меня закрыли. Но…

Комната впечаталась в мое сознание, ровно, как и тот криво обгрызенный ноготь. Красные стены. Кроваво-красные. Кровать невероятных размеров, но не простая кровать. Деревянная, грубая, со странными дополнительными перекладинами, в которые вмонтированы металлические крючки, прикреплены цепи… В двух шагах от ложа стол. А на нем… Наручники. Простые и оттого жуткие наручники. Скрученный в несколько раз настоящий, боевой хлыст. Это не игрушка. Я попробовала его поднять. Тяжелый. Моя спина похолодела. Ногам вдруг тоже стало очень холодно…

Обратной дороги нет.

Меня не согрел даже горячий душ. Перед глазами стоял тот хлыст… Я знаю, что это такое, когда тебя бьют. Но раньше, с отцом, это всегда происходило неожиданно, я не готовилась перед этим, ничего не подписывала и не сидела и не ждала, когда он найдет время, чтобы избить меня до полусмерти.

После душа тщательно вытерлась. Наверное, нашла каждую каплю на своем теле. Не спешила. Казалось, все начнется, как только верну это большое белоснежное полотенце на место.

Руки нещадно дрожали, когда натягивала обратно свои джинсы. Почему-то решила, что в своей одежде мне будет безопаснее. Почему?

Мне не пришлось долго ждать. Почти сразу, как вернулась в комнату, дверь открылась, и… в помещение вошел человек. Наверное, его дорогой деловой костюм должен был меня успокоить. Он не похож на маньяка или на моего отца-алкаша. Человек выглядит очень статным. Подтянутый, достаточно молодой. Единственное, что портило его внешность и заставляло насторожиться – уродливый шрам, покрывавший всю правую сторону его шеи. Отвратительные рубцы начинались где-то под подбородком и уходили под ослепительно белый ворот рубашки.

Человек не представился и даже толком на меня не посмотрел. Внешне невозмутимо, он не спеша снял свой пиджак, а за ним и рубашку с галстуком. Небрежно бросил одежду на кровати.

Я привыкла к шрамам и увечьям. Меня и саму всю жизнь обвиняют в уродстве. Но то, что я увидела на нем…

То, что было на шее – лишь цветочки. Рубцы продолжались дальше, стекая по плечу, переходили на грудь, полностью захватывая уродливой сеткой всю половину грудной клетки. Если бы я рисовала злодея, который планирует уничтожить мир – то изобразила бы его как-то так. И даже красных глаз не надо. Достаточно его, обычных, черных, покрытых толстым слоем нечеловеческого, но при этом расчетливого, ледяного гнева…

– Раздевайся!

Велели его губы.

А после первой же пощечины мое сознание интуитивно воздвигло уже привычную, знакомую стену, которую использовало всегда, защищаясь от жестокости внешнего мира, когда меня избивал отец.

Все закончилось довольно быстро. Он велел мне одеваться и вышел из помещения. И только сейчас я вдруг осознала, в каком состоянии нахожусь. Ноги, спина, все тело горело. Но я не обращала внимания. Растирая слезы и нехитрую косметику по щекам, ставшими внезапно твердыми руками, надела свои джинсы, кофту, кроссовки. Схватила с пола сумку и запихнула в нее то, что оставил этот человек. Пухлый конверт и что-то, что он положил сверху. В ту секунду, я не поняла, что это было. Все делала автоматически. Горя только одной мыслью – как можно скорее убраться отсюда.

Я уже схватилась за золотую ручку на двери, как она открылась и мне на встречу вошли двое. Тоже в костюмах, огромные, с устрашающими лицами и с проводами от уха и до воротничка рубашки. Охрана.

Ни слова не говоря, один из них подхватил меня под локоть и, не обращая внимания на мое сопротивление, поволок на выход. Где уже стоял тот самый человек. Он разговаривал с взволнованной женщиной в брючном костюме.

– Правилами клуба запрещено забирать девушек. Вы встречаетесь только здесь, – пыталась она его вразумить, но он не удостоил ее взгляда так же, как какие-то минуты назад, не удостоил им меня.

– За мной, – коротко приказал своим послушным амбалам, которые теперь уже вдвоём тащили меня под руки. При этом один из них зажимал мне своей огромной ладонью рот.

Тот самый лифт, в который я не хотела садиться по пути сюда, спустил нас вниз. Все так же, следуя за своим хозяином, охранники вывели на улицу и пленницу. Где их уже поджидали два черных автомобиля. Вероятно, это могло бы стать концом для меня. Но, когда дверь одного из автомобилей уже открыли, чтобы запихнуть меня в салон, справа от нас подъехала еще одна машина. Тоже черная и очень дорогая. Через мгновение из нее появился человек. В отличие от того, который сейчас меня похищал, этот оказался светловолосым и, как мне увиделось, был несколько старше.

– Добрый вечер! – поздоровался он громко с тем, чьи охранники в это мгновение удерживали зареванную жертву. – Дорогой мой, хотел бы обратиться к вам по имени, но я уважаю правила клуба, соучредителем которого являюсь.

За спиной говорившего выросло три не менее внушительных тени, такого же склада и вида, что сейчас удерживали меня.

– Уважаю сам и требую от других участников делать то же самое. Вас же, кажется, проинформировали, что правилами запрещено увозить девушек с собой.

Мой похититель молчал. Он стоял спиной ко мне, поэтому я не могла видеть его лицо. Услышала только:

– Сколько вы хотите за нее?

Его оппонент недобро усмехнулся.

– Дорогой мой, мы не торгуем людьми. У нас… – он показал широкий жест руками, – все происходит добровольно. Клиент выбирает, но и девушка может решить сама, чего она хочет. На этом, на этих джентельменских отношениях клуб существует уже очень давно. Золотой мой, вы не единственный влиятельный человек здесь. Есть и позубастее. Но ни для кого клуб не делает исключений. Поэтому, пожалуйста, будьте любезны отпустить девушку.

– У всего есть своя цена. Не всегда в деньгах, – упрямо возразил тот, со шрамом.

– Не всегда, – ухмыльнулся белобрысый аристократ в ответ. – И, зная кто вы, для меня очень соблазнительно согласиться. Но… Сделав поблажку один раз, придется сделать ее и потом. За территорией клуба мы уже не можем отвечать за безопасность девушек. А нам не нужны проблемы. Так что, вам придется уступить. Как-нибудь в другой раз.

Я зажмурилась, молясь, чтобы только меня отпустили. Что такое хлыст, по сравнению с тем, куда меня сейчас могут увезти?! И вдруг, внезапно, руки того, кто меня держал, ослабли. Меня отпустили!!! Я открыла глаза и увидела снисходительную улыбку того, кто меня только что спас.

– Иди сюда, дитя. Мы отвезем тебя домой, я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось по дороге, – сказал этот светлый человек, и я на нетвердых ногах бросилась в его сторону. Больше не раздумывая и доверившись окончательно, нырнула в салон его автомобиля, в который одна из его теней только что открыла мне дверь.

Я не слышала того, о чем они говорили. И мне было все равно. Водитель, еще один человек в черной одежде, не оборачиваясь, протянул мне бутылку с водой, и я с благодарностью ее приняла. Быстро открутив пластиковую крышку, жадно сделала несколько глотков.

Кажется, мое сердце сейчас остановится, когда я окончательно оглохну от его оглушительного стука.

Вжалась в кресло, как только дверь со стороны второго пассажира открылась, и в следующее мгновение рядом со мной опустился на сиденье тот самый аристократ.

– Добрый вечер, – легкий поклон мне. – Володенька, ты уже узнал у нашей гостьи, куда ехать? Вы назвали ему адрес, по которому вас следует отвезти? – повернулся он ко мне и заглянул своими серыми глазами мне в самую душу. Как будто рентгеном просветил и моментально увидел мои даже самые сокровенные мысли.

– Я… я, наверное, лучше сама, спасибо, – из моего горла удалось выпустить только подобие голоса, все остальное осталось где-то там, на пороге их клуба.

– О, ангел мой, – дядя ласково посмотрел на меня сквозь тонкие квадратные очки у себя на носу. Бьюсь об заклад, они стоят столько, сколько мне за всю жизнь не заработать, даже если буду посещать этот клуб каждый вечер. – Я ведь совсем не шутил, когда разговаривал с вашим… провожатым. Поверьте, самое безопасное для вас сегодня вечером, добраться до дома на этой машине и под моей охраной. Мало ли, что может прийти в голову тому разгоряченному мужчине, которого вы, очевидно, оставили весьма неравнодушным к своей персоне, – он сделал многозначительную паузу и, немного наклонив голову в мою сторону, мягко сказал, – назовите свой адрес Володе, он ждет.

Мягко, но настойчиво. Не споря, назвала адрес общежития, и автомобиль тут же тронулся с места.

– Ммм, знаю этот дом. Общежитие? Вы моя дорогая, учитесь? И на кого, если не секрет, учатся такие очаровательные девушки?

Я молчала, его слишком сладкие и нежные речи заставляли меня насторожиться не меньше, чем взгляды того здоровяка, несколько минут назад таким зверским способом ставшего моим первым мужчиной.

– О, я понимаю ваше недоверие, – открыто улыбнулся мой спаситель. – Позвольте представиться, моя милая леди, Михайлов Владлен Степанович. Для вас просто – Владлен Степанович. Не стоит меня бояться. Я сам не пользуюсь услугами этого клуба, где вам сегодня довелось побывать. По просьбе друзей, которые искали человека незаинтересованного подобными вещами, согласился выполнять некую роль… шерифа. Поэтому, в этой машине можете чувствовать себя в полной безопасности. Но адрес, который вы назвали, это другой конец города. И, раз уж, нам с вами предстоит отнюдь неблизкая дорога, предлагаю немного поболтать. Так на кого вы учитесь, моя дорогая?

– Я поступила на юридический, – выдавила из себя.

Не скажу, что его ответ меня удивил, но… Разговор сто процентов лучше, чем возможные приставания. Так что, лучше поговорим, раз уж он так хочет.

– О? Правда? И, как я понимаю, вам удалось поступить на бюджетный поток? Или, раз уж вы были в клубе…

– Поступила на бюджетный, в клубе я не поэтому, – опередила его вопрос и нервно сделала еще несколько глотков из пластиковой бутылки с водой, которую все время с момента его появления теребила в руках.

– Позвольте, угадаю, мой ангел, – мужик посмотрел на меня с сочувствием. – В клубе вы сегодня были впервые. Что-то случилось, да? Для чего срочно понадобились деньги? О, вы можете не отвечать. Видите ли, мой цветочек, я политик. А этот род деятельности обязывает уметь хорошо разбираться в людях, видеть всю их подноготную. И, представьте себе, я каждый день тренируюсь на акулах бизнеса, а тут вдруг маленький, чистейший мотылек, вас можно считать, как открытую книгу, моя прелесть. Не бойтесь меня, вы можете смело поболтать со мной, как с другом, – мой сосед по сиденью помолчал. – Я ехал с очередного совещания в Кремле, когда мне позвонили из клуба и сообщили о ЧП с вами. Поверьте, вам очень повезло, что мы были здесь неподалеку. Стоило нам немного опоздать… Но, – он улыбнулся, – не будем о плохом. Все же хорошо? Так? Пейте воду, вода помогает. Так, расскажете, что же вас привело сюда сегодня вечером?

– Мой знакомый… – сама того не понимая, начала говорить правду, – оказался в беде. Если он не достанет денег, завтра его могут убить.

– И большую сумму требуют? – не удивившись, спросил тип.

– Сто тысяч рублей.

– Недорого, – утонченно хмыкнул Владлен Степанович. – Недорого сегодня стоит жизнь человека. Я надеюсь, ваш… клиент оставил достаточную сумму для спасения вашего знакомого?

– Н-не знаю, наверное, – заикаясь, сказала я, с ужасом вдруг осознав, что если в крупном конверте сумма меньше, то все, что сегодня было сделано – зря! У меня зачесались руки, чтобы проверить конверт прямо сейчас, но я остановила себя. В любом случае, поздно уже дергаться.

Пока молчала, этот тип невозмутимо разглядывал свою пассажирку, пока, наконец, не сказал:

– Ангел мой, а вы не ищете, случаем, работу? Настоящую, нормальную работу, разумеется? Студенты всегда были бедны. Погодите удивляться, – он в очередной раз поправил очки у себя на переносице. – Не спешите. Я, может быть, немного замедленно говорю, но уж простите, тяжелый день на службе, много переговоров. С министрами в том числе. Большое напряжение. Так вот, о чем это я. Такое интересное совпадение… Посреди сегодняшнего балагана от меня ушла моя помощница. Девушка чуть старше вас, я полагаю. Мне нравилось, как она работала, всегда вежливая в общении, имела вкус, исполнительная. Работа-то нехитрая, но требует ответственного подхода. Всего-то бывать со мной на деловых встречах, записывать в мой ежедневник на когда и с кем я договорился о встрече, и постоянно мне напоминать, к кому я опаздываю в данную минуту. Вот, не поверите, сегодня целых две встречи из-за нее прошляпил. А это, у нас, у политиков, уже две серьезные обиды. И, ведь не объяснишь, что от меня человек ушел. Было бы так чудесно, если бы я до завтра уже кого-то нашел. Вы представляете, если я только за полдня пропустил две встречи, что будет за целый день?

Человек, сидевший рядом со мной, теперь уже не казался таким уж страшным. Вероятно, на меня так подействовали магические слова про Кремль, политиков и совещания. Разум мгновенно нарисовал ответственного слугу народа, которому, как батюшке в церкви, всецело можно доверять.

– П-представляю, – смотря на него во все глаза и потихонечку начиная приходить в себя, сказала уже более уверенно.

– Как у вас с ответственностью?

– Х-хорошо, – ответила на автомате, почему-то уже воспринимая его, как своего начальника.

– А работа, работа вам нужна? Зарплата у моей сотрудницы, насколько я знаю, была хорошая. Но мой бухгалтер скажет точнее, у нас все официально, должность серьезная. Так, нужна работа?

– Нужна.

– Может быть, попробуем завтра? А? Я понимаю, у вас был сложный вечер, но вы себе не представляете, как это непросто найти в такие короткие сроки человека. А вдруг, наша с вами встреча – это судьба? Вы бы мне несказанно облегчили жизнь. Что скажете, услуга за услугу? О, не подумайте только, я повторюсь, работа официальная, оклад, все гарантии. И отпуск в наличие. Проезд оплачен. Если в Кремле будем задерживаться, то Володенька всегда вас отвезет. Мою негодницу, бывшую помощницу, возил беспрекословно. И, самое главное, вам не придется возвращаться в клуб.

Трудно сказать, как так получилось, но выходила я из его автомобиля возле здания своего общежития, пообещав утром явиться на свой первый рабочий день. Может быть, Михайлов обладает искусством гипноза? Но мы странным образом не только поговорили, но он вернул меня к жизни и заставил с надеждой думать о завтрашнем дне.

Однако, не смотря на это, до своей комнаты еле добралась и несказанно обрадовалась, что Жанны не было на месте. Закрыв за собой дверь на ключ, высыпала на свою кровать из сумки то, что забрала с собой из клуба. Для меня сейчас важно, смогу ли я помочь Коле. Но с волнением открыв конверт, и вправду оказавшийся пухлым, я через мгновение ахнула. В конверте оказалось пятьсот тысяч!!! Этого более, чем. Не успев успокоиться, я, наконец, заметила и ту вещицу, которая выпала из сумки вместе с конвертом.

Золотое кольцо. Тяжелое. С большим розовым камнем посередине. Повертела его в руках. Дорогое, наверное….

Мне вспомнился тот страшный человек в клубе. И меня тут же передернуло. Тело все еще горело, лодыжки жгло, и впору было бы не кольцо разглядывать, а обработать раны. Но я не могла заставить себя оторвать взгляд от драгоценности. Меня привлекла отнюдь не дороговизна. Совсем не хотелось думать о том, что эти деньги, и это украшение получила таким страшным путем. Богатство хорошо, но не подобными жертвами. Если бы не Коля…

Камень ярко сверкал даже в свете тусклой лампочки, болтавшейся на одном проводе под потолком. Интересно, кольцо похоже на обручальное, в любом случае, даже если это не так, оно явно принадлежало какой-то девушке, а теперь оказалось у меня. Меньше всего мне сейчас хотелось думать о том изверге, как о человеке. Нормальном, живом, у которого тоже могут быть чувства. Но мои мысли снова и снова возвращались к его образу, даже тогда, когда уже прямо в одежде забралась под тонкое одеяло и, зажимая злополучное кольцо в ладони, мое сознание отправилось в счастливое забытье.

#подчинюсь

Подняться наверх