Читать книгу Изогнутые истории - Яна Грос - Страница 2

В то время, когда деревья ещё не были сожжены, озёра не высохли, а по улицам ходили люди, среди прочих рядовых граждан существовал Семён. Он был чьим-то другом или бывшим другом, или не другом, а случайным знакомым подруги друга, или он вовсе не был ни с кем знаком и о его существовании никто ничего не знал.

Семён был общительным и открытым парнем. Если не обращать внимание на выпирающий из-под футболки круглый живот, он казался достаточно крепким молодым человеком лет 29. Чтобы не отставать от моды, Семён накачал себе бицепсы словно два мяча и отрастил редкую рыженькую бородку, которая забавно смотрелась на лысеющей голове с горбатым носом. Он же гордился своим большим носом с горбинкой и при любом удобном случае с важностью рассказывал всяческие легенды и сказки про своё многонациональное происхождение, про своих предков, которых он никогда не видел.

Проживал Семён со своей матерью Валентиной Петровной и младшим сводным братом Алёшей в двухкомнатной квартире в девятиэтажном сталинском доме в Москве недалеко от метро. Работая инженером в небольшой конторе по продажам отопительного оборудования, Семён чувствовал неудовлетворённость и заявлял, что эта деятельность не для него, что он мог бы открыть свой бизнес, вот только всегда ему что-то мешало: то денег не было, то времени не хватало или просто лень одолевала. Так как он был общительным и весёлым парнем, друзей у него было навалом. Друзья и привели его в спортзал, обучили основам борьбы, стрельбы, прыжкам с парашюта. Зависать после работы в пабах тоже научили друзья. Но всё-таки Семён был в достаточной мере культурным и в какой-то степени образованным малым, поэтому во всём знал меру – и в увлечениях в том числе.

Младший и единственный любимый брат Алёша был экспрессивнее Семёна. Благодаря темпераменту, Алёшу приметила местная московская рок-группа и пригласила его играть в качестве бас-гитариста. Это казалось для него пределом мечтаний, если не брать в расчёт его мечту о самой красивой спутнице жизни Регине, за которой он ухаживал с института, но пока так и не добился от неё окончательного положительного ответа.

Мать Семёна и Алёши была крупная, даже толстая пожилая женщина лет шестидесяти, которая планировала провести свою старость так, как хочет только она, успокаивая себя мыслью, что сыновья уже взрослые и должны, по её мнению, самостоятельно шагать по этой жизни без её помощи. Так как Валентина Петровна была на пенсии, а на общение её тянуло с прежней силой, пенсионерка вступила в секту, за членство в которой ежемесячно отдавала всю свою пенсию, и была счастлива, поскольку в ответ получала комплименты и много добрых слов.

В двухкомнатную квартиру, где проживала семья, гости, а это были в основном друзья Семёна и Алёши, приходили исключительно в состоянии алкогольного опьянения. Но в ином состоянии туда и не следовало бы приходить, потому что грязь и врезающийся в нос едкий, горький запах неизвестного протухшего животного буквально поглотили квартиру. Жильё их находилось в ужасном состоянии: липкие засаленные шторы, покрывала и полотенца, треножные стулья и столы, перекосившийся исцарапанный советский трёхстворчатый шкаф, свисавшие клочьями обои, втоптанные в паркет мусор, волосы, очистки от продуктов, которые никто никогда не убирал. Окна в квартире были настолько чёрными от копоти, что создавали вечную тень в квартире. Пыль, грязь и антисанитария царили повсюду. Вот в таких условиях жил Сёма.

Что касается отношений с противоположным полом, то у Семёна здесь было более чем непросто и тяжело. Несмотря на харизму и спортивное тело, за исключением выпирающего живота, девушки не хотели идти с ним на контакт и тем более – начинать личные отношения. Некоторых «претенденток» отпугивали его природные скромность и стеснительность, других – жилищные условия, третьих – возраст и маленький доход, а были и такие, кто без объяснений причин заявляли коротко и ясно: «Да он глупый, и всё тут!» Но вот почему Семёна, который имел высшее техническое образование, работал сметчиком-инженером и получал уверенный средний доход, называли глупым – объяснить никто не мог.

Но однажды Семёну улыбнулась удача: девушка Вера из Питера позволила ему общаться с ней и даже пригласила его на праздники в свою питерскую квартиру, где она жила с родителями. Бросив всё, он тут же сорвался и отправился к ней в надежде встретить закат в обществе любимой девушки и бутылочки вина, а затем познакомиться с её родителями, продемонстрировав своё серьёзное отношение к их дочери, а также к её жилплощади площадью около 300 кв. м. в новостройке в центре Питера. В итоге Семён познакомился с родителями Веры, но закат встречать ему пришлось одному, потому что у девушки заболел живот, она устала и вообще ей надо было срочно домой. Расстроенный Семён вернулся в Москву один и ни с чем.

Спустя пару месяцев девушка предложила Семёну переехать к ней в Питер и временно пожить у неё. Одурманенный таким неожиданным предложением Веры, счастливый, полный надежды и любви Семён, не думая ни минуты, уволился с работы в Москве и немедля начал паковать вещи. Но в ночь перед отъездом ему пришло сообщение: «Сём, наверное… я тут подумала… нам не стоит торопиться сейчас с твоим переездом ко мне… Давай отложим на время?..» Это сообщение разрушило его мечту о переезде в Питер и женитьбе на состоятельной девушке.

Убитый горем из-за такого неожиданного поворота Семён впал в депрессию, из которой не выходил полгода. Полгода он не работал, сидел дома, много думал и много спал, просыпаясь лишь к вечеру. Все дни напролёт он играл в компьютерные игры, переписывался с новыми девчонками на сайтах знакомств, ходил с друзьями в кино, занимался борьбой, стрельбой, ездой на картинге, велосипедах, а вечерами «набирался сил» в пабах. Он мечтал найти свою судьбу – ту единственную коренную москвичку в пятом поколении, к которой он сможет переехать жить, которая не будет претендовать на прописку в его двухкомнатной квартире в Москве. Он боялся, но, скорее всего, эти страхи были привиты его матерью, будто девушка, с которой он захочет заключить союз, пропишется в его квартире и, хуже всего, останется жить в ней навсегда, заодно со временем выселит и мать Семёна. И никто не брал во внимание, что в квартире, где жил Семён, прописаны его 25-летний брат и его мать, а также царили полный кавардак и хаос из-за груды мусора, который валялся всюду и распространял зловонный запах.

Свою будущую жену он искал на сайтах знакомств, на быстрых свиданиях в кафешках, в чатах и даже на сайтах эскорта. Но все девушки, с которыми он общался, его не устраивали. Одни были для него слишком самодостаточными – имели собственную квартиру, автомобиль, бизнес в Москве, и мужчина чувствовал себя по сравнению с ними немного забитым и ущербным. Другие же девушки, милые и скромные, приехали в Москву на заработки и жили на съёмных квартирах, что вызывало у Семёна сильную неприязнь. Он долго ходил по свиданиям, переписывался и познакомился с сотнями разных девушек, которые не подходили под его чёткие критерии, и это огорчало его. Но ещё Семёна огорчал тот факт, что накопленные средства стали заканчиваться и надо было искать новую работу, а он мечтал о собственном бизнесе или о том, чтобы не работать, а деньги чтобы сами зарабатывалась без его участия, или чтобы его кто-нибудь содержал. Но мать-пенсионерка, будучи прихожанкой в протестантской секте, отказалась кормить сына на свою пенсию, так как переводила весь свой доход в эту самую секту.

Однажды вечером Семёну позвонил один из его друзей и сказал, что им на работу требуется менеджер и Семён бы их устроил. Мужчина стал экспертом или, иначе, менеджером в организации по производству отопительных приборов и влачил усталую холостяцкую жизнь, которую пытался разнообразить прыжками с парашюта, пейнтболом и стрельбой по бутылкам.

В один день неожиданно произошло самое настоящее чудо, и Семён поспешил поделиться радостью со своими близкими друзьями:

– Я познакомился с девушкой! И это сущая правда… – тихонечко, чтобы не спугнуть мечту, похвастался Семён.

– Поздравляю, круто! Кто она? – поинтересовались его друзья, чтобы поддержать разговор.

– Ну-у-у… мы пока встретились только пару раз… Ещё мало времени прошло… Но она москвичка, живёт рядом с метро. Представляешь, она живёт через дорогу от моего дома! – с восторгом отметил Семён.

– Ни фига себе! – воскликнул кто-то из друзей.

– Да, так неожиданно. Познакомились через сайт знакомств, а она живёт через дорогу. Это судьба, ребята.

– Влюбился сразу, да? – вдруг спросил кто-то.

– Ну… не то чтобы… – промямлил Семён.

Спустя несколько недель Семён решился познакомить самых близких друзей со своей девушкой. Встреча состоялась в небольшой уютной пекарне в центре Москвы. Семён и Евдокия, так звали его девушку, опаздывали, пока остальные напряжённо ожидали нового члена клуба друзей.

У входа в кафе в дверях показался Семён, рядом с ним вышагивало что-то крупное, высокое, в цветном длинном платье, в ортопедических тёмно-коричневых лакированных ботинках, а на плече болталась малюсенькая бордовая дамская сумочка на цепочке. Когда оно приблизилось, можно было разглядеть непропорционально вытянутое овальное лицо с тройным подбородком, большим горбатым острым носом, ассиметрично расположенными и глубоко посаженными разной формы глазами и выпирающим вперёд детским розовым ротиком в форме бантика. На голове почти не было волос, и в некоторых местах виднелись залысины, но там, где волосы были, они казались жирными, грязными и слипшимися в сосульки. Евдокия была увешана золотыми браслетами, цепочками, кольцами и серёжками. Голос девушки подходил к её внешности. Изо рта доносился низкий, почти мужской, но очень тихий и спокойный голос, которым она будто пыталась соблазнить окружающих.

Друзья не могли понять, что такое существо делает рядом с их Семёном? Почему он сделал такой выбор? Нежное и трепетное отношение Семёна к Евдокии, прилюдное признание ей в любви ещё больше вызывало удивление и даже негодование со стороны окружения казавшегося счастливым мужчины.

– Mia amore, тебе всё нравится? – только Семён так мог называть эту даму 23 лет.

– Конечно, милый, всё хорошо… – большая продолговатая морда расплывалась в улыбке.

– Милая, я так переживаю, хочу, чтобы у тебя всё хорошо было, – рука Семёна крепко и трепетно сжимала руку Евдокии, и было видно, что он не хотел отпускать руку этого существа.

– Mia amore… что ты… всё в порядке!

Евдокия хотела есть, посему ей нужна была её рука, которую она грубо выдернула из руки Семёна.

– Ну слава богу, моя любовь! – Семён отстал от своей возлюбленной и переключился на разговор с друзьями.

После общения с Евдокией у людей обычно складывалось двойственное мнение. С одной стороны, внешность молодой девушки вызывала недоумение, неприязнь и даже страх, но с другой стороны, во время общения Евдокия позиционировала себя как интеллигентную, воспитанную барышню из богатой семьи и притом ещё абсолютно не пьющую.

– Не-е-е! Спасибо, я не пью! Мне вишнёвый сок, – тихо и скромно отвечала Евдокия на предложение выпить вина или шампанского. И девушка действительно никогда и ни при каких обстоятельствах не употребляла алкоголь.

Долгое время Семён не рассказывал никаких подробностей о своей подруге, но однажды, возможно, из-за чувства гордости, решил похвастаться и объяснил друзьям, что у девушки умерла бабушка, а в наследство оставила своей любимой внучке двухкомнатную квартиру, в которую она должна заехать, когда выйдет замуж. Сама же Евдокия – выпускница МГУ и даже работала главным редактором на Первом канале. Но что-то пошло не так и она уволилась, якобы после знакомства с Семёном. Кроме того, его даже не смутила жизненная философия девушки, которая заключалась в абсолютном безделье за счёт мужчины, который должен быть добытчиком и приносить в семью деньги, а если понадобится – самого мамонта. По мнению Евдокии, женщина не должна работать, так как из-за усталости она будет раздражительной и несчастной, а вот для мужчины преодоление трудностей, опасностей и любых рисков – в радость и доставляет ему наслаждение и удовольствие.

Поскольку Семён несколько лет мечтал о семье, домашнем очаге и детях, он не обратил внимания на её семейные ценности и в один прекрасный солнечный день во время романтического полёта на воздушном шаре подарил Евдокии толстое помолвочное кольцо из жёлтого золота с бриллиантами, сделав ей предложение руки и сердца.

Когда назначили дату свадьбы, выбрали страну для свадебного путешествия, Семён уволился с работы, чтобы, как он говорил, отдохнуть, набраться сил, позаниматься спортом и побыть с друзьями. После медового месяца на Средиземном море молодожёны вернулись в Москву. Бизнес-идея у Семёна никак не рождалась, и он решил не торопиться с устройством на работу, предпочитая сидеть дома, мечтать о собственном бизнесе и устраивать показы двухкомнатной квартиры в сталинской высотке для друзей, куда молодожёны переехали сразу после свадьбы.

Квартира Евдокии, доставшаяся ей от бабушки, бывшего члена КПСС и большого начальника, располагалась в историческом центре Москвы на Котельнической набережной. Парадный вход с арками, высокие потолки, просторные комнаты, ванна и кухня были выполнены в стиле сталинского ампира. Поскольку ремонт в квартире не делался с момента постройки дома, дух советского времени здесь сохранился. Засаленные, изрисованные детскими рисунками атласные светло-зелёные обои, скрипучий паркет, трельяж в коридоре, деревянный сервант и трёхстворчатый шкаф в комнате, железная кровать в спальне, старинный буфет, кухонный гарнитур и газовая плита на кухне погружали в забытые времена. Но всю торжественность обстановки портили разбросанные по всей квартире вещи, хрустящий под ногами мусор, осыпающаяся с потолка штукатурка, горы немытой посуды на кухне, ржавые раковины, плесень, паутина и развешанные по всей квартире икеевские рамки с фотографиями невинно улыбающегося упитанного лица Евдокии.

Евдокия была моложе Семёна и всех его друзей на пять лет, она старалась представить себя как юную, неопытную и чистую девушку, которая только-только вступает в жизнь и многого ещё не знает и не умеет по сравнению со старыми и видавшими жизнь 30-летними друзьями своего супруга. Новоиспечённая жена угощала гостей исключительно варёной морковью, картошкой, луком, консервами и докторской немного позеленевшей колбасой. Широко распахнув свои «невинные» глазки и продемонстрировав в улыбке растопыренные во все стороны длинные и широкие как лопаты оранжевые зубы, Евдокия обращалась через Семёна к гостям: