Читать книгу Нянечка - Яна Мелевич - Страница 5

Святая богадельня, на меня летел таран.

Иначе огромного мастифа размером с две меня и не назвать. Или он таким казался с расстояния в несколько метров. Пес загребал здоровенными лапами снег и летел вперед. Как будто в жизни его больше ничего не волновало, только бы до крыльца добежать. Столько восторга на морде…

– Бубончик! Бубончик, фу!

Я сначала не поняла, кому Пахомов-младший так истошно орал. Потом дошло, что кричал он собаке и безуспешно спешил мне на помощь. Поскальзывался на скрывавшимся под грязным месивом льду, размахивал руками и звал пса.

– Мамочки! – опять завизжала дородная дама в окружении охраны.

Не обратив внимания на холод и внутреннюю панику, я смело шагнула вперед. Выставила руку, затем рявкнула в силу своих легких:

– Бубончик, сидеть!

«Слабоумие и отвага», – сказали бы наши кинологи.

И были бы абсолютно правы! Но не полностью, поскольку мастиф все-таки остановился. Приземлился громадным задом прямо в снег у последней ступеньки и послушно замер. Вывалив язык, тибетский мастиф преданно смотрел на меня черными глазками из-под нависающего меха темно-коричневого цвета.

Соображал. Явно обучен, воспитан и практически не агрессивен. Я не приближалась, поскольку собака чужая и в силу особенностей породы могла броситься, посчитав меня угрозой. Несколько лет назад, когда мы брали барыжников1, с нами работала команда. Решился один умник по молодости и дури подразнить «миленького Рекса».

Еле оторвали. Собаку, не преступника. И чуть ли не с рукой в зубах.

– Бубончик, – я добавила в интонацию строгости, – ты хороший мальчик?

– Гав!

Господи, у кого ума хватило так назвать собаку размером метр на метр? Хотя вопрос отпал сам собой, когда возле мастифа материализовался Вадим Пахомов. Коснулся холки, и пес сразу радостно приподнялся, завилял хвостом и преданно посмотрел на хозяина.

Все ясно. Полудурочный гаденыш. Кто бы додумался так назвать тибетского мастифа?

– Ваша собака, Вадим Андреевич? – поинтересовалась я, на что Пахомов-младший ответил мне безобразно милой улыбкой.

– Моя, – и гордо потрепал чудовище по ушам. – Испугалась Бубончика, нянчика?

– Нет, решила, что если вы под лапы попадете, то потом ваш батюшка счет предъявит за отбитые половые органы. В глазунью. Мол, сыночка не уберегла. Плохая нянечка.

На лице Вадима появилось выражение недоумение. Пока до него доходил смысл сказанных слов, я без опаски подошла и рискнула погладить Бубончика. Пес поддался ближе, ткнулся мокрым носом в подставленную ладонь. Обнюхал, лизнул, затем опять замер в ожидании команды. Наши взгляды с Пахомовым-младшим пересеклись, и я увидела в глубине зеленых лугов недовольство.

– Шутишь, нянечка? – выплюнул он недобро и прищурился.

– Забочусь о своем подопечном, – я улыбнулась. С издевкой.

Рядом раздалось рычание. Бубончик почуял агрессию хозяина, направленную на меня, и быстро переписал меня из милой тети во враги. Ладонь Вадима скользнула по голове мастифа, пальцы зарылись в густую шерсть.

– Место.

Приказ Бубончик выполнил безупречно.

– В дом иди, болезная.

– Чего?

Вадим без слов стащил с шеи широкий шарф. Бело-серая клетка из шерсти окутала меня горечью сигарет, ментола и мыла, а потом теплом. Я не заметила, как продрогла до костей, пока бегала по крыльцу в тщетных попытках поймать сеть на треклятой печеньке. Звонок в отдел сорвался, пришлось выйти опять на улицу.

Меня развернули, хлопнули по заду и толкнули в спину.

– Неделя, нянечка. Или твоим увольнением займусь я.

В горле застряли все ругательные выражения, когда под любопытные взгляды людей на улице я взбежала по крыльцу. Странное чувство преследовало до самой спальни, пока я не остановилась у кровати. Телефон оставался в руке, согревал голову и шею, а мужской запах, казалось, пропитал даже волосы.

– Уволит он меня, – шикнула я, очнувшись, наконец, от наваждения. – Да это я на чистую воду тебя выведу. Суслик хитромордый.

Что-то в Пахомове-младшем не давало покоя с момента его появления в домике для гостей. Уж больно не вписывалось такое развязное поведение в привычную картину. Слишком показательным стало шоу в бассейне. Настолько нагло и открыто неучтённые сыновья себя не вели. Да и учтенные тоже. Там все же в большинстве случаев воспитание и репутация превалировали над дуростью.

Максимум таких, как Пахомов, незаконные гонки по автострадам Москвы или Петербурга.

Еще богатые мажорчики очень редко увлекались боевыми искусствами. Нет, любители здорового образа жизни существовали. В дань моде или ради красования перед девчонками. Чаще всего они забрасывали спортзалы и фитнес-центры после женитьбы на такой же наследнице состояния, полагаясь исключительно на свой толстый кошелек и золотую кредитку.

Вздохнув, я потерла ноющие виски и прошлась по комнате. Потом села на постель, закуталась в теплый шарф и задумалась. Очнулась, когда брошенный телефон пиликнул, сообщив, что абонент снова доступен. И сеть вернулась.

– Наконец-то, – пробормотала я, потянувшись к печеньке.

Надо бы пробить этого Пахомова. Снарядить парней для поиска по базам. Чего я сразу не догадалась? Бульдог бы подсобил.

Закончив разговор, я сонно посмотрела на часы. Желание разбирать вещи и ползти в душ не было. Да и Анжела Аркадьевна четко дала понять, что выходной у меня только сегодня. С завтрашнего дня начинался мой официальный рабочий день. Впереди ссоры с Гадиком-Вадиком, поиск улик и бассейн. Хоть разок я просто обязана его посетить.

Голова коснулась подушки, и я уснула. Когда проснулась, время двигалось к двенадцати ночи. Сбросив шарф, в который куталась во сне, я потерла глаза, зевнула и поднялась. Возмущенно забурчал голодный желудок. Но разбудило и насторожило меня не это.

А негромкий шорох в гостиной, где кто-то находился.