Читать книгу Харчо для полара - Яна Тарьянова - Страница 5

Было ужасно стыдно за поведение полара. Клянчить яйца! Толкнуть напарницу!

«Ты как свинья! – сообщил он медведю. – Не сравнить со мной. Я Дану ни капли не напрягаю, ни на что не жалуюсь. Сам себе заварил травяной сбор, сам себе достал рыбу из морозилки… кстати, куда она делась?»

Медведь фыркнул.

«Надо будет выкинуть, – напомнил себе Темиртас и переключился на нравоучения. – А ты? Полез к медведице чуть ли не с поцелуями, ныл, выпрашивал еду. Она подумает, что мы беспомощные и пытаемся сесть ей на шею. Больше так не делай, понял?»

Медведь еще раз фыркнул и перебрался в тень – закатное солнце сдвинулось, лучи просвечивали через голые ветви дерева и золотили шкуру. Нужно было превратиться, выпить таблетки и заварить травяной сбор, но Темиртасу не хотелось шевелиться – дрёма зверя расслабляла, разнеживала тело. Лучший отдых… если бы не комар и не муха. Муха! В ноябре! Приставучая, всё время на нос садится.

Темиртас поспал до темноты, игнорируя муху, подошел к прихожей, прислушался – Дана чем-то шуршала в кухне – перекинулся и проскользнул в свою спальню. Частичное превращение никуда не делось, даже усугубилось: на копчике снова остался хвост – то ли от яиц, то ли от перемены климата. Темиртас просидел в спальне около часа, шевеля двумя ушами из четырех, убедился, что хвост исчезать не собирается, и принял решение замаскировать его одеждой.

«Куртка длинная. Прикроет. Скажу, что меня морозит, перегрелся на солнце».

Он вскипятил чайник, поминутно прислушиваясь к шорохам в глубине коттеджа. Дана не вышла из своей комнаты, даже когда он уронил крышку от кастрюли – случайно зацепил на полке, не успел поймать и сам присел от жуткого грохота. Убрав разгром, он запил таблетки водой и унес большую чашку с тремя пакетиками травяного сбора в спальню, где с облегчением снял куртку – в ней было невыносимо жарко. Хвост, примятый брюками, по-прежнему оставался на месте, да еще и нервно подергивался – падение крышки ему не понравилось. Ночь Темиртас провел в полудреме – спать мешали жара и комар – и отключился только под утро, выпив горсть таблеток и убедившись, что хвост и уши исчезли.

Он выполз на кухню к полудню и столкнулся с зевающей Даной.

– Надеюсь, я вас вчера не сильно побеспокоил грохотом? – спросил он после обмена приветствиями. – Задел крышку на полке, упала.

– Я ничего не слышала, – безмятежно ответила Дана. – Осень. Хочется забиться в берлогу и спать. Я использую свободное время, чтобы выспаться. Дальше придется жить в человеческом ритме.

– Сочувствую. У меня нет потребности залечь в берлогу, у альф-поларов спячки нет, – зачем-то сообщил всем известный факт Темиртас. – У медведиц спячка только если они вынашивают детеныша или уходят в берлогу с малышами.

– Знаю, – снова зевнула Дана. – Вам проще. А мне так и хочется нагулять жирок и спрятаться в логово. Иногда завидую родителям – они уже на пенсии, купили себе загородный дом, выкопали берлогу, и каждый год с ноября пропадают из сети. Уже лет десять с Днем Изгнания Демона Снопа их не поздравляла – не дозвонишься. Темиртас, кто из нас закажет машину, вы или я?

– Зовите меня Тёмой, не ломайте язык, – привычно предложил он. – Если не трудно, закажите вы. Я сейчас выпью настой на пустой желудок и минут через пятнадцать перекинусь. Мне уже лучше. Хочется побыстрее прийти в норму.

Дана кивнула, пообещала, что закажет машину на одиннадцать утра, чтобы не вставать в несусветную рань. Она заварила себе еще чашку кофе, зашелестела упаковкой кексов, разрывая целлофан. Темиртас залюбовался: каштановые пряди, которые Дана отбрасывала со лба, полыхали в лучах солнца – как будто загорались и тут же гасли, опасаясь причинить вред хозяйке. Напарницу можно было смело назвать красивой: роскошная каштановая шевелюра, выразительные зеленые глаза, аккуратный нос, красиво очерченные губы…

«Пора перекидываться, – понял Темиртас. – Не туда занесло».

Вопрос прилетел в спину, когда он выходил из кухни.

– Ситуация с обращением улучшилась? – спросила Дана. – Я не из праздного любопытства, нужно знать, как планировать оперативную работу в случае чрезвычайной ситуации. Мы должны привлекать внимание в положительном смысле, а не давать поводы для обвинений в неполноценности.

– Медведи нас ни в чем не обвинят, – огрызнулся Темиртас. – Испокон веков в часовнях Схождения Сияния стоят статуи, изображающие Феофана в стадии частичного превращения.

– Здесь живут лисы и волки. Да и не факт, что местные медведи помнят о Схождении Сияния, – парировала Дана.

– Помнят. Даже на Медовике чтят Феофана, никто из медведей не забывает о корнях.

Темиртас увидел, что Дана еле заметно прищурилась и понял, что сболтнул лишнее. Он ушел в хозпостройку, так и не ответив на ее вопрос, под возмущенное ворчание медведя. Полар не хотел, чтобы Темиртас перечил Дане – красивой и доброй медведице, у которой он собрался выклянчить еще миску яиц. Сильно ссориться с медведем Темиртас не мог – именно зверь спас их обоих, проплыл подо льдом, проломил подтаявшую корку, вдохнул воздух и вернул его с утоптанной снежной тропы, уводящей в поле, испещренное отпечатками медвежьих лап. Темиртас слышал звон ключей и колокольчиков, видел черные полыньи и рыболовные снасти, почти шагнул в страну вечной охоты и очнулся от боли, когда Байбарыс вырвал стрелу у него из груди и заткнул рану тампоном.

Полар заворчал, отгоняя неприятные воспоминания. Резво вернулся к дому, засунул голову в прихожую и похрюкал. Дана вынесла ему миску яиц, почесала за ухом и спросила, не хочет ли он сгущенки. Полар решил, что хочет, и устроил самый настоящий цирк – лез носом в банки, которые открывала Дана, едва не поцарапался, перепачкался хуже свиньи, а после трапезы вытер липкую морду об юбку. Темиртас устал стыдить упрямую скотину, но перехватить главенство и уйти к хозпостройкам не мог – полар крепко держался за тело и не позволял сбить себя с толку.

Оставшийся день они провели в одиночестве. Медведица гулять не вышла, а Дана залегла в спячку на кровати – в этом Темиртас убедился, когда ночью вернулся в дом. Самым неприятным было то, что диета из сгущенки с яйцами усугубила проблему превращения. Хвост не исчез, от копчика к лопаткам тянулась полоса шерсти, ну и медвежьи уши никуда не делись, еще и шевелились независимо от воли Темиртаса – ловили звуки из спальни Даны, наслаждались ровным дыханием.

В пять утра, когда Темиртас встал, чтобы отлить и попить воды, медвежьи уши и хвост продолжали составлять неотъемлемую часть его организма.

«Как же ехать, если не пройдет? – задумался он. – В машине сидеть неудобно. Шапка… Спасет ли шапка? И будет ли заметен хвост под курткой?»