Читать книгу Башня из грязи и веток - Ярослав Барсуков - Страница 4

1

Молот поднимался и падал аритмичным пульсом, как старческое сердце, пропуская удар всякий раз, когда зубило, по которому он ударял, входило в устройство ещё на дюйм. И всякий раз половинки оболочки расходились всё дальше, розовое свечение, которое сочилось из расширяющейся щели, становилось всё гуще, и человек в защитной маске подавался назад.

– Ты ведь понимаешь, что это опасно, – сказал Шэй. – Эта штуковина может схлопнуться.

Бриэль, не мигая, смотрела перед собой:

– Теперь я вижу, почему ты называешь их «тюльпанами». Потому что они распускаются, да?

«Распускаются, точно, – подумал он. – Для них времена года меняются, а мы застряли здесь, в этой осени».

Ветер поднялся и взъерошил крону старого разросшегося дуба, швырнув пригоршню листьев на ряды устройств дракири у его подножия. «Мы ведь тоже бросаем землю на гробы, только наши не сужаются на концах». «Тюльпаны» стояли вертикально, прицелившись в небо. Мужчина с молотом и зубилом был человеком, две застывшие рядом с ним фигуры – дракири. Шэй уже научился отличать их по чуть вытянутому телосложению, чересчур расслабленной позе. «Вы не найдёте на стройке ни одного из наших», – говорила Лена, но, похоже, следить за тем, как демонтируются устройства, было совсем другое дело.

Странная троица – и множество точно таких же были разбросаны по полю среди яйцеобразных устройств.

– Всё равно что присутствовать на массовых похоронах, – сказал Шэй.

– Стало быть, хочешь произнести речь?

– Как-то не вовремя у тебя появилось чувство юмора, Бриэль. Сколько осталось времени до того, как она рухнет? – «Она, и то, что осталось от моей жизни».

Гигантская башня сейчас казалась миражом, пастельно-серым и водянистым, маячившим за полями.

– Что, ты уже и дни разучился считать? – спросила она. – Я давно тебя не видела… Когда ты в последний раз выходил из своих новых покоев?

Шэй пожал плечами:

– Наверное, неделю назад. Не знаю. – Он взглянул на неё. – Подожди секунду… ты меня осуждаешь, что ли? Как будто ты сама не пьёшь.

– Я пью ровно столько, сколько нужно, чтобы сохранить рассудок.

– Так, может быть, моему рассудку нужна большая доза.

«Тюльпан» издал громкий треск, заставив стайку чёрных птиц разлететься с ветвей дуба, а мужчину с молотом – вздрогнуть и отшатнуться. Зубило осталось вонзённым в щель, как нож в рану.

Один из дракири сказал что-то успокаивающим тоном.

– Ты знаешь, что внутри? – спросила Бриэль.

– Нет. Десять лет назад мы не умели их разбирать.

– Что же вы делали?

– Хоронили их. – Его мысли метнулись к комнате с измазанными сажей стенами, но на этот раз они там не остались: он вспомнил подвал под люком из палисандра, и память отозвалась тупой болью, словно кто-то ковырнул струп на ране. Он помотал головой. – Не понимаю, почему дракири не участвуют в демонтировании.

– В этом вся соль: у нас рука легче. Я слышала, как один из них говорил…

– Что мы рождены, чтобы уничтожать эти устройства.

– …что мы рождены, чтобы их разбирать.

Оболочка распалась на скорлупки.

Внутри «тюльпан» оказался почти пустым. Тонкий стебель тянулся по всей длине устройства, набухая лиловым цветом, рябил, как воздух в жару, и расширялся посередине, образуя…

– Похоже на тело, разве нет? – сказал Шэй или подумал, что сказал.

Контур ноги, намёк на бедро, может быть, безрукий торс. Или же у него просто разыгралось воображение. Дракири, говоривший ранее, достал нечто похожее на пару плоскогубцев, которые он одновременно прикрепил к обоим концам «силуэта». Он держал плоскогубцы, пока пурпур и рябь не угасли, а затем стебель на вытянутых руках побрёл к деревьям, к погребальной груде таких же тонких, длинных вещей.

Мужчина в маске подобрал зубило и направился к следующему «тюльпану».

– И вот так повседневное берёт верх над прекрасным, – сказал Шэй. – Пойдём. Здесь больше не на что смотреть.

Он повернулся, когда услышал негромкое:

– Я выправлю башню.

– Что? Ты же говорила, что фундамент слишком маленький.

– Так и есть. Но вчера я произвела расчёты – может быть, если мы укрепим стены…

– Ты же сама в это не веришь.

– Я попытаюсь укрепить стены.

– Бриэль, послушай меня.

– Что ты от меня хочешь, Шэй? – Она подалась к нему, и её дыхание миниатюрным облаком вырвалось сквозь стиснутые зубы. – Сидеть и смотреть, как она рушится? Даже не попытаться спасти труд всей моей жизни?

Он взял её за руку.

– Подумай о безопасности строителей.

– Поверь мне, они в порядке. Излишняя нагрузка не скажется на здании ещё два месяца.

– Ладно. Ладно. Послушай, Бриэль, я дам тебе – нам – два месяца. Затем мы сдадимся королеве Дэлин.

Он сразу же пожалел о том, что не сформулировал это иначе – гнев Бриэль рассеялся, словно из воздушного шарика выпустили воздух, и, как и от «тюльпана», остался лишь уязвимый стебель.

– Пожалуйста, до тех пор не говори никому об этом, Шэй. Не говори им… о моей ошибке.

Ему хотелось сказать: «Это не твоя вина. Просто время поджимало, и вообще все ошибаются», – но в тот же миг Бриэль усмехнулась:

– Смотри, вот и козёл идёт.

Между рядами устройств двигалась высокая сутулая фигура, похожая на усталого священника, которому опостылели погребальные обряды.

– Ты знаешь, что герцог назначил его главным по демонтированию? Это как расплата за все те пустые разговоры о вредителях.

Патрик, военный советник герцога, подошёл к ним, стряхивая со своего плаща влагу. Он встал лицом к лицу с Бриэль и выпрямился.

– Уничтожать устройства – пустая трата времени. – Он улыбнулся одними губами. – Чистая трата времени и денег. Что бы он там ни говорил, башня пострадала в результате диверсии.

– Эй, я вообще-то здесь, – сказал Шэй.

Патрик перевёл взгляд на него, и его рот открылся и закрылся, словно тело искало наиболее подходящий способ излить презрение.

– Есть особый вид столичных свиней, – сказал он, – которые приходят на наши земли и гадят.

– И как же Шэй умудрился нагадить на твоей земле, Патрик? – спросила Бриэль. – Ты ведь даже не родом из Оуэнбега.

– А тебе следовало бы быть умнее, Бриэль. Ты что, спишь с ним?

– Ну всё, хватит, – сказал Шэй. – Стоит мужчине с женщиной остановиться и поговорить, как вы сразу же начинаете подозревать, что они любовники?

Но Патрик не принял вызов; он лишь пожал плечами, поправил плащ и прошагал мимо них.

Шэй повернулся, провожая его взглядом:

– Выглядит он скорее подавленно. Герцог им недоволен, верно?

Бриэль кивнула:

– Патрик провалил какое-то важное задание.

«Видимо, то, где он должен был избавиться от меня».

– И потом, – сказала она, – он много месяцев обещал поймать думских диверсантов.

– Да нет никаких диверсантов.

Силуэт Патрика выступал на фоне раскислого серого неба, как палец, и Шэй с удивлением осознал, что не может заставить себя ненавидеть его.

Бриэль сказала:

– У меня ещё есть сомнения… и, как видишь, у Патрика тоже.

Разве он мог ненавидеть этого подонка? «Власть Дэлин разъела меня, власть герцога – его. Просто с Патриком это случилось быстрее».

В новых покоях, которые ему, без сомнения, скоро придётся освободить, Шэй открыл винный шкаф и посмотрел на пустые бутылки. Они назывались Вторник, Среда, Четверг, Пятница и Суббота. Вторник он выпил первой за много лет – купил её сам, как и Среду; остальное пришло в полотняных мешках, которые таскал деревенский мальчишка.

Теперь, когда устройства дракири были уничтожены, а разрушение башни стало неизбежным, пришло время послать за чем-нибудь покрепче.

2

И когда мальчишка не объявился, Шэй взял дело в свои руки.

В деревне, похоже, не помнили сожжения чучела и какую роль он в нём сыграл. Чем он был для этих людей, просто тенью? Если так, то ему бы хотелось исчезнуть полностью. Прошлой ночью ему пришло в голову бежать из герцогства, стать отшельником, однако отвращение к собственным мыслям взяло верх. За всю свою жизнь он ни разу не прятался от ответственности; было бы стыдно начинать сейчас.

Он уже был готов открыть дверь таверны, когда услышал:

– Мистер Эшкрофт!

Волна чёрных волос, на этот раз сопровождавшаяся улыбкой.

– Я так понимаю, вы переехали в новые покои? – Лена, пряча руки в муфте, шла к нему по мостовой. – Я не видела вас с… с того, что было в гостевом крыле. Вы избегаете компании?

– Я… – Хвала небесам, ещё пять минут, и она поймала бы его с поличным, то есть с полным холщовым мешком. – Нет, ничего такого. Просто временная хандра, скоро пройдёт.

Она медленно кивнула:

– Это из-за убийцы?

Ему потребовалась секунда, чтобы осмыслить её слова – смертный приговор башне отодвинул неудавшееся покушение настолько далеко, что ему пришлось сосредоточиться, чтобы вспомнить о нём.

– Я так толком и не поблагодарил вас за то, что вы меня спасли, – сказал он.

Лена приняла это за утвердительный ответ.

– Я могу вас понять. Что вы чувствуете. – Она внимательно посмотрела на него. – Вы собираетесь заходить или только что оттуда?

– Только что оттуда.

– Тогда позвольте мне вам кое-что показать.

Снова, как и в поселении, она повела его по переулку, только теперь у здания в конце вместо двери зиял чёрный прямоугольный провал.

Два этажа, кружево фронтонов, эркер, широкое крыльцо – дом явно раньше принадлежал кому-то богатому. Забросили его, видимо, недавно – в некоторых окнах ещё оставались стёкла.

– Что это за место? – спросил он.

– Дом для необычного семейства.

Внутри за жизнь ещё цеплялись хлопья краски – карминовые на стенах, бирюзовые на перилах лестницы, остатки румян на лице старухи. Лена присела на корточки у камина, а Шэй остановился у одного из ещё целых окон. Оно обрамляло скромные деревенские красоты: последние яблоки на дереве, брызги зелени, уцелевшие в пожарах осени, тонкую, позолоченную купальню для птиц.