Читать книгу Сборник рассказов - Ярослав Иванов - Страница 2

В огромном доме жил Мастер. В этом доме было множество мастерских, в которых Он создавал живые картины, в которых Он выражал свои живые мысли через живые кисти и краски, в сочетаниях цветов и силуэтов, рождая существ, о которых мечтал и которых очень любил, настолько сильно, что подарил им право нарушать палитру и структуру картины для самовыражения этих существ, называя их образами Мастера. И эти силуэты жили беспечно, купались в рамках той картины, которые им определил Мастер, но для них в отличие от других живых существ и вещей не имеющих образа Мастера, было возможно выйти за рамки картины на стены, что крайне запретил Мастер для их же безопасности, ибо время ещё не пришло.

Были же ещё живые кисти, которые служили Мастеру и исполняли повеления его. Одна из главных живых кистей завидовала силуэтам Мастера, их неповторимым чертам и красоте палитр, и взбунтовалась. Мастер же, мудро провидя, использовал возможность испытать свои силуэты (ведь Он им подарил свободу, конечно ограниченную в рамках Мастерской), допустив бунт этой кисточки, захватившей треть инструментов. Эти кисти уговорили выйти беспечным силуэтам за рамки картины, для самовыражения и иметь возможность быть вне рамок, подобно Мастеру. Чёрной кляксой пролёг их путь через рамку, той кляксой, в которой были испачканы взбунтовавшиеся и сломанные кисти, и силуэты потеряли блистающее сияние. Лишь тусклым слоем где-то внутри под слоем чёрной кляксы в этих силуэтах ещё оставался образ сияния, которому они так хотели бы соответствовать, но не имели возможность, так как ослушались Мастера и не могли видеть больше Его лица и отражать Его сияние. Клякса затуманивала их взор, но изначально сияющий слой, жгучим блеском напоминал им о качествах Мастера, которого их блуждающая внутренность искала. Мастер, провидя эти искания (ведь от начала он сам задумал подарить свободу в выражениях для этих силуэтов, понимая, что тем самым он рискует потерять часть картины), отваживается послать и тайным образом воплотить Своего Сына.

Сын же Его был с Ним невообразимым образом Един и находился и действовал с Ним вместе, подобно в атоме нейтрон и электрон или как мысль, сопряженная с действием, или свет, сияющий и излучающий тепло. Так, но в более бесконечной близости Едины Мастер и Сын, проявляющие Своё объединение в Духе, Который беспрепятственно проникал во все глубины окружающего их пространства и даже превосходил эти пространства, являя присутствие Мастера и безграничное ведение.

Итак, Сын выразился в сияющем силуэте таким же, как все остальные, с одним единственным отличием, никакая клякса и никакая чернь, исходящая от сломанных кистей не могла покрыть и заслонить Его Божественное сияние и исказить Его свет. Однако, остальные силуэты, ослеплённые кляксой, заметив что некоторая часть из них увидела в этом силуэте пример и цель своего присутствия в этой картине, из-за зависти решили этот божественный силуэт Сына исключить из картины и погубили Его в зверском избиении и лишении его существования в этой картине. Но образ Сына явился в обновлённом состоянии, показав пример и возродив надежду на тот внутренний свет, который даёт Мастер через общение с Сыном, даровавшем каждому из них Духа, освещающего грязные силуэты и освобождающего их от клякс, возрождая в них изначально задуманный Мастером сияющий свет, дивно блистающий через каждый силуэт по особому, неповторимо и выразительно.