Читать книгу Освобожденные из ада - Ярослав Эклс - Страница 2

Есть ли на свете такие люди, которые любили бы свою работу? Готова поспорить, лишь единицы являются такими счастливчиками. Каждый день, с понедельника по пятницу, ровно в семь утра, будильник возвращает меня из мира снов, в ад.

Отложив очередной отчет, я закрыла лицо руками, пытаясь хоть немного подумать над тем, как же мне изменить хоть что-то в своей жизни. Так хочется покоя… Эта долбанная работа, надоедливые и до безобразия глупые люди, окружающие меня, повседневная рутина, невозможность хоть как-то повлиять на ход событий, все это убивает. Но очень быстро знакомый голос вернул меня с небес на землю.

– Кристина, чего не работаем?

Руки инстинктивно вернулись на клавиатуру, а взгляд пал на мою начальницу – Марию Павловну. В дверях стояла стройная женщина, шатенка с короткими прямыми волосами. Нелепый макияж еще больше растекся по лицу из-за летней жары. Теперь ясно, почему она старалась не показываться сегодня. Внешне женщина была довольно симпатичная, многие мужчины, так или иначе, оглядывались ей вслед. Только вот с характером у властной женщины были проблемы. Едва сойдясь с ней поближе, любой мужик тут же сбегал.

– Простите, просто глаза немного болят от работы за компьютером, – начала оправдываться я, но внутри меня затаилась обида на то, что даже будучи одной, после окончания рабочего дня, мне не дают хотя бы немного отдохнуть.

– Дома отдохнешь. Не забудь выключить тут всё, когда будешь уходить, – дала последние указание Мария Павловна, и развернулась, чтобы уйти, но напоследок бросила взгляд на мои ладони, которые были в специальных перчатках.

– Они все еще болят, – сказала я. Взяв в руку свою сумку, начальница ушла, нарочно хлопнув за собой дверью, и оставив меня в полном одиночестве доделывать работу.

*******

Закончив свой последний отчет, я выключила компьютер, предварительно посмотрев на время: 23:43. Ладно, последний автобус давно ушел, на такси денег не было, придется идти несколько километров до дома пешком. На выходе из офиса я столкнулась с охранником, курившим свои любимые сигареты марки «Winston». Охранник кратко кивнул мне, окинув при этом неодобрительным взглядом.

Дневная жара прошла, но ночная всего лишь ненамного уступает ей по температуре. Ноги словно налились свинцом, с трудом перемещавшие вдоль шоссе, скудно освещаемое уличными фонарями. Вообще, мне не привыкать возвращаться домой в такое время суток. Еще когда я жила в детском доме, часто сбегала оттуда и ночами либо гуляла, либо ночевала в другом месте. Не сказать, что была сама этому рада, но в том месте, где я росла, найти друзей было сложно. Но очень скоро я поняла, что дело было во мне.

Надо будет уже, наконец, пойти сдавать на права, чтобы не гулять вот так вот каждый вечер по пустынным улицам. Вот только где потом взять машину с моей-то зарплатой? Вскоре я дошла до моста, что означало, что половина пути уже пройдена.

– Эй, девушка, – грубый мужской голос раздался позади меня, – погоди минутку, обещаю, не обижу.

Пусть только попробует. Я обернулась и увидела изрядно подвыпившего молодого человека, шатавшейся походкой приближающегося ко мне.

– Почему так поздно и одна? – С ходу спрашивает он.

– Работала, – ответила я.

– Кем работаешь? – Снова спрашивает незнакомец, и внутри меня опять начала закипать злоба. Почему меня сегодня не оставят в покое? Сначала начальница, теперь этот пьяный дебил.

– Слушай, я домой хочу. Устала.

Я повернулась и пошла дальше по мосту, но через десяток метров понимаю, что парень продолжает идти за мной.

– Слышь, а парень то у тебя есть?

Жутко хотелось достать телефон и заткнуть уши наушниками, но в такое время суток делать это было не очень разумно.

– Слушай, барышня, я вообще-то с тобой разговариваю.

Блин, какой же он неугомонный, раздражает.

– Да что тебе блин надо? Отвали! – Не выдержав, повернулась я к нему.

Он спокойно останавливается, и делает глоток из своей бутылки.

– Чего в перчатках? На улице жара, как в аду? – удивляется он.

– Болят у меня руки. С детства с ними проблемы, – уже чуть ли не кричу я, едва сдерживая свой гнев.

Пьяница снова сделал глоток из своей бутылки.

– Покажешь?

– Отвали, мне домой надо.

Я развернулась, чтобы пойти дальше, но в следующий миг перед моими глазами уже растилался асфальт, а этот урод лежал на мне сверху.

– Не люблю, когда мне дерзят, – громко кричит ублюдок мне в ухо. От него до тошноты разило алкоголем.

– Знаешь, я тоже не люблю, когда ко мне пристают такие неприятные типы, – брыкаюсь и пытаюсь его сбросить с себя.

– Куда ты собралась, милая, мы же еще не развлеклись, – он обхватывает меня своими руками, и пытается стянуть футболку. Мне удается скинуть этого ублюдка и перевернуться на спину, и вот уже я нависаю над ним.

Левая рука была свободна, но правую удерживал этот алкоголик. Зубами я стянула перчатку со свободной руки. Освободив её от куска тряпичного материала, я слегка прикладываю ладонь к его руке. Парень заорал нечеловеческим голосом, его хватка ослабла.

Поднявшись на ноги, я отряхнулась, но бежать пока не торопилась. Не такой у меня трусливый характер как принято думать.

– Твою же… как больно! – Он смотрит на источник боли, – ожог! Твою мать, как?!

– Не надо было ко мне приставать. – Спокойным тоном проговариваю я, медленно снимая при этом вторую перчатку.

Парень разбивает бутылку, и, сделав «розочку», направляется ко мне, шипя в мой адрес оскорбления.

– Долбаная сука. Убью.

– Ну я же просила…

Он пытается порезать меня осколком бутылки, но его скорость и реакция притуплены из-за чрезмерного количества алкоголя. Я увернулась от очередного его безуспешного замаха и, оттолкнув от себя, сделала шаг в его сторону и коснулась правой рукой его груди.

Его бесполезное теперь оружие выпадает из рук и полностью разбивается. Он начал говорить не своим голосом.

– Я испортил всю свою жизнь. Раньше любил оду девушку, но, будучи пьяным, я сперва убил её, а потом решил подстроить ее смерть под несчастный случай, сбросив мертвое тело с крыши, – он повернулся ко мне спиной и подошел к ограде моста, – но менты уже на следующий день начали шить мне дело. После отсидки начал воровать, и снова попал за решетку, так и живу. Ворую-сижу-ворую.

Этот отброс общества начинает потихоньку переваливаться через кованые перила моста.

– Я каюсь, – с этими словами, он исчезает с моста.

В темноте я отыскиваю свои перчатки, и стремительно возвращаюсь домой. Ненавижу, когда мне приходится так делать. После всего этого гложут странные чувства.

Вообще, он уже десятый по счету, эдакий личный юбилей.

Спустя двадцать минут я таки вышла к финишной прямой. Вот уже недалеко маячил подъезд.

Но мое спокойствие нарушает крик, доносившийся откуда-то со двора. Мимо меня проносится девушка, и, достав ключи от домофона, пытается открыть дверь.

– Открывайся уже! – Спустя пару мгновений девушка все же смогла попасть внутрь. За ней не спеша идет какой-то мужчина. Одетый в деловой костюм, он никак не похож на человека, что несет в себе угрозу.

– Доброй ночи, прекрасно выглядите, – незнакомец с чарующим голосом обратился ко мне. Но его лицо скрывала ночная тьма.

– Простите, но зачем вы преследуете девушку? – Женское любопытство взяло верх.

Но мужчина лишь лукаво улыбается и скрывается в подъезд. Ну уж нет, я не позволю обидеть девушку. Я быстро подбегаю к железной двери, но она заперта. Левая рука ложится на холодную панель со светящимися в темноте цифрами. Распахиваю дверь и бегу вслед за незнакомцем. Тот уже успел поймать девушку, и теперь тащил ее за волосы обратно на улицу. При этом что-то громко говоря на неизвестном мне языке.

– Уйди с дороги, – говорит он, проходя вплотную мимо меня. Глубокие скулы, бледная кожа, черные, как смоль, волосы и стройное подкачанное тело идеально подходили под образ красавца для девушек-подростков, но уж никак не маньяка.

Я обхватила его лицо обеими руками, но вместо криков я получила лишь неодобрительный взгляд. Кожа маньяка начала растекаться, как пломбир на палочке в самые жаркие часы. Я впервые сталкиваюсь с таким. Парень начинает ощупывать свое лицо и в это же мгновение на его лице отражается ужас.

– Что? Как это вообще возможно? – Его личико, которое было прекрасным меньше минуты назад, теперь превратилось в обезображенную гримасу. Глаз выпал наружу, скатился по пиджаку и скрылся где-то на лестнице. Парень рухнул на пол, выражая гримасу ужаса и боли. Он протягивает свои руки ко мне, но плоть его медленно рассыпается на куски.

Девушка тем временем вне себя от шока смотрела, как тает ее несостоявшийся насильник.

– Ты… сорвала дело. Мы еще придем за тобо… – его голос оборвался вместе с растаявшим телом. Осталась лишь лужица, похожая на рвоту, да лежащий на полу шикарный костюм.

– Ты в порядке? – Девушка посмотрела на меня пустым взглядом, и на миг мне показалось, что её лицо исказилось под неестественным углом. У меня пробежали мурашки по телу, но я списала это на усталость.

Она сорвалась с места и побежала куда-то наверх. Могла бы хоть поблагодарить.

Спустя несколько минут я наконец-то была дома. Приняв душ и покормив свою кошку, я легла спать. Завтра опять тяжелые, рабочие будни.

Я открыла глаза. Передо мной расстилалась кромешная ночная тьма. Всем моим нутром овладевает странное чувство – что-то среднее между безграничным страхом и необыкновенной решимостью. Под подушкой лежит телефон. Я достаю его, чтобы посмотреть время, но экран, мигнув, тут же гаснет. Все попытки включить его остаются безуспешными.

Я встала с кровати, и меня тут же охватил адский озноб. Такое впечатление, что за несколько часов температура опустилась с летнего зноя до зимней стужи. Чтобы не окоченеть окончательно, пришлось накинуть на себя одеяло. Попытка включить свет также не увенчалась успехом. Выключатель не то, чтобы не работал, он просто застрял и не переключался.

Опять это идиотское состояние, ставшее для меня уже настоящим проклятием. Ненавижу. В темноте нащупала в комоде фонарик. К счастью, батарейки в нем работали. Слабый луч света осветил близлежащее пространство. Кошка мирно спала в кресле, и какой-либо шум, будь он даже моим внутриутробным криком, не смог бы ее сейчас разбудить. На лестничной клетке света тоже не было, но это были далеко не проделки любителей выкручивать лампочки в подъезде. Всему виной моя «черная» душа, погружавшая все вокруг во мглу.

Фонарем освещаю лестницу, и замечаю на одной из ступенек черную шляпу с намотанной на ней белой ленточкой. Прекрасно пошитая бархатная шляпа была безумно приятна на ощупь и, что еще более удивительно, оказалась мне впору. Должно быть, ее владелец выложил целое состояние за такое произведение искусства. Я не особо вдавалась, откуда она здесь взялась. Подобные загадки преследуют меня с самого детства, только вещи попадаются разные.

На другом этаже меня ждала стена, вплоть до самого потолка вся обклеенная газетными вырезками. Все выпуски датированы 21 декабря 2014. Почти два года назад.

Большие черные буквы пестрят странными, пугающими заголовками: «Мертвое тело девушки найдено в здании городского Цирка». Или же вот: «Недалеко от убитой найден странный костюм с каплями ее крови». Вещи из прошлого – редкое явление для меня, и, тем не менее, я приняла все это во внимание. Никогда не знаешь, что может пригодиться. При спуске ниже, я услышала странные звуки, похожие на радио помехи, и не ошиблась. Этажом ниже на полу валялся телевизор экраном вверх. Вместо передач в нем отражалась лишь серая рябь. Примечательно было то, что вилка от прибора не была воткнута в розетку, а валялась рядом. Неожиданно изображение с мигавших серых полосок сменилось на новостную студию. Сидевшая перед камерой ведущая быстро заговорила.

– «Убит известный российский игрок в покер. Обстоятельства его смерти пока остаются неясными», – далее показывают запись видеонаблюдения. Видно, что парень идет по коридору с каким-то странным человеком, одетым во все черное. Девушка за кадром начинает комментировать ситуацию: – «Предполагаемый убийца зашел с парнем в его комнату, однако оттуда так и не вышел. Более того, никто так и не покидал номера до прихода полиции. Подозреваемые так и не были найдены». Изображение в телевизоре снова сменилось рябью.

Сплошные загадки, но думать над ними сейчас не было никакого желания. Еще в детском доме, когда Татьяна Михайловна, местная училка, пыталась вбить мне в голову какие-то синусы и косинусы, прибегая к нецензурным высказываниям, мне пришлось поучить её вежливости, оставив серьезный ожог на плече нерадивого «воспитателя». Правда потом меня держали в подвале, считая, что я истеричная и опасная дура, только потому, что плохо знаю математику и поучила вежливости человека.

На последнем этаже я наткнулась на небрежную надпись, размашисто написанной белой краской. Капли свежей краски медленно стекали вниз.

«Убийцы белой твари». Три слова, дополнявшие и без того сложную загадку. Передо мной падает что-то белое. От неожиданности, я взвизгиваю и роняю фонарик из рук. Прибор оказался цел, только стекло покрылось паутинкой мелких трещинок.

– Так, спокойно. Отключили панику, – делаю вдох, затем плавный выдох.

Поднимаю фонарик и эту белую

тряпку.

– Колпак?!

Внезапно я опять открываю глаза, и снова оказываюсь в своей постели. Моя пушистая любимица лежит на кресле и смотрит на меня своими зелеными глазами. Яркое солнце освещало комнату, а с улицы доносились звуки проезжавших мимо машин, но не было слышно дворников, обычно махавших метлой перед подъездом. Беру телефон в руки. На этот раз он работал нормально, и теперь на экране большими цифрами светилось текущее время. 9:35.

– Твою ж мать!

Резко вскакиваю с дивана и бегом к шкафу. Нет времени даже позавтракать и умыться. Одевшись, хватаю телефон, сумку и выбегаю на улицу.

Полицейские машины стояли возле подъезда, где вчера я заступилась за девушку. Утро добрым не бывает, так ведь? Если полная задница и будет, то сразу везде.

Сотрудники правоохранительных органов опрашивают жильцов, местные зеваки снимают происходящее на камеры смартфонов, и о чем-то перешептываются.

Прохожу мимо полицейского, который черкает что-то в своем блокноте.

– Костя, попроси запись камеры видеонаблюдения, размещенные у парковки напротив, съемка места преступления как на ладони, – доносится у него по рации.

– Принято, Артем Владимирович.

Вот дерьмо. Я забыла, что в прошлом месяце установили камеры в связи с тем, что во дворе часто снимают колеса с машин. Мысли об опоздании улетучиваются, здравствуй паника.

– Извините, скажите, пожалуйста, что здесь произошло, – спрашиваю я, стараясь изобразить из себя правдоподобную актрису.

– Убийство молодой девушки. Извините, мне нужно работать. Если вы что-то знаете, или слышали, подойдите к нашему главному, – он показал на парня в погонах, который стоял возле скорой помощи и болтал по телефону.

Час от часу не легче. Попытка спасти девушку, может обернуться мне сроком, зная принцип работы нашей полиции. Однако камера покажет и того странного мужчину, что шел за ней. Может это спасет меня.

Подхожу к полицейскому. Черные брюки, синяя рубашка, фуражка, приятные черты лица – по смазливому личику похож на курсанта, но уже при высоком звании, раз отдает распоряжения.

– Андрей, повторяю еще раз – завязывай пить, – он замечает меня, – потом перезвоню.

Убрав телефон в карман, парень обращается ко мне.

– Майор полиции Лебедев, здравствуйте, – обращается он ко мне. От первых двух слов уже к горлу подступила тошнота. Возможно, виной всему разыгравшиеся нервы.

– Здравствуйте, – ответила я, едва сохраняя спокойствие.

Полицейский протягивает мне фото. Я беру его в свои руки, и едва сдерживаюсь, чтобы не выдать себя.

– Расскажите, что вы знаете об этой девушке? Не жарко ли вам в перчатках? – Спрашивает он и улыбается.

– Они просто болят, – отвечаю я, и протягиваю назад фото, – видела пару раз, не более.

Зачем я солгала? Камера же сдаст меня с потрохами. Надо признаться, да боюсь, смелости не хватит.

– Что же, жаль. Буду надеться, что камера что-нибудь покажет, – ответил он, снимая фуражку.

К нам подходит парень, тоже полицейский и протягивает шляпу.

– Никаких отпечатков, только кровь жертвы на ней, – дает он отчет.

Та самая шляпа из моего сна. Черная, обмотанная белой лентой.

– Вам это знакомо? – Видимо этот полицейский заметил мою реакцию на предмет. Очень внимательный, к моему сожалению.

– Свободен, – ответил Артем своему подчиненному.

Вовремя отославший человека майор позволил мне не расколоться в ту же секунду. Я спешно ретировалась с места преступления и пошла на остановку, чтобы сесть на автобус и поехать на работу. Остаётся только гадать, как скоро меня арестуют и отправят на допрос. Но кто же её убил, если тот странный тип растаял прямо у меня на глазах. Есть доля вероятности, что следом за тем пришел другой.

Ладно, надо отвлечься от мрачных мыслей, может ничего и не будет. Люди спокойно уставились в экраны своих гаджетов, ожидая транспорт. Женщина в белой майке и длинной черной юбке смотрела на мои руки, но я уже не особо обращала внимания на такое повышенное внимание ко мне. Люди часто с недоверием и некоторым недоумением смотрели на мои руки.

На другой стороне дороги стоит мужчина. Тут меня бросило в дрожь. Это был тот самый человек, который вчера растаял прямо на моих глазах. Либо он был уж очень похож на него. Непростительное совпадение. Он стоит, держит в руке шляпу и машет мне.

В следующее мгновение он исчезает. Видела ли его только я – неизвестно. В какой-то момент мне начинает казаться, что я потихоньку схожу с ума.

Мимо меня прошаркивает сутулая старушка, волоча свою тележку, нагруженную тяжелыми пакетами. Издав легкий скрип, у телеги отваливается колесо и откатывается в сторону, но бабушка словно не заметила происшествия, и мирно продолжала куда-то спешить. Разумеется, никому до этого нет дела, мы же все пофигисты, и нас волнует только собственное благополучие!

Хватаю это несчастное колесо и стремительно нагоняю бабушку.

– Бабушка, у вас колесо отвал…

Громкий удар и звук битого стекла раздался позади меня. Скрежет метала прорезал воздух. Дрожа всем телом, я обернулась. На полной скорости автобус врезался в остановку, где за секунду до этого стояла толпа людей, ждущих транспорт.

Я обернулась в поисках бабушки, которой должна была отдатьколесо, но ее и след простыл, хотя дорога здесь была одна, и свернуть с нее было некуда.

Сложно передать весь тот ужас, что я увидела. Тело водителя висело на разбитом стекле транспортного средства. С многочисленных порезов на асфальт капала кровь. То, что осталось от остановки, теперь было кроваво-красного цвета. По всей мостовой разбросало тела людей, отброшенных аварией, или успевших отскочить. Слышались крики и плач. Я хотела было помочь кому-то выбраться из-под обломков, но тут мир вокруг меня сотряс взрыв. То был автобус, врезавшийся в остановку. Очнулась я уже лежа на земле. Покореженный транспорт полыхал в ярко-алом пламени. Где-то вдалеке уже слышался вой пожарных и скорых. Придя в себя от шока, я поспешила убраться подальше от этого места. В голове беспорядочно метались мысли. Если бы я не решила помочь бабуле, мое тело сейчас лежало бы и медленно пожиралось огнем.

Позвонив на работу, я отпросилась, солгав, что попала в аварию. Ну или почти солгав. В ответ, начальница просто бросила трубку. Вот она, забота о своих сотрудниках.

Надо прогуляться, прийти в себя и топать домой, может полиция к тому времени уже уедет. Я направилась в парк, где обычно гуляла и собиралась с мыслями в те редкие часы, когда на это была возможность. Однако женская интуиция меня никогда не подводила, и я прекрасно знала, что за мной следят.

Зайдя в сквер, я присаживаюсь на свободную скамейку. Странная личность усаживается на другую скамейку, рядом. Глупо будет с его стороны нападать на меня прямо здесь, где полно свидетелей. Сумку кладу рядом и достаю свой смартфон. В новостной ленте нет никаких новостей об аварии. Видимо, СМИ еще не успели обработать и выставить материал в «наилучшем» свете.

Незнакомец поднимается со своего места и медленно направляется ко мне. Искоса наблюдаю за его ногами, плавно приближающимися ко мне. Я аккуратно снимаю правую перчатку, а левой рукой, берусь за ручки сумки на тот случай, если предстоит бежать.

Незнакомец хватает сумку и пытается убежать, но моя хватка по силе не уступает его. От такой неожиданности я выронила телефон, и он упал на гравий. Это оказался обычный уличный вор. Он ударяет меня по лицу, я же, как кошка, вцепляюсь когтями в его руку.

Грабитель закричал от боли, и упал на колени. Я чувствую, как кожа вора нагревается, и плоть его прилипает к моей. Легкий дым и запах жареного – не самое приятное зрелище для прохожих.

Я отпустила его и стремительно направилась к выходу из парка. Поскорее бы этот кошмарный день закончился.

******

Вечер проходил относительно спокойно. Я смотрела любимый сериал, довольная и сытая кошка спала рядом. День морально истощил мои силы, а то, как меня едва не снес автобус, заставляет еще больше понять, как хрупка человеческая жизнь.

В дверь раздаётся звонок. Сердце учащенно забилось.

– Кто там? – Спрашиваю я.

– Майор полиции, мы с вами сегодня разговаривали.

Впервые я столкнулась с полицией в возрасте девяти лет, когда сбежав из детского дома, я украла мороженое. В десять украла банку пива в местном супермаркете, в двенадцать вытащила барсетку из дорого автомобиля.

– Девушка, вы меня слышите? Вы можете открыть? У меня к вам серьезный разговор.

Когда за дверью стоит полицейский, наверняка пришедший не лясы точить, а сковать тебя наручниками и отвезти прямиком на бутырку, то что лучше? Рассказать, как все было на самом деле? Да наверняка признают невменяемой, отправят на принудительное лечение, и прощай девочка, поминай, как звали. Или выброситься из окна, и свести счеты с жизнью. В таком случае я хотя бы сама смогу решить, где и как я окончу свою жизнь. Из мыслей меня выбил голос за дверью.

– Я здесь один, и пришел по делу, – спокойным голосом говорит майор через дверь.

Не знаю почему, но что-то заставляет меня довериться этому парню. Возможно, мой мозг так и желает излить кому-нибудь все то, что произошло за последние сутки. Подруги у меня нет, да и не было никогда, а этот парень, если он и правда пришел один и не с намерением арестовать, может стать прекрасной возможностью излить все, что накопилось во мне.

Я открыла дверь и посмотрела на незваного гостя. Темные волосы, приятные черты лица, карие глаза и странная улыбка. Почему-то складывалось впечатление, что этот человек принимал меня за умалишенную. Одет он был уже в гражданскую одежду. Джинсы, футболка, видавшие виды кроссовки, и сумка на плече, возможно с ноутбуком.

– Я могу пройти? – Спросил он, и почему-то посмотрел на мои руки, которые были без перчаток. Дом – это единственное место, где они не нужны.

– Проходите, – говорю я, любезно уступая парню проход в квартиру. Парень прошел и сразу своим детективным взглядом окинул мою скромную обитель. Он разулся в коридоре, и посмотрел на меня, словно ожидая мгновенного проявления моих способностей. Это был первый парень, когда-либо зашедший ко мне в гости, вообще первый человек, посетивший меня по собственной воле.

– Хотите чаю? – спросила я, попутно вспоминая, что в подобных случаях говорили в сериале.

– Давай на «ты»? От чая не откажусь, – ответил он, и со своей сумкой прошел и сел на кухне.

– Совсем забыл, меня зовут Артем. А как твое имя?

– Кристина.– ответила я. Скрывать свое имя не было смысла, рано или поздно, он все равно бы все узнал.

Пока я заваривала чай, меня посетила одна непростая мысль. Вот же забавная штука, эта человеческая жизнь. Всю жизнь ты живешь спокойно, ходишь на работу, существуешь, а потом жизнь дает смачного пинка, в ответ за все годы спокойствия: довела до суицида одного парня, растопила другого, чудом выжила из-за случайного человека, подралась с грабителем, и все это за одни сутки.

Артем присел за стол и посмотрел на меня своим проникновенным взглядом.

– Как твой день? – Спрашивает он, открывая сумку.

– Если рассказать всю хронологию моего дня, можно написать трагикомедию на ряд высоких наград, включая Оскар. – ответила я, но сомневаюсь, что его удовлетворил такой ответ.

Майор кладет на стол мой сотовый, запакованный в прозрачный пакетик.

– Мне тут передали твою игрушку, – начинает он, – а еще мне понравилось видео с твоим участием на YouTube.

Видео? Никогда прежде меня не заставали с моими способностями.

Артем достал ноутбук и поднял монитор. В пару кликов передо мной появляются кадры знакомого мне места. Какой-то ротозей, под нецензурную брань комментировал происходящее.

Вот я в гневе вцепилась ему в руку… вот он орет от боли …вот пошел дым от плавившейся плоти.

– Парню требуется пересадка кожи, но здесь тебе ничего не грозит, ты действовала в целях самообороны, так что расслабься. Этот торчок еще получит срок за другие грабежи, – сказал Артем, выключая видео и начиная выискивать что-то в папках ноутбука.

– Все произошло так быстро, я даже не успела понять, что происходит, – отвечаю я, и мои руки начинают дрожать от волнения. Разливаю чай по стаканам, и сажусь за стол, рядом с Артемом, догадываясь, что он что-то еще хочет показать.

– На счет автобуса тоже есть к тебе вопрос, – заявляет он, и лицо его уже стало серьезным, и чайная беседа начинает плавно переходить в допрос.

Включается видео, и камера, судя по всему дорожная, снимает все происходящее неподалеку. Я сижу на остановке, живые еще люди тоже рядом. Внезапно, Артем нажимает на паузу.

– А сейчас расскажи, что произошло дальше.

– Ты же смотрел видео, мои слова здесь излишни, – заявляю я, но его ментовской взгляд требует свое, – старушка с тележкой прошла мимо. У её переносного средства отвалилось заднее колесо, но та не заметила и устремилась дальше. Я любезно решила помочь бабушке… а потом… произошло все то… ну в общем ты знаешь.

Артем включает видео. Я все также продолжаю сидеть, женщина на остановке смотрит на мои руки, затем куда-то в сторону. Сейчас должна появиться та самая бабушка. Неожиданно я встаю, зачем-то наклоняюсь к асфальту, и затем стремительно отхожу в сторону. Тут из-за угла резко выруливает автобус, и начинает давить людей, сносить остановку.

– Какого хрена?!? Там была бабка! – Я вскакиваю с места и смотрю на парня, но тот спокойно реагирует на мои эмоции.

– А теперь скажи, что ты делала вчера в период с 23:00 и до полуночи? – Майор смотрит прямо в глаза.

– Возвращалась домой, – отвечаю я правду, но скрывая детали.

На мониторе ноутбука появляется видео. Пустой мост, редкое появление машин. И тут появляюсь я, где прошу того пьяного парня отстать от меня, но его такой расклад не устраивает. В награду за дерзость – лицом в асфальт. Далее все как по сценарию: борьба, ожог, и его суицид от моих способностей.

– На этого товарища у нас ничего нет. Просто алкоголь сделал свое дело, однако масса вопросов у следствия в твой адрес найдется точно, – Артем опускает монитор ноутбука и смотрит на меня.

Чувствую себя подсудимой, у которой только что разнесли всю линию защиту.

– Покажи мне, что ты умеешь, – просит он, – и не отнекивайся, пожалуйста.

Я обхватываю кружку руками, но не для того, чтобы сделать глоток. Чай, который и без того был горячим, начинает бурлить, как в кастрюле.

– Ого, впечатляет, – говорит Артем, не сводя глаз, – когда ты открыла в себе этот дар?

– Проклятие, – поправляю его я, – с самого рождения.

– Поехали, я тебе кое-что покажу, – говорит он, вставая из-за стола. Не похоже на задержание, но придется повиноваться, ибо другого выхода у меня все равно не было. Он мог спокойно меня арестовать и отвезти, куда хочет, силой.

А вкус на музыку у Артема вполне себе ничего. Группа, игравшая сейчас в машине, мне незнакома, но они поют что-то про повелительницу мух. Странная, но забавная песня.

– К этой фее был романтик, полон страсти и любви… – тихо, но слышно подпевает майор, – не бойся, я не собираюсь тебя арестовывать. Наоборот, мне нужна твоя помощь.

– Почему нельзя обо всем было поговорить дома?

Артем свернул на парковку забытого богом Цирка, заброшенного несколько лет назад, и до которого теперь никому не было дела.

– Мы приехали. Сейчас я тебе расскажу одну историю, и покажу что-то интересное.

Мы вышли из машины и направились в здание цирка. Фонари вокруг освещали подступы к постройке, но не ее саму. В свете полной луны и звезд, слегка затянутых облаками, цирк смотрелся еще более мрачно, чем он был на самом деле. Где-то глубоко внутри меня начинает зарождаться чувство какой-то непонятной тревоги и паники.

– Надеюсь, что ты не оборотень в погонах, который похищает девушек, – пытаюсь разбавить я нашу молчаливую прогулку шуткой, но голос мой все-таки дрогнул.

– Я прошу просто довериться мне, – говорит он, включая фонарик.

Облупившаяся краска с рисунками животных, пугающее, местами расплывшееся изображение клоуна на большом панно при входе, разбитые и изрисованные граффити скамейки, ларьки с билетами – все это, приправленное к тому же практически непроглядной тьмой, способно подарить впечатлительным людям незабываемые визиты к личному психологу.

Замечаю, что почти вся территория оцеплена опознавательными лентами, какими-то листовками.

Артем спокойно срывает одну из таких табличек и ключом открывает дверь. Нет, ну откуда мне знать, что он не маньяк?

– Я не пойду туда, – говорю я, – снимая перчатки.

Он достает пистолет и протягивает его мне.

– Возьми, и если я сделаю что-то против тебя, можешь смело выстрелить, – спокойно заверяет он, – а теперь пошли, мне тебя еще вернуть домой надо будет.

Внутри все было брошено. Казалось, что отсюда все спешили убежать, словно при пожаре, захватив только самое ценное. В воздухе стоял запах сырости и пыли, а откуда-то даже доносился мышиный писк.

– Все началось в 2014 году, когда цирк еще носил название «Радость». Здесь должна была состояться премьера нового грандиозного представления, но все закончилось трагично. Один клоунповесил другого на глазах сотен людей, – Артем освещает нам путь слабым лучом фонаря. Видимо, он прекрасно знал маршрут, по которому мы сейчас шли.

– Если пропустить начало, то здесь обитала ожившая кукла, внутри которой содержался прах не упокоенной души.

– То есть ты хочешь сказать, что это был оживший мертвец? – Его странный рассказ начинал походить на сказку начинающего писателя.

– И да, и нет. Но суть в том, что я лично пустил несколько пуль при встрече с ним, а мой лучший друг Андрей был свидетелем, как пули прошили его насквозь, но от пуль не было толку, не было даже капель крови. Под его одеянием был просто ссохшийся мешок, – Вот уже перед нами простирается громадная арена цирка. Ковер от пыли уже успел сменить свой ярко алый цвет на темно-бардовый.

На арене лежали цветы, какие-то игрушки. Мне стало любопытно, что здесь случилось. Я подошла поближе и осмотрела все то, что лежит здесь. Множество фото различных людей стояли по всей арене.

– Все пропавшие за последние десять лет люди, были найдены здесь мертвыми, разве что… – Артем прошел мимо меня и взял в руки одну из рамок. На фото в рамочке была изображена девочка, совсем ребенок.

– В первом бою мы победили, но во втором… мне и нашей подруге пришлось стрелять в девочку, но она была невредимой из-за маски. Андрей смог сорвать этот барьер с демона и сделать решающий выстрел. Если бы мы этого не сделали, кто знает, что сейчас творилось бы.

Я подхожу к фото, которое само словно призывает меня к себе.

– Это она? – Спрашиваю я, смотря на улыбающиеся лицо малышки.

– Да, это Катя, – отвечает он, – белая тварь пленила и убила её душу.

Белая тварь! Надпись из сна, пазл начинает складываться.

– И зачем ты меня сюда привел? – Спрашиваю я.

– Чтобы ты доверилась мне. Я тоже храню страшную тайну и мы вместе нарушили закон, придя сюда.

Странный способ склонить меня на свою сторону. Девочка на фото красива, и кажется, что она смотрит на меня. Я аккуратно коснулась фото своей рукой…

***

Свет погас. Я ослепла? Нет. Постепенно передо мной начинают проступать темные силуэты того, что меня окружает. Где-то во мраке арены раздался треск.

– Артем, включи фонарик. Здесь и так страшно до безобразия.

Ответа нет. Глупый, очень глупый розыгрыш.

Неожиданно что-то мягкое и безумно холодное касается моей руки. Я вздрагиваю, резко оборачиваюсь и, не удержавшись на ногах, падаю на колени.

– Помоги ему, помоги. И передай Андрюше, что я люблю его, чтобы он не грустил и не пил ту горькую гадость, она погубит его…

Передо мной стоит та самая Катя. Такая же красивая, невинная, совсем еще ребенок.

Только посередине лба ее зияла дырка, оставленная пулей.

Она тянет ко мне свои маленькие ручки. Не знаю, почему, но я сама того не осознавая, тянусь к ней на встречу. От нее исходит какое-то тепло, нет, не человеческое, нечто другое, что согревает саму суть человека, проникает до самой души, до самого сердца.

Моя ладонь накрывает ее…

***

– Кристина, ты в порядке? – Легкий шлепок по щеке приводит меня в чувство.

– Нет, я совсем не в порядке. Надо уйти отсюда, и как можно скорее.

Не знаю, как мой припадок выглядел со стороны, но мне стало не по себе от всей этой жути, от встречи с человеком, которого уже давно нет в мире живых.

Выйдя на улицу, я неожиданно для себя приятно обрадовалась темным улицам, освещаемым лишь редкими фонарями, под которыми туда-сюда снуют люди, нежели темному и мрачному зданию, стены которого были обагрены кровью.

Ночную тишину прервал звонок на мобильный Артема. Тот поспешно взял трубку.

– Только она. Третьих лиц точно не было? Понял, Тимофей Иванович, – отвечает он, и, сбросив вызов, убирает телефон в карман, – Плохие новости. Завтра утром тебя должны арестовать. Камера засняла тебя, как ты зашла в подъезд следом за убитой девушкой.

– Но там был тот мужчина в черном костюме! Пусть еще раз посмотрят камеры, не может такого быть, чтобы кроме меня там никого не было! – Начала протестовать я, срываясь чуть ли не на крик в попытке доказать свою невиновность.

– Именно поэтому, мне нужна твоя помощь. Эти странные личности заключают что-то вроде договора с людьми, а потом убивают их.– В моей памяти всплыл тот фрагмент сна, где мне показали новостную передачу про убитого игрока в покер. Странный мужчина в черном костюме проводил человека в номер, и больше оттуда не вышел. Утром парня нашли мертвым, но того мужчины в номере не было. Его вообще нигде не было. Неужели это существо одно из тех, про кого мне говорил сейчас Артем?

– Ты мне должна помочь схватить одного из них, это твой единственный шанс доказать, что ты невиновна. – произнес майор.

– Как ты себе представляешь, я поймаю одного из них?

– Все просто, ты должна заключить с ними сделку. Сделку на самую большую мечту твоей жизни. Думай о ней, и они сами найдут тебя.

Если вам вдруг показалось, что судьба начала вам улыбаться, то не торопитесь радоваться, это может быть настоящий звериный оскал, и пока одна ее рука гладит вас по голове, другая тем временем набирает размах для смачного подзатыльника.

Когда я села на переднее сиденье машины, Артем закрыл за мной дверь и сел рядом. Его руки легли на руль, и он о чем-то задумался. Господи, как же я хочу домой, в свою сладкую кроватку и провалиться в сон, чтобы этот день поскорее закончился. Но трезвая действительность уверяет меня в том, что у себя дома я смогу побыть максимум до утра, когда туда нагрянут бравые ребята в погонах, и что жить я после этого буду в местах уже не столь отдаленных.

– У меня есть одна квартира, я её даже не сдаю. Первое время поживешь там, – сказал Артем, заводя машину.

– Эй, а как же моя кошка? Мне её кормить нужно. Я уже молчу про другие вещи.

– С ней все будет в порядке, – уверил меня майор. Спустя пару минут мы покинули эту мрачную обитель мертвецов, где я впервые столкнулась с человеком, которого давно не было в живых. По радио заиграла грустная заунывная мелодия. Судя по голосу, пел песню молодой парень, и наверняка текст его песни наполнен чувствами, где переплетается одиночество и безответная любовь. За окнами мелькал ночной город. И хотя жизнь в городе не затихала ни днем, ни ночью, под покровом темноты он приобретал особое очарование. Увы, такова человеческая природа, что в самый непростой и тяжелый период в жизни, мы можем обнаружить простые и приятные вещи, которые всегда были прямо у нас под носом, и также быстро их забыть, едва наша жизнь начнет налаживаться.

– Не переживай, все будет хорошо, – успокаивал меня Артем, но я его не слушала. Я знала, что в случае чего смогу за себя постоять, только настроения сейчас особо не было.

Минут через двадцать мы останавливаемся у шестнадцатиэтажного дома. Район, как мне было известно, один из дорогих в нашем городе. Откуда у майора, при их низкой зарплате, здесь есть квартира? Может ипотека? Тогда сколько лет надо платить человеку, чтобы купить квартиру в таком месте.

Выходя из машины, я осматриваю двор. Уличные фонари освещают ухоженную детскую площадку, никаких тебе тут наркоманов и бухающих подростков, в отличие от моего двора. Заходим в первый подъезд: начищенные до блеска полы, ни кем не выдранные почтовые ящики, а про ругательства на стенах я вообще промолчу. Мы заходим в лифт, и он нажимает на кнопку четырнадцатого этажа.

– Слушай, извини за мой вопрос, но откуда у тебя, майора полиции, такая квартира? – Спрашиваю я, не особо надеясь услышать честный ответ.

– Я родился в семье политика. Мой отец депутат, мама тоже в Госдуме работает. Меня отправили учиться в Англию, когда мне было шесть лет, потом вернулся в Россию. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам, но видимо генетика дала сбой, – лифт открывается, и мы выходим, – в Колчестере я учился в одной группе с парнем, который лично прирезал двоих своих друзей, а третий чудом выжил. Тогда, после всего этого, полицейские начали набирать молодых людей для патрулирования улиц. Так я и попал в полицию, даже одно время был лучшим, задерживая мелких воришек. В общем, когда я вернулся, то познакомился с Андрюхой, моим лучшим другом, поступил в академию, и меня выдворили из дома. Только мама иногда помогала финансово, втайне от отца.

Он открыл массивную дверь и включил свет. И хотя квартира была сделана по-современному минималистично, в ней я почувствовала себя очень уютно, даже уютнее, чем у себя дома. Просторный длинный коридор, уходящий в темноту, отчего-то привлек мое внимание.

– Два санузла, четыре комнаты, и две лоджии, – наверняка хвастаясь, рассказывает мне Артем.

– Такая чистота… я почему-то думала, что парни не дружат с уборкой, – заявляю я, смотря на свое отражение в зеркальном шкафу.

– Каждую субботу приходит домработница, и наводит порядок, у меня времени нет, ибо работаю, – Артем улыбается и везде включает свет, давая мне возможность осмотреться, – ключи на комоде, завтра утром я заеду проведать тебя.

– Доброй ночи, – говорю я, провожая его взглядом.

*******

Ночь, наверное, самое прекрасное время суток в нашей жизни, но у нее есть один главный недостаток. Едва погружаясь в ночную темноту, мы сразу начинаем думать, о прошлом, о настоящем, о будущем, о том, что мы могли бы сделать по-другому. Это жутко убивает, но такова плата за наслаждение ночной тишиной и покоем.

Даже контрастный душ не помог мне взбодриться. Все мои мысли были забиты моей любимой кошкой Тосей. Как она там одна, некормленая, не поенная, с несмененным лотком. Выхожу на лоджию, теплый летний воздух охотно врывается внутрь, стоило мне только открыть окно. Если вам кто-то скажет, что нужно спать ночью, то он, скорее всего, будет прав, и вам стоит лечь и спать, однако это не про меня.

Одевшись, я выхожу на улицу. Какое-то чувство самоуверенности появилось во мне. До моего дома отсюда идти минут сорок, не меньше. Я хочу все-таки забрать кошку, мне без нее совсем не так. Если повезет, то найду круглосуточный магазин, ибо ужин я благополучно пропустила.

Чем дальше уходишь от порядочного района, тем больше начинаешь слышать чей-то пьяный ор в одном дворе, и звук битого стекла в другом.

Спустя минут 40 пешей ходьбы я захожу во двор своего дома. Пьяная компания то ли бомжей, то ли наркоманов сидят у костра и о чем-то болтают. Я оглядела свой дом и обнаружила проблему, которая сейчас меня весьма беспокоила – свет из окон моей квартиры. Грабители? Возможно, но вряд ли. Полиция? Тоже нет. Хм…

– А кто у нас тут такая красивая и одинокая? – Пьяный голос, но к счастью знакомого для меня человека, обращает нам меня свое внимание.

– Привет Влад, опять выпиваете? – Двое других мне незнакомы, но выглядят они безобидно. Один вообще молодой парнишка, и наверняка не из этой компании, ибо одет хорошо и что-то смотрит в своем смартфоне. Наверняка поругался с родителями и свалил из дома, громко хлопнув дверью напоследок. Другой же – старичок, видимо потерявший все в этой жизни.

– У меня там свет горит, хотя я ушла вечером и точно перед уходом все выключила, – говорю я Владу, ожидая его реакции.

– Может ключи есть у кого? – Спрашивает он, смотря на окна, но мой красноречивый взгляд дал ему отрицательный ответ.

– Давай провожу, – говорит он, и я любезно улыбнулась. Как же все-таки хорошо, когда у тебя есть знакомые люди, пусть и из такого весьма… экзотического круга.

Мы зашли в подъезд. Все помещение пропахло канализацией, про остальное говорить язык не поворачивается.

– Давно тебя не видно, как житуха вообще, – Спрашивает Влад, тыкая бесконечно кнопку лифта, пока дверцы наконец не раздвинулись.

– Лучше бы я умерла при родах, – ответила я угрюмо.

Мы поднимаемся на пятый этаж. Уже из дверей лифта я видела, что дверь в мою квартиру была раскрыта нараспашку.

– Подожди меня здесь, я проверю, – Влад зашел внутрь.

– Что там?

Влад вышел, с Тосей на руках, и слегка озадаченным взглядом дал понять, что что-то не так. Кошка же тем временем, свободно запрыгнула ко мне на руки.

– У тебя там глухарь и какая-то хрень, рассыпанная по всему полу, похожая на пепел.

– Глухарь? – Спрашиваю я, пытаясь понять это значение.

– Труп. Кого-то укокошили прямо в твоей квартире. Слушай, вали, пока есть возможность.

Я захожу внутрь, вместе с котом на руках. Посреди моей спальни лежит незнакомый мне парень, под правой рукой лежит диск.

– Тося, погоди здесь, – Я посадила кошку в кресло, и потянулась за диском, но крепкая рука Влада меня отдернула от этого опрометчивого поступка.

– Ты дура? Наследишь сейчас еще. Дай мне, – он достал платок из своего кармана и потянулся к диску. Спустя пару секунд злополучный кусок пластика был у него в руках.

– А теперь вали, – отвечает он, передавая мне диск, – бери кошку и забудь сюда дорогу.

Глупо было бы сейчас забирать с собой вещи. Прихватив только паспорт самые важные документы, я следом за Вадимом вышла на улицу. Двое у костра мельком окинули нас взглядом.

– Не знаю, ты убила его или нет, но если тебя повяжут, не сознавайся, – Влад оставил меня наедине с мыслями и котом на руках, и присоединился к своей компании.

– Пошли родной, теперь у нас временно другой дом.

Я иду обратно тем же путем, и чем дальше ухожу от своего района, полного ужасов, тем больше мне становится спокойнее на душе, и светлее на улице от большего числа работающих фонарей.

Зайдя в квартиру, я оставила кота знакомиться с его новой обителью, а сама, найдя немного сил, стянула одежду и легла спать.

********

– Не, ну я конечно понимаю, что ты любишь своего кота и вернулась за ним домой, чего я не одобряю. Ты могла бы хоть лоток для него взять, – разбудил меня голос Артема. Я открыла глаза и увидела его, улыбающегося и со шваброй в руках.

– Ну, вот не смогла я спокойно уснуть без нее, – начинаю я оправдываться, – доброе утро.

– Доброе утро, завтрак на столе. У тебя час на все сборы, и потом ты должна заняться поисками этой мафии в черном.

Нет, ну почему утром сразу надо начинать с условий? Мне и так прилетит от начальницы, что я снова пропущу рабочий день. Если она, конечно, еще не решила пнуть меня прочь.

Готовит он, конечно, лучше меня. Хоть это и был только завтрак, но у него даже каша не подгорела. Про остальное говорить даже стыдно.

Рядом с холодильником стояли свернутые пакеты, которых вчера не было. Возможно, он любезно по дороге купил продуктов в магазине.

– Давно не убирался, сразу вспоминается молодость, когда после бурной вечеринки, ты утром выдраиваешь всю квартиру до блеска, потому что скоро придут родители и вставят за закатанное веселье.

– Слушай, как мне быть с работой? У меня и так туго с деньгами, а так еще не хватало потерять работу, – говорю я, кладя очередную ложку горячей овсянки в рот.

– Тебя сегодня объявят в розыск за ту чертовщину, к которой ты не причастна. Так что, если хочешь, то давай, смело иди на работу, – отвечает майор, надевая свою фуражку.

– Я тебя поняла, сейчас поем и пойду в ближайший парк, сидеть и думать о желаниях, – говорю я, жалея, что задала вопрос о работе.

******

Несмотря на то, что сейчас было утро, а на улице стояла среда, самый разгар рабочей недели, в парке было очень многолюдно. Что же, хоть какое-то облегчение, куда хуже, если бы здесь не было вообще никого.

Я села на скамейку и сняла перчатки, чтобы в случае чего быть наготове. Так желание, нужно подумать. Хочу денег, прям много. Хотя деньги не освободят меня от закона, ибо полиции проще будет забрать все и упрятать на веки вечные. Тогда лучше много денег и чистое имя.

Неожиданно воздух пронзил удушливый запах гари, словно где-то рядом горит что-то.

– Как говорил мне мой наставник, деньги и дурак попросить может, – я слегка вздрагиваю. Еще секунду назад, я сидела здесь одна, и вот уже рядом со мной сидит незнакомый парень.

– Как ты… я же одна была, – немного в шоке я с этого фокуса.

– Давай сыграем в одну игру, я исполню твое желание в обмен на автограф в контракте.

Так, спокойно. Какой-то фанатик, который даже не представился, мнит себя сейчас богом.

– У меня нет имени, поэтому можете называть меня как угодно, – он словно прочитал мои мысли, но как мне его схватить?

– Иванова Кристина? – К нам подходит парень, темные волосы, зеленые глаза, одетый весьма со вкусом, и такой же молодой, как и этот странный студент, только он не в черном.

– Да, я.

– Вы должны пройти со мной

Время словно замедляется. Отовсюду, из толпы, с окраин парков, из-за деревьев, выходят странные личности в черных костюмах. По меньшей мере, полтора десятка. Все они неспешно направляются в нашу сторону, и все с пустым выражением лица. Кажется, я в дерьме, причем в полном. Похоже, наш с Артемом план с треском провалился.

– Так просто ты её не получишь, – встрял в разговор сидевший рядом со мной парень. И, кажется, он прав. Круг идущих к нам странных людей неумолимо сужался.

Наверняка каждая девушка испытывает колоссальное удовольствие, когда за ней ухаживают и окружают своей заботой лица противоположенного пола. Когда мне было пятнадцать лет, я влюбилась в одного мальчика. Эти чувства были взаимны и, однажды, дело дошло до поцелуя. Не знаю почему, но стоило моим губам прикоснуться к его, как подобно кислоте, я сожгла кожу на его губах за доли секунды, и спустя мгновение упиралась губами уже в его зубы. Парень закричал от боли и отшатнулся от меня. Конечно, ему оказали первую помощь, и даже попытались восстановить часть плоти, но его лицо так и останется обезображенным до конца жизни.

Но сейчас далеко не тот момент, когда мне уж больно необходимо мужское внимание, тем более в таком огромном количестве. Эти аферисты в костюмах от Кутюрье, один из них, который похож на студента, другой – странный зеленоглазый парень, у которого взаимная ненависть к этим ребятам в черном. Ну и сами эти парни в черном …не находите, что слишком много для меня одной? Тем более последние были настроены ко мне явно не дружелюбно.

Хватаю за лицо сидящего рядом с собой парня. Его дружки бросаются на помощь, и я уже приготовилась оставить беднягу, попавшегося под руку, в покое, чтобы подарить другим джентльменам прекрасное лицо. Однако парень, который откуда-то знал мое имя, чем-то их пугал, от того круг преследователей заметно сужался.

– Diaboli! adiuva me, – он начинает кричать на незнакомом мне языке, но слова начинают путаться, ибо его плоть начинает трескаться, и в местах, где должна выступить кровь, сыпется что-то серое, какой-топорошок. Что за фокусы? Срываюсь с места и бегу к выходу. Люди покидают парк, лишь оборачиваясь на странных личностей, да парня, который пытается с ними справиться.

Затеряться в толпе не составляет труда, главное бежать как можно быстрее и меньше оглядываться.

В моей голове созрел план. Невероятно глупый, но с высокой вероятностью закончить все сегодня.

Останавливаюсь, и вижу, что ко мне бежит тот парень, который сорвал мою сделку.

Ну, хоть одного психа повяжут для вопросов. Осталось только найти полицию.

Замечаю впереди что-то вроде небольшого рынка. Раньше любила воровать что-нибудь у них со склада. Замки у них были так себе, собственно, как и охрана. Продавцы среди торговых рядов, где сидят в основном пенсионерки, выкрикивают что-то, дабы завлечь покупателя.

– Это тебе не стадион! – Чей-то недовольный голос кричит позади меня.

Останавливаюсь. Боль в левом боку сбила мне весь ритм дыхания. Вижу, что несколько ребят в черном не спеша идут ко мне. Откуда такая скорость? На улице жара, а они в костюмах, с сумками, да еще и в туфлях, которые явно не предназначены для бега.

Сворачиваю за угол, где уже никаких тебе пенсионерок нет. Только пустота, да грязь. Замечаю полицейский уазик, который стоит в тридцати метрах от меня и полицейского возле него, который с ведром в руке намывает машину.

– Помогите мне! – Кричу я, двигаясь к ним навстречу. Он замер на месте. Надеюсь, что сейчас меня не повяжут, и не отправят принудительно сдавать анализы на содержание наркотиков в крови.

Снова оглядываюсь. Те аферисты не отстают, повезло, в дурке не окажусь.

Чуть ли не обнимаю мужчину в форме, но не могу из-за рук. Судя по звездочкам на плечах, у него не маленькая должность.

– Те четверо преследуют меня, – говорю я ему, стараясь изобразить из себя загнанного зверя в угол.

– Успокойтесь, девушка. Разберемся, – заявляет мне полицейский. Щетина на лице, усталый взгляд, и немного мятая рубашка. Видимо, разведен, и вряд ли кто-то ждет его дома.

Он достает автомат, который лежит у него на переднем сидении.

Те четверо, остановились и стали лишь усмехаться. Волосы все, как у одного, черные, словно перекрашенные. Один худоват и в очках. По виду походит на ботаника. Двое других похожи, словно братья-близнецы. Четвертый – самый здоровый из них. Ростом под два метра и весом за сто килограмм. Странно, но я не замечаю того, кто вмешался в мои планы.

Они спокойно направляются ко мне. Мои руки, без потерянных неизвестно где перчаток, были наготове.

– Стоять! Еще шаг и я вынужден буду применить огнестрельное оружие! – Полицейский говорит спокойно, словно перед ним простыеподростки старающиеся казаться крутыми. Как бы ни так.

Но тем ряженым идиотам все равно. Раздается звук выстрела. Пуля попадает в ногу худому очкарику. Нормальный человек упал бы и орал от боли, но даже этот, лишь улыбнулся и идет как ни в чем небывало.

Раздаётся автоматная очередь. Пули прошивают тела как нож масло, но им все равно. Это не люди, это явно что-то другое. Патроны заканчиваются, и полицейский достает пистолет.

Один близнец выставляет руку вперед. Полицейский направляет свое оружие на меня, парень изумлённо смотрит на свою руку, которая никак не желает подчиняться. Ударяю по его руке, стараясь отвести оружие от себя, но вместо этого, он подносит оружие к своему виску. Какая я дура, под влиянием страха использовала левую руку.

– Она умерла, а я ничего не смог сделать, – отвечает полицейский, и спускает крючок. Выстрел, кровь разлилась и струйками стекала по капоту его служебной машины.

– Браво! – эти идиоты аплодируют, свистят. Только мне вот не до веселья, чувство вины овладело мною.

– Ладно, Кристина, зачем ты хотела схватить одного из наших, – спрашивает двухметровый бугай, кладя свою сумку на землю. Его примеру последовали и другие. Эти их чемоданы все как у одного одинаковые.

– С чего вы это решили? – Странно, что они спрашивают именно об этом.

– Мы всё знаем. Твои мысли – вот что выдает тебя нам. Каждое слово, каждая эмоция, – отвечает близнец, – только подумай о желании, и, если сделка нам покажется выгодной, мы предложим контракт, – заканчивает его брат.

– А кто вы? – Мой вопрос заставляет их переглянуться.

– Скажем так, мы фильтр этого мира, – отвечает бугай.

– Окей, а подробнее?

Два брата падают замертво, успевая напоследок переглянуться. Бугай оборачивается, но никого нет. Он тоже падает, держась за горло. Очкастый куда-то исчез, причем в прямом смысле, растворился.

Их сумки, темно-бордового цвета, вспыхнули пламенем, оставив горстку пепла после себя.

– Нет, ну любите же вы, девушки, все усложнять, – заявляет кто-то позади меня. Это был тот самый странный парень, который сорвал сделку.

– Это ты их так?! Но… ведь я так и не получила ответов, – заявляю я, смотря на легкий дым, безжизненные тела собирателей и несчастного полицейского.

– Ну, можно сказать, что я. Однако эти четверо вернутся снова. Человеческие тела – лишь оболочка для них. Даже мое тело – это оболочка их неприятеля, которого они разыскивают.

– Оболочка? А кто же настоящий ты? – Спрашиваю я, пытаясь разобраться с кашей, которая образовалась в моей голове.

– Кто-то да есть. Но если угодно, то это тело зовут Дмитрием. Настоящий он где-то под Ватиканом, а я пока тут грешу, – усмехается он, – долго наблюдал за тобой, и готов немного помочь.

– Мне нужно поймать одного из этих вот странных фанатиков, – говорю я.

– Собиратели душ, – заявляет он, – лживые твари, готовые обвести любого вокруг пальца. Очень умны, хитры и крайне опасны. Это были новички, настоящие асы действуют поодиночке, и поймать такого крайне непросто. Однако многие сейчас в изгнании, и прячутся где-то. Такие не опасны, и обладают полезной информацией.

– Так ты поможешь мне схватить одного из них? – Спрашиваю я, надеясь на положительный ответ.

– Не знаю. У меня не так много сил осталось. Однако смогу дать координаты одного из них, – отвечает Дмитрий, – сейчас советую тебе вернуться домой и ждать вечера.

– А как я пойму, что мне делать? – Он протягивает папку. Старые пожелтевшие страницы так и норовят вылететь наружу. От любопытства открываю эту папку. Куча разных дат, при виде которых мне вспомнились всевозможные контрольные по истории, которые я непременно заваливала.

– Давно хотел подарить. Вечером найдешь ответы в почтовом ящике Артема, – отвечает Дима.

– Откуда…? – Но не успела я глазом моргнуть, как уже стою одна посреди четырех трупов, а где вдали слышится вой полицейских сирен. Время сваливать отсюда.

**********

Добравшись до квартиры Артема, я с интересом открыла первую страницу.

– 1741 год – Светлана Преображенская. Первая советница царицы Елизаветы Петровны. Дата рождения: 1715. Дата смерти неизвестна. Причина: пропала без вести. Под всем этим текстом запечатлена картина. На троне сидит царица – полноватая женщина лет сорока. Светлые волосы убраны назад. На голове сияет корона, а платье приятно подчеркивает роскошные формы императрицы и придает еще более величественный вид. Позади неё, стоит девушка… мысли начинают теряться. На картине была запечатлена… Я. Темные волосы, белоснежного цвета платье, усыпанное россыпью драгоценных камней и шикарное колье на шее. Её руки тоже в перчатках, только в кристально белых. Надпись ниже гласила: «Оригинал данной картины был украден в Италии в 2010 году»

– 1812 год. Виктория Громова. Личный шпион Александра Первого. Получила приказ устроить грандиозный пожар в Москве. Задание было выполнено успешно. Дата рождения: 1787 год в семье захудалого дворянского рода. Дата смерти: неизвестно. Пропала без вести. Плененные французы ничего не знали о девушке, и в пленниках её не было.

Черно-белая картинка девушки. Снова изображена я верхом на лошади. Сидя в седле, я стремительно куда-то неслась. Шляпа на голове едва ли не срывалась от большой скорости, а плащ развевался по ветру. Девушка снова в перчатках. Может выглядеть как совпадение, но я чувствую, что эти девушки, похожие на меня… а может это мои прошлые жизни, имели аналогичные моим способности.

Перелистываю дальше.

– 1945 год. Сижу снова я, но уже на земле и в военной форме. Я улыбаюсь, руки снова в перчатках, а них оружие. Возможно, винтовка.

Ольга Бестужева – Советский шпион-снайпер. На её счету – 350 убитых фашистов, среди которых несколько десятков высокопоставленных людей, приближенных к самому фюреру. Второй снайпер после Людмилы Павличенко. После войны пропала без вести.

*******

Прошлое в моих руках. Оно рядом, но в то же время прошли десятилетия, а то и столетия. Монтаж? Прошлые жизни? Сведения о моих родственниках? Не знаю, но ответы должны появиться, и очень скоро.

Дождавшись вечера, я спускаюсь вниз. Ящик Артема был закрыт, а ключ, увы, только у владельца.

Что же, придется ждать. Однако, стоило мне вернуться к лифту, как открылась парадная дверь и на пороге появился Артем. По виду, он был немного уставший.

– А ты чего тут? – Удивленно спрашивает он.

– Давай, открой ящик, – прошу я, возвращаясь обратно.

Он без лишних вопросов открывает его. Там лежит бумажка, где необычайно красивым и витиеватым почерком написан адрес. Бульварный переулок 26. Чердак дома. Возьмите с собой конфеты, он любит сладкое.

– Класс, очередной бред от странного человека, который представляется Дмитрием. Был я там три раза, и никого не нашел, – Артем потирает глаза.

– Ты был там ночью? – Спрашиваю я.

– Я похож на дурака, который должен посещать заброшенные дома в темное время суток? – Он вопросительно смотрит на меня.

– Заводи машину. Там есть изгой, он даст ответы.

Мне всегда кажется, что моя жизнь скучна. Подобно серой, хмурой и дождливой осени – она лишена всех красок. Влитый в наш организм яд, многими по ошибке именуемый алкоголем, временно добавляет красок в нашу хмурую жизнь, но вместе с этим он губит наш рассудок.

– Артем, скажи, а тебя когда-нибудь посещали мысли, что у тебя скучная жизнь? – Маршрут наш кажется очень долгим, да и этого парня надо разговорить, а то в машине царила такая атмосфера, будто бы мы ехали на похороны.

– Схватка с монстром, целых два раза. Убийства особой тяжести, странные личности, предлагающие сделки… о скучной жизни можно только мечтать, – отвечает он, сладко зевая, – знаешь, если тебе скучно и ты хочешь проблем, то можно влюбиться. Влюбись в человека, которому все равно до тебя.

– Нет уж, спасибо. В свой первый поцелуй я прожгла парню губу так, что у него под носом была дыра, и через нее было видно зубы, – улыбаюсь иронично, поглядывая на майора.

– Ну, такую любовь он навсегда запомнит.

– А почему тебе не жилось то спокойно? Вроде все есть, но работаешь в полиции. Мог бы в политику податься, жить без этих вот ужасов.

– Мы едем практически за город, где расположены лишь заброшенные дачные участки. Не удивлюсь, если на каком-нибудь из них закопаны два десятка человек, которые уже года три как пропали без вести. Ты-то за себя постоять сможешь, а у меня всего восемь кусочков свинца в обойме… молодец, весьма уместные вопросы, – Артём ловко уходит от ответа, и включает музыку.

«В заросшем парке, стоит старинный дом» – заиграла первая строчка песни, которая тут же вызвала холодок на моей спине, – «Забиты окна, и мрак царит извечно в нём»

– Ну просто прекрасно, – отвечает майор, и переключает на следующую песню. А мое воображение начинает рисовать возможную картину ужаса, с которой предстоит столкнуться.

Машина останавливается. Я вопросительно смотрю на Артема, тот о чем-то задумался.

– Что-то не так?

– Мы этот указатель проехали полчаса назад, – отвечает он. Но мой вопросительный взгляд дал ему понять, что я все еще жду от него внятного объяснения.

– Окей, объясняю детально! Я знаю эту часть района города, так как здесь влиятельные личности, которые имели виды на эту землю – убивали ее собственников. Однако потом землю продавали за бесценок. Не знаю почему. Этот указатель хоть и стерся, на еще можно прочитать текст, подойдя к нему вплотную. Мне уже приходилось получасом ранее вспоминать про некоторые нераскрытые дела, связанные с этим указателем. Вот и сейчас, мы снова на том же месте. Вопрос: что пошло не так?

– Надо проверить, – мы вышли из машины. Пустая трасса, местами усыпанная пожухлыми листьями. Видимо, здесь крайне редко кто-то бывал. Покосившийся на бок указатель навевает о фильмах ужасов, где сбившиеся путники ищут верный маршрут.

Вдруг, замечаю солдата, который стоит у дороги в тридцати метрах от нас. В форме, с сумкой на плече, все как положено.

– Доброй ночи, служивый! – обращается к нему Артем, но тот стоит и сверлит нас своим взглядом.

Артем идет к нему навстречу, я держусь позади. Фонари у машины гаснут, и ночная тьма окутала нас.

Что-то холодное касается моих плеч, я вздрагиваю и пытаюсь обернуться, но меня словно парализовало.

– Тебе здесь не рады! – Кто-то шепчет в ухо. Слова, как холодные иглы – больно пронзают плоть.

В следующий момент фары загорелись, а я неожиданно для себя сижу на корточках, держась за голову. Артема не слышно, но понимаю, что этот странный припадок, который был в цирке, повторился, и мне это очень не понравилось.

Майор стоит на том самом месте, уже один, и что-то рассматривает.

Собираюсь с духом, и поднимаюсь на ноги. Боль отходит, оставив неприятный осадок.

– Артем, что там?

– Если наши дела пойдут так и дальше, то скоро окажусь в лечебнице, – отвечает он, показывая ссохшийся венок с черной лентой.

– Видимо ветром сдуло, – говорю я, стараясь, не смотреть на это печальное творение, – мы должны пойти пешком.

Артем молча кивает. Достав служебный фонарик и закрыв машину, мы идем вглубь заброшенного района, где почему-то никогда не строили высотные здания.

– Кстати, ты так и не рассказала, как прошел твой день, – ухмыльнулся Артем.

Пришлось рассказать все как было.

– Знаешь, а я однажды арестовывал этого Дмитрия. Только пришлось отпустить его из-за отсутствия тел, и вообще каких-либо следов преступления.

– Тел? – Спрашиваю я.

– Камера зафиксировала нападение на пожилого мужчину, однако по прибытию тело словно растворилось, оставив лишь пепел. Экспертиза не смогла опознать останки, да и личность установить в целом не удалось, – Артем периодически оглядывался. Нам обоим кажется, что за нами наблюдают.

– А что он рассказывал тебе на допросе?

– Что это приспешники самого дьявола. Они предлагают выполнить любое желание в обмен на душу человека. Он даже показал свои контракты с ними.

– Собиратели душ, – уточняю я, – имела дело наказать одного из них.

– Именно! Дураков у нас хватает, так что если ад и существует, то пополнение там регулярное.

Показывается первый дачный покосившийся домик, участок которого зарос сорняками. По соседству с ним строили что-то массивное, но в итоге здание не достроили, а стройка так и осталась заброшенной на несколько лет.

– За этой стройкой был бассейн одного депутата. Его нашли там мертвым, – сказал Артем.

Пытаемся найти нужную нам улицу, но увы, лишь цифры и те потертые вызывают сомнение в точности адреса.

– Давай потом, когда мы уедем отсюда, ты все мне подробно расскажешь об этом месте. Сейчас и без того слишком жутко.

Артем нервно усмехнулся. Неожиданно, наше внимание привлекла старушка, которая, нагнувшись в три погибели, копалась в огороде. Ночью. В темноте. В огороде.

– Гаси фонарик, – шепчу я, майор слегка растерялся, но просьбу выполнил. Здесь обитают призраки, но стоит ли говорить об этом парню? Детский смех и звон велосипедного звонка пронесся между нами.

Мы встали как вкопанные. Закрыв глаза, я пытаюсь успокоиться, но чем больше успокаиваю себя, тем больше вокруг нас появляется звуков, от которых стынет кровь в жилах.

– Кристина, а что дальше? – Шепчет Артем, и понимаю, что ему страшно. Хотела бы я знать ответ.

Неожиданно калитка где-то в сторонке со скрипом отворяется.

«Идите на звук калитки» – мужской голос в моей голове заставляет повиноваться этому, не знаю почему, но что-то живое, не потустороннее, мне слышалось в его голосе.

– Артем, нам надо идти в сторону калитки, которая бьется о железные ставни, – говорю я ему.

Мы делаем шаг в сторону, и тут моей ноги касается чей-то мячик.

– Кто ты? – Детский голос маленькой девочки, возникшей рядом со мной из ниоткуда. Ветер начинает подниматься, а калитки хлопать еще сильнее.

Девочка хватает меня за футболку.

– Я её поймала, бабушка! – Кричит она кому-то.

Открываю глаза. Сейчас глубокая ночь, но вижу я, словно на улице яркий солнечный день. Обезображенное лицо девочки с пустыми глазницами и скелет под рваным платьем заставляет меня закричать от ужаса.

Хватаю Артема за руку, и затаскиваю его в дверь дома, которая, распахнувшись, уже ждала своих гостей. Стоило мне первой ворваться в дом, как я споткнулась обо что-то и рухнула на пол. Майор падает на меня сверху.

Дверь с грохотом закрывается сама по себе.

– Мне кажется, что я теряю сознание, – говорит Артем, не желая вставать с меня. Резкий удар в дверь по ту сторону заставляет нас обоих сразу же подняться. Заколоченные окна укрывают нас от тех, кто бродит вокруг дома.

Перед нами лестница, что ведет на чердак, в моем рюкзаке уже заготовлены конфеты для того странного существа, названного изгоем.

– Пошли, – говорит Артем, доставая пистолет.

Пытаюсь тихо подняться наверх, но каждая ступенька выдает наше присутствие своим неимоверным скрипом.

На чердаке темно и пахнет чем-то тошнотворным, однако мы все же поднялись наверх.

– Эй, здесь есть кто-нибудь? – Спрашивает Артем, включая фонарик.

На стуле сидит мужчина. Вокруг множество исписанных листов.

– Проходите. Я ждал вашего визита, – обращается он к нам. От его голоса на душе становится спокойно, и это он дал мне понять, куда идти.

В темноте показались искры, и вспыхивает огонь. Его лицо нельзя разглядеть полностью, но напротив него стоит один стул.

– Парень, прости, у меня всего два стула, и я не знал, что девушка придет не одна.

Я усаживаюсь на стул, от огня веет теплом, языки пламени красиво сливаются в танце.

– Здравствуйте, – говорю я, – доставая конфеты из рюкзака.

– О, благодарю, – его рука забирает мой подарок.

– Рад, что встретился с тобой, – отвечает он, – давно же мы не виделись.

Начинаю вспоминать тот альбом, что передал мне тот незнакомец.

– Я ничего не помню, – говорю я, – только вот это извечно преследует меня.

Показываю свои руки в перчатках, надеясь, что он сможет догадаться.

– Да, но ты не виновата в этом. С этими способностями, ты творила историю. Правда потом исчезала, но снова объявлялась через десятки лет, проживая очередную жизнь, – каждое его слово кажется бредом, и не будь события за последние два дня столь странными, можно было бы смело покрутить пальцем у виска.

– Не такой жизни я хочу! Эти руки, да и я в целом – ходячая катастрофа. Еще эти видения с мертвыми и их голоса, начались.

– Мертвые голоса? – Удивленно спросил Артем.

– Помолчи, – отвечаю ему я, сейчас время, когда меня лучше не перебивать, – с самого детства у меня со всеми напряженные отношения.

Собиратель вздыхает.

– Вся наша жизнь – это чистый холст и пока мы живем, мы рисуем свое будущее. Вот вы в пять лет рисуете себя счастливым, с профессией своей мечты. Неважно, что за профессия, вы просто рисуете счастье. Однако став взрослее, вы начинаете рисовать на другом холсте, уже здраво оценивая свои возможности. Через десять лет, вы смотрите на свое творение, и все… холсты закончились, довольствуйтесь тем, что нарисовали, – говорит изгой, – но ты, ты живешь вечно в этом мире, и ты же держишь какой-то баланс. В 1812 году, ты и Смерть вдвоем противостояли собирателям, которые помогали тайному отряду Наполеона.

– Смерть? – Спрашиваю я. В голове вспыхивают бесконечные вопросы о моем, и не только, прошлом.

Изгой снова вздыхает.

– Люди, какие вы же глупые. А ты… дочь моего давнего приятеля, деградируешь в этом обществе с каждым перерождением.

– Что? Вы вообще…, – огонь гаснет.

Артем включает фонарик. Стул его уже пустой, разве что только листок лежал на том месте, где еще секунду назад сидел изгой.

– Молодец, из тебя прирожденный дипломат, – подмечает Артем.

Беру эту бумажку в свои руки.

– Контракт, – большие буквы, написанные от руки необычной ручкой и, наверняка, чернилами. Вчитываюсь в текст. «Сей подписанным договором обязуюсь служить тем, кто сеет хаос и приносит боль»

Внизу подпись: Макаров. С.

– Артем, ты знаешь кого-нибудь с такой фамилией? – Передаю парню листок.

– Нужно проверить будет в отделе, – отвечает он, – а пока надо как-то переждать ночь, а то эти шаги за стенами дома не смолкают, да и брань этих странных существ проклятию подобна.

Как там говорят? Самое темное время суток наступает перед самым рассветом? Мне кажется, что в моей жизни рассвет явно старательно обходит меня стороной. И вечно ты идешь с фонариком в руке, надеясь отыскать выход из дома, где царит мрак. Но выхода так и нет.…

Хоть в заколоченное окно между щелями и прорезаются первые лучи солнца, для меня это не принесло никакой радости, кроме той, что, наконец, можно покинуть этот забытый всеми район города. Я спала всю ночь на стуле, взобравшись на него ногами и обхватив их руками. Артем же присел на корточки и прижался к стене. Надо отдать ему должное. Одной было бы тяжело, и очень уже хотелось поскорее оказаться дома, чтобы принять душ и перекусить чего-нибудь.

– Эй, Артем, – говорю я, подойдя к парню.

– Мне вот в цирке ночевать не приходилось, – недовольно отвечает сквозь сон.

Нам обоим было некомфортно. Мы просыпались каждый раз, когда в дверь кто-то стучал, а нескончаемая брань под окнами казалась настоящим ядом для ушей. Это были те, кого давно нет в живых, но просто они привязаны к этому месту. И явно не очень дружелюбно настроенные к незваным гостям.

Мы выходим из дома. Однако стоит перешагнуть нам порог, как мы видим, что на двери множество царапин и местами полно грязи.

– Иногда мне кажется, что мы все персонажи какой-то ужасной истории, – заявляет Артем, надевая свою фуражку.

– Пошли. Нам надо выяснить, кто такой Макаров, – говорю я, накидывая за спину свой рюкзак.

Через тридцать минут мы подходим к своей машине. Примечательно, что траурный венок рядом с дорогой куда-то исчез. Вряд ли кто-то его унес, уж больно незавидный трофей.

– Значит, расклад таков, – начинает свои наставления Артем, – я тебя оставляю дома. Сам еду в управление и пробиваю в базе этого человека. Затем ждем ночи, и направляемся с тобой к нему, чтобы поставить жирную точку в этой долбанутой истории.

– Окей, – отвечаю я, но его слова не успокоили меня. Просто не буде точно, этот некий Макаров по моим догадкам является собирателем, иначе мне удалось бы убить его еще тогда в подъезде и, вероятно, та девушка была бы жива. Интересно, за какую сделку она выложила свою душу?

«И ты попала, к настоящему колдуну

Он загубил таких как ты не одну»

Ну спасибо. Песня под стать моему настроению, да и всей ситуации в целом. Когда-нибудь я найду нормальную работу, когда-нибудь я буду путешествовать по миру, когда-нибудь я смогу действительно жить, всё это будет когда-нибудь.

– Чего приуныла? – Артем вмешался в мои мысли, как назойливый журналист, заставший знаменитость за ужином в дешевой забегаловке.

– Действительно, чего же не веселиться? Меня объявили в розыск, меня уволила эта бессердечная сука Мария Павловна. Вот, правда, давай будем пить, гулять и танцевать! – Я затыкаюсь, дабы угомонить в себе истеричку. Не люблю себя за такое поведение.

– Да ладно тебе, все хорошо будет. Если арестуют, то я лично оплачу тебе адвоката, – успокаивает меня Артем.

– Меня на зоне прибьют на второй день, если не в первый, когда какая-нибудь больная на всю голову мадам начнет диктовать свои правила. Вмиг ей рожу расплавлю в кашу, – отвечаю я, сжимая кулаки. Кожа на перчатках стянулась до предела, а ладони начали нагреваться.

– У тебя есть запасной план? – Артем убавляет громкость музыки.

– Этот собиратель что-то говорили о смерти. Мы с ним, оказывается, тесно были связаны, а еще он знал моего отца лично. Как я поняла, помимо собирателей есть кто-то еще. Тот Дмитрий – кто он? А Смерть?

– Странные клички, не звучные, – заявляет Артем, – но если смерть – это бабка в балахоне, то можно создать свою команду супергероев. Что же, время тебе искать сторонников, только вот где они? И причем тут 1812 год?

– Сама не знаю где они. Мне передал альбом тот самый безбожник, но это был не он. Видимо, неизвестный принял его облик. В общем, я была на службе у многих великих людей в Российской истории. Будь то личный советник, или элитный диверсант.

– Вау, круто! – В глазах Артема

загорелся огонек восхищения. Видимо парень любит историю, а может, завидует многим моим прошлым жизням.

****

Мы подъехали к дому. Выходя из машины, я накинула капюшон на голову, дабы дворовые камеры не засняли мое присутствие в этом дворе. Способность перевоплощения мне была бы кстати.

При входе в дом, меня ждала моя шерстяная любимица. Видимо, думает, где это шляется её раб наполняющий миску кушаньями дивными, да молочком сладким.

Покормив Тосю, я приняла душ, затем легла на диван, и неожиданно для себя заснула.

****

Я проснулась, и сладко зевнула, лениво потягиваясь при этом. На экране нет пропущенных от Артема. Рука в темноте на ощупь тянется к рюкзаку, что лежит рядом. Хочу достать наушники и послушать музыку.

Однако рука натыкается на что-то округленной формы.

– Диск! – Резко поднимаюсь с кровати, но удар в живот возвращает меня обратно в кровать. Кто-то все-таки пожаловал ко мне в гости.

Семью часами ранее.

Артем подъехал к зданию управления МВД, где он работал. Желудок жадно урчал и требовал пищи. Майор достал мобильник, и набрал номер своего лучшего друга.

– Привет Андрюх, ну как ты там? – Спросил Артем, скрестив пальцы на руке.

– Столько богатых идиотов ищут возможности охранять свою гнилую душонку и все их награбленное добро, что отчеты о ограблениях едва успевают заполняться, – ответил тот трезвым и уверенным голосом. Артем отвел трубку от уха и вздохнул, ибо его другу свойственно уходить в запой, а это значит, что тот мог покончить с собой, или потерять все, в том числе и бизнес, который сам же Артем и помог организовать лучшему другу. Хоть Артем сам и пил без передышки после резни в цирке, но его семья вытащила его из этой пропасти.

– Я рад дружище, что у тебя все хорошо. Давай как-нибудь вечером встретимся, и … – Артем хотел добавить «выпьем», но остановился.

– Да все нормально. Маша впервые вышла на связь, скоро приедет в гости, – Андрей произносил последнее предложение с улыбкой на лице. Быть может, чувства его к той девушке живы? – Как сам?

С этим вопросом у Артема пронеслась картина последних нескольких дней.

– В порядке, – солгал парень, – в общем, до связи. И это, может, закинешь Машке пару фоток своего мускулистого тела, а? Вдруг быстрее приедет.

– Иди ты… работать, – Андрей уже смеялся, а это значит, что он зарядил Артема оптимизмом.

Попрощавшись, парень покинул машину и зашел в отдел. На проходной он предъявил рабочее удостоверение, и прошел дальше по коридору. В голове ясная задача – пробить некого Макарова С.

Сергей? Станислав? Семён?

Зайдя в кабинет своего подчинённого, он застал молодого парня, который что-то усердно набирал на компьютере.

– Макс, привет. Помощь твоя нужна.

– Весь во внимании, шеф, – отвечает тот, не отвлекаясь от компьютера.

– Пробей мне этого некого Макарова С. Имя неизвестно, кроме его первой буквы.

– Минутку, – Макс быстро вбил имя в базу, – Да, есть такой один в нашем городе. Макаров Сергей. На его счету двадцать три убийства. В розыске. За его поимку обещают награду, – отвечает тот, только вот что-то уже шесть лет его найти не могут. Видимо основательно залег на дно.

– Распечатай данные по его делу и желательно даже последние контакты, – приказал Артем, глядя на принтер.

– Будет сделано.

****

Артем вышел на улицу, чтобы купить поесть в ближайшем магазине, хотя бы йогурт. Но уже через десять минут пути он понял, что за ним следят.

Даже расплатившись в магазине за покупки, и подойдя к управлению, где сплошь находятся одни стражи закона и порядка, парень видел, что это не остановило загадочного преследователя. Этим и решил воспользоваться парень.

Артем оборачивается, и замечает мужчину, одетого во все черное и неприлично дорогое. Наклоненная голова и шляпа на ней закрывали лицо.

Несмотря на теплую летнею погоду, незнакомец был в кофте, черных перчатках, и вообще нигде не было видно хоть немного его плоти.

– Кто вы? – Спрашивает Артем. Полицейские, что находятся рядом, обернулись на

говорившего парня.

Время замерло. Майор это понял по тому, что птицы зависли в воздухе, машина зависла при скорости не меньше 60 км\ч.

– Ты должен помочь моей дочери, – отвечает незнакомец хриплым голосом.

– Я не понимаю о чем вы, – говорит Андрей, аккуратно заводя руку за спину, чтобы достать пистолет.

– Его контракт, а соответственно и жизнь, продлевается согласно его заказам на убийство. Если он не убьет её сегодня, ублюдка ждет ад. Время, чтобы спасти Кристину, тебе до полуночи.

Артем выхватывает пистолет и нажимает на крючок. Пуля моментально вылетает в сторону незнакомца, но зависает в воздухе..

– Идиот, – отвечает тот хрипло. Рука Артема, что держит пистолет, застывает. Пуля медленно возвращается назад и заходит в обойму.

Артем ошарашенно смотрел на этот фокус, рука же, тем временем, сама вернула пистолет на место.

– Всего доброго, – отвечает незнакомец. Время пошло снова, как и полагает этому быть. Коллеги продолжали смотреть на парня, и силятся понять, к кому он обращается.

Артем испытал неловкость от многочисленных взглядов, и стремительно удалился в здание МВД.

Если бы человек не чувствовал физической боли – мы могли бы быть гораздо сильнее, но вот моральный удар бьет куда больнее, и способен разрушить даже самого стального гиганта на земле.

Из темноты приходит еще один удар, прямиком в лицо. Больно. Неизвестный точно не один, ибо не смог бы так быстро и бесшумно обойти меня.

Сняв перчатки, вглядываюсь в темноту. Вот так и в жизни бывает, вроде не знаешь, чего ждать, но ты наготове.

– Дочь предателя, причем двойного. Время забрать твою душу, – отвечает спокойно знакомый мне голос. Это был тот самый мужчина, что встретился мне, когда я расплавила его рожу.

Снова пропускаю удар, я падаю и ударяюсь головой о батарею. Теплая кровь начинает стекать по лицу. Видимо, хорошо приложилась. Это еще повезло, что радиатор не советской эпохи, в противном случае я сломала бы шею. Лежу тихо, ибо важно дать понять, что я уже не в сознании.

Кто-то хватает меня за плечо, но это явно не старый приятель, ибо тот точно выучил бы последний урок. Резко хватаю его за рукав, второй рукой беру его за голову и прикладываю на пол.

Кто-то громкими шагами спешит к нему на помощь. Хватаю свою жертву за лицо и прижимаю к себе. Он начинает кричать от боли. Чей-то удар приходится ему в спину, вероятно, его помощник слеп в темноте.

– Глупец! Не своего бей! – Кричит моя первая жертва.

Я резко сбрасываю с себя тело, которое сыпется серым пеплом.

Второй стоит предо мной в полной растерянности. Наверняка, это совсем новичок, который еще не получил закалку, а может, у него не принято бить девочек.

Он делает нелепый замах, предоставляя мне возможность схватить его за горло. Его страх ощущается через прикосновение. Однако я резко отталкиваю его от себя в сторону незнакомца и, судя по грохоту и разбитой вазе, мне удается сбить их обоих с ног.

Стремительно бегу к двери, попутно щелкнув выключателем. Однако результатов мне это никаких не дало. Видимо, эти трое поступили предусмотрительно, перерезав провода.

Едва я повернула ручку двери, как резко падаю на пол, и чьи-то руки, словно половую тряпку, тянут меня назад в комнату.

– Ну, уж нет, милочка. Ты мой ключ к жизни, – отвечает тень. Вероятно, это и есть тот самый Макаров С..

Он наваливается на меня, и, коснувшись моего лица, начинает что-то приговаривать на непонятном мне языке. Тело отключается, даже пальцами не могу пошевелить. Чувствую, как этот Макаров улыбается, ибо он таки смог меня победить.

Внезапно, с ярым кошачьим криком, в его лицо вцепляется Тося. Хватка его ко мне ослабла, и силы, какие-никакие, возвращаются.

– Пушистая тварь! – Он отбрасывает мое животное в сторону, и что-то пробормотав, поджигает комнату.

– Только ты да я, – отвечает он.

Я поднимаюсь на ноги, дым начинает окутывать помещение, огонь перебирается с обоев на жалюзи окон.

У меня не так много времени, прежде чем задохнусь. Драться я не умею, а если попытаться, то шансов сделать что-то успешно – мало.

Макаров улыбается, и выставляет свою руку вперед, еле заметно шевеля губами. Внутри все сжимается, легкие, словно два камня, а воздух, его словно выкачали.

Перед глазами проносится картина. Вот я и какой-то парень оказываются в ловушке. Какие-то гвардейцы наставляют оружие. Перед глазами все плывет, и неясные очертания не хотят собраться в единую картину.

– Фэрис! – Кричит тот, кто был рядом со мной.

Солдат отбрасывает в сторону, как кегли от удара.

Падаю на колени, и рукой держусь за горло. На меня мои способности не влияют, хоть какая-то приятность от этого всего.

Поднимаю свою руку, которая кажется, что весит целую добрую тонну.

– Фрис, – шепчу я, понимая, что сил нет нормально произнести слово, – Феис

Снова промашка.

Громкий взрыв обваливает стену. Видимо огонь добрался до газовой трубы. Дышать стало немного легче, но это хоть что-то.

Макаров громко кашляет, видимо, сам надышался этой дрянью.

– Кристина! – Спасительный голос Артема появляется где-то отдаленно.

Я встаю, снова. Руки разбиты, лицо тоже, а волосы слиплись от крови.

В дверях появляется майор. Одной рукой заткнув рот какой-то тряпкой, второй он держал пистолет.

– О, герой в погонах! – Заявляет Макаров, разведя руками, наигранно демонстрируя неожиданный визит.

Артем делает выстрел, но в следующий момент падает с болью в груди. Пуля не повредила собирателя, а его фокусы обернули пулю против майора.

– Пожалуй, пора заканчивать этот спектакль, до полуночи осталось каких-то пара минут, не укладываемся в сроки, господа!

Он хватает меня за футболку, я же его за пиджак.

– Фэрис!

Нас отбрасывает в сторону окна. Громкий звон битого стекла, я в последний момент успею ухватиться за подоконник, только вот пальцы насадились на осколки стекла, принося мне адскую боль.

Этот ублюдок держит меня за ногу, и я впервые я вижу страх в его глазах.

– Помоги! Не дай упасть! – Начинает молить он о спасении.

– Выставляю руку вперед. Это прекрасное чувство, когда ты контролируешь ситуацию, и эта мразь у тебя буквально на кончике пальцев.

– Я расскажу, кто есть твой отец, а кто мать, – начинает он, – отец по сей день рядом с тобой, только он в тени, а мать… её забрали.

– Фэрис!

Его тело стремительно летит вниз, где пожарные сирены и зеваки с телефонами уже заполонили улицу.

Мне удается подтянуться. Артем лежит без сознания, как и моя кошка Тося.

Прихрамывая, дохожу до кошки, и кладу её на плечо. Артема хватаю за ворот его рубашки и тащу на парадную лестницу, где нас встречают пожарные, которые тушат огонь.

Открываю глаза, вокруг меня стоят знакомый мне уже Дмитрий, девушка, чья былая красота теперь скрывалась под страшными шрамами, и сова, что сидит на железной спинке кровати.

– Странная компания после смерти, – говорю я, чувствуя, как у меня раскалывается голова.

– Боюсь, что не скоро тебе удастся отдохнуть, – отвечает Дмитрий.

– Ты, кстати, спас меня, или вернее тот, кто спас меня – использовал твой облик, – парень был одет в синие джинсы, черную кофту и темные волосы. Девушка была одета также, только футболка под кофтой была белой.

– То был не я, – отвечает он, и видимо ему не понравилось, что кто-то использует его внешность.

– Ты в порядке? – Спрашивает девушка, – ты скоро нам понадобишься.

Если бы не головная боль, то можно подумать, что я сейчас стою перед выбором между жизнью и смертью.

– В полном, – заверяю я обоих.

Сова аккуратно спрыгивает на пол. Какая забавная птичка.

– И кто вы такие?

– Мы те, кто нужен миру, – отвечает незнакомый приятный голос. Поворачиваю голову. На месте, куда спрыгнула сова, стоит парень. Черные как смоль волосы, приятные черты лица и глаза… они весьма необычные.

– А ты кто? – Спрашиваю я.

– Смерть.

Заберите меня кто-нибудь в лечебницу, мне кажется, что или я сошла с ума, или меня окружают одни сумасшедшие.

– А я вот… – хотела пошутить за королеву, да вспомнила, что связанна с королевской ратью.

Свет гаснет, не давая спокойно придумать, как бы сострить.

– Не, ну просто замечательно! – Заявляю я вслух.

Свет появляется как ответ на мое заявление.

– Привет, с кем это ты тут разговаривала? – Спрашивает Артем, заходя в мою палату с перебинтованной грудью.

– Да так, новые друзья, наверное – отшучиваюсь я, покручивая пальцем у виска.

Он присаживается рядом.

– Тебя полностью оправдали. Парень, что лежал в той квартире, принес диск, где видно, что ты зашла следом за тем Макаровым. Однако там его ждали свои, и убили его, поспешно покинув квартиру после этого. Тот на последнем вздохе втащил диск.

– Классно, можно снова вернуться домой, – говорю я, но вспоминаю прошедшую ночь, – извини за тот пожар.

– Да пустяки. Страховка покроет все, – отвечает он, – твоя Тося у меня сейчас.

– Скорее бы забрать её вернуться к нормальной жизни, – отвечаю я.

Артем кладет на стол банковскую карточку. Я недоуменно смотрю на неё, потом на майора.

– Твоя награда за поимку особо опасного преступника. Пусть, даже и мертвого, – говорит он и улыбается.

Разве за мертвых платят? Хотя, как блин разница? Однако у меня есть парочка не отложенных дел.

*Два дня спустя*

Подхожу к цирку, и пробираюсь внутрь. Знаю, что там будут ждать меня Андрей и Артем. Два друга, что положили здесь конец белому монстру. Не знаю, как им это удалось, но они спасли жизни многим людям.

Стены так и кровоточат мрачным прошлым, и кажется, что зло еще вернется в эти стены. Но если эта белая тварь вернется, я помогу им, как Артем помог мне.

Выхожу на арену. Множество поминальных свечей горит повсюду.

– Привет всем, – говорю я, ко мне поворачиваются эти двое.

Андрей высокого роста парень, с короткими темными волосами и карими глазами. Одет весьма прилично. У меня для него приготовлено нечто необычное.

– Привет, я Андрей, – представляется парень.

– Знаю, а я Кристина. Давай ты возьмешь фото своей сестры в руки?

Он немного озадаченно смотрит на меня, но просьбу выполняет.

Снимаю перчатки и касаюсь края рамки.

Все свечи разом гаснут.

– Что происходит? – Спрашивает парень, но думаю, что сейчас он сам поймет.

– Андрюша? – Детский голос разрезал тишину.

– Катя?

Девочка принесла с собой свет. Цирк словно ожил, и с минуту на минуту будет готов дать представление. Ряды были заполнены улюлюкающей толпой, отовсюду был слышен детский смех. По всей арене разносилась радостная цирковая музыка. Под куполом горела сотня разноцветных фонарей, переливающихся всеми цветами радуги. Все было так, словно здесь не происходило тех страшных событий, которые все еще отчетливо всплывали в голове его участников.

Андрей бросился к сестре и упал на колени, чтобы полностью обнять её. Послышались всхлипы, и, кажется, что сейчас я сама пущу слезу. Трогательный момент.

Катенька посмотрела на меня своими маленькими кругленькими глазками и в них читалась благодарность за встречу.

Думаю, оставлю их наедине.

Выхожу из этого состояния, которому даже нет названия. Мы с Андреем сидим на коленях, только он словно спит. Проснется, как только Катя поговорит с ним.

– Думаю, что хватит с меня всех этих приключений, – говорю я Артему, – сегодня куплю билет на самолет и поеду путешествовать. Жизнь в районе ужасов – ад, который не каждый выдержит.

– Тогда удачи, мы еще встретимся, – говорит Артем.

– Мир тесен, и быть может, снова придется кого-то искать, – говорю я. Буду скучать по этому майору. Хороший человек. Однако я хочу посетить Ватикан. Что-то мне подсказывает, что я там найду ответы, кто есть мой отец, кто есть моя мать. И кто есть я.

Артем и Андрей вышли из цирка. Последний был уже другим, словно в него заново вдохнули жизнь, добавили задорного огня в его некогда угасшие глаза. Лицо парня светилось от счастья. Он знает, что Катя всегда будет рядом.

– А потом она прокричала какое-то заклинание. Дальше я отрубился и…, – говорит Артем.

Но его прерывает мобильный звонок телефона Андрея.

– О, это Маша, – отвечает он с улыбкой, и принимает звонок.

– От женщин кругом голова. Влюбись, хлопот не оберешься, а что любовь? Одни слова, и толку, вряд ли с них добьешься.