Читать книгу Попаданка для императора змей - Ясмина Сапфир - Страница 4

Глава 3

Оглавление

Рельгор


Рельгор видел: Альва недоумевает, почему он вдруг стал так холоден. Почему отошел от нее на приличное расстояние и изо всех сил старался делать вид, что она ему безразлична. Видел, что Альва злится.

А она была так красива в гневе! Так соблазнительна! До головокружения. Потому что кровь ударила в голову и резко отхлынула в другое место. До пьяной пелены перед глазами, до черных мушек…

До желания, которое сводило с ума так, что наг едва сдерживался, чтобы не взять землянку прямо тут, в большом зале своего замка. Плюнуть на свидетелей, на то, что о нем подумают. На то, какие слухи поползут на трех планетах.

Это было какое-то безумие, самое настоящее гормональное помешательство!

Наг будто превратился в животное…

И по венам его текла не кровь – желание, звериное и неуправляемое.

А еще инстинкт собственника. Он протестовал против того, чтобы Альва оказалась среди множества выдающихся мужчин в Академии оборотней. Еще как протестовал! До кровавой пелены перед глазами…

Еще поэтому Рельгору так хотелось присвоить землянку. Сделать ее своей прямо тут, не сходя с места. Поставить клеймо! Пометить как свою, мужскую собственность!

Терпение адельтаха давало одну трещину за другой, словно стекло после удара камня. Еще и еще, снова и снова.

Останавливало Рельгора лишь то, что это могло навредить Альве. Сделать ее мишенью для врагов императора Гардавии, поставить под удар. И ради того, чтобы этого не случилось, Рельгор терпел. Так, как еще ни разу не терпел воздержание в своей жизни.

А тут еще новые обстоятельства…

Переход между мирами и активация магии сказались на нари самым лучшим образом. Она стала еще свежее, помолодела. Глаз не оторвать. Вздох не сделать… Не уйти из комнаты, где оставалась она… Никак… Совершенно…

Зрачки нари приобрели золотисто-янтарный оттенок, а волосы… волосы сияли словно языки пламени. Грудь стала выше, а кожа нежнее и чище.

Рельгору приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не залипнуть на Альву и не глазеть только на нее, весь день. Голова так и поворачивалась в ее сторону. Стоило перестать себя контролировать, как на губах появлялась глупейшая улыбка, а взгляд устремлялся к Альве.

Нари… Вот все, что наг хотел видеть, слышать, воспринимать.

Его рвали на части желания. Такие непривычно сильные, неподвластные разуму. Неправильные, но такие естественные!

Плюнуть на государственные дела. Забыть о проблемах. Все задвинуть назад…

Все рассказать Альве. Забрать. Оставить себе…

Отсылая землянку с Ренсвиллом, адельтах сам поражался – как еще держится… Уход Альвы дернул нервы с корнем. Так что эльдерт адельтах поморщился и едва не выдал себя мимикой.

В вены будто иголки насыпали, воздух словно превратился в битые стекла… Каждый вдох причинял боль.

Тело само рвалось в зевв, вслед за Ренсвиллом и Альвой. Уж он бы нагнал их без труда…

Рельгор начал понимать Эманора, который буквально сходил с ума, метался как полоумный без своей нари. Император и сам ощущал, что уже на грани. Еще немного – и он сорвется. Остановит Альву, вернет во дворец… И будь что будет.

Он пожертвовал бы всем. Всем, что считал таким важным и нужным в своей жизни еще нынешним утром… До знакомства с землянкой.

Государственными делами, порядком, который навел в Гардавии, местью мятежникам. Но единственное, чем он не мог рискнуть, пожертвовать – это Альва.

Поэтому Рельгор скрипнул зубами, до царапин на ладонях сжал кулаки и терпел, терпел как она удаляется. Физически и психологически. Как рвется невидимая нить понимания между ними. Как Альва ощетинивается, словно маленький земной ежик… Как она злится на Рельгора и Колхар его знает, что там себе думает.

Самым страшным оказалось не то, что нари ушла, а то, что она ушла в таком настроении… И расстояние между ней и нагом теперь измеряется не только расстоянием до Академии. Для аристократа Гардавии, что пользуется зеввами – преодолимым за считанные секунды. Фактически – ничего не значащим. Нет! Расстояние между Рельгором и Альвой теперь измеряется тем самым трудным, невероятно длинным путем, который придется проделать адельтаху, чтобы вновь сблизиться с Альвой. Вернуть себе ее доверие, внимание, симпатию…

А землянка напоследок так посмотрела… У Рельгора в горле пересохло. И вся его игра взглядами, в попытке не смотреть на нее слишком долго, слишком пристально, слишком откровенно и жадно… мгновенно рухнула.

Рельгор машинально двинулся к нужному зевву… Будто он больше себя не контролировал.

Его тело само рвалось к Альве. Эмоции шпарили так, что адельтах захлебывался в них, как в штормовом море… Он просто не мог и дальше противиться этой разлуке… Хотя нари исчезла с глаз всего пару секунд назад.

Вдыхать ее запах, что еще наполнял тронный зал, чувствовать аурой остатки ее энергетики. Такой теплой, уютной, такой родной… Ее чувствовать, Колхар и его приспешники! И отпустить с таким настроением… С таким мнением о себе…

Рельгор решительно приблизился к зевву…

Занес ногу и отпрянул, будто очнулся.

Вот же, Колхар и его приспешники! Что же он творит на эмоциях!

Эльдерт адельтах даже не представлял, что минутная разлука с нари так вывернет его наизнанку. И все тысячелетние настройки, привычки рассыплются в прах. Самоконтроль вельможи Гардавии, императора, способного в лицо улыбаться врагам на приемах, бровью не повести, понимая, что именно они только и ждут, чтобы всадить ему нож в спину, вдруг начал таять как весенние льдины.

Ему было нужно вновь оказаться рядом с Альвой. И неважно, что она делает, говорит. Он бы все принял. И гнев, и ласку, и оскорбления, и нежности. Из ее рук он принял бы все…

Адельтах вздохнул: тяжело и обреченно.

Ладно. Он это переживет. Вот разберется с мятежниками… От мыслей, что именно они стоят между адельтахом и его нари в голове помутилось. Захотелось рвануть на балкон и выкрикнуть: «Ну, кто там желает старые законы и нового императора? Выходи! Сразись со мной как мужчина с мужчиной!»

А потом сминать в кольцах внутренности врага в кашу и упиваться его болью и страхом…

Разлука с нари – вот что сделало из Рельгора убийцу. Садиста и безумца в одном лице.

Слуги помогали ему и остальной свите одеться. Стражники заспешили на посты. А кто-то – на отдых, согласно их расписанию. Советники рассеялись. Рельгор бесцельно метался по залу, пока не вернулся Ренсвилл и тут же сообщил:

– Объявляй брачный отбор императора! Я сам сообщу об этом народу. Прямо сейчас, в приветственной речи!

Генерал удивленно сморгнул, однако спорить не стал.

Рельгор выдохнул и двинулся к самому большому балкону здания. Он выходил на главную площадь столицы Гардавии. Отсюда императора могли видеть все самые родовитые аристократы. Прямо из окон и с балконов своих замков. Народ слушал правителей с площади.

Все остальные жители Гардавии смотрели Рельгора по тэннору – изобретению людей из смежных с империей нагов стран. Попаданцы часто сравнивали тэнноры с компьютерами. А магию, что транслировала туда речи императоров и другие важные события – с телевидением. Прямой трансляцией.

Ренсвилл следовал за своим императором, как всегда: в бой и в мирный поход.

Белая брусчатка уже скрылась из виду – площадь сияла бронзой, золотом и чешуйками. Народ уже столпился в ожидании речи императора. На балконах и в окнах белокаменных замков, что окружали Тектан Изертах – Площадь согласия, если переводить на общепринятый в измерении язык, застыли представители всех самых родовитых фамилий Гардавии.

Предатели и преданные Рельгору подданные смотрели на балкон императорского замка в томительном ожидании и волнении.

О безопасности правителя позаботились – балкон окружала плотная завеса непроницаемой магии. Прозрачной для взглядов и отражающей любые атаки. Физические и колдовские.

Во все стороны от балкона шли зеввы. Часть из них – прямо на площадь, приличное количество – в безопасные места и еще часть – во дворцы аристократов. Почти всех известных домов Гардавии. Император мог за секунду пройти туда, но никто другой не проник бы сквозь пространственный коридор. Так вельможным кланам показывали, что правитель мгновенно доберется до них и убьет.

Собственно, во время подобных публичных выступлений на императоров никогда не покушались. Слишком опасно и почти бессмысленно.

Тишина на площади четко свидетельствовала: далеко не все верили в то, что Рельгор жив. Первыми, завидев императора, оживились простолюдины, безумно довольные его законами и новыми порядками. В воздух полетели приветственные крики и радостные возгласы.

Следом отмерли в окнах и на балконах аристократы.

Кто-то радовался, что Рельгор не погиб и продолжит поддерживать порядок в Гардавии. Кто-то взирал на императора с ужасом и разочарованием. Ибо до последнего надеялся, что правитель убит.

Рельгор позволил всем хорошенько рассмотреть себя – и лично и в тэнноры. Приблизить изображение и даже вывести трехмерную проекцию, если кого-то еще что-то смущало.

Когда волнение улеглось, император поднял руки и опустил, давая всем знак замолкнуть.

Беззвучие поплыло по площади.

– Подданные! Высокородные фамилии Гардавии и мой народ! Рад приветствовать вас в добром здравии! – полоснул по живому несостоявшихся убийц Рельгор. Злость, что из-за них он отпустил свою нари в Академию оборотней, где полно шикарных мужчин, лишь усиливалась. Поэтому голос адельтаха звучал с издевкой. – Рад сообщить вам, что новая система безопасности императора работает как надо. Теперь я в любой момент могу скрыться от покушения.

Рельгор выдержал недолгую паузу. Дал заговорщикам возможность осознать всю глубину своего поражения. Полного краха, можно сказать, и продолжил:

– Теперь я чувствую себя в абсолютной безопасности. Потому что новая система защиты и ухода от преследования прошла самую строгую проверку… Благодаря убийцам, подосланным ко мне мятежными аристократами! – Рельгор обвел замки вокруг площади натренированным взглядом. Таким, словно он уже точно знал, к кому обращался. Вельможные наги замерли, словно каменные истуканы. И по их лицам император уже начал понимать – кто ему верен, а кто нет.

Однако подозрения на основе мимики или жестикуляции – это еще не доказательства измены. Поэтому вершить суд пока было рано. Но напугать мятежников, заставить их действовать быстро и непродуманно, посеять панику в их ряды, которая всегда приводит к ошибкам, было необходимо.

Внезапно где-то справа раздался негромкий щелчок. Ударил по нервам Рельгора так, что те аж завибрировали. Все инстинкты адельтаха замигали сигнальными лампочками…

Он уже слышал подобные щелчки… В зевве, когда одна за другой взрывались силовые бомбы…

Ренсвилл выпрямился, будто шест проглотил и принялся суматошно оглядываться.

По площади прошлась слабая силовая волна. Большинство нагов без особого магического дара даже не ощутили ее, не заметили.

Но Рельгор почувствовал очень даже отчетливо.

Заговорщики. Проявили себя. Похоже, отправили кому-то весточку прямиком через зевв. Не дождались окончания речи императора. Спешили сообщить своим о том, что правитель жив здоров и планирует «закрутить гайки», как часто выражались люди и смертные маги.

Отследить зону колебания магии труда, конечно же, не составит. Но Рельгор прекрасно понимал – она достаточно широка, чтобы вычислить конкретный источник.

Адельтах сделал вид, что ничего не случилось или он ничего не заметил. Переглянулся с Ренсвиллом и продолжил словом сеять панику и страх в рядах мятежников. Заставлять их совершать новые глупости. Суматошно делать одну ошибку за другой.

– Ничто не может дать такую уверенность в безопасности, как настоящее покушение, которое привело лишь к тому, что я немного прогулялся по зеввам, – Рельгор хищно улыбнулся. Снова оценивая эффект от своих слов. Дошло. До самых печенок, до самых внутренностей! Хорошо! Так и надо! Испугались! Побледнели! Осунулись! Кто-то готов в обморок грохнуться… Отлично. А теперь последний аккорд этой мелодии победы императора над предателями и мятежниками. Так сказать, последний решающий удар по их надежде на победу, за которым следует смерть этой самой надежды. Медленная, в муках и агонии… – Как вы могли убедиться, даже брошенные в зеввы силовые бомбы не помешали мне переместиться. Благодаря моему родственнику, Эманору дель Марх, я выработал новый способ бежать, даже в том случае, если зевв до отказа забит подобными штуковинами… Поэтому я решил, наконец-то, объявить императорский брачный отбор! До недавнего времени я не делал этого, опасаясь повторения того, что случилось на последнем отборе адельтаха. Для императора Ненталя. Тогда едва не погибли участницы. И… ушел от нас сам адельтах. Я не хотел повторения. И многие об этом знают. Думаю, все знают в Гардавии. Однако, теперь я настолько уверен в своей системе безопасности, в том, что никто не помешает мне уйти от преследования, что открываю набор участниц немедленно!

Все! Назад пути не было! Рельгор озвучил свое решение, можно сказать, на всю Гардавию…

По факту – на все измерение… Знал бы он, как ему это аукнется… И насколько быстро придет расплата… Быстрее, чем Рельгор успеет подготовиться…

Да что там! Даже дня не успеет пройти!

Площадь взорвалась восторженными криками. Из замков вокруг тоже слышались подобные. Не из каждого. И не всегда искренние. Иной раз – жалкие, едва слышные. А иной раз – и какие-то испуганные.

Рельгор покосился на Ренсвилла. Тот кивнул. Подтверждал, что тоже все заметил и мысленно зафиксировал. А потом еще раз просмотрит по записи на тэнноре, чтобы окончательно во всем убедиться. Конечно же, здесь присутствовали не все предатели – лишь верхушка заговора, вершина Айсберга. Самые высокородные, так сказать – идеологи восстания.

Но если они поддадутся панике, а главари восстания оказались в шаге от этого, значит должны связаться и с остальными. Попытаться что-то сделать, найти пути к отступлению. Организовать возможности для побега. А это новый шанс всех повязать.

Рельгор злорадно усмехнулся. Снова поднял руки и опустил. На площади воцарилась ватная тишина.

– Итак. Все подробности отбора будут объявлены завтра. Однако я и мои советники начнем отбирать претенденток уже немедленно. Как обычно, любая нагиня может заявиться в качестве претендентки сама или быть представленной к отбору от своего клана. Незнатные гардависки также имеют право участвовать. Если пройдут по параметрам магии голубой крови и хорошим манерам, конечно же. Теперь я уверен, что смогу защитить свою семью и свою избранницу. И не закончить свой путь в роли императора так, как Ненталь дель Марх. Которого мы все, я уверен, вспоминаем со скорбью и печалью.

Рельгор завершил свою речь. Еще раз оценил расширившиеся глаза мятежных кланов знати, их панически сомкнутые челюсти и ужас на лицах. Некоторые так вцепились в балконные перила, что костяшки пальцев побелели. Острым зрением оборотня голубой крови, первого после Дельвера – верховного бога нагов, император все это отлично видел.

В душе злорадствовал, хотя никогда прежде не замечал за собой подобного. Но сейчас Рельгор ощущал именно так. Так и надо этим галдахре! Так им за то, что разлучили его с нари.

Колхар и его приспешники!

Все мысли, все стремления, все эмоции адельтаха сейчас устремлялись к той женщине. Помимо желания и воли.

К той, что еще даже не знала – нужен ли он ей как мужчина или же только как развлечение в постели. Она хотела его. Это Рельгор понял сразу. Но любила ли?

Видела ли в нем продолжение своих дней в Гардавии, свое будущее?

Он любил.

Даже не так. Он в ней нуждался.

Остро, болезненно, постоянно. До пульса в ушах, до спертого дыхания, до спазма под ложечкой. Нуждался на каком-то животном, инстинктивном уровне.

Адельтах с трудом сохранил невозмутимость на лице. Из последних сил выжал из себя улыбку и с облегчением ушел с балкона сразу в свои покои. Где мог больше не держать лицо и не делать вид, что ему хорошо.

В лучших традициях горячей крови императорского клана, Рельгор скрутил кольцами диван и раздавил в щепки. Несколько острых деревяшек впились в хвост, оросив белый каменный пол бордовой росой. Император зарычал, выдернул палки и несколько стульев постигла участь дивана. Однако легче не стало.

Даже когда Рельгор представил на месте мебели заговорщиков. А их головы на месте раздавленной в кашу груды дерева.

Адельтах принялся молотить кулаками в стены, выбивая каменное крошево в местах, где материал имел слабину. Голубоватые ручейки с розоватыми потеками с хрустом стекали на паркет пола.

Рельгор рычал, тряс головой. Не чувствовал боли. Не чувствовал усталости. Хотя, если подумать – он сегодня пережил многое. И сил растратил немало. На бой, на переход по беснующемуся от взрывов зевву. На то, чтобы потом очухаться. Найти связь со своими и вернуться… Как ни в чем ни бывало рассказывать народу, что ничего особенного с ним не случилось. Так, легкая прогулка… с возможным смертельным исходом.

Рельгор зарычал сильнее. Испарина выступила на лбу, вдох дался с заметным усилием – адельтах по частям глотнул воздух… Еще… и еще…

Тело напоминало, что император Гардавии – сильнейший воин и маг. Но и он не всесилен.

Адельтах устало плюхнулся в целое кресло. Стряхнул кровь с разбитых костяшек и скрипнул зубами. Аж самого передернуло.

Легче не становилось потому, что он не мог в любую минуту увидеть, забрать, можно даже сказать – заграбастать и затащить в постель свою нари. Заполучить ее… Со всем накопившемся внутри голодом… Который грыз почище того, что напоминает о необходимости есть. Выжигал изнутри, глодал и отравлял каждое мгновение.

Рельгор выдохнул, сделал несколько глубоких вдохов-выходов. Легче не будет. Пока не настанет момент сказать Альве правду. И пока она его не примет. Не как любовника и не как претендента на свою руку и сердце. Как своего мужчину.

Уж для этого Рельгор сделает все.

Кто-кто, а наги умеют соблазнять. Заставлять женщин любой расы трепетать перед собой и изнывать от желания.

Рельгор даже мысли не допускал, что может потерпеть поражение на любовном фронте. Ведь он еще никогда не оставался побежденным…

И, наверное, для него просто невозможным было представить, что Альва вдруг предпочтет другого.

Хотя, по сути, Рельгор сам толкнул землянку к сопернику… В Академию оборотней, где красавицу ведьму ну просто не могли не заметить… Не один император нагов такой не слепой…

Однако адельтах не верил в то, что Альву могут увести у него из-под носа.

Кажется, здесь работал уже не рассудок, не адекватное восприятие реальности. Оба эти качества отказали Рельгору. Помахали платочками и ушли в неведомые дали.

В адельтахе говорил инстинкт собственника и… инстинкт самосохранения…

Потому что… ну как жить без нари? Как утром открывать глаза, не зная, что увидишь ее лицо? А потом бессовестно не хватать ее в постели, чтобы не отпустить пока не насытишься…

Как править страной не ради того, чтобы ей лучше жилось в Гардавии? Именно ей, а не остальным миллионам подданных. Как отправляться на переговоры с посланцами других стран, не поговорив вначале с ней… И даже не важно, о чем. Просто поговорив. Пусть даже о погоде и природе.

Как он… без нее?

* * *

Альва


События в параллельном Земле измерении развивались стремительно и неотвратимо. Я чувствовала себя как лыжник, что мчится с вершины горы.

Назад пути нет, жаловаться нет смысла – это твой, собственный выбор. Даже если тебя и столкнули «добрые» друзья, увидев, что ты не готов к подобному экстриму. Можно только усиленно лавировать и следить за происходящем. Дабы не вляпаться еще сильнее и выбраться с наименьшими травмами. Как для тела, так и для психики.

Так мгновенно я еще никогда не устраивалась на работу. Никаких тебе проволочек, никакой бюрократии. Все легко, быстро и просто.

Я подписала документ у ректора, практически не читая. Полагаясь на то, что пообещал сам Райден де Ворл. Как выяснилось – вельмер, огненный дракон.

Дальше меня переправили порталом прямиком в общежитие. Здесь все выглядело вполне прилично для вуза оборотней.

Высокие потолки, много простора. Деревянная мебель, явно рассчитанная на существ куда большего размера и массы, нежели попаданка с Земли. Тэннор, который вельмер назвал аналогом земного компьютера уже сиял экраном. И напоминал монитор без мышки и клавиатуры.

Однако стоило мне сесть за стол, как клавиатура развернулась перед глазами, словно появилась из ниоткуда.

Уже спустя несколько часов я ориентировалась в новом жилище и новой Академии не хуже, чем дома.

И наконец-то поняла, что Ренсвилл не пытался сделать мне комплимент. Просто после перемещения в магическое измерение, я стала выглядеть от силы лет на 25. А может и того меньше.

Хм… А этим нагам надо рекламу вешать. У нас, на Земле. «Мгновенное омоложение на 10–20 лет без операции. Возможные побочные эффекты. Атака убийц из параллельного мира, обязательная эмиграция в другое измерение, приставания озабоченных оборотней. Средство запатентовано и проверено на попаданках».

Я навострилась заказывать еду при помощи небольшого ящика над кухонным столом. Разобралась как выйти в общепланетарную сеть с тэннора и обращаться с андром – его мини-копией.

И, как истинный преподаватель, первым делом нашла расписание.

Первое занятие ждало меня только через день. Так что у меня оставались целые сутки, чтобы со всем свыкнуться.

Следующим этапом я выяснила, как заказать здесь одежду. Все выглядело просто и банально. Заходишь в тэннор. Выбираешь на сайте вузовской швейно-магической мастерской вещи. Заказываешь. Спустя три часа все доставляют телепортом прямо в комнату общежития, или домой, если имеешь собственное жилье.

Думаю, так заботились о попаданках. Которых тут, как выяснилось, немало. И большинство работали в библиотеке. Мейрами – ведьмами, усмиряющими магические фолианты.

Не хотелось бы мне присоединиться к ним. Преподавание меня как-то больше прельщало. Поэтому я с надеждой ждала, что откроется какой-то совсем иной дар.

Знала бы я каким он окажется… Закрыла бы прежде, чем откроется…

Как говорится: вы получите, что хотите. Но вот захотите ли то, что получите?

В общем, я убедилась, что пока никуда бежать не требуется, и раздобыла то, в чем смогу побежать позже. А затем, наконец-то, присела и решила перекусить.

Из кухни прислали творожную запеканку, тосты с маслом и шиповниковый чай. Еда оказалась вполне съедобной. Хотя не то чтобы вкусной. Скорее терпимой.

Остаток дня я провела за изучением местных рас.

Начала просвещаться с нагов. Кто бы сомневался!

Град из громадных мускулистых мужиков быстро не забывается!

А ведь еще русские пословицы предупреждали, что любопытство до добра не доведет… Нос мне, конечно, никто не прищемил… Но последствия оказались куда более опасными для жизни и разрушительными… Для моего эго, для моего организма, для общежития и даже для наших с Рельгором отношений.

Как выяснилось, змеи очень интересный вид оборотней. Самый сильный магически и самый таинственный. Сведений о нагах было в разы меньше, чем обо всех остальных видах двусущих.

Говорилось, что только змеи могут путешествовать зеввами и внушать. Причем, сила магического дара зависела от родовистости нага. Самые мощные – император и его родственники. Первые после Дельвера, как их называли. Я так поняла – после главного божества людозмей.

Они могли управлять чужими эмоциями, читать их и обладали различной боевой магией.

Считались лучшими воинами своего народа.

Самым любопытным мне показалось то, что наги сразу не чувствовали свою пару, как происходило с остальными двусущими. Змеи испытывали сильное, почти неконтролируемое, животное влечение и не более. И лишь позже понимали, что к чему. Некоторые осознавали это быстро, другим требовалось куда больше времени.

При всем при том, истинную пару имели только мужчины змеи. Женщины же вполне могли влюбиться или разлюбить…

Пара обозначалась на языке змеев словом «нари». Но, что самое странное, женщина никогда не поняла бы – истинная она или нет, услышав от мужчины подобное. Потому, что у этого слова было еще несколько значений. И все совершенно разные, даже по эмоциям и оттенкам.

Нари, как женщина которую хочешь, звучало чем-то вроде заявления о намерениях затащить в постель. Нари, как сладкая, лакомая звучало еще хуже. Я так поняла, это было аналогом земного «телка», «крошка». А то и похуже.

Нари, как сексуальная, соблазнительная звучало чем-то вроде комплимента. Мол, любой мужчина будет счастлив имея такую истинную, и, как следствие, жену.

В общем, услышав от нага «Моя нари» женщина не могла точно знать: бежать со всех ног или же радоваться.

Во всем остальном наги мало чем отличались от того, как представляли оборотней в книгах фэнтези. После встречи с парой могли заниматься любовью только с ней и ни с кем больше. Истинная была для них единственной на все времена.

Причем, еще несколько лет назад, аристократы Гардавии не могли сразу жениться на паре. Должны были получить согласие и одобрение советников императора. Если же те отказывались, знатные наги делали своих нари наложницами. Однако именно Рельгор отменил эти законы. И теперь знатные наги, как и любые другие, имели право сразу жениться на единственной.

Если, конечно, она давала согласие и семья женщины не противилась.

Остальные двусущие этого измерения почти не отличались от того, что воображали писатели с Земли.

Разве что многие высшие оборотни – драконы, василиски, те же наги, обладали уникальной магией. Тогда как в большинстве книг жанра фэнтези, которые мне попадались, двусущие колдовать не могли вовсе.

…Ближе к вечеру я окончательно расслабилась и адаптировалась. Русские попаданки способны адаптироваться везде, включая жерла вулканов и желудки сказочных чудищ. Главное, чтобы мы совсем не почувствовали себя как дома. Не начали встречать иномирных мужчин скалками и сковородками. Требовать равноправия полов и ругаться почище сапожников.

Когда я совсем потеряла бдительность и уже зевала, из тэннора внезапно выскочило сообщение о срочной новости у нагов.

Сразу почему-то вспомнился Рельгор.

Его зеленые, как листва глаза, и сильные объятия, в которых я теряла ощущение реальности. То, как он по-хозяйски закинул меня на плечо, погладил чуть пониже спины… И я невольно расплылась в дурацкой улыбке…

Гад ведь! Но какой притягательный! Не первый после Дельвера – настоящий хвостатый демонюга!

Почему-то захотелось вновь почувствовать сильные руки нага на своей талии. Чтобы он прижал: так, будто имеет на это право. Будто я его… нари…

Не знаю даже почему так подумала. Но воспоминания понеслись вскачь похлеще лихих скакунов.

Рельгор не сводит с меня глаз. И кажется – его глаза – весь мир. Ничего больше нет. Только я и этот взгляд мужчины. И я растворяюсь в нем, таю… Адельтах жадно втягивает воздух, ноздри его раздуваются от волнения, и я ощущаю, как сильно желанна. По телу разливается странная, непривычная нега. По позвоночнику словно бегут электрические разряды и каждый нерв реагирует на близость Рельгора.

Я прикрываю глаза и наг целует меня. Страстно, напористо, властно. Удерживает мой затылок ладонью, чтобы не отстранялась, так что пошевелиться практически невозможно. Сминает губы, проникает языком в рот, ласкает… И я чувствую, как тело заполняет желание. Хочется прижаться к этому мужчине сильнее. Зарыться руками в его волосы. Ощутить его всего… Везде… полностью.

И тело Рельгора так отвечает… Горячая твердая плоть пульсирует возле моего живота. Он совершенно голый и поэтому ощущения все острее, все ярче, все больше на грани.

Еще немного – и наступит какой-то немыслимый пик…

Нас разделяют лишь мои тонкие домашние брючки с футболкой, надетые без белья…

Я чувствую, как слабеют ноги, как хочется повиснуть на руках нага, отдаться его воле и его желаниям…

Я сосредоточилась на экране тэннора, стараясь сбросить наваждение и… оторопела.

Казалось лежала на южном пляже, вся такая разнеженная ласковым солнцем. Вдыхала целебный морской воздух. Легкий бриз омывал тело, словно умелый массажит проходясь по нему невидимыми пальцами… И – бац – на меня выплеснули ведро льда. А после – для полноты ощущений – это ведро надели на голову.

Во рту появилась горечь… Жгучая, неприятная… Где-то под ложечкой запульсировало…

Я перечитала сообщение дважды, не в силах поверить, осмыслить… Какого…

Этого просто не может быть! Неужели все правда???

«Император Гардавии Рельгор тель Ррах объявил брачный отбор, чтобы найти свою нари и жениться на ней».

Я тупо пялилась на экран тэннора и сглатывала неприятный привкус во рту. Желчи и горечи. Сама не знаю почему вдруг так расстроилась из-за этого сообщения. Вероятно, потому, что оно означало: Рельгор не нашел свою нари и я точно не его истинная пара. А соблазнял он меня просто ради забавы. Я стала игрушкой в руках высокородного змея. Женщиной на одну ночь или на несколько… Ту, с которой можно встречаться без серьезных обязательств. А потом жениться на истинной паре…

От этих мыслей стало совсем неприятно. Навалилась какая-то просто вселенская усталость.

Я разделась, приняла душ в огромной ванной, где уместился бы целый отряд оборотней.

Накинула махровый халатик. Он, как в хороших отелях, висел на крючке на стене.

Начала поправлять подушку и обнаружила под ней ночную сорочку. Голубую, однотонную, без дурацких цветочков или зверушек, которые меня всегда раздражали.

Ткань оказалась очень приятной к коже, и упомительно пахла лавандой.

Я легла в мягкую постель, раскинулась, словно давала кому-то знать, что здесь нет места никому другому. Кому-то… с зелеными глазами и гадким характером… Ну он же гад! Вот и характер гадкий! Откуда ж взяться другому?

Я укуталась в теплое одеяло в белоснежном пододеяльнике. И, прикрыв глаза, пообещала себе больше никогда не думать о Рельгоре тель Ррах. Вычеркнуть этого мужчину из своей жизни.

Чтобы этот гад никогда больше так на меня не действовал! Никогда и ни за что!

Никогда не касался, не целовал и не приставал…

Злость накрыла как-то внезапно и разом. Из пучины расстройства бросила меня в бездну ярости. Никогда раньше я так не заводилась. А тут прямо: вдруг и сразу. Без особых на то причин и предпосылок. Ведь Рельгор ничего мне не обещал. Кроме как пристроить в своем мире. Что и сделал сразу же по прибытию. Причем, первым же делом, не откладывая в долгий ящик. Даже не уладив собственные дела с мятежниками.

Мне было не в чем винить нага.

Но унять возмущение не получалось. Жар охватил все мое тело. Казалось, аж кожа плавится, как металл. Словно у меня за секунду подскочила температура.

Внезапно почудилось, что запахло паленым.

Даже будто бы что-то начало потрескивать. Как пламя, пожирающее все вокруг. Я вдохнула запах дыма и закашлялась…

Нет, это уже точно мне не кажется!

Я резко открыла глаза и подскочила на кровати. С визгом, как и полагается порядочной попаданке в опасных для жизни и здоровья обстоятельствах.

* * *

Рельгор


Пока Ренсвилл занимался вопросами безопасности, расследовал, искал следы мятежников, император вместе с высшими сановниками принимал одну нагиню за другой. Рельгора многие любили и поддерживали. Он нравился женщинам. Поэтому отбоя от кандидаток в его жены не было.

Императору пришлось очень нелегко.

Когда-то он оценивал тех же нагинь, да и других женщин на балах и приемах, по-мужски выделяя их выдающиеся качества. Все выдающиеся: яркий характер, темперамент, и, естественно, грудь, бедра…

Сейчас же вереница претенденток казалась Рельгору одинаково уродливой. Не интересной, ущербной и ненужной. Ни одна женщина не выдерживала сравнение с нари…

Как другие императоры отбирали кандидаток? Хотя бы тот же Ненталь?

Рельгор усмехнулся. Они искали нари, а он уже встретил. Они пытались в повышенном влечении к некоторым нагиням распознать тягу к истинной. Адельтах же, как раненый зверь, какое-то время не способный охотиться, буквально изголодался по своей нари.

Ренсвилл доложил, что передал девушку с рук на руки ректору Академии. Это успокаивало Рельгора.

Райден де Ворл – серьезный оборотень и личная просьба императора нагов для него совсем не пустой звук.

Претендентки казались Рельгору все на одно лицо. Поэтому он отбирал только по уровню магии и владению этикетом Гардавии.

Советники порой недоуменно переглядывались: видимо, адельтах пропустил несколько не слишком красивых нагинь. Но Рельгору было плевать. Этот фарс нужно просто пережить. Переждать и перетерпеть.

Все равно он женится на своей Альве. Все равно он ее себе заберет! Заграбастает землянку – и точка!

Снова, снова император даже не думал о том, что чувствует к нему землянка и захочет ли связать с ним свою жизнь. Он хранил твердую уверенность, что это – меньшая из проблем на пути к личному счастью.

Главное разделаться с заговорщиками.

К вечеру Рельгора начали раздражать вельможные и безродные нагини, которые строили глазки и изо всех сил пытались ему понравиться. Адельтах едва сдерживался, чтобы не накричать на последних претенденток. Держать лицо становилось все сложнее.

Рельгор знал, что в следующие дни, наверняка, появятся еще кандидатки.

Поэтому, когда сегодняшний поток иссяк, приказал советником:

– Дальше вы отбираете кандидаток сами!

Знатные наги пораженно переглянулись. Обычно император всегда лично знакомился с каждой претенденткой на отбор. Оно и понятно – нари при встрече должна вызывать у нага желание. И никто, кроме самого адельтаха, ну просто не мог этого ощутить. Рельгор немного подумал и добавил:

– Я на испытаниях со всеми познакомлюсь. Пока проверяйте магию и манеры… Есть очень важные государственные дела и вопросы, требующие решения…

Он понимал – как странно выглядит этот приказ. Но иначе просто не мог. Советники пожали плечами, вновь переглянулись, но спорить не стали. В конце концов, правитель может объявить еще один отбор и еще. Никто его в этом не ограничивает…

Рельгор собирался в личные покои, чтобы прослушать доклад Ренсвилла. Тот сообщил по телепатической связи, что уже ждет своего правителя. Но в эту минуту адельтах явственно ощутил, как в районе пупка стало горячо, а затем холодно аж до озноба. Его словно окатило знакомой, такой до ужаса привычной в бою энергией. Она забурлила и влилась в тело, кулаки сами собой сжались.

Будто Рельгор задействовал дар огненного расщепления врага на молекулы.

Адельтах замер, не понимая, что происходит.

Он не пользовался сегодня боевой магией. Не активировал ее и не собирался.

Тогда что же это? Почему ощущения именно такие, будто император вот прямо сейчас превращает врага в пепел?

Да нет, даже не такие!

Ощущения, что он хотел превратить врага в пепел, но сам оказался под ударом. В смертельной опасности! В ловушке! Еще немного и…

Рельгор огляделся. Ничего в комнате не загорелось. Все выглядело привычным, обычным, банальным.

Кабинет императора, доставшийся Рельгору от Ненталя.

Большой стол. Вместительное белое кресло. Шкафы, заставленные папками с документами. Естественно, запакованными магией. Высокий гордр за окном – дерево, которому уже невесть сколько лет, покрытое светло-желтой корой с ветвистыми голубоватыми прожилками.

Все, как всегда. Как обычно.

Однако ощущения резко усилились, накрыли с головой, захватили. Стало жарко и душно, кровь будто закипела в венах. Рельгор еще раз огляделся. Да что происходит?

В ушах загудело, пульс резко подскочил… И… адельтах почти услышал свою нари.

Она звала на помощь. Отчаянно, испуганно… истошно…

Вот же Колхар и его приспешники! Как же он сразу-то не подумал?

Рельгор выругался несколько раз и прыгнул зеввом в общежитие Академии, стараясь ощутить свою нари. Она перехватила дар нага. Потому что их связь резко окрепла. Рельгор думал об Альве весь день и словно бы с каждой минутой укреплял энергетический канал, что их связывал.

И вот результат! Как он мог этого не предусмотреть?!

Вот придурок!

Если с ней что-то случится…

От этой мысли Рельгору стало совсем плохо. В груди заныло, подкатила тошнота, безразличие ко всему вокруг. Он остановился в зевве, продолжая прислушиваться к ощущениям. В висках шумела кровь, хотелось одновременно убивать и самого себя покалечить за то, что навредил нари.

Даже ведь не подумал, не смекнул, что истинная может перехватить его дар. Хотя знал, что именно так и случилось с единственной для Эманора – Стеллой. Тогда она устроила пожар в общежитии, телепортировалась зеввами и едва не погибла в зыбучих песках.

Рельгор аж вздрогнул. Как представил… Если вдруг с ней… Если случится… Если…

У него не хватало слов. Адреналин ошпарил и внутри словно открылась зияющая дыра. Пустота… Только мышцы заныли от напряжения и ладони закровоточили. Наг сжал кулаки так, что ранки на костяшках от недавнего бокса со стенами открылись, а ногти процарапали ладони.

Рельгор, наконец-то, нащупал Альву. Прыгнул зеввом в ее комнату.

Вокруг бушевало пламя, а землянка жалась к столу и только в ужасе звала на помощь. Однако стены общежития окружал непроницаемый для звуков и запахов магический купол. Проникнуть в жилище здесь мог только его хозяин. Любого другого охранная магия не пропустила бы… Кроме Рельгора, потому что к нари он мог прорваться куда угодно.

– Ччто происходит? – заикаясь, спросила Альва, глядя на нага расширившимися от ужаса глазами.

Вокруг землянки плясало пламя. Окружало ее, окутывало, словно морская вода пловца. Не жгло, но пугало, кажется, до чертиков. Полыхал пока только центр комнаты. Но становилось ясно – медлить нельзя. Вскоре огонь перекинется дальше – он уже ручейками тек к стенам, в слепом порыве стремясь на волю. Пытаясь избавиться от контроля хозяйки.

Адельтах не знал, как ей объяснить, да и стоит ли сейчас раскрывать все карты. Ведь на кону жизнь его истинной. А если она случайно проговорится? Он признался ей, но Альва не обратила внимания. Забыла. И это было очень даже к лучшему. Однако сейчас Рельгор не собирался повторять ошибку.

Он, стиснув зубы, прорвался сквозь пламя, которое вело себя более чем странно. Эманор рассказывал Рельгору, что перехваченный у него Стеллой огненный дар подчинялся хозяину как верный пес. Сказал – к ноге, и все, пламя послушалось. Однако сейчас все случилось иначе. Пламя то обжигало Рельгора, кусало за чувствительные места, будто считало хозяйкой землянку, то подчинялось адельтаху, как исконному владельцу дара. Боль прокатилась по телу нага, разлилась по коже, вгрызаясь все глубже. Рельгор схватил Альву и вместе с ней телепортировался в другую комнату.

Это особенное помещение держали специально для высокородных нагов, если те хотели учиться или преподавать в Академии.

Оно было куда просторней обычных куцых, по мнению адельтаха, комнатушек. В центре раскинулась громадная кровать, рассчитанная на крупных оборотней. Окно выходило на парк с вековыми деревьями, скамейками, уютными беседками, покрытыми плющом и вьюнами.

Рабочий тэннор здесь мог растягивать изображение от пола до потолка, перемещать его по комнате и делать трехмерным.

А за кухонным столом уместились бы несколько крупных мужчин.

Однако нари не оценила обстановку и спросила:

– А как же мои вещи? Я уже заказала одежду. И она осталась в шкафу в предыдущей комнате.

Рельгор уточнять не стал. Дотянулся через зевв до шкафа и, кряхтя, втащил его в помещение.

Альва округлила глаза.

– Вы и такое можете?

Вместо ответа адельтах усадил ее на кровать и принялся внимательно осматривать. Так как учил его придворный медик Канор.

Рельгор стащил с нари ночную сорочку, и та даже не противилась. Видимо, еще пребывала в шоке. Медленно касался пальцами каждого нервного центра, каждого переплетения мышц нари. Прислушивался к ощущениям. Слава Дельверу! Кроме зажатия нервных центров у Альвы ничего опасного не обнаружилось. Однако уже к концу осмотра Рельгор ощущал лихорадочный, дикий голод по телу нари. Ему прямо приспичило, иначе и не скажешь.

Мужской орган выскочил из плена роговых пластин в паху нага, и набедренная повязка больно прижимала его. Адельтах плохо соображал, и когда добрался до живота нари, в голове окончательно помутилось. Он видел только ее тело. Совершенное. Обнаженное. Идеальное.

Ощущал кожу Альвы: гладкую, теплую и нежную. Касался мягкого и одновременно упругого живота истинной…

Сам не понял, как вдруг завалил ее на постель и очутился сверху. На руках, что уперлись по сторонам от головы Альвы.

От тяжести в паху мышцы живота скрутило узлами.

Рельгор прижался к Альве всем телом. Она собиралась что-то сказать, но наг накрыл рот истинной поцелуем, жадно глотая ее дыхание и звук ее чарующего голоса. Словно запасался необходимым воздухом впрок, потому что уже не мог дышать сам. Без нее… никак не дышалось.

Оторваться от нее, отказаться… было больно, практически невозможно…

Да. Он был изголодавшимся зверем. Что после тяжелой болезни или травмы, наконец-то, дорвался до сочного мяса. Не понимает – чье оно, можно ли. Не думает о последствиях, о рисках. Осознает лишь только одно.

Вот! Мое! Хочу! Не могу больше терпеть!

Рельгор двинул бедрами, ощущая, как мучительно и приятно ноет в паху. Продолжая впиваться в губы нари поцелуем. Смакуя языком ее вкус… Изысканный, как самые редкие и дорогие фрукты его родины…

Она не отвечала, словно опешила от такого напора и внезапности. Но и не противилась. Тело Альвы было мягким, податливым. Расслабленным. И Рельгор совсем потерял связь с реальностью.

По телу словно ток пробегал, жар охватил целиком. Сердце колотилось, как сумасшедшее, отзываясь в ушах низким гулом. И чудилось – воздуха не хватает. Но одновременно он словно переполнял грудь. Распирал, рвал ее на куски.

Адельтах касался нари везде. Требовательно и по-хозяйски. Заплошно и торопливо, будто боялся, что все закончится. Вот-вот их контакт прервется…

Она ведь его! Его истинная! Что может быть естественней? Что может быть в мире правильней? Чем впитываться в ее кожу. Вбиваться в нее, забывая о том, сколько времени и что происходит вокруг.

Он не думал о том, что комендант общежития может проверить, кто там вломился в пустующую комнату и застукать их вдвоем в двусмысленной позе. И весь план по защите нари от заговорщиков полетит прахом. У Рельгора просто сорвало крышу.

Пьяное блаженство затмило весь мир. От того, что она рядом, что вновь чувствует тепло ее кожи, вновь почти обладает ей…

Рухнули запреты, рамки. Ушли куда-то в небытие понятия о приличиях. О том, что можно или нельзя… О том, что правильно или неправильно…

Что-то дремучее, первобытное, инстинктивное вырвалось на волю. Альва стала целью и средством избавления от долгого, мучительного голода. От которого в груди стало жарко и все тело напряглось до спазмов.

Адельтах попытался дрожащей рукой развязать узлы на набедренной повязке, не в силах оторваться от мягких, лакомых губ нари. Продолжая сминать их своими, впитывать ее дыхание. Упиваться тем, как на его касания ротик Альвы отвечает теплом.

Он жадничал. Да, именно жадничал. Он хотел касаться ее везде. Не отрываться, не прерываться…

Ремни, которые Рельгор развязал бы даже во сне, даже в бреду, не поддавались. Пальцы путались в переплетениях шнурков.

Колхар и его приспешники!

Адельтах дернул набедренную повязку вверх – и прочная, почти как металл кожа, сложилась гармошкой, освобождая твердый, набухший мужской орган.

Рельгор издал слабое рычание. Выдохнул, потому что сразу стало немного легче. На долю секунды прервал поцелуй. Выпрямился на руках над Альвой, оглядывая ее восхитительное тело.

Белое, нежное, женственное… Тяжелую высокую грудь, изящную гибкую талию, широкие крепкие бедра.

Мелькнула мысль обратиться, чтобы землянке было привычней. Эманор рассказывал, что занимается со Стеллой любовью только в человеческой ипостаси. И чету дель Марх это полностью устраивало.

Однако в следующую минуту кулачки Альвы замолотили в грудь адельтаха.

А затем она закричала, словно гордая амазонка перед атакой и с размаху влепила нагу звонкую пощечину. Щека Рельгора вспыхнула, но он настолько завелся, что даже это не могло остановить…

Ничто не могло остановить сейчас Рельгора… Кроме одного – ее взгляда.

Оскорбленного, возмущенного, яростного.

Адельтах сам не понял, как удалось отпустить землянку. Сам не смог бы себе потом объяснить.

Каждая клетка и каждый нерв агрессивно выражали протест. Адельтаха прямо потряхивало. И его тело совершенно явно голосовало за продолжение тем, что не скрывала больше набедренная повязка.

Продышаться не получалось. Как будто кислород в комнате резко перекрыли. Зато нари дышала и пыхтела за двоих. Возмущенно и раздраженно! Да! Именно так!

Альва отползла от Рельгора по большой кровати на почтительное расстояние. Выбросила вперед руки и вскрикнула:

– Да что вы делаете?!!

И столько осуждения, столько гнева было в ее голосе, что Рельгора будто в лед окунули.

Адельтах с силой сжал виски и тряхнул головой. Поправил набедренную повязку: рывком, как можно резче.

Выпрямился.

– Ты ведь сама этого хочешь, – произнес тихо на выдохе. – В чем же дело?

– В чем дело? – взвилась она совершенно не к месту. – В чем дело? И вы еще спрашиваете, адельтах Рельгор тель Ррах?

Прежде она никогда не обращалась к императору так официально, отстраненно. Он даже чуть отклонился. Словно даже словами, интонациями нари стремилась разделить их, увеличить расстояние между ними. Выстраивала фразы как стену до неба, оставляя их с разных сторон от этой стены.

– Да, спрашиваю. И требую ответа!

Рельгор еще ничего не понимал. Но землянка обрушила на него всю силу собственной правды, которую считала единственной истиной.

Попаданка для императора змей

Подняться наверх