Читать книгу Кабзец. Учить, (Не) Убить, влюбить? - Ясмина Сапфир - Страница 6

Одна голова хорошо, а три – результат неудачного заклинания

Должна сказать, что обучение производило на меня ну просто незабываемое впечатление.

Стало ясно, почему преподавателей без большого стажа сюда не берут.

После рефератов иностранных студентов с фееричными «электроплитками» вместо «электролитов», и «трезвоэлектрическим эффектом» вместо «пьезоэлектрического эффекта», тебе уже в этой жизни мало что страшно.

А уж, если тебе еще «страшно повезло» получить группу, где большинство – учатся на платной основе… на так называемом «внебюджете»…

У-у-у… Твоими нервами можно потом гвозди забивать.

Говоришь студентам: «Вы должны сдать к концу семестра десять практических работ», а они тебе «Ну-у-у… Давайте уже без этого формализма. Мы просто сдадим вам десять практических зачеток – и все… За все ведь уплачено…»

Ну, а таким, как я – репетиторам, что пытаются втолковать физику тем, кто даже на внебюджете умудряется за несколько лет так и не сдать предмет хотя бы на троечку… Нам вообще уже можно с пинка – в космос. Ни один космолет не посмеет ослушаться, ни один спутник. А инопланетяне – так и вовсе быстро крутанутся и сделают вид, что их тут никогда не было.

В общем, наверное, исключительно педагог с большим стажем и смог бы пережить обучение преподаванию магии в «КАБЗЕЦ»…

Одни только темы уроков чего стоили!

Слабонервным их лучше было даже не знать.

«Перемещение органов без разреза».

«Перемещение органов с разрезом».

«Выемка органов без их повреждения».

«Модификация органов».

«Фальсификация органов».

«Опробация органов».

Тут сразу возникал образ людоеда, который «вынимает органы без повреждения», «модифицирует» – варит, жарит, затем «фальсифицирует» – подделывает, чтобы не заметили кражи, ну а потом уже «опробирует» с солью, майонезом, луком и специями…

Короче говоря, за два месяца обучения преподаванию магии в «КАБЗЕЦ» я, как никогда осознала, что лучше подобное заведение не назовешь. Ибо матерная аббревиатура выглядела бы ужасно непедагогично, а другим словом обозначить все это не представлялось возможным.

И это мы еще даже не встретили студентов, которым требовалось регулярное даже не перевоспитание – испытание, дабы хоть немного перевоспитать!

Только лишь друг друга и Тарла…

Тарл Аскан оказался мужчиной загадочным во всех отношениях.

Регулярно провожал меня на занятия и обратно, отчего остальные уже начинали шушукаться. А Зена, с которой мы сразу же подружились, прямо спросила:

«Вы встречаетесь, что ли»

Я ответила, как и полагается в Академии «КАБЗЕЦ».

«Конечно, встречаемся! Возле моей двери перед занятиями, на занятиях и после них тоже встречаемся – возле моей двери».

«В смысле? Он что-то испытывает?»

«Разумеется! Мое терпение постоянно испытывает! Причем, иногда почти, как викинги пленников!»

«Ну не-ет! У вас с ним что-то есть?»

«Да, естественно! У нас есть общие занятия!»

«Ты, походу, у нашего мутабракота Базилия училась, как отвечать на вопросы», – хихикнула тогда Зена, но интересоваться не перестала.

Мне и самой временами чудилось, что за шуточками Тарла о том, как он пал жертвой моей красоты, и я просто обязана научиться врачеванию, дабы спасти его, ибо это – моя вина, что-то стоит. По крайней мере, ни с кем другим он так не общался.

Однако дальше пикировки, намеков и многозначительных взглядов, как будто Тарл временами на меня залипал, не заходило.

И я даже не знаю – радовалась этому или же нет.

С одной стороны, сейчас мне было совсем не до романов. С другой стороны, наверное, хотелось бы, чтобы Тарл, действительно, влюбился в меня. Я ведь женщина, как-никак! А нашей сестре только дай соблазнить и охмурить мужика! Даже, если этот мужик нам нафиг не нужен! Это убеждает нас в собственной привлекательности, неотразимости, манкости.

Если за женщиной не тянется шлейф поклонников, которым она разбила сердца, эта женщина как-то и воспринимается менее уважительно.

Странно, но с возвращением юного тела, и началом жизни в Ецке, я и ощущала себя молодой.

Помню эти битвы на рельсах, когда под юморными романами о пенсионерах писали: «А почему бы просто не взять юную девушку, и не поместить ее в фантастический мир? Зачем нужны все эти старухи?»

Бедные «молодухи» жаждали всего и сейчас. К чему ждать до пенсии?

Я же хорошо понимала, что после пенсии только жить начинаешь…

А иногда ее размер прямо обязывает, не только жить, но и работать на полную катушку, даже куда энергичней, нежели в молодости… Словно с пенсией человек получает не второе, а третье дыхание.

Но не будем о страшном и социальном, поговорим о… страшном и волшебном.

Тарл встречал и провожал, Камиль учился в своей группе будущих адептов, Зена заходила в гости, и мы вместе прогуливались по территории Академии, пока она еще выглядела более-менее цивильно, в отсутствии студентов… Новая приятельница знала тут все уголки-закоулки и даже называла их оригинально, по-своему.

«Беседка обжиманцев не для попаданцев», где студенты целовались между занятиями, выглядела уютным, скрытым от всего окружения, мирком. Увитая плющем с огромными фиолетовыми и оранжевыми цветами, так, что сидящих внутри вообще не было видно, она прямо предполагала уединение.

– Ха-ха-ха! – комментировала Зена. – Это пока туда не вломится новая парочка! Вот тогда конец ути-пути, шпили-вили… и начинается большой бада-бум. За эту милую беседку так иногда дерутся, как не бьются за девиц, которых туда приводят, – комментировала Зена.

«Рыдающие ивы» представляли собой небольшой парк из этих деревьев возле пруда.

– Когда студенты начинают здесь практические занятия, рыдают не только ивы, но и все, кто их потом видит, – поясняла приятельница.

– Но выглядят-то они вроде нормально, – удивлялась я.