Читать книгу От Диогена до Джобса, Гейтса и Цукерберга. «Ботаники», изменившие мир - Йорг Циттлау - Страница 17

Понятие «ботаник» относительно новое. Оно появилось после Второй мировой войны. В недалеком прошлом оно широко распространилось благодаря Силиконовой Долине, однако ботаники были известны еще в древнем мире – просто тогда их не отождествляли с конкретным понятием.

Остается вопрос, когда все-таки появились первые ботаники. Возможно, уже в Каменном веке какой-нибудь задумчивый древний человек размышлял о том, как сделать наскальные рисунки в 3D-формате, пока охотился на мамонтов и шерстистых носорогов. Может быть, это и не так. Ведь тогда, в древние времена, ботаники вряд ли имели шансы выжить. Слишком суровой была ежедневная борьба за выживание, чтобы племя могло позволить себе тянуть на шее какого-то эксцентрика. Вероятно, первые ботаники появились только с расцветом высокоразвитых культур в Китае, Египте и Греции. В эти времена выросло число людей, которым не нужно было работать, чтобы прокормить себя, потому что для такой тривиальности у них имелись рабы. Иными словами, рабы дали своим хозяевам то свободное время, которое было необходимо, чтобы полностью посвятить себя философии, астрономии и математике.

Кандидатом на место первого ботаника всемирной истории, несомненно, может считаться китайский философ Лао-цзы, живший в VI веке до н. э. В отличие от своего земляка Конфуция, он не ходил в школу, не был ничьим учеником и никогда активно не занимался политикой. Уже одно его имя какое-то ненастоящее, но о нем пишут как об авторе Дао де Дзин – Книги о пути и добродетели. 5000 слов передал Лао-цзы на пограничном посту, когда покидал свою родину, китайскую провинцию Чоу, чтобы удалиться в уединение. «Он хотел исчезнуть и даже не оставить своего имени», – рассказывает китайский историк. Формально это походит на ботанизм. Однако проблема в том, что Лао-цзы удалось так хорошо спрятаться, что о нем слишком мало известно, чтобы посвятить ему целую главу.

С ботаниками античной Греции дела обстоят лучше. Дело в том, что многие из них родом из Афин, Сиракуз и Милета. Причиной могли стать ярко выраженные демократические настроения того общества. В то время старались как можно больше граждан привлечь к политике, и это давало людям возможность открыто выражать свое мнение. Можно было представлять общественности смелые или неверные мысли, не боясь тут же угодить в тюрьму или быть казненным. Даже излишне разговорчивый провокатор Сократ довольно долго высказывал свои неоднозначные мысли, пока его не приговорили к смертной казни.

Царившая свобода слова определенно содействовала тому, что в античной Греции на сцену всемирной истории поднялось так много ботаников. Среди них – Архимед, родившийся в 287 году до н. э. в Сиракузах. Математика была его страстью. Также он занимался физикой и астрономией, но только чтобы подкрепить их математическими формулами. Однажды он получил задание определить, сделана корона его короля из чистого золота или в нее подмешано серебро. Решение проблемы пришло Архимеду, когда он посетил городские ванны и опустился в одну из них. Он заметил, что количество вытесненной воды соответствует объему тела, погруженного в жидкость. То есть необходимо было определить количество вытесненной воды, и тогда станет понятно, все ли чисто с короной. Серебро легче золота – таким образом, при одинаковой массе оно имеет больший объем. Иными словами, если в короне есть какое-то содержание серебра, то воды вытеснится больше, чем при погружении чистого куска золота. Архимед мгновенно выскочил из ванны и побежал домой, чтобы записать свою теорию, не заметив лишь одну проблему – он был голым. В тот самый момент его сограждане узнали, что их гениальный математик психически немного отличается от остальных людей.

Его наплевательское отношение к телу и безобразное питание доказывают, что он был истинным ботаником. Плутарх писал: «Архимед настолько был поглощен своими мыслями, что забывал есть и совсем не обращал внимания на свой внешний вид. Когда он начинал вонять уже невыносимо, друзья отводили его в ванные и заставляли втирать благоухающие масла».

Его смерть была трагичной – достойной настоящего ботаника. В 212 году до н. э., когда римляне захватили Сиракузы, Архимед работал, как обычно, в своем саду над очередной геометрической задачей. Постоянно что-то бормоча, он вычерчивал какие-то фигуры на песке, когда неожиданно один римский солдат потребовал пойти с ним. Архимед ответил, что сначала он должен решить одну геометрическую задачку. Солдат, ничего не желая слышать, собрался было растоптать чертежи на песке, на что услышал его легендарное: «Не мешай, я вычисляю!» Слова, которые ботаники этого мира уж точно тысячи раз говорили своим нетерпеливым собеседникам в той или иной манере. Для Архимеда эти слова стали последними.

К сожалению, о математике из Сиракуз также известно мало. То же самое, собственно, касается и других ботаников античного мира, например Анаксагора (499–428 годы до н. э.), который после того, как ему сообщили о смерти сыновей, лишь констатировал: «Я знал, что они родились, чтобы умереть». Вспомним и Демокрита (460–370 годы до н. э.), уже ребенком любившего уединяться в одной заброшенной хижине, а позднее перебравшегося на кладбище, чтобы там спокойно предаваться своим мыслям. В случае с Фалесом, Гераклитом, Аристотелем и двумя киниками – Диогеном и Антисфеном дела, к счастью, обстоят иначе, потому что об их жизни имеется достаточно информации. Правдива ли она – неизвестно, ведь древние летописцы любили приукрасить. Однако, как сказал однажды немецкий историк Михаэль Рихтер: «Правда, как и ложь, – часть действительности».