Читать книгу Цитадель вечности. Том 1 - Ю. С. Дорожкин - Страница 2

Болота простирались до самого горизонта. Насколько хватало глаз, видна была обширная пустошь, поросшая вереском и осокой, среди которой кое-где подымались невысокие – не выше пары саженей – бугры и мелкие озерца, окружённые камышом. Позади того места, где стояли Каспер и Елисей, росли редкие сосны. Здесь болото заканчивалось.

– Как уныло, тоску нагоняет! – произнёс Каспер после недолгого молчания. – И никто-таки не знает, далеко ли оно тянется?

– Никто не знает! – покачал головой Елисей.

Каспер был одет в зелёный кафтан, перепоясанный кушаком, и низкие сапоги. Елисей выглядел, как и подобает витязю, владельцу поместья, в мирное время: кожанная охотничья куртка и такие же штаны, короткий меч на широком поясе, удобные кожаные туфли и шляпа с высокой тульей.

– Наши, местные, они далеко не ходят, – продолжал Елисей, глядя вдаль. – Вёрст пять, не далее. Вон там, вдали, видишь, уважаемый, небольшая гряда тянется? Называется Мамонова Грива. До нее четыре версты. Там ягоды много растет, туда и ходят деревенские. А дальше – зачем?

– Тут, на этих лужах, наверное, по осени уток много? – спросил Каспер, рассматривая лежащую перед ним равнину в смотровую трубу.

– Конечно, много. Охота здесь хорошая. На утку, да и кабаны есть.

– А дальше, значит, никогда не ходили…

– Не совсем так. Однажды было четверо смельчаков, которые вызвались дойти до края болота. Просто, из любопытства. Мне тогда лет десять было. Так не вернулись они назад-то.

– И что, не искали их?

– Как не искали, искали, только совсем далеко не пошли. Остереглись. Разные байки рассказывают о том, кто там, на болотах, живет, и почему туда ходить не нужно. Да, еще, случалось, лихие люди заводились в нашем краю. Так иногда от облавы на болотах прятались, за Мамонову Гриву уходили. Я, помню, лет пять назад сам одного такого поймал, так он мне сказывал.

– А откуда же байки берутся, если никто далеко не ходит?

– Так, уважаемый, люди в этих местах давно селились, задолго до того, как девяносто лет назад мой прадед выстроил здесь замок. Было здесь две деревеньки, вот, от их жителей ещё всякие сказки.

Каспер оторвался от смотровой трубы и повернулся к собеседнику.

– Что же такого рассказывают?

Елисей улыбнулся, прошелся взад-вперёд по траве, положив руку на рукоять меча.

– Хочешь послушать сказки? Изволь. Рассказывают, что, если остаться ночевать далеко на болотах, то по ночам можно услышать вой, который настолько ужасен, что душа покидает человека. Никто не знает, кто это так воет, но зато человек, расставшийся с душой, может таким и остаться. Так и будет бесцельно блуждать по болотам, как кукла. Пока не умрёт от голода, разумеется. А другие утверждают, что такое тело без души будет нападать на других людей, буде их встретит, дабы употребить их в пищу. Это одна легенда. Другая заключается в том, что путник, идущий по болотам, может встретить существо, отдалённо похожее на огромную жабу. Это существо любит забираться на возвышенные места, откуда ему видны окрестности, и озирает их. И, если только оно замечает людей, оно начинает петь…

– Как мило…

– Да, сударь Каспер. Только ни одно живое существо не может остаться живым, услышав его пение. Говорят, в стародавние времена нашли лагерь, разбитый на болоте охотниками, и там все они лежали мёртвые. И не было на их телах никаких повреждений, чтобы предположить, что их погубил какой-нибудь зверь или же люди.

– Такое и вправду было? – заинтересовался Каспер.

– Откуда я могу это знать? Эту историю рассказывали еще во времена моего дедушки. Кроме того, я слышал – и об этом говорил тот самый разбойник, которого я поймал пять лет назад – что на болоте, случается, находят скелеты диковинных существ. Один такой он видел своими глазами. Три сажени в длину, из них сажень – хвост, и череп с такими массивными челюстями. Никто из них так и не смог сообразить, кому может принадлежать такой скелет.

– Какое интересное место – эти ваши болота! Всё больше и больше хочется там побывать! – криво усмехнулся Каспер. – А про сокровища байки не травили?

– Ни разу не слышал, уважаемый! Ну, что же, насмотрелся на простор бескрайний? Тогда пойдём, уже, верно, обед сготовили и на стол накрывают!

Хозяин жестом предложил Касперу следовать за собой и зашагал в сторону сосен.

– Не передумал ли ты идти туда? – спрашивал по дороге Елисей. – Я таки не понимаю, чего тебе там понадобилось…

– Глупо передумать, когда для этого уже пришлось переплыть через море! – пожал плечами Каспер. – Для этого меня сюда и направили.

– Мне просто очень это удивительно. Империя, Обитель Мудрецов в Мирограде, и вдруг – заинтересовались этим забытым всему углом, в котором я живу!

Каспер ничего на это не ответил. Прошел месяц с того дня, как его вызвал Арслан, командор специальной экспедиции при Обители Мудрецов. Он тогда сказал:

– Знаешь ведь ты, почтенный Каспер, что мудрецы наши разыскивают древности по всей империи, да и за её пределами. Сам ты не раз отыскивал старинные рукописи в лавочках торговцев в городах Полуденного каганата. А слышал ли ты когда-нибудь упоминания про древний город, в незапамятные времена находившийся где-то между Эрерским морем и Саргонскими горами?

Каспер вынужден был признать, что не слышал.

– Не столь давно завершили перевод двух манускриптов, найденных еще несколько лет назад. В них обоих упоминается Нибер – город людей иной расы, и указывается место, где он располагался. Мы долго пытались понять, где это. По моему разумению – это на закатном полуденном побережье Эрерского моря, там, где сейчас сходятся границы Арджаба, Полуденного Каганата и начинаются владения прибрежных ханов. Я дам тебе свиток, в который писец переписал те отрывки из манускриптов, которые могут помочь в поисках, и вычерченную картографом карту. Завтра приходи ко мне снова и скажи, готов ли ты отправиться на поиски Нибера по контракту, который будет стоить две сотни золотых солеров. Разумеется, эта сумма – при условии неудачного исхода твоих поисков.

Специальная экспедиция при Мироградской Обители Мудрецов нанимала путешественников, искателей сокровищ и приключений, иногда – купцов, вынужденных путешествовать в дальние страны, с которыми заключала контракты на выполнение своих заданий. Каспер, разорившийся купец, привык к странствиям за годы занятий торговлей, и вот уже много лет после своего разорения путешествовал по свету на казённые средства.

Они миновали выдающийся в сторону болота мыс редкого соснового леса, затем густые заросли кустарников, и увидели саженях в четырехстах перед собой деревянные стены и башни замка Олдришева Крепь, названого в честь своего строителя, Елисеева прадеда. Замок стоял на обширной поляне. С трёх сторон он был окружен деревянными стенами высотою в четыре сажени, а с четвертой стороны возвышалась глухая стена трёхэтажного сруба, лишенная окон и бойниц, но имевшая снаружи крытую боевую галерею на высоте второго этажа, выходя на которую защитники Крепи могли поражать неприятеля из луков и арбалетов. На крыше сруба были устроены деревянные выступы в рост человека для укрытия воинов, а по углам замка высились четырёхугольные башни. Кроме стен замок был окружен частоколом высотой в два человеческих роста. Немного в стороне виднелась деревенька – полтора десятка добротных домов, над крышами которых вились синеватые дымки.

– А от кого ваши предки оборонялись? – на ходу поинтересовался Каспер у хозяина. – Войн здесь не было, насколько я знаю. С кем воевать в глухомани?

Елисей удивлённо посмотрел на гостя.

– Так в том то и дело, что в глухомани. Закона нет. Делай, кто чего хочешь! Соседей немного, и мы с ними, конечно, дружно живём. Но это – сейчас. А раньше и усобицы всякие приключались. Да и разбойные люди здесь водятся. Сейчас вот купцов поболее стало по дорогам ездить, чем раньше, да и всегда можно было кого-нибудь пограбить, не купцов, так просто жителей. Да и просто, ежели стражники за тобой гоняются, можно сюда было уйти, переждать, отдохнуть. Земли-то ничьи.

Действительно, Каспер знал, что лет двести назад сюда, к этим берегам, приплыли ладьи с северного берега Эрерского моря. На них были витязи из княжеств, которые тогда еще не объединились в империю Мидгард. Так и поселились здесь, мирно ужившись с немногочисленным местным населением. И до этих самых пор не понадобились эти земли ни Полуденному Каганату – надо полагать, по причине наличия естественной горной преграды, ни Арджабу – ввиду малолюдности и отсутствия стратегического значения, ни лежащему на восходе солнца Тарскому ханству – по причине слабости оного. Благо, арджабцам и без этого со своими пограничными провинциями забот хватает. Так и пишется по нынешнюю пору на картах – Вольный Берег.

Елисей между тем продолжал:

– Да и то сказать: дружно, да не всегда! Когда же это… точно, шесть лет назад было. Собрались на сход все владетели замков, да старшие от больших деревень, решили выбрать предводителя. Вроде князя. Но не для того, чтобы он нами правил, а на случай войны. Чтобы водил он общую дружину, а мы бы посылали ему воинов. А когда всё спокойно – имал бы лихих людей да вершил бы суд над ними. И выбрали! Марона из Чернолесского Посада, что в семидесяти верстах на восход солнца, недалеко от рубежа, за которым уже начинается Тарское ханство. Он дружину себе набрал, да только недолго это было. Сосед его Вазар, тарец по происхождению, вступил в сговор с ханом, тот прислал ему триста конников. Вазар добавил своих, потом еще нанял разбойничью ватагу в помощь – и напал на Чернолесский Посад, да взял его приступом. Марона порешил, и сам стал в том посаде жить. Соседям, однако же, это не понравилось. Прошла лишь одна декада, и как-то в предутренний час посад загорелся изнутри, да сразу в двух местах! Началась суета, кто тушит, кто вещи выносит… В этой суете с башни Вазару в спину стрелу пустили, он и помер. Так что ни предводителя у нас так и нет, и посада не осталось. А ты говоришь: от кого обороняться!

Через настежь раскрытые ворота они попали во двор замка. Двор был небольшой, да и людей постоянно в замке жило немного: три десятка дружинников да дюжина человек прислуги. Столы были накрыты в большой трапезной зале. Дружинники сидели за длинным столом, а гостей хозяин усадил за стол поменьше вместе с собою и со старшим дружинником. Из гостей, кроме Каспера, был Дрон, его ученый переводчик, сведущий во многих языках, и Рамир, мечник, сопровождавший их для охраны. Двое наемных воинов, нанятых ими уже здесь, в порту Вольного Берега, разместились с дружинниками. На стол подали жаркое и вино. Утолив голод и осушив первую чашу вина, Каспер возобновил беседу:

– Так неужели же ты, Елисей, ни разу не ходил далеко на болота? И никто из твоих людей?

– Что ты! Конечно, ходил. И зверя мы преследовали, и облаву на разбойников учиняли. Но, конечно, все равно не очень далеко. Там, за Мамоновой Гривой, в одном дне пути отсюда, есть большие островки твердой земли, с каменистыми холмами. Есть у нас один следопыт в деревне, он туда к вечеру доходил, ночевал там, а утром – обратно. Но те, которые много лет назад пропали на болотах – они дальше ушли.

– Почему известно?

– Говорю же: искали их. Там, на островке, лагерь их нашли, с кострищем.

– А чего они вообще туда пошли? Зачем? – продолжал спрашивать Каспер.

– Зачем? Странный вопрос задаёт мне человек, который сам туда собрался! – расхохотался Елисей, и снова наполнил себе чашу вином.

– Я знаю эту историю. Это их всех Шурубор подбил, – вдруг раздался низкий голос старшего дружинника. – Эту историю мне еще дед мой рассказывал. Жил тут один такой мужик – Шурубор. Работать страсть как не любил! А зато всякие небылицы рассказывал, иных наслушался где-то, а иные сам придумывал. Вот, ходил он по деревне, да болтал: а может быть там, за болотами – страна мечты! Где изобилие, где дичи много… Можно подумать – здесь её мало, если только на месте сиднем не сидеть… Ну, вот, наслушались его мужики, и решили пойти, посмотреть, что там – за горизонтом. Интересно же. Видать, посмотрели.

Каспер покачал головой.

– Из любопытства, значит? А могло такое статься, что они в болоте потонули? Или, скажем, заблудились, и обратной дороги не нашли?

– Не верю я, чтобы в болоте все четверо разом потонули! – не согласился дружинник. – Это ж какими надо неосторожными быть! А что заблудились – такое, конечно, быть могло, но по солнцу всегда сориентироваться можно. Пространства открытые, не лес густой. Должны были выйти. Пусть не к самой своей деревне, не к замку, но хоть где-то!

Елисей согласно кивал. Некоторое время все принимали пищу в молчании. Когда миски с едой опустели, Елисей в очередной раз пригубил чашу и спросил:

– И как же ты, уважаемый, пойдёшь? Вперёд, куда глаза глядят?

– Было бы отменно, если бы ты, почтенный владетель Елисей, позволил тому своему следопыту, который уходил в болота на целый день пути, отправиться с нами. Мы бы заплатили ему полновесной имперской монетой!

– Что ж. Я сейчас пошлю за ним. Думаю, он согласится. А еще подойдите к моему ключнику – он, как договаривались, продаст вам разных круп, сухарей да вяленого мяса из расчёта на 10 дней.

***

Стемнело, и Каспер зажег в тесной комнатке шесть свечей, вставленных в два массивных бронзовых канделябра. Обстановка была воистину аскетической: низкая лежанка с тюфяком, набитым пухом и покрытая грубым одеялом, массивный стол и стул с резной спинкой да комод в углу, возле высокого и узкого окна. Установив канделябры на столе, Каспер сел на стул и положил перед собой книгу, несколько свитков и развернул потёртую на углах карту, на которой искусной рукой картографа были вычерчены контуры Эрерского моря и изображены земли, лежащию к югу от него.

Каспер раскрыл книгу. «Описание земель, лежащих вокруг Эрерского моря», написанное сто двадцать лет назад известным путешественником и тридцать лет назад напечатанное в первой типографии Мирограда. Приблизительно посередине книги была вложена закладка из витого шнурка.

«Бухта Фенир весьма удобна для моряков, по какой причине на её берегу выстроен город с таким же названием. И на большом протяжении побережья Фенир есть единственный крупный город, в коий приплывают купцы. Вдоль южного берега, ежели считать с восхода на закат, живут следующие народы: зидарцы, эроганцы и тарцы, управляемые злобными и воинственными ханами, кои, впрочем, покровительствуют торговым людям и мореплавателям. Хотя некоторые обычаи оных племен различаются, многие, однако, почитают их одним народом, понеже сходны они между собою и говорят на одном языке, называемом эроганским, по причине большей многочисленности эроганцев. В городе Фенире мы вели беседы со многими людьми, которые рассказали нам, что в десяти днях караванного пути в южном направлении начинаются земли Полуденного Каганата. Конный же путник, не обременённый верблюдами или повозками, доедет до оных за пять дней. Дорога в Полуденный Каганат идёт в обход Сарагонских гор. На закат солнца же от бухты Фенир до самой границы королевства Арджаб тянутся обширные пространства, весьма мало населённые, зато изобилующие лесами и болотами. Известно нам от сведущих людей, что в предгорьях Саргона находится великий город Нибер, построенный древними мудрецами. Дороги в тот город нет, потому что он расположен на острове посреди непроходимой местности, а его жители попадают туда, летая по воздуху. Живший сто лет назад историк Абу Карам утверждал, что сам видел человека из города Нибер и разговаривал с ним. Люди, населяющий этот город, высоки ростом и исполнены мудрости. Они не торгуют ни с кем, потому что обычные товары их не интересуют, однако могут научить какой-либо премудрости. Взамен же их интересует только служение им».

Далее автор на четырёх страницах своей книги описывал достопримечательности города Фенира и его окрестностей. Каспер закрыл книгу и бросил взгляд на карту. За сто двадцать лет мало что изменилось, разве что городов стало побольше. Масштаб карты был примерно таков, что в дюйме умещалось примерно шестьдесят вёрст. Вот он Фенир на берегу небольшого залива, ныне – владение тарского хана. На закат от него уходит Арджабский тракт, на восход – Приморский тракт, а на юг – Полуденный тракт. В дюйме левее Фенира – Заморье, вольный портовый город, основанный северными князьями. Именно сюда четыре дня назад приплыли Каспер и его спутники. Небольшой городок Сарланг, что по-тарски означало «застава на тракте», находящийся всего в сорока верстах от Заморья, даже не был обозначен на карте. А в тридцати верстах на юг от Сарланга, в лесах – замок Олдришева Крепь.

Каспер задумчиво глядел на карту, поставив локти на стол. Вот так выглядит единственное письменное свидетельство о древнем городе. Остальное – по его разумению – сказки, записанные в разное время в этих местах. В них упоминаются летающие люди из города мудрецов, которые в разных ситуациях могут помочь герою, а могут и напакостить, если он чем-либо вызовет их неудовольствие. А чем, собственно, рассказ этого путешественника отличается от сказки? Сто двадцать лет назад он слышал – или, может быть даже, читал – что еще сто лет назад Абу Карам якобы встречался с жителем города Нибера… Конечно, Абу Карам – известный человек, но его письменных свидетельств об этой встрече не сохранилось. Да и кто поверит в такое? Попасть в город можно только по воздуху! Однако же, кто-то в Обители Мудрецов отнёсся к этим сказкам серьезно. Возможно, потому, что именно в этих местах отчего-то рассказывают такие истории. Нет сказок или легенд про город мудрецов и летающих людей ни в Лесных Княжествах на востоке империи, ни в Чигоре, ни в снежном Сьорде… А тут – есть. А кое-кто из мудрецов считает, что ни одно древнее сказание не родилось из ниоткуда, что-то должно было быть в его основе. Что же. Если так – Олдришева Крепь – самое то место, откуда сподручно начинать путешествие в неизведанные пространства, на месте которых на карте вообще ничего не нарисовано. Просто к югу от Арджабского тракта пустое место, а дальше схематично нарисовано несколько горных вершин и надпись – Сарагонские горы. То ли до них пятьдесят верст, то ли – сто, то ли – больше, никто не считал.

В дверь постучали. Каспер откликнулся, и в дверном проёме возник его помощник Дрон, одетый в тёплый шерстяной балахон длиною почти до пола с капюшоном за плечами. Дрон был и переводчиком, и писцом, и снабженцем.

– Так что ключнику я заплатил двадцать серебряных имперских корон. За крупу, сухари, бобы и вяленое мясо.

– Двадцать – серебром?! Почему так дорого?

– Ключник говорит – они провизию сами недёшево покупают на рынке в Сарланге.

– Ну да ладно. Завтра на рассвете, коли с проводником сговоримся, так вскоре и отправимся. Чего время зазря терять?

– Это понятно. Как я мыслю – коней здесь оставим?

– Верно. Пешком придётся идти. Елисей говорит – местами тропа такая, что верхом не пройти. Только лошадей погубим. Даже когда облавы на разбойников делают, всегда только пешие идут. Да и кормить их там нечем будет. Не везти же с собою еще и овса на десять дней!

– Эх. Тогда еду на десять дней придётся нести в котомках за плечами. Может, хоть одного вьючного осла взять?

– Об этом я не подумал. Завтра спросим у следопыта, можно ли так. А теперь ступай, на рассвете разбуди всех, особливо наёмников. А то они, я смекаю, сегодня вечером к браге приложились. Оно ничего, пусть. В ближайшие дни им пить её не придётся.

Дрон молча поклонился и вышел, прикрыв за собою дверь. Каспер подошел к узкому окну. За ним было темно, лишь виднелось пятно света от фонаря на верхней площадке сторожевой башни да отблески от факелов, горящих во дворе. Оттуда, снизу, доносились негромкие голоса, позвякивание оружия и цокот копыт по каменным плитам – в замок вернулся конный патруль. Некоторое время Каспер смотрел в окно, потом отвернулся и снова сел за стол.

***

Лето в этих краях выдалось холодным и дождливым. Было раннее утро, всё небо было затянуто низкими серыми тучами, в воздухе висела мельчайшая водяная пыль. Над болотами поднимался густой туман. Перед Каспером и Елисеем стоял деревенский охотник по прозванью Крок. Это был высокий и худой мужчина лет сорока пяти в потёртом охотничьем камзоле и сапогах выше колен. Голову его покрывала небольшая шляпа с узкими полями, за спиной висели зачехлённый лук и колчан со стрелами, а на поясе – длинный и слегка изогнутый нож.

– До острова среди топей провожу, конечно! – говорил он. – Весь день идти надо будет. А вот дальше я сам не ходил никогда, и, более того, никто не ходил. Из тех, кто сейчас здесь проживает, я имею в виду.

– А если дальше надо – пойдёшь?

– Ну, что ж… Ежели надо – могу и пойти, только пользы от меня уже той не будет. Дорогу буду точно так же, как и вы, искать, только что ориентируюсь я на пустошах все равно получше. Но – дело это небезопасное.

– Получишь два золотых имперских солера, или же три ханских обола, как тебе лучше.

– В ханских оболах золота поменьше. Два солера – это хорошо.

– И когда скажешь в путь выступать?

– Мне собираться не нужно, всё с собою в мешке. Вы, я погляжу, тоже готовы, – Крок оглянулся на четырёх спутников Каспера. – Мыслю, через часок пойдём. Надо, чтобы туман этот немного раздуло.

– Эх! – вздохнул Елисей, положив руку на рукоять меча. – И я бы с вами пошёл! Да не могу: дела не позволяют надолго отлучиться. Еще на два или три дня бы куда ни шло, но вы за такое время не обернётесь. Со дня на день ожидается большой торговый караван из Арджаба в Фенир. В Сарланге остановится – торг будет, надо там быть, да и за порядком присмотреть, чтобы не пограбил купцов никто. А еще, слыхал, со стороны Тарского ханства ватага мародёров проникла, из беглых ханских солдат. Как бы беспокойства какого не учинили. А хотелось бы пойти, да посмотреть, что же там, дальше!

– Не переживай, уважаемый, вернёмся – расскажем! – заверил его Каспер. Крок уселся на поваленный ствол сосны и начал неспешно набивать табаком трубочку. Каспер оглядел своих спутников. Дрон был одет по-походному – в плащ поверх дорожного костюма из зелёного сукна, за спиной висела котомка, а на боку – сумочка, в которой его помощник хранил принадлежности для письма. Рамир, в кожаных штанах и куртке, пристроил свой полуторный меч-бастард за спиной, чтобы не мешал идти по грязи и по кустам. Оба тарских наёмника, Авар и Харвар – Каспер до сих пор путал их между собой – оставили в замке свои кавалерийские палаши и оставили при себе короткие сабли пехотинцев, а один из них – кажется, Авар – был вооружен еще и луком, но более коротким, чем у Крока. Рядом с людьми понуро стоял мул, навьюченный двумя тюками с провиантом и двумя бурдюками с водой. Проводник заверил Каспера, что совсем уж через трясину, по пояс в воде, им пробираться не придется, так что животное должно пройти.

Потянулись минуты ожидания. Наёмники и Рамир разлеглись на траве. Дрон устроился за сосновым пнём, как за столиком, и что-то писал на листе бумаги, то и дело окуная гусиное перо в походную чернильницу. Может быть, хронику путешествия, а может – донесение в канцелярию лорда-охранителя. Ведь обычно за такими экспедициями надзирают те, кому это положено. Да и пускай, если так: ему, Касперу, таить нечего.

Каспер присел на ствол дерева рядом с Кроком, а Елисей, постояв немного, стал прощаться:

– Ну, что же, ждать долго не буду, делами заниматься надо. Удачи вам желаю. Возвращайтесь в срок. Ежели через десять дней не будет вас – уж и не знаю, как и где вас разыскивать! Наверное, соберу поисковую партию, да сам её поведу! Вы хоть путь свой отмечайте каким-либо образом – либо затёсы на деревьях делайте, либо туры из камней складывайте…

– Только вот, почтенный Елисей, могут быть там места, где ни деревьев нет, ни камней, – предупредил проводник. – Но мы придумаем чего-нибудь.

Витязь еще раз попрощался и удалился в сторону замка твёрдым размашистым шагом. От нечего делать Каспер стал выпытывать у следопыта, что он сам знает о местах, по которым им предстоит идти. Крок отвечал вдумчиво, покуривая трубку:

– Болота – это они так называются, что болота. Там таких топей, где вода и трясина – мало. Их вполне обойти можно. Идти будем большей частью по вересковым пустошам. Это весной и в начале лета там воды по пояс бывает, а сейчас – должно быть сухо, просто идти неудобно, потому что кочкарник, да трава высокая. В этой высокой траве кочки не видно, с непривычки весь первый день спотыкаться будете, потом привыкнете. Да, конечно, луж много. Болотины встречаются, там утья сейчас – табуны! Кое-где придётся, конечно, идти между такими лужами, по камышам да по осоке, да по грязи, но это ничего, пройдём.

– А что там нам почтенный Елисей рассказывал про каких-то огромных жаб, которые так страшно поют…

Крок криво усмехнулся.

– Я что тебе могу сказать? Что сам я тех жаб не видал, потому как, если бы видал, а более того – слыхал, то, верно, не сидел бы сейчас тут с тобой. Да, рассказывают такое!

– А кто же это может рассказывать, если все, кто видел – слышал, не ворачиваются?!

– А бестии лесные про то знают! Рассказывают – и всё! Может быть, когда-то давно кто-то видел издалека, может, спасся кто, а может – специально сказок напридумывали. Чтобы люди туда не ходили.

– А зачем это понадобилось – чтобы не ходили?

– Я-то почем знаю? Ну, идёмте, что ли – вон, туман уже почти развеяло! – прервал разговор Крок и встал на ноги.

***

В траве что-то прошуршало и скрылось. Каспер подозрительно повернул голову на звук.

– Обыкновенная гадюка! – успокоил его Крок. – Посмотри, отсюда вид хороший.

Они вдвоём поднялись на один из бугров Мамоновой Гривы, возвышавшийся над поверхностью, по которой передвигался отряд, всего сажени на три. Высота не очень большая, но обзор отсюда был замечательный, если учесть, что последний час путники шли по тропе, протоптанной среди тростника высотою в человеческий рост, из-за которого увидеть по сторонам невозможно было вообще ничего.

Впереди, до самого горизонта, простиралась унылая равнина, покрытая тростником, среди которого тут и там на солнце блестели десятки больших луж и маленьких озерец, заросших по краям рогозом и осокой. Тропа, еще кое-как заметная у подножия бугра, в нескольких десятках шагов совершенно терялась среди тростника, и проследить, куда она ведёт, было невозможно.

– Нам – туда! – уверенно махнул рукой вперёд Крок.

– Всё время по тропе идти надо? А кто её протоптал, в таком случае?

– Нет, тропа потом закончится. Вернее, свернёт к озеру. Там есть большое озеро. По тропе звери на водопой ходят. Косули, кабаны.

– А им что, вокруг воды мало? Вон, сколько её!

– Нравится им, вишь, из большого озера пить. Может, вода там чище, или еще что – не знаю. А еще там рыба водится. Иногда наши мужики туда ходят порыбачить, когда охота есть. У меня там даже где-то лодочка припрятана. Но нам туда не надо – это мы в сторону уйдём. Нам – прямо.

– Так пойдём.

Они спустились к поджидавшим их спутникам. Движение возобновилось. Периодически под ногами начинала хлюпать вода, потом снова начиналась твёрдая, хотя и покрытая кочками, почва. Тростник стал ниже, примерно по пояс, и люди могли хотя бы видеть, что находится вокруг. Так они двигались несколько часов с короткими остановками, во время которых наскоро жевали лепёшки. По пути Каспер то и дело задавал проводнику разные вопросы.

– А ты, уважаемый, много раз ночевал тут, среди болота?

– Приходилось.

– А верно ли, что по ночам, бывает, кто-то воет страшно?

Крок резко остановился и обернулся к Касперу.

– Вот что: совсем не обязательно здесь, посреди болота, таких тварей поминать! Разве беду на нас накликать хочешь? Уж кто там воет по ночам – никто не видал, а то, что слышали многие – это да. А только сказывают, что это умертвия. Кто в этих местах сгинул – потонул, или разбойниками убит – скитается по ночам. И, кто этот вой слышал, говорит – страшно это. Я вот даже не хочу ни за какие деньги узнать, правда ли это.

– Может, волки? – предложил версию Каспер.

– Да ты что? Нешто наши мужики волков не слышали?

Крок махнул рукой и зашагал дальше. Когда день уже клонился к вечеру, остановились, чтобы основательно подкрепиться. Пятачок ровной земли диаметром саженей пять был окружен всё тем же вездесущим тростником.

– Еще версты четыре или пять – и будут скалы. Там заночевать можно. Только перед тем около версты придется по воде идти. Но не бойтесь: неглубоко, самое большое – по колено. И мул пройдёт. Это весной тут по грудь будет, а сейчас – пройдём…

Усевшись прямо на землю, разложили нехитрую снедь. Мечник Рамир ел стоя, откусывая от куска вяленого мяса, и то и дело кидая взгляды по сторонам. Это была многолетняя привычка, выработавшаяся во многих походах.

– Кто это там? – вдруг спросил он.

– Где? – повскакивали на ноги его спутники. Мечник молча указал рукой вдаль. Там, среди моря колышащегося на ветру тростника, возвышался небольшой холм, или елбан, как назвал его Крок. До него, если судить на глаз, было чуть поболее, чем половина версты. На его гладком, свободном от какой бы то ни было растительности, склоне выделялось тёмное пятнышко.

– Оно движется, – пояснил Рамир.

– Может, зверь какой? – предположил Авар, покуда Каспер развязывал заплечный мешок и доставал из него смотровую трубку.

– Из зверей тут только кабан либо дикая коза встречаются, – сказал их провожатый. – А кто мельче – так того вообще на таком расстоянии не разглядишь.

– Это не кабан! – решительно отверг Рамир. – Кабан – он приземистый. А это кто-то высокий. Как будто стоймя ходит. Может даже – на двух ногах.

– Человек, что ли? – недоверчиво уточнил Дрон.

– Не могу утверждать.

Их предводитель между тем поднёс к глазу смотровую трубу. Однако, пока он пытался найти в поле зрения сначала елбан, а потом – искомое пятнышко на нём, цель скрылась.

– Я знаю, глаз у тебя зоркий, – пробормотал Каспер, не отрываясь от трубы, – однако скажи, во имя духов, что же именно ты видел?

– Точку какую-то! – пожал плечами мечник. – Однако – не совсем точку. Всё-таки можно было понять, что она вверх вытянута. Вертикально. И движется. И еще. Мне показалось…

Воин вдруг замолк на полуслове.

– Чего тебе показалось?

– Да так. Действительно – показалось. Примерещилось.

– Нет, ты уж скажи, будь так добр! – Каспер прекрасно знал, что не следует пренебрегать впечатлениями своего спутника, много чего в жизни повидавшего.

– Что там кто-то… смотрел в нашу сторону. Наблюдал за нами.

– Ну, это уж ты загнул! – возмутился Харвар. – Его и так-то почти не видно, а чтобы рассмотреть, чем оно там занимается!

– Да я и не спорю. Вот и говорю – верно, примерещилось, – согласился Рамир.

– Думаешь, человек? А такое может быть? – задумчиво спросил Каспер.

– Могут разбойнички на болоте таиться! – стал рассуждать Крок. – Правда, давно не появлялись, как по весне шайку выловили да перевешали. Хотя, владетель нашего замка, почтенный Елисей, говорил, что ватага мародёров из Тарского ханства шла… Правда, неблизко они были: позавчера пришла весть, что пограбили они путников у Першевара. Это деревня такая, в десяти верстах от тарской границы. Далековато. А может быть и так, что всего один или двое беглых здесь хоронятся. Но – это уж кому совсем жить надоело.

– А не может ли такого быть, любезный, что люди, которые тут прячутся, сами и рассказывают разные страшилки про эти места, чтобы поменьше сюда ходили? – предположил рассудительный Дрон.

– Исстари такие рассказы сказывают, а не верите – ваше дело! – буркнул проводник и принялся жевать вяленое мясо. Каспер еще некоторое время рассматривал окрестности в трубу, потом тоже вернулся к трапезе.

– А мы мимо этого елбана пойдём? – спросил Крока Рамир.

– Именно что – мимо, – подтвердил тот. – Не через, а мимо. Немного левее.

– Может, стоит по пути осмотреть этот… елбан… – пробормотал мечник и с безразличным видом стал смотреть в другую сторону.

Вскоре провожатый заторопил их в путь. Он пошел первым, следом шагал Рамир, затем – Каспер, далее – Дрон, ведущий мула, а замыкали шествие наёмники. Справа от идущих простиралась пустошь, вся исчерченная промоинами и поросшая вереском, а слева, за линией камыша, стояла покрытая тиной вода. Шаг за шагом, путники приближались к холму, обходя его слева. До его голого склона оставалось всего саженей двести. То Рамир, то Каспер бросали на него настороженные взгляды. Подняв же глаза к небу, Каспер заметил еще одно пятнышко, на этот раз – плавно кружащее между белых облаков.

– Что за птица? – указал он на пятнышко проводнику.

– Орёл, наверное, – пожал тот плечами.

– Эй, Крок, можно, мы с Аваром на холм сбегаем, посмотрим там, а вы обождёте! – предложил Рамир.

– Идите, коли охота. Только быстро! Тут сырое место, нам его до темноты пройти надо, – согласился Крок.

Бросив на тропу заплечный мешок, Рамир кивнул Авару и быстрым шагом направился к холму, наёмник поспешил за ним. Им пришлось прыгать по пружинящим кочкам, между которыми чавкала густая грязь, комьями налипающая на сапоги, если нога ступала в неё. Вблизи холма началась твёрдая и относительно ровная поверхность, заросшая чахлыми кустами. Рамир вытянул из закреплённых за спиной ножен полуторааршинный меч и, сжав его в правой руке, начал подниматься по довольно крутому склону наверх, к округлой вершине. Как раз над вершиной сиял диск солнца, которое уже начало клониться к закату. Поднимаясь, мечник большей частью смотрел себе под ноги либо по сторонам, но в какой-то момент бросил взгляд на вершину. На миг он увидел, что край солнца заслоняет чья-то тень. В этот момент он оступился, а когда через мгновение снова посмотрел наверх – ничего уже не заметил. Жестом он показал Авару, чтобы тот шел в обход вершины. Еще минута – и Рамир выбрался на вершину холма. Вид отсюда открывался превосходный. И ни единой живой души – кроме, разумеется, Авара – заметно не было. Впрочем, у подножия возвышенности с противоположной стороны кусты росли довольно густо, плавно переходя в высокий тростник. Там мог бы спрятаться кто угодно.

Рамир тщательно осмотрел поверхность холма вокруг, но не нашел ничего, отдаленно похожего на следы. Он задавал себе вопрос – могло ли ему показаться? Над болотом разнесся пронзительный и протяжный крик какой-то птицы. От неожиданности воин даже вздрогнул. Подняв голову, он увидел в небе над собой две черных точки. Хищные птицы, или падальщики? Но они – слишком высоко, крик раздался где-то тут, рядом! Возможно даже, что откуда-то с земли, из зарослей, хотя мечник и не был в этом уверен. Зато он был уверен в том, что не раз на своем веку ему довелось встречаться с тем, что крик птицы использовался в качестве сигнала. Да что там говорить, когда он воевал в имперском войске против дружины мятежного герцога Арморского, он и сам искусно подражал крику коршуна. Рамир начал спускаться по противоположному склону холма.

– Ты не видел, кто кричал? – окликнул он идущего ниже по склону Авара.

– Нет, не видел. Птица, наверное! – беспечно отвечал тот. Что же, очевидно, спрашивать, не видел ли он кого, тоже смысла не имеет. Если бы видел – уже сказал бы. Они вместе спустились вниз. Здесь была обширная поляна, ограниченная с одной стороны холмом, а с остальных – зарослями кустов. Рамир прямиком направился к середине поляны, где отчетливо виднелось старое кострище. Чёрный выжженный круг диаметром около сажени, огороженный по окружности небольшими камнями, воткнутыми в землю либо просто лежащими на ней. Что говорило о том, что разводили костёр не второпях, а основательно. Как минимум – ночевали здесь, а возможно – даже ставили шатёр или сооружали шалаш, и опасались, как бы огонь ночью не добрался до него. Рамир поторогал рукой золу. Она была холодна, как окружающая её земля.

– Очень давно… – пробормотал воин.

– Нету здесь никого, верно? – высказал своё предположение стоящий в нескольких шагах Авар.

– Погоди.

От края поляны начиналась еще одна, правда, еле заметная, тропинка. Рамир подошел туда, где заметил примятый тростник, и присел на корточки. Хотя земля здесь и была влажной, но никаких явных следов разыскать ему не удалось.

– Правда что ли, кабаны ходят? – вслух подумал он. – Или нет: кабаны пройдут – тут целый проезжий тракт будет… Дикий козёл?

На всякий случай Рамир решил пройти по тропке шагов пятьдесят. В одном месте он все же увидел, что хотел: куст с обрубленной веткой. Причем ветка была не сломана, а явно обрублена чем-то острым, наподобие тесака, на высоте пояса взрослого человека. Отрубленный кончик ветки мечник нашел тут же, под ногами.

– Так – так, дикие звери… – пробормотал он.

Когда пошли обратно, он снова забрался на вершину елбана и осмотрелся. Всё было спокойно. В небе всё так же кружили две черные точки, хотя, кажется, они немного увеличились в размере.

– Ну, наконец-то! Что так долго? – недовольно встретил их Крок. – Если всё спокойно, то идёмте дальше!

Результаты разведки Рамир сообщал уже на ходу.

– Ну да, это вполне может быть, что человек здесь был! – согласился шагающий впереди провожатый. – Занесло сюда кого-то, ну да и пусть! Он вам не помешает, скорее всего – он сам нас испугается, если увидит! Сами посудите: прячешься ты в таком месте, явно ведь – не от сытной жизни, и без того, знать, неуютно тебе здесь. Хоть даже ты и не один, а, скажем, двое вас… И тут идёт отряд. Сразу опасение: не за тобой ли? А если и не за тобой – что за люди? Добрых людей тут встретить – редкость…

Доводы Крока показались всем весьма убедительными. На протяжении следующих двух часов отряд шел по мелкой воде, глубиной не более половины аршина. Крок вырубил слегу и ощупывал ею дорогу перед собой.

– Трясины здесь нету, если наступите не туда – не потонете, но в грязи искупаетесь и мокрые будете! – пояснил он.

И верно: не заметив под водой кочку, Каспер в какой-то момент запнулся за нее и упал на колени. Не потонул, но воды в сапоги набрал.

– Не беда, – прокомментировал Крок, – вон уже скалы вдали видно. Там костёр разведем – просушишь!

Время от времени Каспер смотрел в небо и всякий раз видел наверху двух птиц в вышине. Впрочем, к тому времени, как они достигли сухого места, их стало уже три. Вода, грязь и кочки закончились. Среди болотистой равнины располагался обширный остров, покрытый большими камнями, человеку до пояса, а иные – до плеча. Чуть дальше над землёй возвышались вовсе огромные валуны с отвесными стенами, покрытыми многочисленными сколами и трещинами. Среди камней даже росли чахлые деревья. Когда Крока спросили о размерах острова, он охотно пояснил, что в длину, то есть вперёд, по ходу их движения, будет саженей четыреста, а в ширину вся верста, а то и поболее.

Они выбрали место, собрали сухие ветки и срубили одно из деревьев, развели костёр. Пока Дрон готовил на огне кашу, Каспер, сидя на камне рядом с Кроком, снова донимал его вопросами.

– А тебя-то в своё время сюда как занесло?

– Да так уж… Любопытно было. Вот и пошли сюда поохотиться вчетвером. Думали, может, тут интереснее. Но – нет, зверя тут никак не больше, смысла нет в такую даль тащиться, ноги бить.

– А эти птицы, что над нами… Они, кажется, полдня за нами летят! – произнес Каспер, в очередной раз взглянув вверх.

– А! – пожал плечами Крок. – Тут их много. Это, наверное, кажется тебе, а на самом деле это все время разные.

– Вот не могу отделаться от ощущения, что за нами наблюдают… – начал было Каспер, но в это время со стороны скал, до которых было саженей сто, раздался громкий крик Авара:

– А идите скорей сюда!!!

Все вскочили на ноги. Авар несколько минут назад отправился в сторону скал поискать еще какое-нибудь засохшее дерево на дрова. Сабля Харвара с шелестом покинула ножны. Рука Каспера потянулась к рукояти кинжала, торчащего из-за пояса. Рамир схватил меч, лежавший рядом с ним на земле, но из ножен его доставать не стал. Люди сообразили, что ничего угрожающего пока не случилось: ну, позвал их товарищ, увидел, наверное, что-то. На помощь не звал.

Однако же на голос направились все. Миновав заросли лозняка, они оказались на каменистой площадке перед почти отвесной скалой. Авар энергично подзывал их жестами. Человек, лежавший у подножия скалы, был, несомненно, мёртв. Черты его лица явно выдавали принадлежность к коренным народам южного побережья – тарцам, зидарцам либо эроганцам, которые, впрочем, внешне не различались нисколько, лишь языки, на которых они говорили, имели несущественные отличия, да правители их были разные. Человек лежал на спине, и поза его подводила к мысли, что он упал именно с этой скалы. Глаза были открыты. Наклонившись, Каспер рассмотрел, что роговица высохла и помутнела.

– Холодный уже, совсем холодный! – произнёс Авар.

Мертвец был одет в серого цвета бешмет и сапоги, изначально красного цвета, но сейчас серые от налипшей грязи. Рядом лежал обломок копья с широким стальным наконечником.

– Несколько часов уже лежит. Полдня, пожалуй, а то и с самого утра! – предположил опытный в таких делах Рамир.

– Так-то оно так, – согласился Крок. – Другое странно: стервятники не слетелись до сих пор!

Труп обыскали, но нашли лишь короткий кинжал на поясе и кошель, в котором обнаружилось лишь четыре мелкие серебряные монетки.

– В Эрогане такие чеканят, – определил Харвар.

Затылок погибшего был разбит, а камень под ним обильно испачкан кровью.

– Интересно, он сам упал, или помог кто? – задал Каспер вопрос, который пришел на ум и остальным.

– А надо подняться и осмотреть там, наверху, – предложил Крок.

– А туда можно залезть?

– Да без труда! Он же залез!

Каспер нервно хмыкнул. «Он залез!» Он-то залез, ну так он и упал оттуда. Может быть, так же вот полез – и сорвался?

– Да нет, – словно услышав его мысли, продолжил Крок, – там есть тропа в обход скалы, и вот с обратной стороны есть удобный подъем. Я сам поднимался не раз.

Наверх пошли Крок, Каспер и Рамир. Наёмники остались охранять лагерь. Их проводник был прав: подъем был несложным. Наверху, на высоте десятка саженей, оказалась просторная ровная площадка, с которой открывался вид на болота. Вид можно было бы назвать прекрасным, если бы, при своих достоинствах с точки зрения обзора, он не был бы столь унылым. На площадке сразу же нашлась вторая половина копья.

– Что же здесь произошло? – стал размышлять вслух Рамир. – Он кого-то ударил копьем, и его столкнули вниз?

Однако, в следующий миг Крок сделал более интересное открытие.

– Этой надписи здесь не было! – заявил он. Каспер и Рамир обернулись к нему. На каменной глыбе, ограждающей площадку с полуденной стороны, черной тушью были написаны четыре буквы. Скитания Каспера по разным странам заставили его, хотя бы и поверхностно, познакомиться с разными языками. А уж для Крока, который жил бок о бок с тарцами, эроганский язык был вторым родным, наравне с имперским.

– «Если», – вслух прочитали они оба.

– Если – что? – не понял Рамир.

– Кто-то написал здесь: «если», – пояснил Крок. – А я был тут в последний раз… Пожалуй, пять лет назад. Этой надписи не было.

– Конечно, не было! – хмыкнул мечник. – За столько времени её бы смыло дождями!

– Давно уже придумали тушь, что водою плохо смывается, – возразил Каспер. – Террагонцы придумали. Впрочем, всё и так понятно. Глядите!

Немного в стороне на поверхности скалы лежала небольшая сумочка, наподобие той, в которой Дрон хранил свои писчие принадлежности, а рядом стоял откупореный фиал с тушью. Кисточка валялась рядом.

– Однако, это вот он, – Каспер сопроводил слово «он» указанием пальцем вниз, – начал писать, да не дописал. Что-то ему помешало.

– Ага, – согласился мечник. – Помешало. Ему вдруг спешно вздумалось броситься со скалы. По неведомой причине.

Каспер задумчиво глядел на юг, туда, куда им завтра предстояло идти уже без проводника. Среди бескрайней равнины не выделялось ни одного приметного объекта. Как не сбиться с направления? Конечно, есть компас, за который плачено три золотых солера, деньги немалые, да и по солнцу можно путь держать, но – всё же неспокойно.

– А если кто-то на него напал… Ему ведь здесь, на острове, есть, где затаиться? – спросил Каспер. Крок развел руками:

– Сам видишь: вид отсюда хороший на полночь и на полдень, то бишь – вперёд и назад. А вправо, на закат солнца, вон, скалы тянутся, за ними ничего не видно!

– А раз так – не безопаснее ли будет переночевать не на острове, а где-нибудь дальше?

– Нет, уважаемый Каспер! Первое дело – негде. Среди и осоки и грязи не очень-то удобно будет. Там даже костра не разведешь, а ночи здесь зябкие. Да и что выгадаем? Там вон тростник да камыш почти в рост человека – что увидим в нём? Нет, не дело ты предложил.

Признав справедливость суждений Крока, они вернулись к костру. Каша была уже почти готова, и путники достали свои походные плошки. Когда закончили трапезу, уже стемнело. Стали размещаться на ночлег, заворачиваясь в шерстяные плащи.

– Сейчас ты стереги, – велел Рамир Авару. – Учить я тебя не собираюсь, гляжу – ты сам учёный, однако место выбери такое, чтоб сзади к тебе не подкрасться, а тебе бы видно было… Пока луна не зайдёт – хоть что-то видеть будешь. А затем – меня разбудишь. Под утро Харвар будет стеречь.

Каспер улёгся на постель, которую соорудил из нескольких охапок камыша. Рядом с ним Крок сел на камень, закурил трубочку и затянул какую-то заунывную песню с непонятными словами. Правда, слов было мало, но они совершенно точно не имели никакого отношения ни к имперскому, ни к эроганскому языкам, ни к языку Полуденного Каганата. Посасывая трубочку, Крок негромко напевал тягучий мотив, изредка оживляя его чудными фразами, при этом он покачивался из стороны в сторону в такт своей песне.

– Колыбельную, что ли, нам поёшь? – поинтересовался Каспер. С другой стороны от Крока к его пению очень внимательно прислушивался Дрон. Каспер не отвечал.

– Да на каком это языке? – не отставал предводитель отряда.

Наконец, их проводник прекратил петь и неторопливо ответил:

– На каком это языке – я и сам не знаю. А только песню эту я с детства помню. Верно ты сказал про колыбельную. Это мне бабка пела по вечерам. Часто пела, да я и запомнил. Про что поётся – этого и она не знала, знала только, что поётся она на ночь. Исстари тут эту песню знали. А откуда – не ведаю.

Дрон нервно хмыкнул, откинул шерстяное одеяло, которым был укрыт, и сел.

– Да ты знаешь, что он поёт? – почти прокричал он шепотом.

– Что? – удивлённо спросил Каспер.

Он, конечно, знал, что спутник его сведущ в языках много больше его. Неудивительно: сам Каспер был купцом, затем – искателем древностей, но его образованием никто специально не занимался. Дрон – иное дело. Он окончил школу при Обители Мудрецов в Мирограде. Посему числился при Каспере прежде всего как толмач, переводчик рукописей, а также советчик по истории народов.

– Это хараджский язык! – громко зашептал Дрон, чтобы кроме их троих никто не уловил суть разговора. – На этом языке написаны тексты, которым более тысячи лет! На нём говорил народ, ныне сгинувший.

– А ты точно его знаешь? – заинтересовался Крок.

– Знаю. Не одну древнюю книгу меня заставили постичь мои учителя.

– И о чем же песня?

– Повтори еще раз некоторые слова, – попросил Дрон и подвинулся ближе. Крок медленно нараспев произнёс несколько фраз.

– Ночью заперты все входы. Никто не войдёт до зари. Не крадитесь, умертвия с болот, не ходите кругами, Те, Кого Нельзя Называть По Имени, – стал переводить Дрон. – Ночью светятся глаза, ночью Страх ползёт из топей, но крепка наша ограда, и никто не проникнет внутрь. Слышишь, запоздалый путник? Прячься, прячься скорее, уже слышна поступь карачунов…

– Ты… Ты это не сам сейчас выдумал? – дрогнувшим голосом спросил Крок.

– Знаешь ли, почтенный Крок, переводить, читать и писать обучен изрядно, а вот к фантазированию склонности не имею, – сухо ответил толмач.

Они замолчали. Им вдруг стало очень неуютно на этом клочке суши, затерянном среди бескрайних болот.

– Не знаю уж, кто это сочинил, – пробормотал Крок. – У нас всегда любили страшные сказки рассказывать. О том и песня, стало быть, что спи, мол, спокойно, мы в безопасности…

– Да. Хорошо такую песню в замке слушать, – покачал головой Каспер. – На худой конец – в крепкой избе за частоколом. А тут еще мертвец этот неподалёку лежит.

– Не любо – не слушай, – отрезал Крок. – Я более петь, конечно, не буду. Мертвеца тут и хоронить-то негде – либо камень, либо вода. А ты вот, Дрон, хоть и человек ученый, а догадался: карачунов ночью помянул!

– Что?! Это Я их помянул?! – возмутился толмач.

– Хватит. Спать давайте, – рассердился Каспер. – Поди, не один раз люди на болотах ночевали, и всё нормально было!

Утро выдалось туманным. Если быть более точным – из-за густого тумана можно было различить предметы от силы на полтора десятка шагов. Наскоро разожгли костер из оставшихся дров и стали разогревать вчерашнюю кашу.

– Слышь, Харвар, а что это за шум в твою стражу был? В той стороне? – Рамир махнул рукой направо.

– А туман его знает! – ответил наёмник. – Сначала показалось – человек кричит. Потом прислушался – птица, наверное. Выпь, например.

– Выпь… – пробурчал мечник. – Вот что – воды набрать нужно! Травень заварить. Там ручеёк был. Кто сходит?

Идти в густой туман не хотелось никому, но и показывать свои опасения не хотелось тоже. Харвар взял котелок и скрылся за кустами.

– Послушай, Крок… – начал Каспер. – А, быть может, ты пойдёшь с нами и дальше? Заплатим тебе за каждый последующий день…

– Эх. Заплатите – это хорошо, да не это главное. Чем помогу вам, коли я сам дальше не ходил?

– Не ходил, но опыт имеешь. Сам же говорил – ориентируешься хорошо.

– Хватятся меня. Искать станут.

– Я сказал почтенному Елисею, что попробую уговорить тебя. Он не против был.

– Хм. Что ж. Только уговор: если скажу, что дальше идти не советую – воля ваша, идити самим, или нет. А меня не удерживать!

– Ну, договорились.

Пока ждали отправившегося за водой Харвара, Дрон раскрыл толстую тетрадь путевой хроники, обмакнул тонкую кисть в сосуд с тушью и при свете костра стал крупно выводить аккуратные ряды букв:

«Сегодня, утро шестого дня третьей декады месяца Жары года 1357 Новой Эпохи…»