Читать книгу Детский суицид. Взгляд на проблему - Ю. В. Синягин - Страница 3

Наша страна, если ее взять в том составе, в котором она существовала до распада СССР (до 1991 г.), по числу самоубийств находилась на достаточно высоком уровне. Так, по данным Госкомстата, в РСФСР в 1970-80-е гг. совершалось до 6000 суицидов ежегодно, постоянно повышаясь с 1980 г., эта цифра к настоящему времени возросла до 30 000 случаев в год. Юноши составляют 25 % всех погибших, 17 % – девушки. Объявляемый процент удавшихся самоубийств среди юношей в 5 раз выше того же показателя среди девушек.

Долгое время эта тема относилась к числу неприкасаемых, источником информации о самоубийствах были только слухи. Официальная печать молчала. Создавалась видимость, что подобной проблемы в СССР нет. Теперь об этом говорят более открыто, однако отлаженная процедура сбора данных о самоубийствах пока отсутствует. Последнее, вероятно, связано со многими трудностями и прежде всего со сложностью квалификации того или иного случая смерти как суицида.

«Суицид – самоубийство, – трактует толковый словарь русского языка С. И. Ожегова, – это намеренное лишение себя жизни[4]».

Уровень самоубийств среди российских подростков, как мы уже отмечали во введении, в настоящее время является одним из самых высоких в мире. Самоубийство подростков в России занимает одно из первых мест среди ведущих причин смертельных случаев и среди основных причин потенциальной потери жизни.

В книге обобщен 381 материал по фактам самоубийств и покушений на самоубийство. Проведенный анализ показал, что 92,8 % самоубийц проживали в благоустроенной квартире, 35,2 % имели семьи и детей, 32,2 % работали, 22,5 % находились в нетрезвом состоянии, 3,14 % числились хроническими алкоголиками. Анализ способов ухода из жизни выявил, что чаще всего покончить с жизнью решаются с помощью различных препаратов. Таких случаев зафиксировано 194 из 381, из них 177 со смертельным исходом, 46 – повесились, 10 – погибли, бросившись с высоты.

В настоящее время регистрируется и такой способ ухода из жизни, как «массовый суицид», когда в попытке или завершенном суициде участвуют два человека и более.

Мировая статистика показывает, что за последние годы уровень самоубийств не только в России, но и во многих странах повышается или остается достаточно высоким. Пики самоубийств приходятся на 1994–1996 и 19982002 гг., а затем с 2002 по 2006 г. этот уровень снизился почти на 25 %. По данным ВОЗ, в 2013–2014 гг. в России на 100 тысяч жителей приходилось 19,5 случаев самоубийства, в 2017 г. – 14,2 на 100 тысяч жителей, и этот показатель случаев самоубийств являлся самым низким с начала 1960-х гг.[5]

Проблема же подросткового суицида, наоборот, обостряется. Тому есть много подтверждений.

Так, четвероклассник Сергей Н., 10 лет, из вполне благополучной семьи выбросился из окна из-за плохой отметки. Страх перед наказанием за грубый ответ педагогу заставил старшеклассницу Ирину В., 16 лет, принять смертельную дозу таблеток. Марина П., 17 лет, влюбилась, начала встречаться с парнем, поэтому стала уделять больше времени своей внешности и меньше – занятиям в училище и помощи по хозяйству и по дому. Однажды мама, увидев, что дочь целуется со своим парнем, устроила ей скандал. Дочь ушла из дома. Через несколько дней родители нашли ее у подруги, и тогда дочь выбросилась из окна высотного дома у них на глазах. Первая любовь, глубокое чувство, переживаемое девушкой впервые, обернулось трагедией. Ольга Д., 13-летняя девочка, совершила попытку самоубийства, незадолго до этого она написала в своем дневнике: «Я не хочу жить. Я боюсь жить, боюсь теракта, боюсь попасть под машину. В школе боюсь получить плохую отметку. Родителей боюсь, стесняюсь друзей и подруг. Я не хочу жить».

Однажды один из авторов консультировал семью, в которой росла талантливая и эмоциональная девушка, Юля С., 13 лет. Вот как она описывала свое состояние: «Мама меня ругает, часто бьет. Я боюсь, когда за мной заходят друзья, потому что они могут узнать про это, боюсь, что папа ударит по спине, будет больно, боюсь „тройку“ получить – опять крик, подзатыльники. Я не хочу так жить».

Есть данные, что ребенок может убить себя из-за так называемых закрытых «групп смерти» в социальных сетях. На них приходится 1 % от общего числа смертей.

По сообщениям «Газеты. ру», количество детских самоубийств в 2018 г. достигло почти 800 случаев, за год их число возросло на 14 %, сообщила газете детский омбудсмен Анна Кузнецова. Омбудсмен также отметила, что 44 % московских подростков не имеют целей в жизни и ничем не интересуются, а их основные развлечения – прогулки по городу или времяпрепровождение в Интернете, и ситуация особенно обостряется летом, когда у детей появляется огромное количество свободного времени, которое им нечем заполнить[6].

По данным Единой межведомственной информационной системы, на май приходится до 20 % детских самоубийств, так как это время сдачи государственных итоговых экзаменов – ОГЭ и ЕГЭ. Есть данные, что 10 % выпускников детских домов и интернатов кончают жизнь самоубийством, и одной из самых распространенных причин этого является страх перед будущим.

Довольно-таки высокий уровень самоубийств по описанным ниже возрастным группам может быть объяснен кризисами, связанными с возрастными особенностями человека.

Пик самоубийств приходится на период выхода человека на пенсию. Люди, полностью погруженные в работу, при выходе на пенсию теряют ориентиры, ощущают свою ненужность, невостребованность, это и определяет их выбор ухода из жизни. Тот, кто не может найти себе место в новой реальности, из нее просто уходит. Но еще чаще на самоубийства идут люди старше 85. Эта возрастная категория возглавляет статистику суицидов, о чем свидетельствуют данные Росстата на протяжении как минимум последних пяти лет. Только в 2018 г. в России добровольно закончить жизнь решили 25 человек на 100 тысяч населения этого возраста[7].

Наиболее характерным для этих случаев является переживание острого чувства одиночества, душевной боли, безысходности, ощущение собственной ненужности, пессимистическая оценка будущего. Часто у человека в этой ситуации формируется стремление к уходу в себя, углубление в переживания, происходит сужение круга контактов, могут нарастать чувства отчужденности, враждебности к окружающим, активизация эгоцентрических установок, сопровождающиеся раздражительностью, обидчивостью, конфликтностью, социальной дезадаптацией. Общая неудовлетворенность жизнью, сожаление, что многое в свое время не было сделано или было сделано не так, представляют для них серьезную фрустрирующую ситуацию.

Часты самоубийства в возрастной группе от 30 до 39 лет. Особенно ярко это проявляется у мужчин. Этот факт вполне согласуется с печальным подтверждением существования в отмеченном возрасте кризиса «середины жизни», когда человек переосмысливает жизненный путь, пройденный к этому времени. Задавая вопрос относительно реализации собственных планов и намерений и не получая желаемого для себя результата, человек чувствует глубокое разочарование, пустоту и скуку, недовольство собой и окружающими людьми, неудовлетворенность жизнью. Человек осознает потерю жизненных перспектив, и, не находя в своем существовании смысла жизни, решается на суицидальные действия. Кроме всего прочего, этот возраст уже не отличается той адаптивностью, которая характерна для 20-30-летних. Поэтому в период, когда необходим весьма существенный пересмотр всей жизненной стратегии, освоение принципиально новых способов организации жизни, фактически новое прохождение всех ступеней самоутверждения, когда рушится тот фундамент, который человек возводил все предыдущие годы, любые социально-экономические преобразования весьма болезненно влияют на личность, существенно усиливая негативные последствия возрастного кризиса.

Достаточно большой процент самоубийств приходится на возраст 20–29 лет у мужчин. Вероятно, это может быть связано с кризисом «первого подведения итогов», когда человек начинает сравнивать то, чего он достиг, с тем, что ему хотелось в 16 лет, и, как правило, приходит к весьма неутешительным для себя выводам. По всей видимости, здесь можно вести речь о двух противоречивых тенденциях. С одной стороны, высокая адаптивность в этом возрасте позволяет достичь желаемого результата в новых социально-экономическим условиях, которые дают возможность активно проявить свое «я», что чрезвычайно важно и может вести к снижению суицидов. С другой стороны, в силу исторических причин кризис 23–30 лет усугубляется проблемами поиска работы после окончания учебного заведения, отсутствия жилья и недостатком средств для образования и обеспечения семьи. Серьезные внутренние конфликты, возникающие в этом случае, разрушающим образом воздействуют на личность, отнимают душевные силы, выводят из состояния душевного равновесия, ведут к падению активности и утрате интереса к жизни.

Если за фактом самоубийства нет явных криминальных обстоятельств, то кроме возрастных кризисов следует анализировать социальную ситуацию, провоцирующую людей на фатальный шаг. При этом можно говорить как о микро-, так и о макросоциальной ситуации. Именно макросоциальная ситуация наиболее отчетливо проявляется при анализе статистических данных.

Вполне объяснимыми выглядят обстоятельства, которые приводили людей к самоубийствам в период репрессий, в военное и послевоенное время. Очень важно понимать, что является причиной суицидальных намерений и поступков в настоящее время.

История жизни каждого человека индивидуальна, но личные ситуации (страх за содеянное, потеря смысла жизни, уход на пенсию и т. п.) не являются исключительными причинами разнообразных состояний (тревоги, безысходности, одиночества и др.), не только они определяют суицидальные намерения. В значительной степени эти намерения определяются динамикой жизни, которая постоянно держит человека в напряжении. В докладе, опубликованном в апреле 2020 г. в журнале Американской Медицинской ассоциации (JAMA)[8], выражается озабоченность по поводу потенциального роста числа самоубийств из-за экономического кризиса, социальной изоляции, медицинских проблем и других факторов, связанных с пандемией COVID-19. Более того, эксперты всего мира предупреждают, что впереди нас ждет «гораздо более глубокая и длинная кривая», поскольку психологические последствия пандемии становятся все более ощутимыми. Опыт предыдущих катастроф показывает, что не менее 20 % населения подвержено такому риску. Следует отметить, в прошлом уровень самоубийств иногда снижался, когда люди собирались вместе, общались, взаимодействовали в работе и при решении различных задач.

Сегодня люди столкнулись с острыми противоречиями, которые принесли с собой научно-техническая революция и цифровизация, и осознали не только их достоинства, но и недостатки, – способствуя развитию общества, они запустили процесс отчуждения, породили ощущение, что человек – «винтик» в огромной машине цивилизации, не обладающий ценностью собственной жизни[9].

И в этом смысле наше поколение особое, годы, в которые мы живем, весьма специфические. Ломка общественно-экономической системы, как показывает прошедшее с 1985 г. время, серьезно затрагивает все основные сферы жизнедеятельности общества, реальные интересы и положение всех социальных слоев. Мир, в котором мы сейчас оказались, не воспринимается некоторыми людьми как реальность. Вернее, они оценивают его как «другую реальность», имеющую мало общего с тем, к чему они привыкли. Эта реальность для большинства оказалась неуютной, неудобной. Многое из того, что человек знал, оказалось теперь бесполезным, но он не знает того, что является необходимым сегодня. В положении между двумя реальностями человек чувствует себя некомфортно, растерянно, не понимает, как себя вести.

Происходит конфликт человека с самим собой и с окружающим миром. Таким образом, перемены в обществе неизбежно ведут к социальной напряженности, и независимо от того, что именно становится другим, эти перемены могут являться причинами самоубийств.

Ключевой фактор здесь – временная перспектива. Поиск причин суицида нередко заставляет заглянуть в прошлое человека или проанализировать общественные условия и отношения, а ситуация, в которой у него не осталось надежд на улучшение своей жизни, часто является признаком того, что человек может совершить попытку суицида. Осуществляя те или иные социальные преобразования, крайне важно четко прорисовывать временные перспективы, перебрасывая своеобразные мостики из прошлого людей в их будущее.

В условиях слома общественно-экономической системы положение какой-либо группы людей или конкретного человека по не зависящим от них причинам настолько тяжело и безвыходно, что суицид становится одним из реальных путей избавления от страданий. «Нужда и безработица», «бесплодность и беспросветность борьбы за существование» – эти слова стали штампами и уже давно связываются с причинами примерно трети самоубийств.

Подводя итоги проведенного анализа, можно сделать вывод, что проблема самоубийств в настоящее время является весьма актуальной. При этом существуют некоторые общие макросоциальные причины, определяющие общую динамику суицидального поведения. С одной стороны, это социальные и экономические изменения, происходящие в обществе, с другой – кризисы возрастного развития. Однако общие тенденции общественного развития и закономерности жизни человека не могут служить непосредственным объяснением каждого конкретного случая. Анализ конкретных случаев самоубийств, стремление понять и осмыслить причины, ведущие человека к роковой черте, требуют перехода на иные, микросоциальный и психологический уровни анализа.