Читать книгу Перерождение - Юэда Снеж - Страница 3

Тьма отступает медленно, с неохотой разжимает свои цепкие пальцы, бледнеет, расцвечиваясь алым. Опять с освещением что-то напортачили. Почему оно красное? Нужно будет сообщить сержанту…

Сержанту?

Воспоминания нахлынывают бурлящим потоком, и я резко открываю глаза.

Над головой металлическая вязь балдахина, в центре – светящийся огнём шар, со стен таращатся вытканные золотом чудища-драконы. И я, полностью обнажённый, лежу на кровавом шёлке простыней.

Что это? Где я?

Ведь помню. Помню всё отлично. Смерть Эзраэля, отчаянный рывок, пылающие щепки ладьи, горящих товарищей. Помню, как тьма смотрела на меня, как нёсся ей навстречу. Навстречу собственной смерти. Так почему я ещё жив?

– Очнулся, ангелок?

Глубокий мягкий голос разливается по комнате, и в тусклый свет фонаря шагает мужчина.

Высокий, статный, с выправкой воина и силой в каждом движении. Будто выточенное из мрамора лицо дышит властью и какой-то тайной мудростью. В пепельных волосах играют красные блики, а в глазах – мрак.

Это он. Он смотрел на меня там. Он смотрит на меня сейчас. На меня – слабого, беспомощного, обнажённого.

Я сажусь, сжимаюсь в комок, заслоняю себя крыльями, пытаясь прикрыться, хоть как-то защититься от этого прожигающего взгляда.

Что ему нужно? Почему оставил мне жизнь? Почему притащил сюда? И почему так смотрит на меня?

Усмехнувшись, демон в два шага пересекает комнату и садится на постель. Мощный толчок – и я снова лежу на простынях.

– Не стоит стыдиться своей наготы, – он наклоняется совсем близко, так, что шёпот обжигает лицо, – ведь ты прекрасен, Меирэль.

А в следующий миг его язык проникает в мой рот. Настойчиво, властно, жёстко. Демон вгрызается в меня, целует. Господи, целует! А я ничего не могу сделать, даже крикнуть. Я задыхаюсь. Задыхаюсь от жара и понимания.

Рвусь, отпихиваю его, но он только сильнее вдавливает меня в кровать и впивается зубами. До боли. До крови. Лишь когда начинаю давиться, демон отрывается от меня.

Судорожно глотая густой, пропитанный сладкими благовониями воздух, молю только об одном – чтобы он убил меня. Просто убил. Господи Боже, Отец Всемогущий, защити! Не дай ему совершить это. Не оставляй меня!

– Молишься, ангелок? – усмехается Дьявол, и от его голоса тело бросает в дрожь. – Твои старания напрасны – он не услышит. Он никогда никого не слышит. Так что расслабься и падай во тьму, ведь тьма – это в первую очередь удовольствие.

Он касается моей щеки, проводит ладонью по лицу, улыбается как победитель. Победитель?

Коротко выдохнув, я перекатываюсь и вскакиваю на ноги. Слабость уступает место отчаянной решимости. Пусть я один, пусть брошен, но я буду сражаться до последнего. Я – воин!

В его взгляде появляется интерес и…

Радость? Почему он рад? Что я делаю не так?

– Ты всё делаешь правильно, – произносит демон, будто мысли прочёл.

Мгновение – и свет меркнет, словно бы на глаза надели повязку. Но нас учили сражаться и вслепую. Я смогу! Нужно сосредоточиться.

Пол холодит босые ступни, и я ощущаю каждый камешек мозаики, а разгорячённое тело ловит вибрации. Я не просто так столько лет отпахал в Академии. Наука старых мастеров вросла в меня корнями. Но, кажется, здесь она не работает – я абсолютно не чувствую его.

Внезапный удар в солнечное сплетение вышибает из меня дух и сгибает пополам, а мощный рывок за волосы дёргает вверх.

– Отлично… – слышу смех и стискиваю зубы, когда его язык касается моей кожи.

Я бью. Резко, без замаха, целясь ему в горло, но демон лишь смеётся и, стиснув мои запястья, стягивает их верёвкой. А затем просто швыряет меня на постель. Не успеваю даже вдохнуть, как он оказывается сверху, заламывает руки, привязывает к чему-то, начинает целовать и кусать шею, плечи, грудь. Его руки гуляют по моему телу, дразнят. А я горю, задыхаюсь от этих противоестественных, отвратительных ласк. Сердце бешено колотится, а внизу живота постыдно наливается силой моё естество.

Будь я проклят!

– Долгое воздержание до добра не доводит, – говорит мучитель, лаская пальцами головку. – Я помогу тебе выпустить зверя.

Резким рывком он раздвигает мои ноги, и в следующий миг я чувствую, как его пальцы проникают внутрь, растягивают, смазывают, подготавливают меня.

Нет!

Дёргаюсь, сжимаюсь, но демон сильнее – он резко давит, и тело пробивает боль.

Почему я не сгорел там? Почему жив? Зачем? Господи, за что? Хочется кричать. Нет, не от боли, когда Дьявол, закинув мои ноги себе на плечи, входит в меня. Кричать хочется от собственного бессилия, беспомощности, от слабости своей. Хочется кричать, но воздуха не хватает даже на это. Только всхлипы, тихие, прерывистые всхлипы.

Сколько это длится – не знаю. Я потонул во тьме, потерял время. Мир сомкнулся на ощущениях его прикосновений, его толчков, его силы. Он был во мне, а я просто – был.

Последний толчок – и он изливается в меня, горячее семя течёт, обжигает. Затаив дыхание, жду его следующего хода.

Жёсткие губы касаются моих, и он снова целует. Но не так, как в первый раз, – аккуратно, обманчиво нежно. И я понимаю: он не убьёт. Сейчас – не убьёт. А значит, нужно стиснуть зубы и терпеть. Терпеть! Ждать шанса, чтобы сделать свой ход. Хотя бы попытаться сделать.

– Ты безумно сладкий, – улыбается демон и переворачивает меня на живот.

Уткнувшись лицом в шёлк, чувствую, как он гладит меня по спине, ягодицам, как касается крыльев.

– Какой чистый, – тихо произносит демон, усаживаясь сверху. – Прямо как твоё имя: «Меирэль» – «Божественный Свет». Жалко будет терять такую красоту. – И страшным шёпотом в самое ухо: – И очень больно.

А в следующий миг адское пламя охватывает спину, вгрызается в меня, рвёт на части.

* * *

Огонь пяти шаров красит комнату прозрачным багрянцем, бросает блики, играет тенями, отчего кажется, что драконы на стене движутся, пляшут. У ног стоит поднос с остывающей едой. Я сижу на кровати и смотрю на зажатые в руках палочки.

Сколько прошло времени с той ночи? Не знаю. Я ничего не знаю. Даже кто я теперь.

Мои крылья… Их нет.

Он спалил их. Вырезал. Оставил мне два шрама, боль и смутные воспоминания. Рассудок просто не выдержал истязаний, и я потерял сознание.

Сколько так пролежал – опять-таки не знаю, но очнулся всё в этой же комнате, когда он делал мне перевязку. Этот монстр, который своими же собственными руками изуродовал меня, теперь лечил! Превозмогая боль, я хрипел осипшим голосом проклятья, но он будто бы не слышал, а потом, закончив с перевязкой, демон изнасиловал меня. И так каждый день: приходит, ставит поднос с едой, меняет повязки, имеет меня и уходит. Я уже давно не плююсь бранью, не швыряю ему вслед чашки, не пытаюсь открыть единственное закрытое ставнями окно. Просто существую. Чтобы не сойти с ума, начал тренироваться. Борясь с болью, с одеревенелостью мышц, с отвращением к самому себе, я заставляю себя двигаться. Сосредоточенность на ощущениях тела помогает не думать ни о чём, забыться, тянуть время. Ждать.

И вот – дождался?

Палочки для еды. Два маленьких кусочка дерева. Он никогда не приносил их. Ведь деревянные палки так легко превращаются в оружие.

Отчаянный удар через глазницу, прямо в мозг, и всё – нет бескрылого ангела. Нет каждодневных надругательств и унижений. Нет тюрьмы. Ничего нет. Ни тьмы, ни света. Бессмертная душа никогда не попадёт в Верхний мир, навсегда застрянет в Среднем. Переродится в человеке.

Один лишь удар. Один.

Он пожелал закончить игру со мной? Решил поставить точку моими руками? Хорошо, я поставлю.

Стиснув пальцами палку, вонзаюсь зубами в дерево.

Я поставлю точку. Только по-своему.

* * *

Его шаги. Его медленные, уверенные шаги. Я узнаю их где угодно, среди тысячи других. Вот они приближаются, и я замираю. Почти не дышу. Сижу на кровати. Жду. Тело напряжено. Я всегда так встречаю его. Он не поймёт, не заметит подвоха.

Короткий удар сердца, и круглый диск двери трескается пополам, драконы плавно разъезжаются в стороны, и входит он – Джилонг, повелитель Нижнего мира, демон-отступник, Дьявол, Дракон.

От одного его взгляда внутри всё холодеет и тело немеет. Глупо надеяться победить его, просто глупо. Но нужно гнать эти мысли прочь. Прочь! Иначе я не смогу даже начать. Даже не попытаюсь.

Металлические створки смыкаются за его спиной, и он, мягко ступая по мозаичному полу, подходит ко мне, уже расстёгивая верхние петли рубахи. Привык, гад. Привык! Но ведь и у меня в паху разгорается похотливый огонь. Давлю это пакостное, паскудное чувство. Я ещё способен контролировать себя, ещё способен держать себя в руках.

Он подходит, останавливается напротив, смотрит сверху вниз, губы чуть кривятся в улыбке. И я понимаю – пора.

Пинаю поднос с посудой, и тот летит ему под ноги. Демон чуть наклоняется, отвлекаясь, а я выстреливаю. Подскакиваю снарядом и бью заточенными палками прямо в открытое горло. Если постараться, можно достать до мозга.

Но почему руки проходят мимо? Почему я вновь оказываюсь стиснутым железными тисками? Как он смог уклониться? Когда успел вырвать палки и прижать меня спиной к своей груди?

– Отлично, – шепчет он, свободной рукой трогая и дразня мои соски, а я дрожу от этих ласк.

– Если бы вместо палки у тебя был Карающий Луч, а вместо соперника – соломенное чучело, – продолжает он, – результат был бы потрясающим. И чему вас только учат в ваших Академиях? Впрочем, это не твоя вина. Просто в твоей жизни не было ни одного толкового учителя. Но это поправимо…

Его рука спускается всё ниже, а я не могу ничего сделать, совершенно ничего. Только стискивать зубы и сдерживать стон.

Как же я жалок, ничтожен и слаб. Это был мой единственный шанс освободиться, а я упустил его. Понадеялся на чудо, пошёл на поводу собственной злости. Дурак! О чём я думал? Ведь даже с собой справиться не могу.

Он сжимает мой налитый силой член. Я кусаю губы в кровь, но стон рвётся наружу. Тихий сладкий стон. Моё тело предаёт меня. Предаёт… Я погружаюсь во тьму. Подчиняюсь.

Он входит в меня как хозяин. Его власть безгранична, она разливается во мне сладостным ядом, дурманит сознание, подавляет разум, пробуждает зверя. Тёмного, безумно развратного зверя. Зверя, который получает удовольствие оттого, что его имеют.

Мы кончаем одновременно, и зверь ликует. Он знает, что это только начало.

– Пожалуй, я дам тебе несколько уроков, малыш, – говорит Джилонг, целуя мои плечи. – Но сперва я познакомлю тебя со своими любимыми учениками. Они уже давно мечтают встретиться с тобой.

Пелена похоти бледнеет, и я вижу их – троих демонов. Они входят в комнату, идут ко мне. На лицах у них жажда. Жажда, которую они хотят утолить мной. Мной!

Господи, только не это! Не надо, Господи!

Но Он не слышит. А они окружают меня, лапают, смеются. Не успеваю ничего сделать, а один из них уже раздвигает мои ягодицы и входит. Грубо, жёстко. Он рычит, а в это время второй обхватывает моё лицо ладонями и целует. Страстно, нежно, безумно. Голова идёт кругом.

– Ммм… – улыбается он. – Да ты просто чудо.

А в следующую секунду он уже пихает мне в рот свой член, и я не сопротивляюсь, послушно заглатываю. Джилонг обучил и этому. Демон стонет и проникает глубже. А я подстраиваюсь под их движения, дрожу, чувствуя, как руки третьего скользят по телу, опускаясь всё ниже.

– Я думал, ты не выдержишь, – произносит он, и его голос отливает металлом. – Но ты удивил меня. Приятно удивил. Такому развратному мальчишке не место среди светлокрылых. Твоё место здесь – с нами.

Он говорит, шепчет, ласкает меня, а я растворяюсь, тону…

* * *

Я сижу в кресле и любуюсь им – своим маленьким ангелочком. А он выгибается под руками демонов, дрожит, подчиняется ритму их движений, стонет.

От света и чистоты не осталось и следа. Тьма наполнила мальчишку. Его собственная, выпущенная из закоулков души, тьма. Да, очнувшись от дурмана страсти, он снова загонит её назад, и пастырь-совесть вновь начнёт грызть его. Но зубы пастыря коротки, ему не справиться с этой железной шкурой воли. Воли к жизни. Природной, звериной, изначальной.

Пресветлые учителя допустили ошибку, недосмотрели, недовоспитали. У неприступной двери, за которой спрятали тьму, оказался слабый засов. Но вот стержень – жизненный стержень – крепче многих. Идеальное сочетание. И такое редкое.

Ведь сколько его собратьев ломалось в самом начале. Они не выдерживали, умирали, только лишившись крыльев, не переносили даже мысли существования без них. А те немногие, что выживали, неизменно сводили счёты с жизнью, как только эта возможность улыбалась им.

И лишь он – Меирэль – смог справиться. Физически слабый, неумелый, ещё совсем мальчишка, а смог. Самородок в куче песка. Я уже почти не надеялся отыскать его. Не надеялся, но искал.

Поэтому сейчас, глядя, как мои верные ученики обучают малыша, я улыбаюсь. Потому что с каждым вздохом, с каждым стоном он приближается ко мне, всё шире открывая ворота своей тьмы.