Читать книгу Горько-сладкий - Юлиана Руслановна Гиндуллина - Страница 8

Грим стоит вместе с ребятами в шеренге и держит гладиолусы. Перед ним снова проходят взрослые парни, девушки, весело улыбаясь и шутя на ходу. Почему он не такой, как они? Его радовало одно: Грим одет почти так же, как и старшеклассники. Черно-белая форма. Хоть что-то приближает его ко взрослым.

Он ощущает на себе восторженные взгляды мамы, Ирмы и Фрэда. Они стоят напротив, машут ему. Ирма просит улыбнуться для фотографии, но Гриму не хочется. Он нашел занятие интереснее. Рядом стоит совсем маленькая девочка, которой он закрывает глаза гладиолусами. Боковым зрением мальчик видит, как еще немного, и она заплачет. Это Мира. Он успел вытянуться и обогнать ее в росте. Теперь они будут учиться в одном классе. Грим сможет раздражать ее, ведь от былой симпатии не осталось совершенно ничего. Ему хотелось больно ущипнуть ее за веснушчатую щеку, отрезать ножницами огненно-рыжие волосы или испортить ее милую школьную форму.

Однако он решил остановиться на гладиолусах. Грим специально заслоняет ей вид цветами, двигаясь одновременно с ней.

– Что ты делаешь? – Пискнула Мира.

– Не ной, – спокойно отвечает Грим и улыбается дьявольской улыбкой. Серые глаза холодно сверкают. Мира так испугалась его грубого голоса, что не удержала бойкую слезу и уронила ее на белые пышные розы.

– Пожалуйста, не обижай меня! – Взмолилась девочка. Увы, Грим промолчал и не изменил положения своих гладиолусов, мешая Мире.

Так продолжалось всю линейку. Выступали учителя и выпускники, пелись песни, читались стихи. Что еще добавить? Все по традиции. Конечно, для первоклассников это новшество, торжество великого масштаба, но Гриму интересно только дразнить Миру. В нем все еще кипела обида за прошлое, то предательское отношение с ее стороны. Он еще никого так ненавидел, как он выражался. Знал ли он значение этого слова? Приблизительно, так что особой ошибки нет. Так вот, он ненавидел Миру все это время, а когда узнал, что она будет его одноклассницей, то сразу же начал придумывать пакости на ее счет. Грим восторгался ее испуганными глазами, сила бушевала в нем, выплескиваясь наружу недобрым огнем.

В нем играет азарт, огонь набирает обороты. Наконец все расходятся. Мира спешит уйти подальше от обидчика, но Грим проворнее. Он незаметно оказывается рядом с ней и больно щипает за руку.

– Ай!

– Чтоб больше не жаловалась своим родителям. – Грим грубо взял ее за локоть, сильно сжал нежную светлую кожу, оставив алые следы.

– Не трогай меня! – Умоляет бедненькая девочка. В ее голубых глазах стоят слезы, готовые прыснуть. Ее сердечко невероятно быстро стучит, хочет выпрыгнуть из груди, но не может.

Она вспомнила, как Грим был ее мужем. Надо было дружить с ним дальше, но мама не разрешала. Говорила, что он не пара. А сейчас Грим вселяет в нее дикий ужас.

– Иди домой, обезьяна.

Мира в спешке хотела убежать, но Грим поставил ей подножку. Девочка вылетела вперед, упав лицом в букет роз. Ее белые колготки побагровели на коленях, а лицо покрылось маленькими порезами от шипов цветов.

К ней сразу подбежали родители, начали протирать лицо от слез, ведь она очень громко плакала. Мире так обидно, что она не может даже толком объяснить маме, что случилось.

Грим пожал плечами и улыбнулся очаровательнейшей улыбкой. Ему так понравилось, как она упала. Прямо плюхнулась перед всеми. Как будто он пришлепнул муху тапочком. Ему снова вспомнилось, как он оторвал голову игрушечному динозавру. Также просто, не жалея о последствиях.

– Грим! – Зовет его Ирма. Мальчик радостно подбегает прямо в ее объятья. Раньше он не любил этого, но теперь просто не мог без ее ласковых рук.

– Я теперь школьник, – гордо произносит Грим.

– Да, у тебя новая жизнь, малыш. – Фрэд потрепал мальчика по голове.

Грим подходит к маме и получает новую порцию объятий.

– Ты же не подарил цветы своей учительнице!

– Мам, можно мне их тебе подарить?

– Грим, волчонок, послушай меня и иди уже дари, – с улыбкой произносит Филадельфия.

– Ну ладно. – Нехотя поплелся он к своему первому классу. По пути мальчик увидел Милу на руках папочки. Она все еще плакала, и это приносило дикое удовольствие Гриму.

– Я – Сара. Теперь ваша учительница. Каждый день будем видеться. Научимся читать и писать. Надеюсь, вы все послушные и хорошие.

«Да, да, да, буду я тебя слушаться», – подумал Грим.

Он решил быстрее подарить цветы: не терпелось уйти домой. Подойдя к Саре, Грим почувствовал неприятный запах пота. Он вообще привередлив к запахам, сам все еще пользуется духами, подаренными Ирмой. Мальчик грозно посмотрел на классную руководительницу и заметил мокрые пятна у нее на подмышках. Сама женщина полного телосложения, средних лет. Волосы убраны в слишком тугой пучок, от этого складывалось впечатление, что она лысая. Гриму интересно, где она находит одежду таких больших размеров. Учительница смуглая, с родимым пятном на щеке. А в глазах что-то непонятное, будто жалость ко всему.

Собрание первоклассников проводится на улице, лето не хотело отдавать детей в холодные руки осени. Рядом с Сарой стоит парта, нагруженная букетами цветов. Грим поймал себя на мысли, что ему все еще не хочется дарить гладиолусы.

– Здравствуйте, это вам, – нехотя начал Грим, протягивая цветы учительнице.

– Ого, какой взрослый мальчик! Сам подходит и дарит. А где твои родители? Как тебя зовут? Давай-ка познакомимся, – доброжелательно отвечает Сара. Она обнимает Грима, и мальчик отодвигается в поисках спасения от запаха ее пота. К своему удивлению, он замечает над ее верхней губой тонкую полоску черных усов. Его чуть не стошнило, ведь его всегда окружают красивые женщины. Он сразу вспомнил об Ирме и маме. Да, что тут говорить. Даже у Фрэда все гладко.

– Меня. – Удалось ему отстраниться от Сары, а точнее вытолкнуть себя из ее объятий. – Грим зовут.

– Аааа, хорошо-хорошо. Завтра я жду тебя в 101 кабинете. Это будет наш класс. Первый этаж. Тебя встретят старшеклассники, хорошо? С собой возьми пять тетрадок, прописи и учебники. Я еще напишу твоей маме, хорошо? – Буквально щебечет Сара. Грима начинает раздражать ее обильное «хорошо». Она слишком быстро говорит, мальчик и не думает запоминать все сказанное ею.

– Извините, Сара, – перебивает ее чья-то мама. Грим облегченно отдает злосчастный букет и собирается уходить к семье. – Моя Адель сегодня несла звонок на плече старшеклассника…

– Да-да!

– Так вот, а на последнем звонке может тоже она понесет?

– Нет, на последнем звонке должна быть уже не ваша девочка! – Вмешивается другая мама. Рядом стоит дочка с косичками до пояса.

– Но моя Адель лучше всех подходит для этого. Она танцует у меня, у нее прекрасная осанка. Я просто говорю, что так будет изящнее, красивее! – Она мельком взглянула на раненую Миру, намекая на то, что бывают и такие замарашки.

– Успокойтесь, мамочки. До последнего звонка еще уууйма времени! И на плече будет та девочка, которая будет хорошо себя вести и учиться. – Сара подправляет гору своих букетов.

Грим наконец отошел на такое расстояние, чтоб не слышать споров. Он не понимает, зачем нужны мероприятия, суета, красивая и неудобная одежда, кучи цветов. Через несколько дней потухшие цветы украсят лишь мусорные баки. От праздничной ауры ничего не останется. Кто-то говорит, что главное – воспоминания, но Гриму не хочется думать об этом.

– Сара, сказала, что тебе напишет.

– Ладно, напишет, так напишет. Сейчас мне пора на работу, снова допоздна. А ты иди, отмечай с Фрэдом и Ирмой. – Филадельфия чмокает Грима в щечку и убегает, перекинув сумку через плечо. Мальчик только видит ее сверкающие ножки в изящных туфлях на каблуке. Он редко ловил ее дома, но всегда старался расчесать ей волосы, укрыть одеялом, дать отдохнуть одним словом. Сейчас она уже не поднимала на него руку, Грим повзрослел. Хотя на данный момент чуть не всплакнул от того, что Филадельфия так быстро убежала. Ему не хватает ее внимания. Очень. Все свое время Грим один, но Ирма и Фрэд стараются выхватить его из замкнутого круга.

– Ну что? Сначала поработаем, а потом уже и развлечемся, да? – Перебивает мысли Грима Фрэд.

– Да! Поработаем! – Радуется Грим. Совсем недавно он начал помогать собирать деньги с пассажиров автобуса. Своего рода кондуктор. Грим сразу вообразил себя взрослым, способным зарабатывать человеком. Оставляя себе пару десятков рублей, мальчик гордился возможностью получать кое-какие, но деньги.

– Я с вами поеду. Просижу весь ваш путь, а потом мы отметим.

– Да, Ирма, займи только нормальное место, чтоб не светило солнце, – предлагает Фрэд. – А тебе скучно не будет? Мы же допоздна.

– У меня в сумочке книги, которые давно хотела прочитать, не волнуйтесь за меня.

Фрэд оставил автобус во дворах, рядом со школой. Грим быстро переоделся в трико и светло-розовую футболку, а Фрэд напялил джинсы и просторную рубашку.

Автобус начал свой путь. Ирма устроилась удобнее в самой тени автобуса, держа в руках толстую книжку. Грим знал, что она читает «Войну и мир», потому что постоянно говорила об этом чтиве. Мальчик смотрит, как светлый локон волос непослушно выбивается и начинает мешать чтению. Ирма сначала сдула помеху, а потом взяла прядку тонкими пальцами и убрала за ухо, оголив участок шеи. На ней светло-голубое платье, как обычно до самого пола и с длинными рукавами. Однако ее плечи обнажены, кожа отливает легким серебром.

Грим уже довольно долго наблюдает за Ирмой, это стало неприлично. К выходу приближается женщина с ребенком и передает деньги юному кондуктору, но он и не думает отвлечься от зрелища. Тогда пассажирка громко говорит:

– Возьмите, пожалуйста!

Это обращение буквально выбивает из колеи Грима. Волшебный образ читающей Ирмы испаряется, а перед ним появляется уставший вид молодой мамочки с ребенком на руках.

– Ой, простите! Вы на следующей выходите? – Реабилитируется мальчик.

– Да нет же. Сейчас выхожу, – нервничает женщина.

– Фрэд! – Кричит Грим, хотя водитель прекрасно слышит. – Здесь останови.

Автобус затормозил. Двери открылись. Мама тяжело спустилась по ступенькам, держа в охапке ребенка. Гриму показалось странным, что такая молодая девушка выглядит устало, и он бы даже сказал некрасиво. Джинсы спадают с бедер, виднеются трусы молочного цвета, кофта потрепанная и будто на размера три больше. При этом она в неудобных босоножках на высокой горке и в ярко-розовых носках. Когда автобус поехал дальше, образ этой пассажирки мгновенно исчез из головы Грима.

Мальчик продолжил собирать деньги за проезд, почти всегда разглядывая пассажиров. Обычно некоторые хвалили Грима, что он в таком юном возрасте помогает своему дяде. Фрэд всегда расплывался в довольной улыбке, когда слышал эти слова. Будто хвалили сына. Через часа три Фрэд дал подзатыльник Гриму, чтоб тот обратил на него внимание.

– Малыш! Надо заморить червячка. – Он начинает копаться в бардачке и достает оттуда большой сверток. – На вот. Ирме тоже передай, а то зачиталась, небось. Твоя мама испекла пирожки с капустой. Пахнет очень вкусно. Только не споткнись, ладно?

Грим сразу же присел рядом с Ирмой и закрыл ее книгу. Девушка ласково улыбнулась, а потом взяла пирожок. В это время в автобусе почти никого не было, поэтому они могли спокойно есть, не переживая за пассажиров. Хотя, Гриму не особо-то подходило слово «переживать». Он почти никогда не думал о поступках или проступках.

– Ну, ты и замарашка.

– А че? – Спрашивает с набитым ртом Грим. Его губы покрылись блестящим жиром, блеск также коснулся и рук мальчика. Из уголка рта торчал кусочек капусты.

– Ни «че», а что. Это, во-первых, а во-вторых, надо пользоваться салфетками хоть иногда. – У Ирмы наготове уже лежат эти спасители гигиены. Она взяла салфетку и протерла рот Грима, потом и ручки. Затем нежно чмокнула в щеку и засунула салфетки в мешочек. Грим взял его и выбросил в открытое окно. Ирма сразу же начала ругать его. Ее бледные щеки покрылись румянцем, в глазах появилось подобие гнева, но уже все знали, что злиться она не умеет. Поэтому Ирма лишь немного повысила голос, чтобы казаться строже.

Уже темнеет. Грим видит, как постепенно зажигается свет в многоэтажках, пустеют улицы. Он не понимает, почему люди уходят ночью домой? Ведь в это время так красиво. Все светится, хоть и темно. Ему нравилось наблюдать, как улица затухает, но это не повод затухать и людям.

– Почему никого нет на улице? – Спрашивает Грим.

– Потому что люди должны спать и набираться сил перед рабочим днем.

– Зачем?

– Как это зачем? – Недоумевает Ирма. – Затем, чтобы утром быть веселыми и энергичными. – Она все еще не могла забыть то, как Грим выбросил мусор в окно, поэтому разговаривала немного раздраженно.

Грим начинает припоминать пассажиров. Они не кажутся ему энергичными, но он решил промолчать. Ирма итак какая-то другая, а тут он еще собрался спорить.

– Ты просто маленький. Не все понимаешь.

– Какой маленький? Он уже работает со мной, – вмешивается Фрэд. Грим посмотрел на дядю с благодарностью и поскакал к нему. Он сел ему на колени, чтобы тоже «порулить».

– Эй, это ведь опасно! – Спохватилась Ирма. При крике ее голос становился писклявым, но все еще милым.

– Да все нормально. Уже никого нет. Все путем. Малыш только посидит у меня на коленях, ну, и руль подержит чуток.

Так всегда. В конце дня Фрэд усаживал Грима и вел автобус на базу. По пути он выкуривал сигарету в открытое окно. Мужчина держал руль одной рукой, а Грим двумя. Ирма впервые ехала с ними так поздно, куда же привезет их автобус. Уж точно не на базу.

Они подъехали к заброшенному дому на окраине города. Казалось, его уже пора снести, но какая-то жизнь теплилась в домишке.

– Так, тут, наверное, бомжи живут, – начала тревожно Ирма. Они стояли около двери дома. Точнее то, что было когда-то дверью.

– Ну и что?

– Познакомимся с ними. Ирма, не бойся. – Добавил Грим. На самом деле он сам боится столкнуться с ними, но не покажет же он вида.

– Давайте быстрее! – Резко прервал их беседу Фрэд. Будто он чего-то остерегался. Он закинул Грима себе на спину, а Ирму взял за руку.

– Чего ты так торопишься? – Удивляется Ирма.

– А чего тут мешкать?

Они проходят через коридор с оголенными стенами. Пахнет сыростью и бедствием. Словно тонешь в тоннеле сыпучего песка безнадеги. Грим крепче прижимается к Фрэду, его вьющиеся волосы падают на лоб, заслоняя «живописные» виды. Однако кое-что он замечает. В углу, под газетами, лежит что-то большое, похожее на бегемота. Недавно они с Ирмой смотрели картинки животных в книге «Я познаю мир». Фрэд добавляет скорости и крепче сжимает руку девушки, Ирма даже пытается высвободить ее, но мужчина не отпускает. Они проходят через коридоры, покрытые газетными листами, на несколько мгновений запахло мочой, затем снова тот запах безнадеги. Увы, чередование запахов продолжалось, а пейзажи дома никак не менялись. Все одинаково. Трещины таранили потолок черными грубыми полосами.

Ирма не может понять, что происходит. Почему Фрэд так напряжен. И вообще вся ситуация выглядит подозрительно. Она вдруг понимает: сейчас она блуждает по заброшенному дому с бомжами (с одним уж точно, похожим на «бегемота»), рядом водитель автобуса, которого она не очень-то хорошо и знает, да еще в придачу первоклассник, крепко прижавшийся к Фрэду. Ирма всегда смотрела фильмы ужасов с мыслью «почему главная героиня такая тупая, я бы на ее месте не открывала дверь!» Однако на деле она оказалась такой же. Ее тревожные мысли прервал Фрэд, который радостно произнес:

– Вот и все! Что? Испугались? Умею я придумать аттракцион, да?

– Не очень смешно! Зачем нужно было нагнетать обстановку?

– А что такое нагнетать?

– Грим, это значит, делать напряженнее, невыносимее. В общем, это плохое слово, – ласково ответила Ирма.

– Ладно уж. – Почесал затылок Фрэд. – Что-то не подумал. Зато сейчас вам все понравится. Я ведь реально думал, что оцените.

– Мне понравилось кататься на тебе! – Грим попытался успокоить Фрэда. Если так подумать, то ведь действительно получилось неплохо.

– Ну как всегда, Грим без ума от Фрэда.

– Да не дуйся ты!

– Я спокойна. Просто обычно не хожу по таким местам. – Ее светлый локон снова выбился из строя, бушевал вместе с хозяйкой. Ирма быстренько убрала за ухо его, будто заткнула голос бунтаря.

– Ты обычно дома сидишь и книжки читаешь. А жить-то надо сейчас! Молодая такая, эх, мне бы твои годы. Я вот взял бы себя, свои двадцать… сколько тебе?

– Один, – буркнула в помощь.

– Двадцать один! Боже, ты такая юная! Взял бы я себя и свои двадцать один год и наколол бы себя татуировками, позвал бы пацанов гонять на тачке по стране. А ты… Тьфу тебя! – Разочарованно проговорил Фрэд.

– А деньги откуда?

– Снова эти деньги. Снова проблемы. Молодость на то и дана, чтобы не думать о последствиях. Чтобы просыпаться утром, фиг знает где, и думать, что больше никогда в рот рюмки не возьмешь, а потом снова выпиваешь. Чтоб горело в тебе, понимаешь? Горело, чтоб все!

– Вот вам вроде пятьдесят с чем-то, а ведете себя, как ребенок. – Ирму начинало задевать поведение Фрэда. Он постоянно ее отчитывал за «пассивный» образ жизни. Да еще и Грима завлекал. Мальчик слушал дядю с полным восхищением, его серые, почти голубые, глаза готовы были взорваться фейерверком. – Вы можете сейчас взять и уехать далеко. Что же мешает?

– Ты ведь многого не знаешь, девочка. А я учу тебя. Я свое отпрыгал уже, – грустно ответил Фрэд. Его огонь на момент погас, но взглянув на Грима, мужчина снова ободрился.

Повисло неловкое молчание. Повеяло теплым ветерком, словно лето выдыхает последние жаркие деньки. Послышался шелест еще «одетых» деревьев. Листва шептала колыбельную вечернему городу за пыльными окнами.

Ирма сделала еще несколько шагов и поняла, что стоит перед красивейшим цветником. Кругом комнатные растения. Здесь запах совсем другой. Словно в середине затхлого дома цветет вечная жизнь. Оазис среди черного злого мира.

– Идемте сюда, – произнес довольный Фрэд. Он повел ребят к диванчику в середине цветника. – У меня еще есть свечи. Хотите романтики? – Он подмигнул.

– Фу! Что мы, как девочки?

– О! Я хочу романтики! – Защебетала Ирма. Она начала хлопать в ладоши, топая маленькими ножками. Совсем малышка.

– Слово девушки – закон. Запомни, Грим. – Фрэд подошел к шкафчику и вытащил коробку с обычными свечами. Их было штук десять. Он расставил их в форме сердца на полу. Точнее, ему помогла Ирма. Он не мог сделать ровную фигурку.

– Как красиво! – Радуется Ирма. – Помнишь, Грим, я рассказывала тебе сказку про волчонка?

– Да. Про то, как все искали золотой камень и убивали друг друга.

– Так вот. Этот цветник красивый и есть золотой камень, а темный лес – это весь дом.

– Как?

– А так. Камень ведь признавал только хороших существ. А это место хорошее, я чувствую. Несколько минут назад, там, нам ведь было страшно? Признай. А ты у нас волчонок в любом случае, как и в сказке – чистое существо. Делаешь только добрые поступки. – Ирма ласково погладила его по кудрявым волосам и притянула к себе, чтобы прижать к груди.

Грим удивился сказанным словам, ведь он всегда считал себя антиподом волчонка из сказки. Он вспомнил случай с Чарли, как он грубо тряс его за плечи и довел до истерики, как часто отрывал головы игрушкам, в том числе и динозавру. Да даже сегодня он издевался над Мирой. А что самое интересное: он ни о чем не сожалел. И подумал, что волчонок из сказки из него никудышный.

– Фрэд, как ты нашел это место? – Поинтересовалась Ирма. Она зажгла свечки зажигалкой и принялась рассматривать фиалки. Сама была, как цветок, в красивом платьишке. Девушка нагнулась, чтобы вдохнуть аромат.

– Так, это у нас местная достопримечательность. Все в округе знают про цветник. Каждый раз здесь разные хозяева, так сказать, – промямлил Фрэд.

– А, даже так. – Отвлеклась от цветка Ирма и посмотрела на него. Ее сердце готово кружиться от такого местечка. Она будто попала в книгу, в тайное место главных героев. – Давайте, это будет НАШЕ место?

– Это как? – Не понял Грим.

– Об этом месте будем знать только мы, ну и местные жители. Будем приходить сюда и устраивать празднички. Надо привести еще Филадельфию, – начала тараторить Ирма.

– Стоп-стоп. Ты куда разошлась? – Встрял в ее мечты Фрэд. – У меня нет времени вас сюда водить.

– Ну, пожааалуйста, – настаивает Ирма. Ее светло-голубые глаза умоляюще смотрят на Фрэда.

– Нет.

– Ну, хоть иногда, пожалуйста.

– Пожалуйста, – вмешался Грим и взял за руку Фрэда.

– Боже, ладно, посмотрим, – буркнул мужчина. Он не смог устоять от прикосновений маленькой ручки.

– А теперь давайте еще посидим тут! – Ирма так воодушевилась идеей, что постоянно хлопала в ладоши. Девушка уселась удобнее на диванчике, взяла дочитывать «Войну и мир».

– Как обычно! Давай лучше потанцуем, а?

Фрэд не стал слушать ее отказа, просто взял Ирму за талию и закружил. Девушка сразу засмеялась. Грим наблюдал за тем, как блестят глаза Ирмы. Он хотел присоединиться, но заметил рядом с фиалками червяка. Грим взял насекомое и начал крутить, вертеть во все стороны. Затем просто разорвал пополам. Он сам не ожидал, что так легко порвет червячка. Грим бросил его на пол и побежал к танцующим.