Читать книгу Куклы для Безликой - Юлия Алексеевна Гусарова - Страница 6

Осборн покинул номер 16. Он направился к грузовому лифту, собираясь подняться на пятый этаж отеля. Там расположен его кабинет, бывший ранее в собственности отца.

Рядом с кабинетом, прямо напротив, спальня Осборна. Туда ему нужно заглянуть и переодеться в чистую одежду. От грязной необходимо избавиться. Он выбросит ее в ящик в стене ванной. Этот ящик похож на отверстие мусоропровода, только он не для мусора, а для грязных вещей. И ведёт он в прачечную на первом этаже.

Проходя мимо двери десятого номера, Осборн подошёл к ней и игриво постучал костяшками пальцев.

– Леона, ты, кажется, за дверью? – спросил напевая Осборн. Он не знал наверняка, там она или нет. Он сказал это наугад.

За преградой что-то брякнуло. Послышались испуганные тихие шаги. Девушка оказалась там. Но сейчас она испуганно отходила в глубь номера.

– Леона, сладкая моя девочка, я не забыл о тебе. Я голоден, Леона… – он проговорил последние слова более грубо, словно издавая утробный рык. – Скоро, дитя мое, скоро.

Тишина была ему ответом. Но он чувствовал что она плачет. И это ему нравилось. Он резко дернул ручку двери, пугая свою пленницу ещё больше. А после ушел, оставляя за собой страх.

* * *

Осборн вошёл в кабинет. Он уже переоделся в костюм, который можно назвать странным: черный кожаный сюртук-плащ с зауженной талией. В дополнение к нему, плечи покрывала черная пелерина из легкой шерстяной ткани. Сам сюртук-плащ полностью застегнут на медные пуговицы, на манер шинели. Под этим вычурным плащом была лишь шелковая белая рубашка, да темно-коричневые брюки. Ботинки он сменил на подобие армейских берцев. От запаха свиной крови он избавился ароматом одеколона Иманети.

В первый раз за несколько месяцев он вошёл в кабинет отца. Раньше, при его жизни, Осборну не особо разрешалось посещать его. Потому что там отец работал, решал финансовые вопросы, совершал выгодные сделки. А Осборна считали неспособным и глупым, поэтому отец редко, можно сказать почти никогда, не звал сына к себе. Да и Осборн сам не очень то туда и рвался. Всякий раз, когда отец приглашал сына к себе, он раздражался на единственного наследника. Иногда, когда Осборн вёл себя слишком заносчиво, отец швырял в него что-нибудь обязательно бьющееся. Будь то граненые бокалы из-под виски, бутылки этих самых виски, ну или целый хрустальный графин.

Осборн низменно увертывался, и мысленно проклиная отца, выслушивал его нудные речи.

Теперь, когда главы семьи нет, этот кабинет в полном его распоряжении. Но уничтожать что-либо или менять в обстановке, он не станет. Пусть все здесь напоминает ненавистного покойника. И пусть вещи отца, содержащие в себе частицу его прошлого, удерживают его призрак, который, возможно, не покинул этот отель.

Кабинет напоминал комнату богатого барона. Высокие арочные окна, два, напротив двери. Они завешаны тяжелыми портьерами темно-бордового цвета. Стол из красного дерева, стоит прямо перед окнами. Два изогнутых кресла в синем бархате, стоят напротив стола. По левую сторону от двери книжный стеллаж из того же красного дерева. Стены обшиты панелями из тика. В кабинете царил торжественный и прохладный полумрак, поэтому Осборну пришлось нажать на кнопку выключателя люстры, висевшей по центру кабинета.

Зажегся приятный, мягкий и уютный свет. И сразу на глаза Осборну попались три вещи, осиротело лежащие на столе. Первое, это письмо. Скорее всего, его писал отец, когда думал о последних словах, которые так и не сказал своему сыну при жизни.

Второй вещью была музыкальная шкатулка из чёрного дерева.

А третья вещь, ещё одна чёрная шкатулка, но украшена резными фигурами, сомнительно напоминающие глаза. Скорее всего, в этой шкатулке содержится ключ от запертой залы на подвальном этаже.

Осборн прошёл к столу и взял письмо. Он распечатал конверт и вынул лишь один лист бумаги. Да и тот оказался скуден на информацию. Значит отец настолько его ненавидел, что посчитал своим долгом написать так мало своему сыну. И не добавить слов утешения, или извиниться за свое суровое и холодное отношение.

«Ненавистный мой сын. Я никогда тебя не любил. Я презирал тебя. Ты будешь страдать всю свою последующую жизнь. А чтобы она была для тебя горше яда, я завещаю тебе уродливое наследие – весь этот проклятый отель, и, ключ, который откроет тебе ещё большую бездну страданий.»

Вот и все что там написано. Осборн вздохнул, и, порвал письмо пополам. Он сожжет его после изучения ключа и музыкальной шкатулки.

Когда он открыл шкатулку с ключом, он вынул из ее недр, пахучих ладаном, черный ключ. На ключе серебром выгравирован перевёрнутый треугольник и буква «M». А также под ним снова очертания глаза.

Спрятав ключ в карман, Осборн взял в руки музыкальную шкатулку. Он открыл ее крышку. Заиграла до боли знакомая мелодия. Тихая, но такая манящая. Успокаивающая. Ее напевала ему мать, когда убаюкивая, укладывала спать. Та самая печальная колыбельная. От этой мелодии, сердце Осборна закололо. Он прижал правую руку к груди и тихо разрыдался, шепча имя матери – Вивьен.