Читать книгу Ассорти по-домашнему - Юлия Чаглуш - Страница 4

Первое смс пришло в полшестого утра от мамы: «Дорогая, поздравляю с юбилеем! Здоровья тебе, оно сейчас пригодится! А всё остальное у тебя уже есть!» С трудом разлепив глаза после трёхчасового забытья (сном это состояние назвать язык не поворачивается), пытаюсь вникнуть в суть сообщения. Получается плохо. У кого юбилей? У меня? Только же был вроде? И сколько же мне стукнуло? Сколько?!

В больничной палате тихо. Соседки мирно сопят на своих койках, а сквозь прикрытые жалюзи только-только забрезжил рассвет. «Вот тебе и сорок, мать. Живи теперь с этим», – первая осознанная мысль, которая пришла мне в голову, разорвала дремлющий до этого времени мозг. Рубикон перейдён. Прошло полжизни и это в лучшем случае. Пора закутываться в саван и потихоньку ползти в сторону кладбища. А ведь как хорошо всё начиналось!

Мне пять лет. Уже с утра по всему дому разносятся умопомрачительные ароматы. Принюхиваюсь. Пирожки с мясом, варёная картошка, курица, всё, что я люблю! Дверь в детскую внезапно распахивается и улыбающиеся родители наперегонки целуют меня в обе щеки: «С днём рождения, доченька! С твоим первым юбилеем! Будь счастлива!» Я ещё плохо соображаю, что это за юбилей такой, но чувствую себя уже совсем взрослой. Папа протягивает мне огромный пакет, внутри которого лежит… школьный портфель! Настоящий, кожаный, с замочком. Дыхание перехватывает от восторга! Я – почти школьница! Мама говорит, что до школы ещё два года, но я не понимаю, насколько это долго и думаю, что уже вот-вот.

Днём пришли гости. Все с подарками. Наборы для рисования, книжки с картинками, альбомы, пластилин, краски и даже импортная кукла. Она умеет открывать и закрывать глаза. Рук еле хватает, чтобы унести всё это добро.

Уже вечером, «откатав» обязательную программу для дорогих гостей: декламацию стихов Чуковского и Барто с табуретки и исполнение два раза на «бис» хита «Что тебе снится, крейсер «Аврора»?», сижу под большим, накрытым столом в гостиной. Втихаря таскаю колбасу из тарелки, что стоит на краю, и с замиранием сердца рассматриваю игрушечного пса с пультом управления. Роскошный подарок привёз дедушка из-за границы. Родители, молодые и счастливые, весело хохочут и поднимают тосты за здоровье именинницы, гости рассказывают забавные истории, бабушка бегает в кухню и обратно с новыми блюдами, а полугодовалая сестрёнка сладко спит в соседней комнате. Мир огромен и ярок, жизнь вечна, а я держу в руках свою сбывшуюся мечту – белоснежного пса на пульте управления.

Мне десять. Дом полон орущих и диких детей, к еде почти никто не прикасается, все ждут чай и торт. Родители спрятались в ванной и молятся, чтобы четвёртый «Б» оставил в целости хотя бы несущие стены. А обои… Да бог с ними, с обоями, всё равно ремонт пора делать.

Бабушка, утратив последнюю надежду накормить «голодающих», выносит огромную тарелку с фруктами. Прозрачный виноград, тающая во рту дыня, алый и сладкий арбуз, ароматные яблоки нового урожая… И торт с десятью свечками! У меня так много желаний, как выбрать из них самое заветное? Ну конечно же, собака! Закрываю глаза и дую изо всех сил. Получилось! Все свечки погасли, а значит, мама с папой обязательно подарят мне щенка!

Когда с потолка начинает сыпаться штукатурка и соседи вежливо стучат по батареям, у взрослых кончается терпение и нас выгоняют на улицу. Весёлой гурьбой лихо скатываемся по лестнице и вырываемся из душной квартиры на волю. Свобода! Казаки-разбойники, прятки, «Зарница», пионербол, – игр столько, что и до ночи не успеть переиграть все. Ладно, продолжим завтра в школе на большой перемене.

Сентябрьский тёплый вечер неслышно спускается на землю, и мои гости, уставшие, но довольные, расходятся по домам. А я перед сном ещё раз перебираю кучу подарков, среди которых книги, набор для выжигания и даже микроскоп! Засыпаю счастливой, обняв своего плюшевого мишку. Ну, почти счастливой. Ведь собаку мне так и не подарили…

Пятнадцать лет. С утра закатила матери истерику. Блин, уже сорок лет женщине, пора своими делами заниматься, а она в мою жизнь лезет. Пусть нотации сестре младшей читает, мне уже не надо. Сама всё знаю. Ещё и этот никому не нужный день рождения. Юбилей типа. Кто их придумал вообще? О-о-о, снова орёт, чтобы я ей помогла на стол накрыть и с Рексом вышла погулять! Торжественно клянусь, что если вдруг доживу до сорока, никогда не буду такой, как мама! Никогда!

Двадцать лет. Празднуем с размахом в квартире у однокурсника Жорика. Его предки свалили на курорт и хата свободна. Правда, Жорик попытался сохранить от нас эту информацию в тайне, но его младший брат Володька растрезвонил об этом всем своим дружбанам во дворе, и участь квартиры была предрешена.

Закусон и выпивка куплены в складчину, подарки бесформенной кучей навалены в коридоре, из периодически жующего кассеты магнитофона плачет ждущий в ночи Влад Сташевский, бубнит что-то про ворону Линда, и утверждает, что счастье есть, DJ Грув.

Наконец техника не выдерживает душераздирающих эмоций хитов 90-х и падает в обморок. Но что нам до неё, мы и сами могЁм! На ближайшие три квартала вокруг звучит нашумевший шлягер «Сектора газа», переделанный в мою честь: «В этот день родили меня на свет, мне сегодня двадцать лет!» Старушки на лавочках крестятся и зовут участкового, голуби в радиусе двух километров падают замертво, а пьяный сосед под окном восторженно шепчет: «Это сколько ж надо было выпить?!»

Ближе к ночи страсти утихают и наступает время медляков и задушевных разговоров. Гости пьют «Ленивую Мэри» – закусывают водку помидором и ведут светскую беседу на предмет того, как не вылететь из универа с четырьмя хвостами. Из реанимированного Жориком магнитофона Алексей Глызин жалуется на погоду в каком-то Сорренто, а Володька, крепче чем нужно обхватив меня за талию, бубнит, что поступил в Суворовское училище и мечтает стать офицером. Мне на это плевать, потому что, во-первых, у меня есть Сашка и мы скоро поженимся, а во-вторых, Володьке всего шестнадцать и он ещё сопля зелёная.

Придя домой под утро, падаю на кровать и засыпаю как убитая. Мать что-то пытается внушить мне про ум, честь и совесть, но я её уже не слышу. Мне снится Глызин в офицерской форме и ворона, почему-то говорящая голосом Грува: «Счастье есть!»

Двадцать пять. Что значит: «Уже было пять лет назад»?!

Мне тридцать. Старость подкралась незаметно. Уныло думаю про себя, что пошёл, страшно представить, четвёртый десяток и, разделывая праздничного гуся с яблоками, тоскливо вторю Добрынину: «У Светки Соколовой день рожденья, ей сегодня тридцать ле-е-ет…»

Запыхавшийся муж, всеми правдами и неправдами улизнувший домой со службы пораньше, торжественно вручил мне огромный букет, чмокнул в щёку и понёсся накрывать на стол. Время «Ч». Начинают подтягиваться гости. Первыми приходят родители. У папы в руках цветы, у мамы – торт и конверт. Говорят, что свечки стоят дорого, поэтому вот тебе деньгами, доченька. Люблю их.

Свекровь, святая женщина, подарила тонометр. Уверяла, что вещь нужная и в хозяйстве пригодится. Я согласно кивнула и отдала его сыну, который крутился рядом, постоянно таская красиво разложенную колбасу из тарелки.

Погрузневший Жорик отказывается пить водку и налегает на коньяк. Его новая жена делает страшные глаза и рассказывает, как они прекрасно отдохнули в Турции. Зовёт с ними на следующий год.

Младшая сестра в бешеных количествах поглощает солёные огурцы и селёдку. Так я узнаю, что скоро стану тётей. Мама плачет от радости, папа – из солидарности.

Не спеша тянутся застольные разговоры, день клонится к закату, сын, налопавшись колбасы и запив её газировкой, заснул в нашей спальне. Ну что ж, юбилей, кажется, удался. Да и жизнь вроде…

А сегодня мне сорок. Я лежу в больнице, очень скучаю по своему дому и тихонько плачу в подушку, стараясь не разбудить соседок по палате…

– Ты чего ревёшь? – пожилая санитарка, неслышно подойдя к койке, легонько трогает меня за плечо.

– Домой хочу… – всхлипываю я.

– Так завтра выписывают уже, не раскисай. Сейчас не о себе нужно думать. Большая уже, а плачешь как маленькая, ей-богу!..

Мне вдруг становится стыдно за свою слабость, я торопливо вытираю слёзы и виновато шмыгаю носом.

– Ну, ничего, бывает. Это гормоны шалят, – успокаивает меня добрая женщина. – Вставай, умывайся, сейчас принесу, уже плачет, слышишь?

Я подхватываюсь и шлёпаю к умывальнику, а в коридоре уже слышны возня, шарканье, скрежет каталок и громкий голос дежурной медсестры: «Так, мамочки, время кормления, разбираем своих!»

Сегодня мне сорок лет. Мир огромен и ярок, жизнь вечна, а я держу в руках свою сбывшуюся мечту – дочь. И у нас с ней всё только начинается…