Читать книгу Ледышка на солнце - Юлия Чёрная - Страница 3

– С чего ты взял, что я – красивая девушка? – развеселившись от собственных мыслей, Изольда вывернула его комплимент, словно прощупывая почву – как новый знакомый отреагирует на подобное? Потеряется, станет разубеждать, начнёт сыпать другими? – Может быть, я старая и страшная?

Но Константин, к её великой радости, не потерялся. Он явно принял игру и продолжил в том же духе:

– Ну-у, – деланно задумчиво протянул он. – Только молодая и красивая девушка так легко станет утверждать, что она старая и страшная, – уверенно заявил следом, не скрывая насмешливых ноток в голосе. – Если бы ты и впрямь была молодящейся тёткой, то ни за что на свете не назвала бы себя старой. А если того хуже – страшной, то не стала бы даже употреблять это слово. Загнула бы что-нибудь про внутреннюю красоту и тонкую душевную организацию.

Изольда искренне рассмеялась таким рассуждениям собеседника, чего тот, похоже, и добивался.

– А понятие «сарказм» тебе знакомо? – отсмеявшись, спросила она.

– О да! Более того, перед тобой самый настоящий эксперт в области сарказма, – напыщенно заявил он. – Я чувствую и распознаю все его оттенки и нюансы, и то, как ты произнесла своё «старая и страшная» говорит только о том, что это всего лишь – извини! – имитация сарказма.

– Имитация сарказма? Серьёзно?

– Абсолютно, – Константин был непробиваем, и она сейчас многое бы отдала, чтобы увидеть его глаза. Почему-то казалось, что в глубине взгляда собеседника резвится целый выводок хитрющих бесенят.

– Ну а ты? – задала Изольда встречный вопрос. – Значит, молодой и красивый?

– О! А вот это уже самый настоящий сарказм, – парировал он, ничуть не смутившись.

На что Изольда только легонько толкнула его плечо своим.

– Есть предположения? – с каверзными интонациями поинтересовался Константин.

– Нет, – Изольда на секунду задумалась. – Хотя… руки у тебя… – она припомнила, как ощупывала его плечи, в которых ощущалась твёрдость мышц, явно знающих, что такое нагрузки, – сильные.

Теперь смеяться настала очередь Константина.

– Ладно, принято, – молвил он. – А вообще, в человеке ведь главное не внешность, а внутренняя красота и тонкая душевная организация, – тут же выдал следом.

– Неужели всё так плохо? – притворно изумилась Изольда, и тут же прикусила язык – мало ли, вдруг действительно…

– Рыжий и с веснушками, – заявил ничуть не обидевшийся Константин, развеивая все её опасения. – Как тебе такое «плохо»?

Изольда на секунду представила рыжего и веснушчатого Хью Джекмана, и снова прыснула со смеху.

– Прости, пожалуйста, – попыталась она сдержать своё глупое хихиканье. – Это не то, о чём ты подумал. Я ничего не имею против рыжих.

– А я ничего не имею против того, чтобы девушке рядом со мной было весело.

Похоже, Константин был из тех редких лиц, что обладали замечательной чертой характера – здоровой самоиронией. Или лукавил, что тоже было вполне объяснимо. Ведь рыжий мужчина может быть вполне себе привлекательным индивидом, хотя редкий цвет волос, конечно же, накладывает определённый отпечаток на внешность.

Изольду вдруг посетила шальная мысль.

– А можно я тебя потрогаю? – выпалила она на одном дыхании, боясь, что стоит только допустить десятую долю сомнений, и она сразу же передумает.

– Кхм… Неожиданно, – удивлённо усмехнулся Константин. – И что именно ты хочешь потрогать?

– Тонкую душевную организацию, конечно же! – не растерялась Изольда. – И веснушки.

– Открою тебе секрет, – вкрадчиво поведал её собеседник, – наличие веснушек невозможно проверить на ощупь.

– А ещё называет себя экспертом в области сарказма! Сдались мне твои веснушки, – нарочито небрежно кинула она, чувствуя, как непроизвольно улыбается.

– Ладно, – согласился Константин. – Я полностью в твоём распоряжении. Только сильно не пугайся, – загадочно ухмыльнулся следом.

И что это могло значить?

Изольда, воодушевлённая его разрешением и раззадоренная таинственным «не пугайся», потянулась рукой, пока легонько не коснулась заросшей щеки Константина. Заросшей – это мягко сказано! Её пальцы нащупали самую настоящую бороду! Короткую, явно ухоженную, но всё же именно бороду, а не трёхдневную небритость. Интересно, это именно её она должна была испугаться?

Поражаясь своей дерзости, Изольда смелее пробежалась пальцами по щеке, затем скользнула выше, по скуле. Нащупала коротко стриженные виски, а выше – довольно длинные волосы, небрежно собранные на затылке. Чёрт! Похоже перед ней тот ещё модник! Не то, чтобы она была против всех этих хипстерских веяний, просто обычно её окружали мужчины с более классической внешностью.

Опустившись чуть ниже, к уху, Изольда обнаружила в мочке крохотную серёжку, а когда её рука переместилась ещё ниже, очертив мощную шею с подрагивающей от пульса жилкой и скользнув по ключице к твёрдой груди в открытой летней майке, она наткнулась на болтающийся на кожаном шнурке кулон в форме клыка.

– И татуировки, – скорее утверждала, чем спрашивала она, крутя в руке клык.

Константин рвано выдохнул, будто бы всё это время сидел, задержав дыхание. И Изольде тут же передалось напряжение, волнами исходящее от притихшего мужчины.

– Всё настолько предсказуемо? – чуть хрипловатым шёпотом ответил он вопросом на вопрос.

– Так есть? – переспросила Изольда.

– Это важно?

– Нет, не важно. Есть?

– Возможно, – уклончиво ответил Константин, внезапно перехватывая её руку, впившуюся в кулон, и притягивая к себе.

Изольда и опомниться не успела, как оказалась прижатой к песку немалым весом тела нового знакомого, как почувствовала его дыхание на своём лице, а требовательные горячие губы – на своих губах.

Дыхание перехватило. Мысли закружились в голове, путаясь, теряясь в вихре накрывших с головой ощущений. И она, лишь на секунду предавшись сомнениям, тут же прогнала их прочь и ответила на поцелуй. С жаром, с жадностью, упиваясь до невозможности острыми чувствами, что он ей подарил, срываясь куда-то за грань привычного и обыденного.

Ведь во сне можно всё! Всё, что в обычной жизни ты себе вряд ли позволишь…