Читать книгу Наследие. Часть 1 - Юлия Цыпленкова - Страница 2

Прислуга замерла в огромном замковом дворе и склонила головы, приветствуя своего господина и его летуна. Люди молчали – лорд Илейни не любил пустословия и преждевременного ликования, потому его челядь провожала господина в тишине, не спеша желать удачи – об этом они вознесут молитвы Огненным, как только ворота за лордом закроются. Только беловолосая женщина с черными глазами вышла вперед, ожидая, когда Риктор обратит на нее свой взор. В руках наложница сжимала оберег, желая повесить его на шею своему высокородному возлюбленному.

Лорд Илейни шел, подняв лицо к чистому небу, и на устах его играла легкая, даже мечтательная улыбка. Одну руку Риктор прижал к груди, туда, где был скрыт одеждой амулет с душой его матушки. Вторая покоилась на рукояти меча, увенчанной большим голубым камнем, по граням которого пробегали солнечные блики. Прислуга исподволь любовалась своим господином, чей пригожий облик сейчас, казалось, светился изнутри. И этот внутренний свет рождал надежду в людских душах. От этих игр зависело так много…

За спиной лорда неспешно шел дракон, вознеся высоко над землей свою большую голову. Из ноздрей его вырывались сизые струйки дыма, создавая образ устрашающий и величавый. Мощные когти постукивали по каменным плитам двора, хвост шуршал черной чешуей, сметая первые пожухлые листья, занесенные ветром в замок на утесе. Драконом люди тоже любовались. Он рос на их глазах, матерел, наливался мощью. Гор-ин-Сианлэй… Еще такой юный, но уже такой сильный и быстрый. Челядь верила, что даже ветер не может обогнать Гора. Он был самым молодым из драконов, участвовавших в Играх, но люди лорда Илейни ни мгновения не сомневались, что милость Огненных будет на стороне именно этого летуна.

– Господин, – торжественную тишину нарушил голос Нэми.

Риктор не повернул головы, прошел мимо женщины, застывшей с оберегом на вытянутых руках. Лорд понял, что хотела его наложница, но главный оберег был с ним всегда, и ни одна сила в мире не может сравниться с силой любви матери, готовой до последнего вздоха защищать свое дитя. Риктор поднял руку, на которой сверкнул браслет подчинения дракона, и Гор замер на месте. Рука медленно опустилась, опустился на землю и дракон. Лорд обошел его, любовно погладив чешую на боку. Затем легко забрался в седло и негромко произнес:

– Да воссияет Божественный Огонь.

– Да воссияет, – нестройным хором отозвались его люди, опустившись на колени.

Гор поднялся на лапы, рывок – и мощные крылья подняли летуна в воздух. Челядь устремила взоры вслед господину. Они верили в победу, они знали, что их лорд и его дракон не могут проиграть. Нэми проводила взглядом Гора, опустила голову, прижала к груди руки, в которых все еще был сжат оберег, и прошептала:

– Не оставьте его, Боги.

На плечо ей легла рука одного из драконоводов. Он подмигнул женщине:

– У этого дракона огонь в груди вместо сердца, и весь он принадлежит нашему господину.

Риктор взирал с высоты на далекую землю, где по извилистой горной дороге растянулась вереница людей. Они хотели пожелать удачи на Играх лорду Илейни, чей род издревле оберегал эту землю, и этот берег, и море. Когда-то в драконниках замка на утесе находилось до двадцати драконов разом, а это была уже великая сила. Говорили, что одного из предков нынешнего лорда просили взойти на трон, но он отказался, оставшись верным своему монарху. Возможно, согласись тогда Илейни, и все было бы иначе, но произошло то, что произошло.

Лорд был убит, огромные драконники разорены, и род почти истреблен вероломным королем, не оценившим преданность своего слуги. Опустели дозорные башни, и замок затих. Выжившие Илейни ушли в горы, где и прозябали в увядании. От прежнего величия рода остался лишь этот замок на берегу Шуанийского моря, огромное ристалище, с которого начинались Драконьи Игры, да право устраивать их. Последний дракон, помнивший те славные времена, умер десять лет назад в драконнике замка Илейни в горах под горестный рев Гора.

Сами лорды Илейни не принимали участия в Играх, оставаясь лишь устроителями и смотрителями с тех пор, как им пришлось покинуть родные земли. Слишком долгой была память о стонах уничтожаемых драконов, слишком глубоко тронули их страдания. В драконники много лет не привозили новых драконов, и Гор стал первым за долгие годы, кто перешагнул порог в опустевшее обиталище великанов.

В память о прежнем величии рода отец подарил сыну дракона, и сын принял решение, что вернет славу своей семье. Впервые за последние восемьдесят лет отпрыск некогда славного рода поднял в небо своего дракона, чтобы сразиться на равных с теми, кто приезжал сюда из года в год на состязания. Когда-то Рику мечталось, как отец объявит имя победителя – его имя, но отец не дожил до великого дня, и свою победу Риктор собирался посвятить именно ему.

Однако победа лорда Илейни была ценна отнюдь не символизмом: она должна была положить начало возвращению хозяина этих земель домой. Король Ледагард поклялся признать за родом Илейни прежние права, вернуть землю и вновь назначить последнего отпрыска покровителем Побережья, если он окажется лучшим на этих Играх. Так что награда была столь велика, что за нее стоило бороться.

Жители Побережья слышали о королевской клятве. Потому-то и собрались у замка своего лорда великим множеством. Каждый мечтал выкрикнуть свое пожелание, каждый хотел увидеть первого дракона Илейни, появившегося в драконнике замка на утесе за столько лет. Риктор все это знал, но он не хотел, чтобы многоголосый рев толпы дразнил и раздражал Гора, привыкшего свободно передвигаться по горам, где стоял замок его человека. Потому ворота в замке на утесе так и не открылись, и народ стоял, задрав головы и приложив ладони к глазам, рассматривая великолепного зверя, который уносил лорда к ристалищу, где уже собирались остальные участники.

– Пусть Огненные не оставят нашего господина своею милостью, – прошептал какой-то мужчина и закричал во всю мощь своих легких: – Да воссияет Божественный Огонь!

– Да воссияет! – подхватили несколько тысяч человеческих голосов.

– Хвала нашему лорду!

– Милости Огненных!

Гор сделал круг над ристалищем и спустился вниз по нисходящей спирали. Приземлившись, он оглядел притихших людей и, поднявшись на задние лапы, трубно взревел. Из пасти великана вырвалась струя белого пламени и умчалась в небо под дружный восторженный вздох зрителей. Затем дракон топнул передними лапами и лег на брюхо. Лорд Илейни спустился на землю, вскинул руку, поднимая Гора на лапы, и они развернулись к королевской ложе. Рик опустился на одно колено, приложил руку к груди и склонил голову. Глядя на человека, дракон отставил переднюю лапу в сторону и тоже поклонился Его Величеству.

– Неожиданно, – усмехнулся король, поднимаясь на ноги. – Рад приветствовать вас, дорогой лорд, и вас, дорогой дракон, – закончил он весело. – Можете подняться. И пусть над ристалищем воссияет меч вашего предка, имя которого вы носите.

Илейни выпрямился, вытянул из ножен меч Риктора Победителя и вознес над головой. И ристалище взорвалось многоголосым криком ликования. Меч, хранивший побережье многие сотни лет, вернулся вместе с первым лордом на драконе. Гор взревел, снова поднимаясь на задние лапы, вторя жителям Побережья. Лорд вернул в ножны древний клинок, дракон опустился на все четыре лапы и замер, ожидая следующей команды.

Венценосец милостиво кивнул, и Рик проследовал туда, где уже стояли остальные драконы со своими драконоправами. Соперники по-разному восприняли выходку Илейни и его летуна. Кто-то покровительственно усмехался, кто-то похлопал кончиками пальцев о запястье, выражая одобрение, а кто-то недовольно кривился.

– Решили покрасоваться вначале, зная, что будете уползать в конце Игр? – спросил один из лордов.

– Ну что ты, Гальтор, – ответил Рик, натягивая перчатки. – Разве это красоваться? Сможешь полюбоваться, как мы будем красоваться после того, как нас объявят победителями.

– Я полюбуюсь на то, как вы будете скулить, уползая в свой горный замок, – зло усмехнулся лорд Гальтор Давейн.

Илейни обернулся к нему, несколько мгновений рассматривал в задумчивости, а затем отвернулся и произнес деловито:

– Гальтор, напомни, чтобы я внес тебя в список нежеланных лиц на моем Побережье. Не люблю завистников.

– Это я завистник? – взвился лорд. – Это я завидую? Тебе?

– Тихо! – рявкнул на них самый старший участник. – Как решат Огненные, так и будет.

Молодые лорды обменялись колючими взглядами, но больше колкостями не обменивались. Король поднялся со своего места, поднял руку и провозгласил:

– Драконьи Игры начинаются! Да воссияет Божественный Огонь!

Замолчав, Его Величество застыл у резных перил. Взгляд его не отрывался от драконоправа в голубых, шитых золотом одеждах. Король следил, как дракон Илейни опустился на брюхо, как седок вернулся в седло, и Гор поднялся на лапы, готовый сорваться с места. Ледагард приготовился дать отмашку, но медлил. Казалось, ему стало интересно понаблюдать за выдержкой молодого дракона и его седока.

Однако Гор, несмотря на свой возраст, стоял, словно каменное изваяние, полураспустив крылья. Первым не выдержали лорд Глордас и его дракон. Лорд нервно тряхнул волосами, неосторожно махнул рукой, и его дракон взлетел. Рыжеволосый лорд осыпал летуна бранью, снова и снова яря зверя ударами хлыста, сплетенного из магических заклинаний. Наконец дракон опустился на ристалище. Он повернулся головой к одному из великанов, заревел и бросился на него. Хозяин второго летуна, лорд Болейни, дернул поводья, поднимая дракона на дыбы, чтобы избежать нападения. Летун взвился вверх, разъяренный дракон Глордаса следом, и между ними разгорелась драка в воздухе. Теперь оба лорда бранились, пытаясь расцепить драконов. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не вмешались маги, наблюдавшие за происходящим. Драконов захватили в арканы, опустили на землю и прочно связали магическими путами, после чего убрали с ристалища летунов и обоих драконоправов. Из семи соперников на арене осталось всего пятеро.

– Недурно, – усмехнулся Гальтор Давейн, остальные промолчали.

Рик перевел взгляд на короля: тот сокрушенно покачал головой и поднял руку. Сверкнула вспышка, и пять драконов, взмыв в небо, заложили над ристалищем круг под рев трибун, а после рванули прочь, подвластные воле своих седоков. Летуны миновали черту берега и помчались над морем. И чем дальше оставалась земля, тем больше снижалась скорость великанов. Они ненадолго выстроились в ровную линию, но вот не выдержал первый драконоправ, вновь подгоняя своего дракона, и линия сломалась. Следом поспешил второй лорд, и настоящая гонка началась.

Илейни не гнал Гора, позволяя соперникам уйти вперед. Дракон недовольно рыкнул, но Рик остался неумолим.

– Не торопись. Я не знаю, какие испытания подготовил король. Дадим торопыгам первыми влететь в ловушку, – сказал мужчина. – Мы с тобой на обратной дороге покажем, что можем.

Гор успокоился, как всегда успокаивался, когда слушал своего человека. Не стал рваться вперед и лорд Дальгард – самый старший и опытный из игроков. Риктор обернулся к нему и поймал понимающий взгляд. Дракон Дальгарда, уже немолодой, но, тем не менее, сильный и выносливый, летел, рассекая воздух размеренными взмахами крыльев. Вскоре он поравнялся с Гором, и теперь оба драконоправа зорко следили за тем, что происходит впереди.

Первым летел лорд Магдал – зеленый цвет его одежд сливался с цветом чешуи его дракона. Летун выглядел сильным, но дерганные взмахи его крыльев показывали, что он уже устал. Дальгард покачал головой и сердито отчеканил:

– Каков дурак! Он измотал летуна перед Играми.

Риктор его услышал и мысленно согласился. Зеленый дракон выдыхался на глазах, и вскоре Магдала обогнал лорд Ноэль. Дракон Давейна шел за летуном Ноэля, но не обгонял. Над Магдалом сверкнул всполох магии, и его дракон заревел. Дальгард снова выругался, активируя браслет подчинения. Его летун в мгновение ока догнал Магдала. Рик видел, как пожилой лорд машет рукой, что-то втолковывая более молодому товарищу по Играм. Видел, как Магдал замотал головой, отмахнулся, и его хлыст снова прошелся по бокам дракона. Тогда рука Дальгарда взметнулась, с его пальцев сорвалась короткая молния, метнувшаяся к лорду Магдалу. Вспышка на мгновение ослепила Риктора и Гора, а когда зрение вернулось, ни Магдала, ни его летуна в небе не было.

– Нарушение свода законов Драконьих Игр, – машинально отметил Рик. – Нельзя использовать магию против соперников и их летунов. Однако использовать магию дозволено, если это делается во благо, – пятое дополнение к своду.

Дальгард теперь летел третьим, Илейни по-прежнему держался последним. Драконы мчались быстро, и берег остался далеко позади, но ни одной ловушки им еще не встретилось. Это настораживало. Прежде, когда испытания готовили Илейни, первая ловушка поджидала игроков вскоре после пересечения береговой черты, давая зрителям возможность увидеть хотя бы начало Игр. Все остальное смотрел сквозь Всевидящее око распорядитель. Это была не привилегия, а необходимость следить за соблюдением правил.

Что было подготовлено в этом году, постоянный распорядитель Драконьих игр не знал. Для этих Игр испытания готовил сам король. Риктор на мгновение представил физиономию Ледагарда и усмехнулся. Его Величество не зря прозвали за глаза Пройдохой. Вряд ли он устроил ловушки, похожие на прежние. Зная монарха, можно быть уверенным, что подвох непременно найдется. Только какой?..

Лорд Илейни беспокойно заерзал в седле, и его волнение передалось Гору. Дракон вывернул шею, пытаясь взглянуть на человека, но седок смотрел не на летуна – он с тревогой поглядывал вниз. Взгляд дракона скользнул за спину человеку, под развевающийся плащ, и… Рывок вышел столь неожиданным, что Рик едва не вылетел из седла. В это мгновение Илейни был рад, что позволил себя уговорить и приспособить к седлу ремни, удержавшие его на месте.

– Гор! – закричал мужчина, когда его дракон в немыслимой петле извернулся в воздухе, взлетев вверх почти вертикально, и, оказавшись вниз головой, Риктор увидел то, что заметил дракон.

Их настигали. Авехендры, распластав по воздуху свои острые треугольные крылья, чем-то похожие на крылья чаек, стремительно догоняли игроков. Их скорость навевала мысль о магическом усилении, иначе эти существа никогда бы не догнали драконов. Авехендры – женщины-птицы, людоеды, способные завлечь в свои сети любого мужчину. Их голоса были столь сладки, что завораживали одним своим звучанием. Взгляд черных без белков глаз проникал в самую душу. Их кожа казалась прозрачной, открывая синие сеточки вен. Тела, белые, как снег, покоряли взор изяществом форм, а за пухлыми чувственными губами скрывались острые зубы, способные рвать сырую плоть. На тонких длинных пальцах красовались когти, а стопы заменяли птичьи лапы. Но стоило авехендрам открыть рот, как мужчина забывал, кто перед ним, загораясь вожделением, но слиться с авехендрой в жарких объятьях дано было не каждому.

Среди сладкоголосых чудовищ не было мужчин, и для продления своего рода они использовали человеческих. Говорили, что погибнуть в объятьях авехендры – не худший исход. Страсть их была столь велика, что мужчины не выдерживали и умирали, изливаясь в тела своих крылатых любовниц. Но сейчас на хищно оскаленных лицах не было и капли страсти: они летели убивать.

– Авехендры! – заорал Риктор. – Авехендры сзади!

Дальгард обернулся в то мгновение, когда одна из людоедок уже протянула руки, готовая вцепиться в него. Мужчина успел вытащить кинжал и полоснул по руке авехендры. Затем его дракон вильнул в сторону, сбив вторую тварь, и рванул вверх, уходя от разъяренной раненой женщины-птицы. Ноэль и Давейн успели уклониться раньше, чем их настигли.

– Они не отстанут, – негромко произнес Риктор. – Все равно нападут. Гор!

Дракон развернулся и помчался в обратную сторону, достиг последней авехендры, обошел ее сзади, и из оскаленной пасти вырвалась струя белого пламени. Визг и запах паленого мяса заполнил воздух. Авехендры пылающими факелами полетели вниз к воде. Риктор проводил их взглядом, зная, что вода не сможет погасить драконьего пламени: оно умирало, пожрав полностью свою жертву.

Илейни позволил Гору выпустить еще одну струю огня и увел его выше. Риктор смотрел, как Ноэль, пользуясь тем, что остальные заняты борьбой за свою жизнь, мчался вперед, все более увеличивая разрыв между соперниками и своим летуном. Он так увлекся, что не видел, как от стаи чудовищ, разъяренных сопротивлением добычи, отделилось с десяток особей, и они помчалось следом. Рик еще успел заметить, как Дальгард пытается отбиться от хищниц пульсарами, как дракон Давейна рвет клыками авехендр, вылетающих перед его мордой, как сам Давейн уже достал меч и отражает атаку за атакой. А дальше смотреть за соперниками стало невозможно, потому что их с Гором окружили.

Авехендры мотались с визгами перед мордой дракона, и его плевки огнем пролетали мимо. Гор злился, клацал зубами, но промахивался, пока наконец одно из чудовищ не пролетело слишком близко. Дракон вцепился в крыло и замотал головой. Раненная особь разразилась оглушающими воплями, и Рик едва не упустил момент, когда на спину летуна опустилась одна из хищниц.

– Благородный лорд, – промурлыкала она, обольстительно улыбнувшись. – Посмотри на меня.

Риктор стиснул зубы, крепче сжал меч и велел себе не слушать, но голова уже против воли поворачивалась в сторону авехендры, положившей ему на плечи руки. Она была прекрасна, как рассвет летним утром, нежна и желанна настолько, что жажда прикоснуться к ней стала почти невыносимой.

– Мой лорд, – произнесла людоедка, а затем перебралась вперед и уселась лицом к Рику. – Поцелуй меня, ты же хочешь.

– Хочу, – хрипло ответил Риктор.

– Убери меч, – попросила авехендра, и клинок вернулся в ножны. – Теперь поцелуй.

Ладонь Илейни легла на затылок людоедки, мужчина всмотрелся в черные мерцающие глаза, гулко сглотнул и притянул к себе хищницу… Ее крик ударил по ушам, вынудив зажмуриться и мотнуть головой. Но вторая рука Риктора, стиснувшая кинжал, вытащила его из тела авехендры и вогнала снова по самую рукоять. Лорд откинул умирающее тело и вскрикнул, когда зубы следующей хищницы вонзились в плечо.

Рука с кинжалом вскинулась снова, и мужчина ударил, не глядя. Клинок вошел в черный глаз без белка – авехендра полетела вниз, но с другой стороны уже наседала новая. Больше Риктора не пытались соблазнять. Чудовища нападали по двое, по трое, и лорд Илейни бил уже без разбора. Визг тварей оглушал, сводил с ума, но мужчина продолжал отбиваться. Он разил мечом и кинжалом, промахивался, ранил, убивал.

Гор метался в небе, кидая свое тело из стороны в сторону, лишь бы не позволить тварям приблизиться к седоку. Но авехендры, забыв страх, бросались следом. Они пытались разодрать драконью чешую, выцарапать Гору глаза, но летун сбивал обнаглевших хищниц лапами, рвал клыками, жег огнем, прорываясь все дальше вперед. В какое-то мгновение Риктору показалось, что над морем собрались все авехендры, живущие в их мире.

Где-то кричали его соперники, ревели их драконы, визжали людоедки, и не было конца этому дикому испытанию. Никогда еще на Драконьих играх не было настолько опасных ловушек. Риктор чувствовал, как от крови, сочащейся из мест укусов, намок его камзол. Щека оказалась разодрана, на руках кровоточили полосы от когтей авехендр. Гор тратил силы на попытки уйти от кровожадных чудищ, ярясь все больше.

– Боги, когда это закончится?! – вскричал Илейни, пронзая мечом тело очередной хищницы, и… все стихло.

В небе летели только драконы. Они озирались шальными взглядами по сторонам, их седоки оглядывались также дико, ожидая новой напасти, но живых авехендр не осталось, только белые тела исчезали в морской пучине, превращая чистую голубую воду в алую. Вскоре показались острые плавники хищных рыб – они добивали трепыхающиеся тела людоедок, пожирали их и утаскивали на дно.

– Неужели всё? – спросил сам себя Рик, и ответом ему стал далекий мужской крик. – Ноэль!

Трое драконоправов направили своих летунов туда, где кричал умчавшийся с места сражения лорд. Но застали они только его дракона, сиротливо парящего в небе – Ноэля дожирали авехендры, прежде разорвав его тело на части. Дальгард вскинул руку, открывая окно перехода, и одинокий дракон исчез, перенесенный обратно на ристалище.

Заметив троих мужчин, авехендры бросили остатки своей добычи и помчались к новым жертвам.

– Гор! – скомандовал Рик, и струя белого пламени охватила троих из семи оставшихся из той десятки, что помчалась за Ноэлем. Все-таки троих лорд успел убить прежде, чем погиб.

Двух чудовищ перехватили драконы Дальгарда и Давейна, последние две попытались сбежать, но их настигли пульсары Дальгарда. Из всех драконоправов он один обладал даром. Трое лордов огляделись: теперь действительно все закончилось. Утерев пот и убрав клинки, мужчины обменялись мрачными взглядами и направили своих летунов дальше. Игры еще не закончились.

Теперь никто из выживших драконоправов не вырывался вперед, как и не стремился лететь последним – это оказалось не менее опасным. Жутко было представить, что ждало бы их, если бы Гор не обернулся и не заметил вовремя опасность. Рик, склонившись, крепко обнял своего дракона. Тот издал хрипловатый звук, принимая благодарность человека. Летун был рад, что тот остался жив. Никто не заметил, как расширились зрачки дракона, когда он провожал взглядом осиротевшего собрата. В это мгновение Гор понял, что седока потерять легко, а своего человека он лишиться не хотел. Великан так же трепетно заботился о Рикторе Илейни, считая себя его защитником, как и Рик о драконе. Человек стал его стаей, его семьей, а терять семью Гор не собирался.

Драконоправы выстроили своих летунов в линию и теперь летели над морем, разделив обзор на части. В центре летел Дальгард и смотрел только вперед, Илейни, летевший с правого бока Дальгарда, следил за правой стороной и тем, что творилось под ними. Давейн наблюдал за левой стороной, посматривая наверх. Теперь лорды не были уверены, что им на головы неожиданно не посыплются камни, от которых придется уходить, заметавшись из стороны в сторону. После авехендр они уже ничего не исключали.

Говорить вслух о том, что они думают о монархе, мужчины не стали, но обменялись понимающими хмурыми взглядами. Бывало, что на играх гибли то драконы, то драконоправы, или получали ранения и увечья, но это было скорее в ходе борьбы, а не испытаний, суть которых была выявить сильнейшего, но не выжившего! Эти размышления стали причиной единственного обвиняющего взгляда, брошенного Давейном в сторону Риктора, но больше он никак своего негодования не выразил. Теперь соперники стали единственной надеждой друг для друга.

Где-то впереди ждала их одинокая скала, где в пещере был спрятан ларец. В нем хранилась награда для победителя, и за него тоже предстояло бороться. Это было последнее испытание, но оставались еще ловушки на пути к скале. Лорды ждали новой напасти, но вновь над морем воцарились тишина и покой. Это было подозрительно, это тревожило и вселяло неприятное чувство неуверенности в сердца трех мужчин. Напряжение росло, и первым не выдержал Давейн. Он вновь обернулся к Риктору.

– Это все из-за тебя, Илейни! – воскликнул Гальтор. – Если бы ты не вздумал уцепиться за прошлое своего рода, от которого несет пылью и плесенью, ничего бы этого не было! Король не отдаст тебе твои земли запросто, это понятно любому дураку.

– Ты ответишь за свое оскорбление, Давейн, – ледяным тоном ответил Риктор. – Но после. Сейчас подотри сопли, Игры еще не закончились.

– Ты назвал меня нытиком?! – вскричал Гальтор, хватаясь за меч.

– Хватит! – заорал Дальгард, летевший между молодыми лордами. – Что ты собираешься делать, Давейн? Устроить драку сейчас? Ты ведешь себя, как несмышленыш, а не воин. Убери меч, или я буду вынужден применить к тебе Силу.

– Только ко мне? – ядовито спросил Давейн.

– Илейни не обнажает оружия, – ответил ему Дальгард.

Гальтор выругался и со звонким стуком отправил меч в ножны. Дальше они летели молча, продолжая осматриваться в ожидании второго испытания.

– Великий Огонь, – сипло выдохнул Дальгард, глядевший вперед. – Откуда взялось это?!

Риктор и Давейн повернули головы… Густое черное облако надвигалось на них. Слишком большое и неправильное – оно плыло по ясному небу против ветра.

– Ты что-нибудь видишь? – Илейни посмотрел на старшего товарища по Играм.

– Нет, – ответил тот. – Нужно или снижаться, или лететь в облако.

– Снижаемся, – уверенно ответил Рик.

– В облако, – мотнул головой Давейн. – Если мы снизимся, то будем лететь почти над водой. Виллианы знают, что нас ждет в море.

– Да, рискнем влететь в облако, – согласился с ним Дальгард. – Зажгите маячки, чтобы опознать друг друга в тумане.

Трое мужчин одновременно коснулись своей груди, и на их камзолах вспыхнули руны их родов. Драконы занервничали: они не хотели лететь в странное облако, которое уже разрослось почти до самой воды. И как только дракон Гальтора Давейна дернулся в сторону, расширилось и облако. Их не хотели пропускать.

– С нами благоволение Огненных! – воскликнул Гальтор, и вязкая темнота поглотила трех драконов и их седоков…