Читать книгу Тихий омут - Юлия Диппель - Страница 5

Глава 4
Туалетный фокус

Оглавление

Ничего не произошло.

Я чуть не захохотала, настолько идиотским мне показалось собственное поведение. А потом все органы чувств вспыхнули: огонь и снег в масштабах стихийного бедствия. Нервные окончания завибрировали. Мне пришлось облокотиться на раковину, чтобы удержаться на ногах.

«Боже мой». Этот тип реально силен. Что, черт побери, на меня нашло, что я согласилась в одиночку с ним встретиться? Отодвинув все ощущения на второй план, я велела себе сделать глубокий вдох.

– Куда ушли старые добрые времена, где мертвецы такими и оставались? – проворчала я, не поднимая головы. Я и так знала, что он стоял позади меня.

Тристан тихо засмеялся. Я рискнула бросить взгляд на отражение в зеркале. Его темная фигура прислонилась к стене коридора перед кабинками. Невозмутимый, руки непринужденно скрещены на груди. Поразительно, насколько привычным он мне казался, хотя я видела его с такой внешностью всего трижды – включая сегодня.

– Старые добрые времена… как тогда, когда ты еще ходила со мной на свидания?

Тогда, когда он втерся мне в доверие, выдавая себя за сына наших соседей. Плохая идея напоминать мне об этом.

– Ты хотел со мной поговорить? Пожалуйста. У тебя минута.

Он не шелохнулся, лишь глаза лукаво сверкнули. Моя шея от затылка покрылась гусиной кожей. Эти глаза воскрешали слишком много воспоминаний. Независимо от того, какую личину он надевал, они его выдавали. Теперь я это понимала, после восьми лет, в течение которых он следовал за мной по пятам по приказу моего отца.

– Я здесь, чтобы предостеречь тебя.

Я хмыкнула. Куда уж еще больше клише.

– От чего? Наркотики? Ультрафиолет? Глютен?

Он оттолкнулся от стены и сделал шаг по направлению ко мне. Я сразу же развернулась. Рука автоматически сжала ациам. От Тристана это не ускользнуло, но его это не особенно волновало.

– Повезло тебе, что мне так нравится твой сарказм, – произнес он. – Иначе я мог бы всерьез обидеться.

Непонятно почему, но налет паники, которую я чувствовала за своими стенами, исчез так же быстро, как и появился.

– Под угрозой твоя жизнь, Ари. Поэтому мне необходимо знать, выдаст ли Плеяда твоего отца Лиге.

Мягкость в его словах была опасно обманчивой. Она манила забыть о его прошлых деяниях и объединиться с ним. Да ладно, он серьезно полагал, что я на это клюну?

– Мой отец мертв, – врала я ему в лицо. – Если ты не забыл, мы только что были на оглашении его завещания, так что…

Мои слова улетели в пустоту между вонючими кабинками. Мне мое представление казалось самым что ни на есть правдоподобным, но Тристан думал по-другому.

– Не надо держать меня за дурака, Ари. – Его глаза нашли мои и пригвоздили меня к месту. – Я там был. И видел, что ты с ним сделала. Ты лишила его бессмертия. – Он сделал еще шаг. – Обманывай Плеяду. Обманывай Лигу. Но не глупи, пытаясь провернуть это со мной.

Я сглотнула. Да, он был там. Валялся на полу с перерезанной глоткой. Не мог же он…? С другой стороны, теперь он стоял передо мной.

– Я в курсе, что Плеяда держит его в плену, Ари.

О, а вот это совсем не хорошо. Это очень даже паршиво. Весь мой блеф «Танатос и есть Харрис» базировался на том, что свидетелей не осталось.

– Расслабься. Я не буду использовать эти сведения против тебя, – сказал он. – Пока Танатоса принимают за Харриса, Лига не выдвинет на него притязаний. А это в известной мере отвечает моим интересам. Разве что Плеяда не выдаст его – как знак доброй воли?

Этот вопрос меня тоже мучил. Но так бы я и стала рассказывать об этом Тристану!

– Время вышло, КУЗЕН. Ну, если ты не можешь рассказать что-нибудь получше…

– Ведьмы объединяются.

Я фыркнула:

– Если они хотят меня убить, пусть встают в конец очереди.

Глаза Тристана сузились до тоненьких щелочек.

– Тебе стоит серьезней относиться к своей безопасности.

– Две недели я не покидала лицей, а сейчас, когда вышла, мне на пятки наступает десяток охотников Плеяды. Думаю, я и без того серьезно отношусь к своей безопасности.

– Ааа! – глумился он, в то время как ободки его радужек начали светиться. В следующую секунду у него в ладонях потрескивало синее пламя. – И кто мне помешает прикончить тебя здесь и сейчас?

Мои рефлексы взяли верх. Я вытащила клинок. На нем вспыхнула гравировка. Небольшое напоминание о том, что я была наполовину брахионом и потому смертельно опасна для бессмертных.

– Я отлично могу позаботиться о себе сама.

Я догадалась, что Тристан изолировал помещение. В противном случае в туалет уже вломились бы охотники. Может, я и не боялась его по необъяснимой причине, но легкомысленной не была.

Ну или, по крайней мере, не всегда.

Будем считать, что я старалась над собой работать.

Тристан глянул вниз, где идеально заточенное лезвие моего кинжала уже покоилось на его сонной артерии. Изящная улыбка изогнула уголки губ, а потом его глаза устремились на меня. Прошло несколько чересчур долгих мгновений. Затем он сжал руки в кулаки, и магическое пламя угасло.

– В другой раз, Ари. Обещаю.

Я содрогнулась. Его тон предвещал кровь и смерть, и я внезапно осознала, что он был прав. Однажды мы встретимся…

– А теперь послушай меня внимательно. – Двумя пальцами и стараясь не выглядеть угрожающе, он отодвинул от себя мой клинок. На короткий миг узоры на ациаме засветились еще ярче. Завороженная, я забыла о сопротивлении.

– Ты ОБЯЗАНА завоевать доверие Лиги! Если будешь сражаться на всех фронтах, проиграешь.

Я прислушивалась к нему лишь отчасти, пытаясь разгадать человека напротив.

– Людей «Омеги» я держу под контролем, но среди изменников в данный момент разгорается внутренняя война за наследие Джирона. Со дня его смерти цена, назначенная им за твою голову, ежедневно повышается противодействующими сторонами.

Ациам реагировал на него как на брахиона, но у него не было способности убивать праймусов. К тому же он обладал – как только что было доказано – всеми качествами ведьмака. Следовательно, у него была душа. Тем не менее я знала, что его кровь была темно-красной и вязкой, как у праймуса. Напрашивался только один логический вывод. Он, в точности как я, был ребенком корпорации «Омега» – экспериментом. Меня переполняло сочувствие. Я покачала головой:

– Что с тобой сотворил мой отец?

Черты лица Тристана заострились. Ни один из нас не двигался, но я чувствовала, как пропасть, которая была между нами, выросла.

– Он меня спас.

Нотки упрямства в его голосе меня взбесили.

– Ты поэтому выполнял за него всю грязную работу как дешевая рабочая сила? – Как мог кто-то так долго работать на Танатоса, но все равно воспринимать его как мессию? Что бы отец ни сделал с Тристаном, бескорыстным он при этом точно не был.

– Я никогда не был для него рабочей силой, – намеренно растягивая слова, проговорил Тристан. Глаза его блестели от злости. – Он сделал меня тем, кто я есть. И в отличие от тебя я этим горжусь!

– Ты этим гордишься?! – зашлась я в крике. – Гордишься тем, что тебя использовали?!

– Ты понятия не имеешь! Харрис хотел меня использовать, Харрис разрушил мою жизнь! Танатос только расчистил руины, которые оставил после себя этот бесполезный человек.

– Ну конечно. Танатос просто воплощение добродетели. Именно по этой причине он планировал убить собственную дочь, чтобы провозгласить себя единоличным правителем мира праймусов.

– Злишься, что папочка предпочел тебя кому-то другому?

«Прошу прощения?!»

– Да как ты можешь быть таким тупым? Ты реально думаешь, что что-то для него значил?

После моих слов наступило леденящее молчание.

И почему вообще мнение Тристана вызывало у меня такой праведный гнев? Мне так хотелось вдолбить ему в череп правду о моем отце! И мне было наплевать, что я дразнила хищника, сидя с ним в одной клетке.

Неожиданно Тристан издал глубокий рык и отступил на шаг назад. А я только в эту минуту поняла, что я так стиснула ациам, что побелели костяшки пальцев. Тристан смотрел на меня широко открытыми глазами. На его лице промелькнула боль, прежде чем он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, постепенно успокаиваясь. Я опустила оружие. Моя ярость выгорала.

Когда он вновь распахнул глаза, я утонула в туманно-сером отчаянии.

– Прости, – тихо вымолвил он. – Я пришел не для того, чтобы спорить.

«Что…?» Я не могла сообразить, что сейчас произошло и почему он извинялся. Я вообще ничего не понимала в Тристане.

– Где Люциан? – вдруг спросил он. От доверительного тона, с которым он произнес имя Люциана, у меня сжалось горло.

– Без понятия. – Если Тристан чего-то не знал, я не буду ему это выдавать.

– Плохая из тебя лгунья.

– Возможно, он с твоим смертным хозяином и выбивает из него кое-какую важную информацию.

Мне доставляло какое-то удовольствие его дразнить. Однако закатывание глаз было для меня далеко не удовлетворительной реакцией Тристана.

– Сомневаюсь.

– На твоем месте я бы не была так уверена.

Он со вздохом провел руками по лицу.

– Я знаю, что ты мне не доверяешь. Но ты должна призвать Люциана.

– С чего бы? Ты уже по нему соскучился? – издевалась я. В прошлый раз при их встрече Люциан перерезал ему горло. И, если верить слухам, таких встреч и раньше было довольно много.

– Слушай, однажды я с удовольствием отправлю твоего любовника на тот свет, но в настоящий момент он полезен, – отрезал он. – Когда уже до тебя дойдет, что я хочу спасти тебе жизнь.

«Ага, конечно».

– Видимо, я неверно истолковала твой посыл, когда ты на днях собирался выстрелить мне в голову.

За долю секунды он преодолел расстояние между нами и схватил меня за плечи.

– Ты меня не расслышала?! Ведьмы открывают на тебя охоту. Они считают, что смерть Изары вернет их королеву. – Он держал меня крепко, но не больно. Я легко могла бы вырваться. Однако что-то заставляло меня этого не делать. Что-то постоянно заставляло меня реагировать не так, как я бы поступила в обычной ситуации. Я проверила барьер. Все надежно. Тристан встряхнул меня, возвращая себе мое полное внимание.

– Уже восемьсот лет у них не было общей цели. У твоих дружков-охотников уже были проблемы с некоторыми ведьмами. Организованной атаке им нечего было бы противопоставить. Давай зови брахиона!

Почему он так одержим идеей вызвать Люциана прямо сейчас? Это ловушка? И почему он мне всё это рассказал? Хотел вселить в меня страх? По какой бы причине Тристан сюда ни явился, одно я знала точно: я ему не верила и не стала бы так опрометчиво рисковать жизнью Люциана.

– Черта с два! – прошипела я.

В качестве ответа я получила неодобрительное сопение.

– Вот же твердолобая! Если ты…

Наш спор прервал энергичный стук.

– У тебя все хорошо, Моррисон?

Райан. Дверная ручка опустилась вниз. Тристан отпустил меня. Я и моргнуть не успела, как в его руке сверкнул черный ациам. «Святые небеса, он его убьет».

Со всей возможной скоростью я рванула к двери и подперла ее спиной.

– Да, все нормально. Я сейчас приду…

На краткий миг повисла тишина. Абсолютная неподвижность. Я упорно молилась, чтобы Райан купился на мое вынужденное вранье. Я услышала приглушенное ворчание. Ручка вернулась в исходное положение. Шаги Райана удалялись. Я облегченно выдохнула.

– Боишься за него или за меня? – полюбопытствовал Тристан, убирая оружие. Я смерила его ядовитым взглядом.

– Не обольщайся понапрасну. У меня просто нет желания подыскивать себе новое любимое кафе.

Тихо смеясь, он опять шагнул в мою сторону.

– Всегда первым делом думаешь о других. Узнаю свою Ари.

Еще на шаг ближе. Он уже был на расстоянии вытянутой руки от меня, но не думал останавливаться. Моя спина упиралась в дверь. Я покрепче перехватила ациам.

– Ты меня не знаешь! – выпалила я. Через рубашку я чувствовала тепло его тела. Это делало его каким-то ранимым. Его аромат коснулся моего носа. Глубокая ночь, плавно падающий снег, потрескивание костра. Такой же противоречивый, как мужчина, которому он принадлежал. Близость Тристана меня нервировала. Она вгоняла меня в тоску. Он был врагом. Но здесь и сейчас, без Танатоса рядом с ним, он был совсем другой. Чужой. Близкий. Одинокий.

– Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, – пробормотал он и накрыл мою руку своей.

– Позови Люциана. – В этот раз это звучало как просьба. Его серые глаза сосредоточились на мне. У меня в душе разгоралась глубокая тоска. С каждым вдохом она все усиливалась, и мое сердце уже грозилось разорваться на части.

– Зови его. – Его голос был прямо возле моего уха. – Снаружи ждет лишь смерть.

Я сделала шаг вперед. Сопротивление было сломлено. Пылающая боль на сердце исчезла. Как и Тристан.

Господи, что тут только что случилось? Я почувствовала под рукой что-то прохладное. Маленькая золотая печать на кожаном ремешке. А на ней метка Люциана. Феникс. Я схватилась за шею. До сих пор я носила ее спрятанной под блузкой. Как она оказалась у меня в руке? И еще вопрос получше: когда?

Я разозлилась на саму себя за то, что вообще согласилась на этот разговор. Черт, я должна была испугаться. Я должна была его убить. Но вместо этого Тристан каким-то образом с самого начала мной манипулировал. А сейчас он захотел, чтобы я призвала Люциана? «Ни за что».

Я засунула амулет Люциана в карман брюк и убрала свой ациам. Независимые печати, выжженные на кожаных ножнах, сделали так, чтобы кинжал растворился у меня на глазах. Пора домой.

* * *

Райан с угрюмым видом прислонился к стене в коридоре перед туалетом.

– Женские проблемы, – скормила я ему оправдание длительному пребыванию в дамской комнате и проскользнула назад к Лиззи.

– Ты знала, что Тоби устраивает в мужском общежитии вечеринку в честь Хеллоуина? – встретила меня подруга радостным возгласом. Чтобы преодолеть неловкость, я отпила большой глоток теперь уже еле теплого кофе.

– Правда? – спросила я, не испытывая искреннего интереса. Подняв глаза над чашкой, я осмотрела зал, выискивая пожилую женщину, облик которой принимал до этого Тристан. Ее нигде не было видно, хотя на задворках моего сознания все еще чувствовался огонь и снег.

– Но я пойду туда, только если ты пойдешь, – провозгласила Лиззи. У меня вырвался стон. После происшествия с Брендоном я испытывала кое-какие проблемы с посещением вечеринок в общежитиях. Не говоря о том, что я уже была бы рада просто остаться в живых к Хеллоуину.

– Я категорически не хочу быть третьим колесом на вашем велосипеде любви.

– Что за бред! Это будет на сто процентов суперская тусовка. Тоби сам будет диджеить. Твой бывший в черном списке. А Джимми даже пригласил Рамадона. Ты же не захочешь пропустить встречу старика Донни с Викториусом, который, кстати, скорее всего, приберет к рукам всё оформление и закуски.

Подавившись, я чуть не выплюнула кофе в лицо Лиззи. Викториус и чудаковатый хронист в одной комнате? Ну и спектакль начнется.

– Кроме всего прочего, тебе пора открыть глаза. Вокруг куча парней, которые за свидание с тобой согласились бы отрубить себе правую руку.

И с большой вероятностью лишились бы сразу и левой благодаря Люциану. Я снова пожалела, что не могла всё рассказать своей подруге. Тем самым я бы поставила ее в затруднительное положение, что было совершенно нечестно.

– Мне не интересно. У меня полно других забот.

– О нет, Ари. Как член одной из наиболее древних семей Плеяды, я дам тебе совет: только из-за того, что твоя жизнь в опасности, ты не должна тут же от нее отказываться.

Она помахала у меня перед носом вытянутым указательным пальцем.

– Иначе у тебя не останется больше ничего, ради чего стоило бы сражаться.

Она была права. Если бы я еще могла ей сказать, что и так жила, руководствуясь этим принципом… Хотя ей бы навряд ли понравилась моя интерпретация.

Внезапно меня охватило такое чувство, как если бы мне на голову кто-то вылил ведро воды. Желудок сжался, а руки начали трястись. Это был страх. Такой чистый и неприкрытый, какого я не испытывала ни разу в жизни.

– Я тоже отстаивала свое право на то, чтобы встречаться с Тоби. И посмотри-ка. Моя семья приняла его как моего парня. Колдуна, – продолжала проповедовать Лиззи.

Изо всех сил я цеплялась за свою чашку с кофе.

– Тут что-то не так, Лиззи.

Я вскочила. И мне было все равно, что при этом я едва не опрокинула столик. Мне нужно было выбраться отсюда. Немедленно.

– Что с тобой? – спросила Лиззи, бросаясь вслед за мной. Чувство страха было таким всеобъемлющим, что я на полном серьезе боролась с желанием прямо сейчас выпрыгнуть в окно. Я подергала дверную ручку. Та не сдвинулась ни на миллиметр. Моя паника усилилась. Я еле могла дышать. Райан и Анушка возникли рядом со мной. Оба готовы действовать в любую секунду.

– Что стряслось, Моррисон? – Я толкалась в дверь. Безуспешно.

– Я должна убраться отсюда! – бросила я охотникам. Они непонимающе воззрились на меня. Возможно, они подумали, что я окончательно слетела с катушек.

«Не могу их в этом винить».

– Для начала успокойся и расскажи нам, что случилось, – уговаривал меня Райан. – Ты выглядишь так, словно увидела призр…

Он не договорил. У охотника закатились глаза, и он мешком завалился на пол.

Следом за ним Анушка.

После этого потеряла сознание Лиззи.

Растерянная кассирша упала за прилавком. Стопка тарелок, которую она как раз собиралась убрать, с дребезгом полетела на пол. Пожилой мужчина упал лицом в свой сливочный торт. Остальные посетители делали то же самое или сваливались со стульев. Когда лавина обмороков подошла к завершению, в сознании оставались только я и еще семеро человек. Семеро человек, которые абсолютно бесстрастно наблюдали за происходящим. Темноволосая женщина с коротким каре даже допила свой кофе, после чего поднялась, расправила юбку и устремила на меня свои огромные глаза. Ее радужки обрамляли светящиеся ободки.

«Ведьма».

Рядом с ней вырос мужчина с отросшей светлой бородой и стрижкой андеркат[2]. Оба производили впечатление завсегдатаев какого-нибудь паба рокабилли[3], большую часть своего времени проводивших на мотоциклах и с молочными коктейлями. Не хватало только песни Элвиса, под которую они могли бы выстукивать ритм на танцполе. Позади парочки рокеров двое мужчин с громким скрипом отодвинули свои стулья. Один из них походил на университетского профессора, второй выглядел, скорее, как вышибала на фейсконтроле. Он демонстративно щелкал костяшками пальцев. На противоположной стороне кафе, где до этого сидели мы с Лиззи, со своих мест встали две женщины, приблизительно ровесницы моей мамы, и мальчик, который явно еще ходил в школу. У каждого в глазах переливались ведьминские круги.

– Итак, ты Изара, – сказала дамочка-рокабилли. Голос у нее был темный и бархатистый, как будто она работала в сексе по телефону.

– Я представлял себе ее по-другому, – произнес ее спутник.

– Рот закрой, Бен. Мы здесь не для того, чтобы болтать, – шикнула на него одна из старших женщин по левую руку от меня. Зеленоватая молния оторвалась от ее рук и полетела в меня. Я вынуждена была спасаться, прогнувшись и перепрыгнув через своих неподвижно лежащих друзей.

«Супер». Теперь я находилась ровно посередине кафе, а прикрытия у меня не было ни с какой стороны. Я вытащила свой ациам и прикинула варианты. Ясно, что охотники снаружи ни о чем не подозревали. Судя по всему, сквозь окна кафе они до сих пор наблюдали идиллический сценарий. Вторая молния понеслась в мою сторону. Я увернулась. Взгляд упал на Райана. Он дышал, но, по всей вероятности, очнется не так уж скоро. Дверь, очевидно, была заперта магическим способом. И от Тоби я узнала о ведьмах достаточно, чтобы понимать, что там мне не выйти. Тихий голосок в моей голове распинал меня за то, что я не поверила Тристану.

– Значит, эта девочка действительно наполовину брахион, – заметил Бен, глядя на мой светящийся клинок.

– И девочка отлично умеет этим пользоваться, – предостерегла я его и прокрутила в руке ациам. Добавить капельку уважения с их стороны не повредит. Сработало. Как минимум Бен уже не выглядел таким самонадеянным. Следующую молнию создала его подружка. Я отклонилась, и за мной взорвалась витрина с пирогами.

– Мы можем продолжать так целый день, – похвасталась я. На самом деле я бы не пережила и двух минут, если бы они взяли меня на мушку все вместе.

Мне нужно было призвать Люциана.

Вышибала набросился на меня. У него в руке материализовался черный ациам. Прежде чем я успела удивиться, как ведьмы раздобыли оружие «Омеги», меня отвлекли жесткой атакой. Наши кинжалы лязгнули друг об друга, но у него не было шансов. Дрался он так же, как и выглядел. Грубо, непродуманно и неуклюже. Я же, напротив, унаследовала способности Танатоса – бессмертного, что веками доводил до совершенства свои боевые навыки. При первой же возможности я блокировала его руку и вонзила ациам ему в сердце. По моим венам распространялся триумф, как и всегда, когда я одерживала победу в сражении. Только… праймус бы сгорел. Он бы просто рассыпался в прах и исчез. Но здоровяк передо мной не был праймусом. Я видела, как жизнь утекала из его глаз. Из раны на груди хлынула кровь. Он упал на пол и с отвратительным звуком сполз по моему ациаму.

Я убила человека.

– Я же ему говорила, – фыркнула старшая ведьма, которая первая на меня напала. – Придерживайтесь плана и не подходите слишком близко.

Оставшиеся шесть ведьм заговорили в унисон. Подобная сокращенная версия Вальпургиевой ночи меня бы только насмешила, если бы в ту же секунду не начался зловещий гул. Он становился всё громче и мутировал в ужасный свист. Сотнями иголок этот свист вгрызался в мои уши и мозг. Кафе вокруг меня закружилось. Я осела на колени. Глаза слезились. Череп грозил расколоться в любой момент. Я видела, как ведьмы подходили ближе, образуя вокруг меня кольцо. На их руках вспыхнуло пламя. Я знала, что должна что-то сделать. Но была вообще не способна связно мыслить.

И неожиданно боль отступила. Ведьма, которая только что ругалась, рухнула на пол. На ее мертвом лице застыло удивленное выражение… а из ее шеи торчал мой ациам.

Женщина-рокабилли вскрикнула и хотела накинуться на меня.

– Нет, Линн! – заорал мужик с модной стрижкой и поймал ее. Я не понимала, что случилось. Но запах огня и снега в зале стал таким насыщенным, что я подозревала, кто был в ответе за этот выпад. Враг он мне или нет, но в этот раз я воспользуюсь советом Тристана.

Дрожащими пальцами я залезла в карман брюк за печатью-амулетом.

«Люциан…»

Произнести его имя – это было как выдох. Я ощутила, как печать, зажатая у меня в кулаке, растворилась. Одновременно с этим что-то придавило меня к полу. Линн возвышалась надо мной неистовой фурией. Она освободилась из захвата своего приятеля и била меня голыми руками. Я оттолкнулась бедром и использовала размах, чтобы перевернуть нас обеих. Теперь я находилась в более удачной позиции – по крайней мере, пока Бен не обхватил меня сзади. Ведьма подо мной победно захохотала. Прежде чем мне удалось вырваться, она взяла мое лицо двумя руками и начала бормотать слова, наполненные силой. Я чувствовала, как тепло покидало мои конечности. На заднем фоне блистали зеленые молнии. Что-то взрывалось.

– Не надо было тебе убивать ее мать, – зашептал Бен мне на ухо. Кто-то завопил. Треснуло дерево. Я услышала неприятный хруст, и крепко стискивающий меня ведьмак дернулся всем телом. Линн взвизгнула и отпустила меня. Ее миловидное личико исказила гримаса. Между ее рук зародилось обжигающее пламя. И оно определенно предназначалось не мне. Ее взгляд был прикован к чему-то за моей спиной. Ну а я, уже не удерживаемая Беном, воспользовалась ситуацией. Я схватила ее за запястья и всем весом на них надавила. Сантиметр за сантиметром я опускала ее ладони вниз. Ее глаза расширились, когда ее собственный огненный шар вошел ей в грудную клетку. Она дернулась и наконец перестала двигаться.

Тяжело дыша, я подняла взгляд. Кофейня превратилась в поле боя. Мертвые ведьмы с неестественно вывернутыми конечностями лежали на потерявших сознание посетителях. Тошнотворный запах паленого мяса напомнил мне о неудачных маминых попытках приготовить барбекю. Как бы ни отвратительно было это сравнение, появившись, оно прочно засело у меня голове. Мне стало дурно.

– Ари?

Мягкие руки разжали мои пальцы и убрали их от обугленного трупа. Они приподняли мой подбородок, и я оказалась смотрящей прямо в глаза цвета морской волны.

– Ты ранена? – спрашивал Люциан. Его волосы были завязаны на затылке, но пара непослушных прядей выбилась. Брызги крови испачкали его лицо и… голый торс?! Вкупе с темными штанами смотрелось так, как если бы он пришел прямиком с турнира по карате.

– Не думаю, – просипела я, пока он помогал мне встать на ноги. При этом он убедился, что я не переоценивала свое состояние, и притянул меня в такие надежные объятия. Только там я и хотела быть. Я положила голову в ямочку между его шеей и ключицей и наслаждалась теплом его кожи. Это была безопасность, которую мог подарить мне лишь он.

– Все хорошо, малышка, – шептал он и гладил меня по волосам.

– Извини, что я тебя вызвала. – Теперь, когда я снова могла трезво мыслить, то почувствовала себя виноватой. Он точно навлечет на себя гнев Лиги, потому что из-за меня покинул Патрию.

– Серьезно? – Его грудь завибрировала, когда он тихо засмеялся. – На тебя напали семь ведьм, а ты извиняешься, что позвала меня на помощь? – Он слегка отодвинулся и заглянул мне в глаза. – На такое только ты способна.

Он накрыл мои губы своими и вовлек в такой нежный и страстный поцелуй, что у меня задрожали колени. Я обняла его за шею и запустила руки в темные волосы. Когда он отстранился, я тут же почувствовала тоску. Люциан широко улыбнулся. Казалось, он был очень доволен собой.

«Продолжение следует, – мысленно сказал он мне. – Райан приходит в себя». – Тихий стон перед дверью подтвердил его слова.

«Жду не дождусь, – усмехнулась я. – Тогда и расскажешь мне, почему ты одет как инструктор по йоге».

Со смехом он подхватил меня под колени и поднял на руки.

«Эй, ты чего творишь? – возмутилась я. – Я сама могу идти».

«Понимаю, малышка, но так драматичней». – Забавляясь, он подмигнул мне и понес к выходу. Когда он открыл дверь, мы нос к носу столкнулись с оторопевшим Брендоном. За нами споткнулся на пустом месте Райан.

– Что за…

– Ведьмы, – коротко рявкнул Люциан. Он явно получал удовольствие от своего эффектного появления. – Их было семь, поэтому ваших охранок оказалось недостаточно.

Райан побледнел, несмотря на свой бронзовый загар, а остальные охотники выпучили глаза. Не говоря больше ни слова, Люциан понес меня мимо них к машине. Я не удержалась от улыбки. Полуобнаженный герой, спасающий свою возлюбленную… мы словно спрыгнули с обложки бульварного романа.

2

Андеркат (undercut) – мужская стрижка, при которой волосы на висках и затылке сбриваются или обрезаются очень коротко, но остаются длинными на макушке и челке.

3

Рокабилли – музыкальный жанр, представляющий собой смешение стилей рок-н-ролла и кантри.

Тихий омут

Подняться наверх