Читать книгу Перевоспитать актрису - Юлия Еленина - Страница 10

Когда мы уже подъезжали к моргу, Ботаник наконец снова подал голос:

– Кажется, Константин Иванович не обрадуется. Может, надо было ему что-то от изжоги захватить?

Я посмотрела на этого остряка, припарковав машину, и спросила:

– Ты где так язвить научился?

Он в ответ пожал плечами и улыбнулся:

– У меня были лучшие учителя.

Если уж он говорил во множественном числе, то явно имел в виду не только меня. Скорее всего, и Лешу тоже. А может, и Константина Ивановича. Он от нас в остроумии не остает.

Я положила подбородок на руль и повернула голову в сторону припарковавшейся рядом машины. Все-таки я идиотка. Из-за такой глупости поссориться. Может, та брюнетка в его квартире уже приняла предложение? Не все же такие несговорчивые, как я.

– Ивонна Сигизмундовна, мы будем сидеть или пойдем? – спросил Ботаник, выходя из машины.

Леша уже тоже нетерпеливо прокручивал ключи на пальце, ожидая нас. Ну, не стоит заставлять ждать тогда. Я вышла и направилась к дверям. Все равно все не то, все не так. И от этого тошно. Очень тошно.

Костя привычно поднял голову, когда мы вошли в кабинет, и поморщился. Реально у человека изжога, судя по выражению лица.

– Ваша троица меня доконает, – обреченно выдохнул Клементьев.

Леша сразу перешел к делу:

– Что у тебя?

– Ваша Елена Гройсман рожала. У нее старый шрам на промежности, да и тазовые кости… Возможно, это их врожденное расположение, но я бы сказал, что все-таки роды были. Да и по рубцу можно сказать, что ее резали во время родов. Налицо эпизиотомия. Немного, там буквально пять стежков было наложено. Да и шов довольно старый. Но это могло быть два года назад, а могло – и десять.

Каждый из нас сейчас задумался. Двадцатилетняя девушка приезжает в наш город, без детей, только с амбициями. Быстро поднимается по карьерной лестнице, а потом ее настигает прошлое. Если она и рожала, то во сколько лет? Девятнадцать – это максимум.

– Леша… – протянула я.

– Не надо мне устраивать тут курсы повышения квалификации. Естественно, я отправлю запрос, – перебил он, словно прочитав мои мысли.

– Что-то еще? – спросил Ботаник у Кости, пока я не выдала в ответ что-нибудь, после чего Леша точно пресечет всю нашу самодеятельность.

Клементьев бросил на стол папку и сказал:

– Можете сами все прочитать, но ничего сверхъестественного. Шрам от удаления аппендикса, след от ожога на ноге, родимое пятно на животе, сросшийся перелом ключицы. В общем, банальные травмы, которые могут встретиться у каждого. У меня три перелома было и ожог от мангала на руке.

Ботаник задумчиво полистал отчет, а потом подошел ко мне и ткнул пальцем в одну строчку.

– Устричный соус, – сказал он. – Вы были правы.

– Так вот на что произошла реакция? – услышал Костя нас. – Да, морепродукты – мощный аллерген.

– Только откуда у вас такая просвещенность? – посмотрел по очереди Леша на меня и Ботаника.

Мажора сдать, что ли? Нет, не сдам. Мало ли еще пригодится. Пусть я и не жалую Игоря Михайловича, но он хотел помочь. И без протокола. Конечно, папа бы вряд ли его погладил по голове, если бы он пришел в следственный комитет.

– У каждого свои источники, – улыбнулась я в ответ.

Может, еще и воздушный поцелуй послать? И доведу Лешу до белого каления.

Но он странно отреагировал. Тоже расплылся в улыбке и сказал:

– Я даже знаю имя твоего источника. И он уже на допросе. Надеюсь, без толпы папиных юристов.

Ну ладно. Мажор должен был предвидеть такой поворот. Все-таки они вроде как не скрывали свои отношения, так что видеть их вместе могли многие.

– Ребята, если вы закончили словесную прелюдию, то можете приступать к непосредственному контакту, – не без иронии сказал Костя, пока мы с Лешей сверлили друг друга взглядами.

Мы уставились на ухмыляющуюся физиономию патологоанатома, и эта сцена, наверное, была достойна любой комедии.

– Так, – сказала я, – Костик – ты чудо. Без тебя бы просто развалился весь отечественный сыск, а медицина скатилась до уровня средневековья.

– Ой, узнаю адвокатские сладкие речи. Только не перебарщивай, а то сладкое сказывается на фигуре и уровне глюкозы в крови.

Ботаник в разговор не встревал, просто сидел, уставившись в окно, и о чем-то думал. Пора уезжать, а то не хватало, чтобы он еще свои предположения вслух озвучил.

Я быстро попрощалась с Костей и потянула за собой Ботаника. Леша еще остался в кабинете Клементьева, только крикнул вслед:

– Таню в шесть забери из ИВС.

Вот раньше не мог сказать! Как будто не знал, что я переживаю. Или знал, что продолжу в любом случае рыть носом землю. Все же азарт уже не остановить. И Ботаник тоже это понял, когда мы сели в машину:

– До Симферополя около тысячи километров. Поедете? – спросил он.

– Тебе Леша провел краткую экскурсию под названием «Путешествие в мозг Ивонны» или сам додумался? – не выдержала я.

– А что тут думать!

– Поеду. А ты завтра получишь документы и пойдешь в театр. Дела фирмы оставь на кого-нибудь другого. Большой там завал?

– Да не очень. Оспаривание наследства, кража… Сплошь гражданка и административка. Из уголовки только изнасилование, но этим не я занимаюсь.

Да он даже выражаться начал по-другому. Скоро вообще на жаргон перейдет.

– Поехали где-нибудь перекусим, а потом за Танькой. Заодно обговорим детали.

– Давайте ко мне, – предложил вдруг Ботаник.

– К маме или к Инессе?

– К маме. Она сегодня на обед меня ждет.

Встреча с Гражиной Эдуардовной могла сделать этот день еще веселее. Ну ладно, легких путей я никогда не искала. И может, эта дама подобрела за последний год?