Читать книгу Великолепная шестерка: Божий промысел по контракту. Час «Д». Шестеро против Темного. Тройной переплет (сборник) - Юлия Фирсанова - Страница 11

Ближе к вечеру неподалеку от кузни на очаровательной полянке, поросшей в меру густой, но невысокой травой – мечтой «аглицких» аристократов, помешанных на своих газонах, – воин, аккуратно сняв кусок дерна, разжег костер и, как и обещал Эльке, приготовил на углях мясо. На вкопанный в землю деревянный столик, трава вокруг которого росла столь же густо, как и везде, Лукас и Рэнд перетащили из бара батарею бутылок красного винца, Элька и Мири после коротких дипломатических переговоров перебазировали скатерть-самобранку. В соответствии с походной обстановкой та быстро преобразовалась в колоритную плетеную соломенную дерюжку с простеньким зеленым узором по кайме. На нее и водрузили несколько здоровенных блюд с запеченным на углях мясом и шашлыком. Гал постарался на славу! К основному блюду скатерть великодушно добавила несколько мисок с салатами и уйму соусников с разноцветным содержимым. Пахло от всего этого так соблазнительно, что команда, сглатывая слюнки, наперегонки кинулась к столу и, мгновенно рассевшись на простых деревянных скамьях, принялась за еду.

Воин выждал, пока присутствующие утолят первый голод, и с абсолютным внешним спокойствием веско проронил, концентрируя внимание общественности на себе:

– Мне надо кое-что сообщить вам.

Массы неохотно оторвались от соблазнительного содержимого тарелок и настороженно поглядели на Гала. Судя по его серьезнейшему тону, сказать нужно было что-то важное. А что может быть истинно важным для воина? Уж не о том ли он хочет поведать, что тренировки идут из рук вон плохо и всем нужно уплотнить график занятий? Ох, только не это!

– Я оборотень, – обронил Гал с совершенно каменным выражением и без того не слишком склонного к выражению чувств лица. Только как-то несколько нервно посверкивали глаза.

Команда с облегчением вздохнула – речь пойдет не о тренировках – и тут же самую малость насторожилась: «Чего-чего? Он – оборотень?»

– Во что? – небрежно поинтересовался Рэнд, щедро поливая шашлычок соусом.

– Что «во что»? – не понял Эсгал, несколько удивленный безмятежной реакцией сотрапезников.

– Во что оборотень? – терпеливо, как малому ребенку, пояснил вор, отставляя соусник.

– Гепард, – растерянно признался воин.

– Здорово, – с немного завистливым вздохом протянул Макс.

– Это хорошо, полезно. Что бы мы делали, если бы ты надумал оборачиваться, скажем, в бабочку? Склюет еще кто, на фиг, а нам перед Советом богов оправдывайся… – важно рассудил Фин и засунул в рот громадный кусок мяса, никак не вяжущийся с его хрупкой комплекцией. Столько, сколько сжирал за один присест вор, полагалось поглощать только какому-нибудь здоровенному амбалу.

Элька захихикала. Под мысленный аккомпанемент из веселой песенки «Бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк» ярко представила себе оригинальный отчет: воин – одна штука, списан в расход, причина – склевывание птицей отряда воробьиных. Тонкая понимающая улыбка мелькнула на губах мага, показывающая тем, кто способен смотреть внимательно, что Лукас уже давно обо всем догадался, просто счел нужным хранить чужую тайну:

– Замечательный талант, мосье Гал. И Рэнд прав, очень полезный. Мы весьма признательны за оказанное доверие, должно быть, вам нелегко было открыться. Я так понимаю, наш великолепный ужин – это часть вашей добычи?..

– Да, – кивнул воин, неожиданно для себя самого успокаиваясь не только внешне, но и внутренне. Команда на удивление естественно восприняла известие о том, что он – оборотень-гепард. Ожидаемых воином криков ужаса или опасливых взглядов, полных презрения или брезгливости, не последовало и, к величайшему облегчению Гала, просьб погладить тоже никто не высказывал. В этом соригинальничала только невозможная Элька. Казалось, эта банда сумасшедших решила: ну подумаешь, эка невидаль – оборотень! У всех свои недостатки. А тут и не скажешь, недостаток сей дар или достоинство. Авось пригодится в работе, да и в жизни. Тем более что вкусный ужин все заполучили только благодаря тому, что гепарду приспичило поохотиться. Так что компания, утолив первый голод и жажду, разумеется, расположилась прямо на земле у вновь разожженного костра и, лениво пожевывая вкуснейшее мясцо, напоминающее по вкусу нежную свинину, завела неторопливую мирную беседу. Народ небрежно перебрасывался словами.

– Хаотическая колдунья, целительница-провидица, маг, оборотень-воин – это сильно, – рассуждал Рэнд, с комфортом развалившись на травке и помахивая шампуром, будто указкой. – Эй, Макс, а ты уверен, что ты не оборотень?

– Уверен, – ответил парень. От выпитого вина его щеки немного раскраснелись и кружилась голова, во всем теле ощущалась блаженная легкость и с языка запросто слетали шутки. – Зачем мне оборачиваться? Я и так страш-ш-ш-ный! Как враги меня завидят, на месте помрут!

– От хохота, – шепнула Элька.

– Это точно, что им, бедным, останется! – хмыкнул Рэнд, прихлебывая прямо из бутылки. – Ты, главное, перед тем как на бой выйти, оденься во что-нибудь типа сегодняшнего. Зрелище не для слабонервных!

– И мосье Гала с собой позови, чтобы он милосердно добивал несчастных. Не по-рыцарски оставлять их мучиться, – поддержал Фина Лукас. – Мирей как жрица Ирилии милосердной будет возражать.

Массы безоговорочно согласились с мнением вора и мага. Ибо сейчас на технаре были немыслимые салатовые, как протестующая скатерть, широченные флюоресцирующие штаны и аляповатая лиловая футболка навыпуск в желтых кляксах, тоже светящихся в сумерках, как какие-то летающие гигантские амебы с массой ложноножек и «ложноручек».

– Э, д-да, я хорош-шо одеваюсь, – подтвердил Макс с добродушной пьяной улыбкой и широко зевнул.

– Юпитеру больше не наливать, – тихонько прошептала Элька, покачав головой. Шпильман изрядно окосел, выпив всего пару бокалов столового красного. Девушка уже встречалась с такими людьми, у которых совершенно отсутствовала всякая толерантность к спиртному. Макс-бедолага, видно, был из таких и не рассчитал дозы. Уж больно легко пилось замечательное красное вино, такое приятное и легкое по первому впечатлению.

Оставив в покое Шпильмана, Рэнд снял с шампура кусочек мяса и протянул его крысу, деловито шныряющему в траве у ног хозяина. Донельзя сытый Рэт все равно принял подачку и начал ее лениво грызть.

– Слушай, Рэнд, а что, твой крыс ест все? – лениво спросила Элька.

– Почему же все? – кровно обиделся за крыса вор. – Только то, что вкусно.

– Хорошо устроился, невольно начинаешь жалеть, что не родилась крысом, – заметила Элька, облокачиваясь на шершавый ствол дерева, слушая потрескивание сучьев в костре и мечтательно глядя на пляску язычков пламени.

– Когда-то я тоже так думал, – с неожиданно печальной кривой улыбкой согласился вор, вспоминая голодные детские годы и тщетные, если ничего не удавалось украсть, поиски съестного на городских помойках. – Но все-таки лучше оставайся женщиной. Как изысканно выражается наш мосье Лукас, это больше соответствует моим эстетическим запросам. Обязуюсь в этом обличье кормить тебя только самыми лучшими блюдами.

– Обещаешь? – «недоверчиво» уточнила Элька, умильно склонив головку набок.

– Торжественно клянусь, – отсалютовал девушке пустым шампуром, словно шпагой, вор. – Лукас, Гал, засвидетельствуйте!

Воин кивнул с едва уловимой улыбкой, пригубил вина и, потянувшись к вязанке сухих сучьев, подбросил в костер пару веток потолще. Огонь жадно накинулся на новое подношение. Лукас выбросил руку вверх, и на его ладони коротко полыхнул небольшой огонек.

– Ладно, уговорили, – махнув ручкой, милостиво согласилась Элька и нарочито манерно захлопала ресницами.

– Ваше великодушное согласие озарило мою израненную в терниях жизни душу, прелестная мадемуазель! Вот он, смысл жизни, я нашел его! Merci! – спародировав интонации Д’Агара, воскликнул Рэнд, вскочил, отвесил Эльке преувеличенно глубокий поклон и снова рухнул в травку, счастливо хихикая.

– Да не за что, – «смутилась» мадемуазель, – нашел, и слава богу!

– Которому? – подловив удачный момент, поспешил полюбопытствовать мосье Лукас, ведь доселе Элька никогда не упоминала имен почитаемых ею богов.

– А, это просто фразеологический оборот, – отмахнулась девушка, но, заметив недоуменно приподнятую бровь мага, пояснила: – Крылатое выражение, означающее «хорошо», «вот и славно», «ладно». Вы ведь и сами частенько говорите: «Хвала Силам! Слава Творцу!» Это такие же абстрактные выражения, как и «Слава богу».

– О, мадемуазель, все совсем не так просто, – серьезно возразил Лукас, воздевая указательный палец. В отличие от Рэнда и Макса мага после вина потянуло не на шутки или сон, а в дебри философских рассуждений. – Вознося хвалу Силам, мы имеем в виду не конкретную Силу, вроде Судьбы, Удачи, Мира или Искусств, а все входящие в Двунадесять и Одну, или Силы Вселенной как таковые. Говоря «слава Творцу», мы взываем не к богам, а к Творцу Единому и Величайшему, Создателю Вселенных, Душ и Бытия. Богов же в мирах множество, и слышат они нас, только если в призыв включается имя бога или прозвание, его заменяющее.

– Прозвание? – с любопытством переспросила Элька, крутя в пальцах сухую веточку.

– Oui, например, покровитель мосье Рэнда – Джей – широко известный бог воровства, имеет прозвание Ловкач, – дал справку маг и продолжил объяснение: – Кроме того, зов должен исходить из места силы бога – его храма, святилища или от жреца либо принятого и благословленного верующего. Если для свершения дела нам недостаточно своей силы или мы не уверены в успехе предприятия, то предпочитаем обратиться за помощью к божеству-покровителю, тому, чьими принятыми являемся, или к тому, в ведении которого находится само дело.

– Ага, значит, если Мири соберется обокрасть банк, то будет просить помощи не Ирилии, хоть и является ее жрицей, а придет с молитвой в храм Джея – бога воровства, – рассудила Элька.

– Ради такого я бы и сам Ловкачу помолился. – Рэнд от души рассмеялся, представляя себе жрицу, выходящую на дело. Темный плащ, прикрывающий лицо капюшон, посох наперевес… Не выдержав, залилась смехом и Мирей, тоже вообразив себе сие удивительное зрелище. Макс только слушал, пытаясь стряхнуть с себя туман винных паров, и моргал.

– Абсолютно верно, – милостиво похвалил мосье Д’Агар прилежную ученицу, только что по головке не погладил. – Я, маг, молюсь Клайду и Эйрану – богам-братьям – великим покровителям тайных искусств, иначе прозываемым Двое из Круга. – Лукас сложил пальцы на обеих руках символом своих богов, и Элька едва сдержала смешок – у мага получился излюбленный жест американцев «о’кей», – а Рэнд тихо пошутил:

– Одного бога недостаточно, чтобы приглядывать за нашим талантливым магом.

– Но в отношении великих дел, – продолжил мосье, – я могу воззвать и к Силам Искусств – ведь магия есть высокое искусство – или к той Силе, которой ближе то деяние, которое я собираюсь совершить. У Эсгала, кроме Сил Войны, я думаю, тоже есть свой покровитель.

– Дэктус-воитель, – коротко ответил Гал, стукнув кулаком по груди в знак приветствия божеству.

– Великий бог, – признал маг, уважительно склонив голову, и, блеснув эрудицией, прибавил: – Его прозвание Свет Зари. Говорят, он бился в рядах самого грозного Нрэна – величайшего из богов Войны!

– Интересно и теперь понятно, – задумчиво протянула Элька. – Что ж, бога-покровителя в вашем понимании у меня нет. И не думаю, что я хотела бы его иметь. Ведь помогают они не бескорыстно, всегда чего-то требуют взамен. – Никто из компании не возразил, и девушка поняла, что ее догадка оказалась правильной. – Конечно, это справедливо, что за помощь приходится платить, но мне претит зависимость от прихоти других существ, пусть даже они и являются богами. Я не хочу быть кому-то обязана.

– Боги очень редко понуждают людей к принятию покровительства, хотя встречается и такое. Силы никогда никого не принуждают, но их помощь может оказаться совершенно бескорыстной, а может стоить и чрезвычайно дорого, – спокойно ответил Лукас. – Ваш выбор – ваше право, мадемуазель. Мне, магу, не имеющему постоянного притока неограниченной энергии, без покровителей не обойтись, но хаотическая колдунья может попробовать.

– Каждый выбирает свой путь, – задумчиво кивнула Элька и тут же спросила: – А Творец, он кто?

– Он непознаваемый Абсолют, он никого никогда ни к чему не принуждает. – По губам мага скользнула тень улыбки. – У него никогда ничего не просят. Он просто есть, и мы можем выразить ему благодарность за то, что существует Вселенная и наши души. Молитва в понятии прошения духовного или вещного блага к нему не применима.

Лукас немного помолчал.

– Расскажи мне еще, – попросила Элька.

– Творец – последняя инстанция Абсолютного Равновесия и беспристрастная сущность, направляющая движение Вселенной и поддерживающая Великий Баланс посредством ощущающих его волю Сил и некоторых иных созданий. Ни при каких условиях Творец не вмешивается в бытие напрямую, это может повлечь за собой непоправимую катастрофу.

«Что-то вроде убийства комара атомной бомбой во вселенском масштабе», – подумала Элька.

– Созданий? – с настороженным любопытством переспросил Рэнд, выудив из речи мага новую для себя информацию.

– Oui, я читал в одной старой книге, что есть живые создания, постоянно инстинктивно чувствующие волю Творца, – подтвердил Лукас. – Благодаря этому они служат поддержанию Высшего Равновесия в мирах. Говорят, например, что жнецы – одни из них.

– Эти чудовища? – зябко поежилась Мирей.

Дрожь пробежала по телам всех мужчин, кроме клевавшего носом Макса. Эльке тут же стало жутко любопытно, что за птицы эти загадочные «жнецы» и чего или кого они жнут, но она поняла, что момент для расспросов неподходящий, лучше потом как-нибудь тайком подловить Лукаса и помучить его тет-а-тет.

– Значит, для вас непостижимым и непознаваемым является лишь Творец. С Силами и богами можно поговорить и договориться, увидеть, призвать, ощутить, так сказать, эмпирически. А с Творцом такой номер не пройдет. В его существование можно лишь верить, – деловито подвела итог она.

– Именно, – подтвердил Лукас. – Обращение к Творцу – это вопрос чистой веры, того, насколько мы ощущаем себя в единстве со Вселенной, чувствуем свою общность с Создателем, ведь каждый из нас есть его крохотная частица.

– Практической пользы никакой, а самолюбие тешит, – подмигнув Эльке, лукаво заметил Рэнд, задирая нос.

– Oui, постижение Творца не приносит никакой выгоды, но приближает нас к пониманию законов мироздания, существования вселенных и, может быть, добавляет капельку мудрости, – заключил расфилософствовавшийся маг и снова наполнил свой опустевший за время разговора бокал. Философия философией, но и о выпивке забывать не стоит.

Рэнд поднялся, забрал со стола еще шашлычка, толкнув задремавшего Шпильмана в бок, всучил шампур и ему. А Элька, как и Мирей, погрузилась в наблюдение за огнем. Она всегда любила смотреть на пламя, ее завораживала изменчивая сущность прирученной стихии. Сейчас девушке казалось, что она растворяется в огне, становится его частью, частью не только этого огня, но и всей поляны, сумерек, окружавших ее друзей, сада, всего этого мира, Вселенной и даже Творца. Чувство сопричастности поднималось в Эльке мощной приливной волной, приближая ее к состоянию универсума. Весело пляшущие язычки пламени неожиданно взметнулись вверх с неистовой силой.

– Полегче, девочка, а то спалишь полянку, присесть негде будет, – прежде чем кто-то еще успел отреагировать на происходящее, донесся из-за спины Эльки мужской голос ее любимого тембра – баритональный бас. Костер тут же, повинуясь чьей-то неведомой воле, вернулся в свое нормальное состояние.

Элька вынырнула из водоворота магии, осененная новым пониманием возможности вызова своей силы, а голос, подозрительно знакомый голос, между тем продолжил:

– А пожрать у вас что-нибудь осталось, ребята?

Тут из-за деревьев показался и сам обладатель голоса – здоровенный мускулистый небритый брюнет в тонкой белой рубашке навыпуск и ярко-синих атласных штанах и тут же направился к столу. Скатерка – вот подхалимка! – услужливо организовала ему огромную свободную тарелку, и дядя, под взглядами онемевшей от такой наглости компании, свалил на нее практически все, что нашел на столе. Потом гость, прихватив еще и пару бутылок, подошел к костру и, опустившись на траву рядом с Элькой, принялся с аппетитом уписывать еду.

– Связист? – неуверенно уточнила девушка, проверяя свою догадку.

– М-м? – отозвался жующий, не отвлекаясь от тарелки.

– Это Связист? – недоуменно уставился на жрущего гражданина Рэнд.

– Ух ты, – радостно восхитился Макс, взмахнул руками и, потеряв равновесие, плюхнулся навзничь в траву.

Мири просто молчала и смотрела.

– Этого не может быть, – отрезал Гал, наблюдая за подозрительным чужаком и готовясь в любой момент вступить в бой.

– Силы не принимают человеческий облик, – подтвердил изумленный Лукас, потирая бровь, как всегда, в минуты задумчивости.

С одной стороны, он знал каноны поведения Сил и законы магии, а с другой – маг безоговорочно доверял своему чутью, и именно оно вслед за Элькой настойчиво твердило, что этот лопающий их ужин нахал и есть Связист. Это и повергло мосье в состояние недоумения.

– Не в обычае – не значит запрещено, – скептически хмыкнул, проглотив кусок, Связист. – Я же Вольная Сила, мне многое можно, чего нельзя другим. Так что не мешайте, будьте добры, дайте поесть по-человечески. А потом и поговорим, у меня для вас новости.

Умерив свое любопытство, команда принялась ждать, пока Сила-посланник утолит голод и снизойдет до объяснения своего поведения.

– Значит, так, – опустошив тарелку по второму разу и прихлебывая вино, деловито заявил Связист спустя десяток минут. – Сегодня у вас последний день отдыха, адаптация закончена. Поскольку вы друг друга за недельку совместного проживания не поубивали, значит, сработаетесь. Завтра начнете разбираться с делами. Я вам целую кипу обращений к Совету принес для начала. На столе в зале совещаний бросил. Ах да, чуть не забыл еще кое-что! Ловите!

Связист достал прямо из воздуха горсть чего-то сверкающего и подкинул в воздух. Зависнув на несколько секунд над костром ожерельем разноцветных светлячков, нечто рассыпалось на отдельные угольки и упало прямо в руки каждому члену команды.

Рефлекторно поймав брошенный предмет, Элька раскрыла ладонь и увидела перстень из какого-то белого металла с камушком причудливой огранки. «Наверное, это бриллиант», – решила она и поднесла украшение поближе к лицу, чтоб рассмотреть узор, проступающий светящимся серебристым контуром в глубинах камня. Рисунок оказался знаком: весы с мечом вместо перекладины и книга – символ Совета богов, такой же, как на печати в контракте. Насколько девушка могла заметить, каждому члену команды досталось аналогичное украшение, различался только цвет камня, подобранный под цвет глаз носителя.

– Это – знак вашего предназначения, – дождавшись, пока все хорошенько рассмотрят перстни, пояснил Связист. – Надевайте. Пригодится! Заклятье убедительности, наложенное на них, покажет любому, что вы именно те, за кого себя выдаете. – Посланцы Совета богов.

– А каким еще могуществом обладают сии предметы, мосье Связист? – поспешил досконально выяснить магическую подноготную талисманов Лукас перед тем, как нацепить перстень на палец.

– Я же сказал тебе, не мосьекай! – пренебрежительно фыркнул Связист, но на вопрос ответил: – Они будут переносить вас туда, куда нужно для разбора жалобы, и назад, к вашему дому. Для того чтобы перстень заработал, надо нажать на камень и четко сформулировать, где вы желаете появиться. Он и невидимым может становиться. Снять против вашего желания этот перстень так же невозможно, как вам потерять его. А если его надумает надеть кто-то другой, то запросто лишится пальца.

– Хороший способ борьбы с конкурентами и мести недоброжелателям, – рассудила Элька, надевая перстенек, и подумала, как скоро она станет похожа на смертельно опасную новогоднюю елку, если приобретение ювелирных украшений будет продолжаться такими же темпами. Ведь за первую неделю она уже успела обзавестись парой побрякушек.

Остальные тоже покорно надевали украшения. Даже Гал недовольно поджал губы, но надел перстень с изумрудом без скандала.

– Да, эти штучки еще и друг на друга настроены: чтобы перенестись к другому владельцу перстня, надо нажать на камень и заявить, с кем рядом хотите оказаться, – припомнила еще одну маленькую подробность Сила.

– Вы считаете, что мы уже готовы приступить к работе? – уточнил, предусмотрительно «не мосьекая», Лукас.

– К такой работе подготовиться невозможно, – обрадовал команду Связист, пожимая плечами, и тут же беспечно заявил: – Ничего, научитесь на собственном опыте. Учить-то вас все равно некому. Первые! Но не расстраивайтесь, я буду с вами.

– Предполагается, что это должно нас радовать? – резко спросил Гал.

– Ну конечно, – с воодушевлением подтвердил Связист, отбрасывая опустошенную бутылку. Та, не долетев до земли, куда-то пропала. – Меня Совет Сил окончательно к вашей команде приписал.

«Сдается мне, они это сделали, чтобы от тебя избавиться», – мрачно подумал воин, на сей раз предпочитая оставить свои мысли при себе.

– Мне тоже сдается, – ко всеобщему недоумению, почему-то вдруг ликующе заявила Сила. – Боятся они моей непредсказуемости!

Воин слегка вздрогнул, только сейчас до конца осознавая, что этот пьяный пройдоха – на самом деле действительно могущественная Сила, от которой ничто и нигде не способно укрыться.

– Зато это весело, – с искренним энтузиазмом продолжил Связист. – Я уже давно ничего по-настоящему любопытного в мирах не встречал, а тут такая возможность по самые уши во что-то новое вляпаться, да еще с официального разрешения Совета. Я уверен, нам с вами будет весело!

От этого заявления Гала прошиб нехороший озноб, и его подозрения относительно грядущих проблем лишь окрепли.

– Вот только, – вздохнул Связист, скорбно почесывая щеку по крайней мере с трехдневной щетиной. – Вы от меня слишком большой помощи в мирах не ждите, сами понимаете, есть ограничения, через которые даже я не попру, запреты на прямое вмешательство и так далее. Но чем смогу, постараюсь помочь.

– Значит, ты седьмой член команды? – доброжелательно улыбнулась Силе-посланнику Элька.

– Выходит, что так, хотя если углубляться в игру с омонимами, то только пятый, – как ребенок радуясь собственной фривольной шутке, от души расхохотался Связист.

«Он еще и похабник», – с тоскливой обреченностью подумал воин, все идеалистические представления которого о мудрости и возвышенности далеких, но справедливых Сил – чистых, беспристрастных энергетических сущностей, поддерживающих равновесие в мирах, сегодня дали хорошую трещину. Мири, воспитанная при лесном Храме Ирилии в духе аналогичных традиций, только изумленно моргала. Макс все принял спокойно, ибо уже дошел до той кондиции, когда человек не задумывается над философским смыслом мироздания, принимая любую, самую причудливую реальность такой, какая она есть.

– Ну если верить твоим рассуждениям о том, что все мы – частички Творца, то я, кажется, уже начинаю догадываться, от какого именно органа откололся Связист, – заявила Элька магу.

– Ха, мне нравится ход твоих мыслей, девочка, – обрадовался небритый мужик.

– За это надо выпить! – поддержал Рэнд Связиста.

– Хорошая идея, парень! – заорал тот, распугивая спящих птиц.

«Мне тоже надо выпить, – решил для себя Гал, присоединяясь к продолжающейся пирушке, для которой скатерка организовала новую батарею бутылок. – Трезвым такую реальность не вынести».