Читать книгу Даритель - Юлия Глобина - Страница 1

Рунвир не любит Нирель. Как и других мёртвых. Его копыта, привыкшие к скалистым тропам, проваливаются в мягкой прибрежной траве, он принюхивается и недоверчиво косится на воду. Знает, что там, в чёрной глубине, обитель русалок. Я замечаю презрение в его глазах. Он яростно откидывает голову, чтобы отогнать овода, севшего на потный бок, едва не задевая меня рогами. Чернёное железо, оковывает их рунами. Мне нравится его нынешняя броня.

Густые туманы плывут над озером, затерянным меж холмов, клубятся и смешиваются с водой. Одежда и волосы напитывается влагой, а на лице остаются капельки росы. Наверно, так тело должно пить воду. Всей кожей.

Светлыми ночами, когда приоткрывается душный полог, и становятся видны звёзды, далеко-далеко разносится чарующее пение, обрывки смеха и нежные голоса. Они манят людей в сладкий омут, колдовство окружает ослепшие души и губит их. И нет дороги назад, и не знают, что уже тоже мертвы. Тела гниют, и придонные раки растаскивают их на куски. Но это уже не видят прекрасные девы, томясь в ожидании новых жертв.

Рунвир раздражённо фыркает. Он чувствует присутствие русалки. Я глажу его по шее успокаивая. Ночное небо тускло. Звёзды гаснут в свете Роя. Ещё семь ночей он будет ярким. Однажды Нирель сказала, что в этих камнях обитает её душа. Он даёт ей силу. Ему поёт песни и ему дарит свои жертвы. Многие годы вглядывается она в мерцание Роя, предугадывает будущее, но никогда не вмешивается в дела живых.

Нирель нужна мне.

Она поёт мне сказки. В них вспоминает прежний мир, давно утраченный и погребённый временем. Она поёт мне сказки. Но я слышу в них забытые проклятья и обряды, обрывки знаний, деяния безвестных магов и диковинных вещей, потерянных и позабытых.

Я слушаю и запоминаю. А потом встречаю в пыльных фолиантах, пахнущих гарью и плесенью, нечто похожее и собираю как разбитый сосуд осколки тайн. Крупицы. Многое же потеряно.

Иногда я задумываюсь, почему она помнит сказания, давно забытые людьми? Ведь никогда не вдумывается она в смысл пропетых слов. Порой я объясняю песню, но она пугается и убегает к сёстрам. Наверно потому, что это слова оставлены людьми, а ей, бессмертной, чужды боль и скорбь других.

Мало кто из живых видел их пляски. В неясном свете Роя тела кажутся далёкими и прозрачными. Поцелуи дурманят подобно волшебным словам их песен. Я растворяюсь в их объятьях, забывая обо всём, а когда наступает час пробуждения, вижу, как волны плещутся над головой и рвут то ли грязную пену, то ли лёгкие платья моих подруг.

Я спешиваюсь. Из сумки у седла достаю жестяную баночку. Бурая пыль в ней пахнет водорослями и жабьей икрой. Зачерпываю в ладонь воды и размачиваю порошок, натираю тело мазью. Прохлада растекается по коже.

Тихий всплеск воды, как если бы лягушка спрыгнула с плавуна. Я знаю, что она уже подглядывает за мной. Вижу, светлую тень среди тростника. Нирель ждёт меня. В зеленовато-рыжие волосы вплела ленты кровавых водорослей. Я вхожу в воду. Она берёт меня за руку, волны смыкаются над нами. Она оборачивается и целует меня, обещая наслаждение.

Я обнимаю русалку, запутавшись пальцами в волосах. Чарующие голоса её сестёр доносятся печалью. Поют о мёртвом воине, сражённом демоном.

Я отворачиваюсь от Нирель и спрашиваю:

– О чьей душе они мечтают?

Она разочарованно отводит глаза.

– Смерть привела к нам витязя, но он велит ей ждать.