Читать книгу Хранители Эталины. Игры со временем - Юлия Жердева - Страница 5

Сквозь транзитные коридоры на помощь защитникам Эталины начали прилетать патрульные корабли Галактического Совета. Лазерные лучи с утроенной силой разрезали лазурное небо. Корабли Галактики все прибывали и прибывали, лихо уничтожая дорванов, жители Эталины уже начинали ликовать, но безудержная радость оказалась преждевременной. Победоносные крики быстро смолкли, когда из открытого транзитного коридора появился черный вихревой шар, который начал искажать пространство и работать как черная дыра, всасывая в себя патрульные корабли Совета и защитников. На корабли дорванов шар никакого влияния не оказывал. Дейл приказал вернуть истребители на базу, но лишь немногие сумели выполнить приказ. Люди с ужасом наблюдали за гибелью истребителей, а из транзита появлялись все новые и новые корабли дорванов. Транзитные коридоры обладали способностью закрываться и открываться в строго определенное время, соединяя на этот небольшой промежуток времени две отдаленные системы. До закрытия этого транзита оставалось еще двадцать минут, но никто не мог предсказать, сколько еще сил выставит противник, а в это же мгновенье со дна моря начал подниматься черный объект с серебристым отливом, напоминающий гигантское яйцо.

Дейл стоял в раздумьях, не зная, давать разрешение стрелять по нему или нет.

– Не тратьте снаряды, – это мой корабль.

Защитники разом обернулись на голос, – в дверях стоял Амалин в том же перламутровом костюме.

Дейл кинул на него пронзительный взгляд, хотел что-то сказать, но тут поступило срочное сообщение о прорыве защиты центральной базы, поэтому все бросились туда. На ходу он крикнул Роберту и Феликсу остаться на экстренный случай вылета истребителей.

Амалин удобно расположился в кресле перед экраном, закинув ногу за ногу. Он выбрал самое удобное место в зале, чтобы оставаться в тени.

– Ну-с, посмотрим, – сказал он, поднимая в воздух один истребитель.

– Ты его зря погубишь, – попытался вмешаться Феликс.

– Да, ему суждено погибнуть, но не зря. Знаешь, какая моя самая любимая игра?

– Понятия не имею.

– Шахматы. Там фигуры защищают друг друга. Эта игра бывает непредсказуемой, поскольку даже ничтожная пешка может стать королевой. В шахматах много благородства, а любая фигура готова отдать свою жизнь за короля.

– А кто сейчас король? – Феликс присел рядом с хранителем.

– Будущее Эталины, право на свободу, независимость, вероисповедание. В общем, право на счастливую жизнь, без рабства.

Амалин умело управлял истребителем, ведя его на высокой скорости, почти прижимая к земле, виртуозно маневрируя среди деревьев и гор. Так он довел его до моря, набрал максимальную скорость и теперь бесшумно скользил вперед, молниеносно приближаясь к яйцеобразному кораблю хранителей. Истребитель прижался к дну корабля, который только что приподнялся над поверхностью моря, и дальше они полетели вместе.

– Зачем тебе он? – поинтересовался Феликс.

– На моем корабле оружия нет, а на истребителе его вполне достаточно.

– Послушай, а куда вы, вообще, направляетесь без оружия? Вас сразу же разнесут на осколки.

– Нет, это не так легко сделать. На корабле во время полета нет входов и выходов, он находится под защитой. Его ахиллесова пята – взлет и приземление. Во всяком случае, взлетели, дорваны, к счастью, не препятствовали.

– А как ты попадешь на корабль, если у него нет входа? Или ты раздумал лететь? – вмешался Роберт, которому не давал покоя этот вопрос.

– А я уже там.

– Как это? – изумился Феликс.

– Элементарно. Я закончу свои дела, вернусь в прошлое, соберемся и полетим.

При последних словах Амалина его корабль вошел в зону, контролируемую дорванами. Наступила зловещая пауза, но через мгновенье со всех сторон на него обрушилась мощная атака. Такого Роберт никогда не ожидал увидеть: корабль, на который обрушилась такая лавина ударов, продолжал спокойно двигаться дальше, бесследно впитывая в свою темную зеркальную поверхность лазерные лучи. Несколько истребителей противника стали группироваться, перекрывая дорогу к транзитному коридору, но корабль хранителя неожиданно быстро взмыл вверх, идя на таран. Среди кораблей дорванов началась паника, они попробовали отступить, но не успели, а прилипли на гигантское яйцо, как мухи на мед. Еще несколько резких движений в разные стороны, и корабль оказался со всех сторон облеплен малометражками дорванов. Оставшиеся корабли противника бездумно продолжали наносить удары, но теперь получалось, что они стреляют по своим собратьям, так как яйцевидный корабль постоянно менял углы наклона, продолжая медленно и уверенно подниматься вверх. Приподнявшись над большинством кораблей дорванов, истребитель, который все это время был под прикрытием корабля, чуть подался вперед, открывая пламенный огонь на поражение. Буквально через несколько секунд он был уничтожен, но за это время сумел погубить десятки кораблей противника. На этом потери дорванов от маленького истребителя не закончились. Яйцевидный корабль отпустил истребитель, который до этого времени висел, как на магните, и он начал падать на корабли дорванов, которые только что его поразили. В результате падения загорелись еще два корабля противника и друг за другом рухнули в море, вслед за героем-истребителем. Корабль Амалина продолжал подниматься и, минуя черный вихревой шар, вошел в транзитный коридор перед самым его закрытием. Коридор закрылся, корабль исчез вместе с ним с экрана, на измученном небе остались только корабли дорванов и гигантский шар-людоед.

– Как вы миновали черную дыру? – невольно вырвалось у Роберта.

– Я и сам точно не знаю, но поскольку корабли дорванов имеют иммунитет к этой дырке, мы просто прикрылись ими и прошли, – Амалин подался вперед и увеличил изображение, – теперь омерзительный шар заполнял весь экран.

Очень трудно было понять, из чего он был создан, поскольку его окружали бесконечные вихри песчинок, которые, как намагниченные, тянулись воронками с планеты, исчезая в бездонной дыре. Туда же затягивались и обломки кораблей, которые не успели упасть вниз. Внезапно мощность всасывания увеличилась, – к шару, помимо песка, с поверхности начал подниматься мини-город – бункер, окруженный своей шарообразной защитой. Это была полная катастрофа. Такие бункеры оберегались особенно тщательно, ведь в них находились женщины и дети. Помимо защиты, бункер охранял многоуровневый крейсерский корабль. Было видно – как корабль мечется вокруг бункера, тщетно пытаясь оттянуть момент катастрофы, но также уносится навстречу гибели.

– Там мама с сестренкой, – указывая на бункер, заявил Эмиль Анавару, сидя на его руках в рубиновом зале Литорна перед многочисленными экранами.

Внук наблюдал за сражением широко раскрытыми, не по-детски взрослыми глазами.

– Все будет хорошо, мой мальчик, – Анавар попытался придать уверенность своему голосу, но эта попытка не увенчалась успехом.

– Хранители времени делают все возможное, чтобы спасти людей, они долго готовились, а Майкл на крейсерском корабле уже готовит грандиозное перемещение во времени.

Анавар не обратил внимания на слова внука, его внимание по-прежнему было приковано к гигантскому шару, но в одно мгновенье небосвод вновь стал голубым и независимым.

– Они все-таки перенеслись, – улыбнулся Эмиль, но его глаза тут же наполнись слезами, – а родных я теперь не скоро увижу.

Анавар трепетно прижал к себе мальчика, тщетно пытаясь разобраться в данной ситуации.

Роберт в ужасе схватился за голову, зажмуривая глаза, не желая видеть страшной катастрофы, но внезапно, вероятно, перейдя в другое измерение, исчезли и жуткий шар, и бункер, и охраняющий его корабль.

– Твоя работа? – напрямую спросил Феликс у хранителя, – люди живы?

– Я не знаю, – задумчиво отозвался Амалин, – они все ушли в будущее и сумеют ли пережить этот переход и не погибнуть в черной дыре, покажет только время.

– И насколько они опережают нас?

– На несколько десятков лет. Я как раз планирую вернуться, а пока у всех есть время подумать, – как справиться с этим пылесосным монстром. Ладно, – поднялся Амалин, – я сделал все, что мог. Пойдемте, я отправлю вас обратно, в Литорн, правда, не совсем привычным способом.

Роберт с Феликсом, переглянувшись, повиновались. Они проследовали за хранителем и сели в его турболет. Амалин сидел за штурвалом, но не торопился куда-либо лететь. Создавалось впечатление, что он спокойно спал, откинувшись на спинку кресла. Время шло, хранитель продолжал молчать, минут через пять стало как-то неуютно и холодно, все происходящее вокруг стало трудно воспринимать, что-то происходило с воздухом, он словно желировался, превращаясь в белый туман, сознание Роберта заволокло какой-то дымкой, голова стала тяжелой, как будто налитой свинцом. Через минуту туман резко исчез, все встало на свои места. Амалин встал, внимательно окинул взглядом ловенцев и покинул турболет.

– Выходите, – раздался его голос снаружи.

– Что это было? – тихо поинтересовался Феликс.

Роберт пожал плечами. Они последовали за Амалином, остановившись в изумлении: перед их взором раскинулся живописный пейзаж: могучие, крепкие, каскадные деревья стояли вдоль речушки, утопающей в многочисленных полянах, усыпанных белыми и голубыми камушками. Тут же шустро сновали светло-дымчатые пушистые зверьки с высоко поднятыми пушистыми раздвоенными хвостиками, забавно играя друг с другом. Некоторые из них останавливались, вставали на задние лапки, с любопытством посматривая на людей, но потом опять продолжали спешить по своим делам, забавно фыркая при этом.

– Где мы? – первым нарушил молчание Феликс.

– В буферной зоне. Мы переместились в прошлое, – до того как люди начали заселять Эталину.

– А почему… – хотел было задать вопрос Феликс, но замолчал, – перед ними неожиданно возникли три подростка верхом на эльтаврах.

Ребятам можно было дать лет по четырнадцать, внешне они были похожи между собой, но, видимо, отличались характерами. Все имели светлые волосы до плеч и ярко-синие глаза, такие же, как у Амалина. Старший мальчик был красив, но его красота напоминала скорее прекрасную мраморную скульптуру, он был неподвижен и холоден: взгляд выражал равнодушие и отрешенность. Второй по характеру – был полная противоположность первому, было видно, что он не мог спокойно сидеть на месте, его взгляд постоянно менял направление, с губ не сходила улыбка. Улыбался и третий мальчик. Он был спокоен, но не так холоден, как первый, напротив, казалось, его улыбка излучает свет и тепло, поскольку была непринужденной, сияющей и лучезарной. Одеты ребята были в светлые льняные одежды, а головы украшали кожаные плетеные обручи.

Первым не выдержал мальчик-непоседа:

– Пап, ты велел нам встретить вас в буферной зоне.

– Да, идем, – Амалин обернулся к Феликсу и Роберту, представляя подростков, – это мои сыновья: Геннадий, Энергия, можно просто Эн, и младший – Радость или Рад.

Хранитель сел позади мраморного красавца Геннадия, Феликс последовал его примеру, расположившись за непоседой Эном, а Роберт – за Радом. Когда все были готовы, эльтавры встрепенулись и понеслись. Удержаться на них было весьма проблематично, поскольку они передвигались резкими, длинными прыжками. Эти дикие и обособленные животные, не поддающиеся приручению, всегда жили сами по себе, иногда собираясь стаей для образования пар, но потом опять расходились по бескрайним просторам Эталины. Внешне они походили на пантер, тот же черный блестящий цвет, похожее строение тела, только они были крупнее и гораздо сильнее. Глаза были наполнены двумя цветами: верхний – светло-голубой, плавно переходил в завораживающий зеленый, а шкура была словно сложена из множества пазлов, плотно скрепленных между собой. Каждый пазл был толщиной до пяти сантиметров и, словно слоеный пирог, состоял из особо прочных тканей, скрепленных резиновой прослойкой. Именно такое строение позволяет им безболезненно выдерживать любые удары противников: будь то хорды, лойды или даже лазерные лучи. В сражениях, если, конечно, кто-то пытался вступить с ними в схватку, они предпочитали использовать длинный хвост, сужающийся на конце. Несколько ленивых ударов этим хлыстом быстро обеспечивали легкую победу. Эльтавры заинтересовали переселенцев, особенно их бронированная шкура, благодаря которой им не страшны были лойды, но попытки поймать или приручить животных не принесли успехов. В итоге Совет запретил на них охоту, осознавая, что не стоит связываться с сильным и ловким зверем, опасаясь последующей мести. Это решение было принято после видеоролика, в котором хорды напали на молодого эльтавра. Малыши больше всего предпочитали молодые почковидные цветы на каскадных деревьях. Было отчетливо видно, как эльтавр неспешно перекусывал, обрывая голубоватые лепестки, а рядом ходила ходуном земля, – хорды готовились к атаке. Зверь видел шевеление и приподнимание земли, но от лакомства не отходил. Прыжок, и несколько хордов оказались на спине эльтавра, а остальные схватили его за лапы, таща свою жертву в разные стороны, пытаясь ее разорвать. Гибель жертвы была неминуемой, но никто и не думал погибать. Резко вывернувшись и одновременно подпрыгнув, эльтавр избавился от большей части нападавших, а приземлившись, придавил остальных хордов своим весом. Несколько точных ударов хвостом, – и оставшиеся в живых зарылись в землю, а победитель, как ни в чем не бывало принялся за недоеденный цветок.

Несмотря на сложности передвижения, Роберт наслаждался полетом. Встречный ветер трепал волосы, принося завораживающие, неведомые ароматы трав и цветов. Их дорога пролегала вдоль русла реки с кристально прозрачной водой. Последним прыжком эльтавры перепрыгнули водную гладь и остановились. Все слезли, а звери, никем не удерживаемые, тотчас разбрелись в разные стороны. Амалин подошел к единственному засохшему дереву, приподнял кору и спрыгнул вниз. Феликс с Робертом с удивлением подошли ближе. Дерево было полым внутри, поэтому казалось бездонным. Геннадий последовал за отцом. Видя нерешительность Роберта, Рад взял его за руку, и они вместе прыгнули вниз, приземлившись на теплую и мягкую поверхность, напоминающую по структуре мох. Следом последовали Феликс и Эн. Было темно, но сквозь тонкую высохшую кору проходили немногочисленные золотистые лучи света. Глаза быстро привыкли к полутьме, и Роберт принялся изучать обстановку. То, что они находились в корне дерева, – не вызывало сомнения, только корень был абсолютно полый и имел множество ответвлений, гигантских размеров, по которым человек мог свободно идти в полный рост. Амалин стоял у одного из таких ответвлений, разговаривая с сыновьями. Мальчики обернулись, попрощались с Робертом и Феликсом, напоследок исчезнув так же внезапно, как и появившись. Роберту стало явно не по себе. Если испарится еще и хранитель, то они навсегда останутся в этом красивом, но странном месте, без шанса увидеть своих родных и близких. Словно угадав его мысли, Амалин сказал:

– Не переживайте, я исчезать не собираюсь, только сделаю попытку научить вас управлять временем и верну назад. Пойдемте.

Ответвление закончилось небольшой уютной комнаткой, в которой было гораздо светлей – сверху находился гигантский зеленый лист, пропускающий сквозь поры мягкий приглушенный свет. Роберт с изумлением разглядывал его необыкновенно красивые изогнутые прожилки, а также сами стены болотного цвета, по структуре напоминающие мох, нежно пружинящие при надавливании.

Хранитель расположился на полу, кивком приглашая гостей последовать его примеру.

– Сейчас начнем, только подождем детей. Я их тоже буду обучать.

Действительно, спустя несколько секунд с криками «Папа, папа!» ворвавшиеся малыши, облепили Амалина.

– Ну вот, с мальчиками я вас знакомил, а это мои дочери – Вера и Надежда.

– Этого не может быть! – вырвалось у Феликса.

Роберт с ним молча согласился, разглядывая детей. Всем было лет по семь, босоногие, взъерошенные, запыхавшиеся, смеющиеся и улыбающиеся, – дети как дети. Но среди них он узнал и Геннадия, и Эна, и Рада, которые сразу стали лет на семь младше своего возраста. Геннадий предпочитал держаться подальше ото всех, не принимая участия в играх других детей.

– Гени, Гени, – звали его девочки, предлагая повисеть на отце, смешно выговаривая его имя, но он не обращал на них внимания, оставаясь серьезным и невозмутимым.

– И сколько вам лет? – поинтересовался Феликс

– Мне – шесть, Наде – тоже шесть, но через месяц будет – семь, Гени – семь с половиной, а Эну и Раду только исполнилось семь, – бойко ответила одна из девочек.

Роберт с Феликсом переглянулись.

– Они что, от разных матерей? – продолжал допытываться Феликс.

– Нет, от одной, – отозвался из-под кучи детей Амалин, – они погодки, Эн – старший, за ним Вера, Геннадий, Надежда и Радость. Все очень просто.

– Да? – зазвучало сомнение в голосе Феликса.

– Конечно, они родились в разное время, а воспитывать удобнее всех вместе. Возраст немножко не совпадает, но это сделано специально, чтобы у каждого был свой день рожденья и именины. У нас нет понятий – старший, младший, – все равны, да и детям интереснее играть со сверстниками, а не со старшими братьями и сестрами, которые постоянно говорят «отстань, не лезь, не подходи, ты еще маленький, сначала подрасти», а тут все в одинаковом положении. Правда, солнышки?

Раскатистое «Да» не смолкало довольно долго, отражаясь от стен и лихо возвращаясь раскидистым эхом. Потом Амалин угомонил детей, рассадил по разным местам, начав объяснять, как управлять временем, как его сжимать и растягивать. Маленькие слушатели поглядывали на отца, но крутились и шептались между собой. Только маленький Гени сосредоточенно вникал в суть разговора, не обращая внимания на остальных. Видя, что малыши устали, хранитель объявил перерыв. Дети с криками «Ура» моментально разлетелись в разные стороны. Амалин подсел к Феликсу и Роберту.

– Кроме Гени, никто ничего не понял, но у ребят еще есть время научиться, а вы, насколько я понимаю, тоже не осилили эту науку. Эта информация закрыта от людей, хотя, по-моему, каждый человек может научиться управлять временем.

– Разве этому можно научиться? – усомнился Феликс.

– Конечно. Это знание бесценно. Кто управляет временем, тот имеет все шансы победить и выйти невредимым из боя, врач, оперирующий больного, может провести операцию почти мгновенно, тем самым спасая жизнь. Когда-то давно, когда еще не было лазерного оружия, люди взрывали бомбы, которые разлетались на мельчайшие осколки, калеча и убивая людей. Впрочем, были случаи, когда Господь, желая спасти человека, открывал ему тайное знание, а все происходило, как в замедленном кино: люди получали возможность избегать столкновения с осколками, уклоняясь от них, выходя невредимыми из безысходных ситуаций. И таких случаев было немало, только никто так и не смог понять, – каким образом замедляется время. В некоторых случаях его, наоборот, необходимо ускорить. Например, если тебя запирают внутри корабля с запасом провизии только на месяц, а помощь придет только через несколько лет, нужно ускорить время, сжать годы в дни и спокойно дожидаться избавления. Я родился тоже без этих знаний, но однажды, в детстве, на меня направили токовые силовые лучи. С той поры во мне словно открылось второе зрение, – я понял, как управлять временем, это очень легко, знание лежит на поверхности, жаль, что люди не могут познать его, хотя, если оно откроется не очень порядочному человеку, новой диктатуры и его личного обогащения не избежать. Видимо, поэтому Господь не дает это понять и осознать. А объяснить – очень трудно. Представьте себе, что живут на свете люди, которые никогда в своей жизни не спали. К ним вдруг попадает обычный человек, хочет научить их спать, поскольку понимает, что все очень устали и нужен отдых. Но, не зная самой природы сна, он не может ничего толком объяснить, говорит «расслабьтесь, ложитесь, закрывайте глаза», сам-то он засыпает, поскольку его организм сам знает, что такое сон. А остальные люди лежат с закрытыми глазами, тщетно пытаясь что-то предпринять, чтобы просто заснуть. У меня с вами такая же ситуация. Я своих мальчиков научу, пусть на это уйдут годы, но я должен отдать им это знание. А вас я научу пользоваться этими медальонами.

Хранитель протянул им резные украшения из крыльев лойдов на изящной цепочке.

– Они именные, даже если вы захотите отдать или подарить свой медальон, он не будет работать на другого человека, это только ваша защита. Когда придет пора использовать – сожмите его в руке, мысленно начиная растягивать или сжимать время. Таким образом вы добьетесь результата, но он будет очевиден только для вас. Если нужно изменить время на несколько лиц или территорию, нащупайте на обратной стороне ромбик, поверните его и начинайте нажимать, продолжая крепко сжимать медальон. Одно нажатие – изменение времени на метр от вас, два – на полтора, три – примерно на 160 см. Дальше увеличить расстояние очень трудно. Вы почувствуете, с каким трудом будет даваться каждое нажатие, но ничего другого предложить не могу. Феликс, сжимать время намного труднее, тем более если находишься в корабле. Одному медальону это не под силу. Возьми кристаллит, он подготовлен на целый корабль, располагай всегда рядом с двигателем, поскольку в любой момент можешь очутиться в ловушке.

– Ты хочешь сказать, что меня запрут в корабле на несколько лет?

– Возможно, несколько лет спустя. Честно говоря, я до сих пор не могу понять, что мы сами можем изменить, а что нам не дано. Считается, что у человека есть свободная воля, возможность выбора, но всегда этот выбор сильно ограничен. Я просто пришел к выводу, что что-то можно и нужно менять, а для остального остается промысел Божий, который проявляется в самых безысходных ситуациях. Пойдемте, я верну вас в ваше время, там, где ваша судьба жить, бороться, побеждать. Кстати, Роберт, тебе нежелательно было покидать Литорн. Но это мы исправим.

Отослав детей, закрыв за ними гигантский лист, который прекрасно заменил дверь, Амалин вновь сел между Феликсом и Робертом. Он прикрыл глаза, вокруг них снова сгустился знакомый туман, который исчез также неожиданно, как и в прошлый раз. Хранитель резко вскочил, подпрыгнув, зацепился за стенку и приподнял лист-потолок.

– Все в порядке, а вот и вы.

Роберт с Феликсом тоже присоединились к Амалину. Пейзаж снаружи резко поменялся, вместо прекрасной речушки, сейчас только еле различалось ее русло, заросшее немногочисленными растениями, на фоне возвышающегося Литорна. В самом деле, ребята увидели сами себя вместе с Анаваром, спешащими сесть на корабль. Было ли это объемным кино или действительностью – определить трудно. Но то, что это были именно они, Роберт не сомневался. Он помнил, как они спешили на заседание, как Феликс споткнулся, а он его поддержал, помнил, как Анавар оглянулся, а они виновато улыбались в ответ, как на ходу надевали шлемы охранников. Впрочем, взлет турболета, а особенно поднятая им пыль, развеяли все сомнения в возможности иллюзии. Неожиданно из Литорна выбежали Док и Пират, крича и размахивая руками, вслед улетающему кораблю. Бежали они быстро, потом, видя бесполезность своего занятия, остановились недалеко от убежища ребят, с отчаянием вглядываясь в удаляющуюся точку в лазурной синеве.

– Неужели Анавар додумался забрать с собою Роберта? Док, срочно связывайся с ним!

– Нет, – энергично закачал головой его брат, – Анавар – правитель, его звонки параллельно принимает целая служба сотрудников, поэтому нам ему звонить категорически запрещено.

– Хорошо, твои предложения – как нам срочно вернуть Роберта?

– Идите к ним, – шепнул хранитель Роберту и Феликсу, – счастливо, оставайтесь с Богом.

Амалин сделал два шага назад и исчез.

Пока Роберт смотрел ему вслед, Феликс резко отодвинул гигантский лист, окликая ребят.

– Феликс, – Пират примчался первым, – а Роберт где?

– Здесь.

Послышался вздох облегчения.

– Что случилось? – Роберт подтянулся и оказался на поверхности.

– Пойдем срочно, к тебе гости приехали.

– Кто?

– Твой младший брат, он тоже определен сюда, но не в тюрьму, а на поселение в близлежащую деревню. Его сопровождает чрезвычайно скользкий тип – ваш личный адвокат Ди Готри, но я бы держался подальше от таких адвокатов. Лезет во все дырки, повсюду что-то разнюхивает. Я видел у него детектор лжи, поэтому все берегитесь, – думайте, что отвечать на его вопросы. Роберт, прыгай обратно, мы здесь пройдем, эта корневая система тоже приведет нас в Литорн.

Пират включил фонарь, и они быстро зашагали по полой извилистой корневой системе. Видимо, маршрут ребятам был не в новинку, – они прекрасно ориентировались в этом естественном лабиринте. Несколько раз по дороге им попадались змеи, но никто не обращал на них внимания. Роберт вопросительно взглянул на Феликса.

– Да, – кивнул тот в ответ, – это змеи, а не ужи, но они крайне неохотно расходуют свой яд, когда вынуждены нападать или защищаться. Мы их не интересуем, это змеи Амалина, он с ними нянчился и научил первыми не нападать на людей. Деликатесом для них являются яйца хордов. Поэтому с появлением змей последних становится все меньше и меньше.

– А сами змеи откуда?

– Наши родные, с Земли, Амалин выпросил у Анавара несколько ядовитых змей, произвел селекцию и расплодил в своей буферной зоне. Мы все в свое время там учились охотиться на лойдов. Это зона – период расцвета планеты, самое красивое место, а потом нас вернули обратно, в наше время.

Очутившись в Литорне, Феликс, Док и Пират отправились по своим делам, а Клайн и Кон в костюмах охранников аккуратно надели на Роберта силовые наручники, предварительно переодев его в комбинезон заключенного, и отвели в комнату для посетителей. Младшего брата юноша заприметил еще издали: Ричард сидел, опустив голову, явно стараясь держаться подальше от своего собеседника. Адвокат, представившийся Антуаном Ди Готри, был чрезвычайно подвижен и худощав. Его вздернутый курносый нос время от времени шмыгал, а маленькие узкие глазки-щелки постоянно перебегали с места на место, пытливо рассматривая все вокруг. Приметив Роберта, он впился в него своим взглядом-рентгеном и довольно долго его не отводил, потом, словно из лимона, выжал улыбку и начал разговор. Его миссия – опекать своего подопечного, собирать все жалобы, даже, если угодно, добиться перевода в тюрьму с более мягкими условиями содержания.

– Не надо, – спокойно парировал Роберт, – мне нужна свобода, а не другая тюрьма.

Адвокат завалил его пышной грудой документов, попросив ознакомиться и расписаться. Роберт не стал ничего рассматривать, а, скрепив все документы, раскатистым почерком написал: «Виновным себя не признаю, требую только освобождения», – закрепляя сообщение своей именной заливной печатью. Печать любезно показала время и место нанесения, обеспечивая ему алиби, если кто-то узнает его рядом с Анаваром на заседании Совета.

– В таком случае разрешите откланяться, если будут жалобы, обращайтесь по транслятору в любое время, я буду находиться рядом, – елейным голосом воркотал Ди Готри, забирая Ричарда, который с некоторой тревогой наблюдал за их разговором. В дверях брат попытался задержаться, но адвокат тотчас увлек его за собой, как паук свою пойманную жертву. Клайн вышел за ними следом, закрывая дверь на специальный замок. В комнате загорелся зеленый свет.

– Зеленый или голубой свет – все в порядке, кроме наших ребят, никто сюда свой любопытный нос не сунет, – объяснял Кон, снимая костюм, превращаясь в обычного заключенного, – надевай и не вздумай снимать его при обычном свете – только при цветном, помни.

Он положил перед Робертом свой костюм, снимая с него силовые наручники.

– Ты же хочешь с Ричардом увидеться?

– Естественно.

– Тогда вперед. Выйдешь через боковую дверь, далее прямо и трижды налево, потом во двор, где увидишь небольшие домики для обслуживающего персонала и ссыльных.

Дверь раздвинулась, за нею оказалась целая сеть длинных коридоров с раздвижными дверьми. Минуя повороты, Роберт быстро оказался на улице. Действительно, на территории тюрьмы находилось несколько уютных домиков, расположенных довольно близко друг к другу. Он проследовал по улице, разыскивая брата. Юноше повезло: на втором этаже ближайшего домика он разглядел знакомый силуэт. Немного подумав, он направился прямо к входу в дом. По дороге ему как бы случайно встретился Клайн, тихо шепнув:

– Не заходи, пока мы не спровадим слишком назойливого Ди.

Роберт стал рядом с открытым окном на первом этаже. Он не видел происходящего в комнате, но отчетливо слышал разговор. Говорили двое – Феликс и Ди Готри. Последний громко доказывал, что находится здесь по требованию Совета, а Феликс спокойно объяснял, что эти дома не принадлежат Совету, настойчиво рекомендуя адвокату покинуть помещение, объясняя, что гостиница предназначена только для персонала и поселенцев. Из дома выбежал Ричард, следом за ним показался адвокат, который явно не торопился покидать гостевое здание тюрьмы, но за его спиной маячили охранники, любезно подталкивая к выходу. Процессию замыкал Феликс, он держал в руках небольшой чемодан, на котором золотыми буквами было выведено «Адвокат Ди Готри». Раздвижные ворота распахнулись и тотчас сомкнулись за спиной разъяренного адвоката с его модным чемоданом.

Охранники вернулись к двери гостиницы, набрав определенный код, они запустили антишпионскую программу, которая прекрасно сработала, выплюнув из окна здания несколько миникамер. Еще пару шпионов охранники изъяли у изумленного Ричарда, который даже не подозревал об их существовании. Камеры были тотчас уничтожены, а на домах загорелись зеленые лампочки. После их включения обитатели Литорна преобразились, – уже не было ни заключенных, ни охранников, а только единая дружная команда, без званий и отличий.

Ричард с открытым ртом смотрел на все преобразования, потом подбежал обняться с Робертом, также снявшим шлем. Они вернулись в гостиницу, спустя минуту на пороге нарисовался Феликс с большой зеленой сумкой в руках.

– Рич, – озабоченно произнес он, – что у тебя там внутри? Она шевелилась.

– Да, она, скорее всего, проснулась, – улыбнулся Ричард.

– Кто именно? – недоумевал Феликс, сгорая от любопытства.

Ричард открыл сумку и извлек из нее маленького эльтавра – подарок Амалина Роберту.

– Феликс, ты представляешь, мой брат тут уютно устроился в тюрьме со своими одноклассниками, а я должен разбираться с эльтавром, которого он мне подбросил.

Роберт взял на руки зверька. Внешне он очень походил на маленького черного медвежонка или пантеру, но казался искусно сделанной игрушкой, поскольку его тельце состояло из множества маленьких деталей, очень прочных и твердых, словно покрытых черным бархатом. Эльтавр не боялся людей, с любопытством поглядывая на Роберта, но к Феликсу не пошел.

Ричард удобно расположился в кресле:

– Она вспомнила тебя.

– Откуда ты знаешь, что это она? – поинтересовался Роберт, присаживаясь на висящий в воздухе диван.

– Пришлось изучать всю информацию по эльтаврам, а ее не так уж и много, поскольку они еще недостаточно изучены. Эта маленькая ямочка на лбу свидетельствует о том, что перед нами девочка, у мальчиков на этом месте небольшая шишка, которая через несколько лет вырастает в рог.

Феликс улыбнулся своей лучезарной улыбкой:

– Ну, ты теперь у нас самый настоящий специалист по рогам. Давайте пообедаем, а то с этой войной я уж и не помню, когда ел последний раз.

Феликс нажал на пульте выбор меню, и уже спустя несколько минут их веселая компания сидела за столом с различными яствами.

– А что за война? – уже с набитым ртом интересовался Ричард.

– Мы тебе настроение портить не будем, сам скоро все увидишь, – сказал Роберт, ставя перед эльтавром тарелочку с едой.

Малышка смешно чмокала и изредка вздыхала. Вылизав тарелку, она улеглась в нее, собираясь вздремнуть.

– Феликс, а ты меры принял? Ведь скоро все начнется.

– Защита включена и максимально усилена. Амалин давно говорил нам про эту войну, поэтому мы будем вести тактику партизанского боя, но после поражения.

– Выходит, поражение неизбежно?

– Видимо, да.

– Какая война, какое поражение? О чем вы говорите? – бушевал Ричард.

Феликс кинул на него быстрый взгляд:

– Когда откроется транзитный коридор, сам все увидишь, а пока ешь, потом будет некогда.

Ричард обиделся, но не подал виду, обедать продолжали в абсолютной тишине, а эльтавр, свернувшись калачиком, продолжал сладко спать, причмокивая во сне.

Дальнейшие события Роберт не любил вспоминать: опять небо разрезали корабли дорванов, а черная вихревая дыра пыталась поглотить все вокруг.

Последующие события были не лучше уже известных: вновь на помощь прилетели миссионерские корабли Галактики, но даже они, со своими последними разработками, потерпели поражение, поскольку у дорванов оказались два типа кораблей, внешне неотличимых друг от друга. Один тип можно было поразить, сбить, повредить, но второй тип оставался абсолютно неуязвимым для любого вида оружия.

Спешно было созвано новое заседание, только на сей раз Роберт с Феликсом не смогли на нем присутствовать, поскольку корабли дорванов сильно повредили защиту Литорна, фактически замуровав их заживо. Ситуация тяжелая, но не безысходная, запасов провизии на базе было достаточно, связь с внешним миром действовала, им даже можно было позавидовать, – в городах было гораздо хуже. Спустя несколько дней они нашли множество выходов, используя полые корни деревьев. Некоторые ходы были полностью завалены, другие – разрушены, что-то удалось восстановить, но все турболеты и истребители тюрьмы продолжали оставаться замурованными. Поэтому приходилось наблюдать за воцарившимся хаосом по транслятору.

Дорваны чувствовали себя полноправными завоевателями всей вселенной, однако члены Галактического Совета остудили их пыл, заявив, что раз они не могут их уничтожить, то полностью изолируют целую планету. В зале воцарилась гробовая тишина. Эта ситуация не нравилась ни людям, ни дорванам. Цель последних – захват транзитных коридоров и завоевание Галактики, теперь сводилась только к захвату одной планеты, а люди были однозначно обречены на гибель или вечное рабство, поскольку силы противника их явно превосходили. Патрик Лоуб попытался возразить, заявляя, что без помощи Совета Галактики люди обречены, но им парировали, напомнив, что и на их родине, Земле, когда случались страшные эпидемии, смертельно больных сгоняли в дома и сжигали, мера жестокая, но необходимая. Сейчас есть только два выхода: первый – полностью уничтожить Эталину вместе с дорванами, а второй – изоляция на неопределенное время. Совет Галактики остановился на втором варианте, и он, после его оглашения, будет немедленно приведен в действие. С этими словами члены Галактического Совета раскланялись и удалились. Разъяренные дорваны попытались их уничтожить, но те обладали прекрасной защитой, а их небольшой серебристый обтекаемый корабль моментально покинул Эталину, тотчас что-то вспыхнуло, и вся планета оказалась в огромной энергетической защите. Она была прочной, но прозрачной, не мешая проникать внутрь лучам светила – Лингрона или Солнца, как его обычно называли. Дорваны спешно покинули совещание, пытаясь разбить эту преграду, но тщетно. Лазерные лучи ее не брали, а просто проходили сквозь нее, взорвать тоже не удалось. Пока дорваны в бессильной ярости штурмовали преграду, люди получили небольшую передышку, разделившись на две группы: в первой, под предводительством Холди Паска, правителя Асториии, утверждали, что бороться с дорванами нужно до конца, во второй, возглавляемой Луианом Дервилем – правителем Элонии, настаивали, что худой мир лучше, чем добрая ссора. Анавар – правитель Лустрада, и Холли Докл – управляющий Фтоллой, после некоторых колебаний, присоединились к Астории. Элонийцы оказались в одиночестве, но не в меньшинстве, поскольку их численность превышала асторийцев, лустрадцев, фтоллов и всех остальных вместе взятых. Компромисс достигнут не был, поэтому элонийцы заключили с дорванами мир, правда, на крайне невыгодных для себя условиях, а все остальные отделились, продолжая сражение. Трудно было понять: кто был прав, кто виноват, но всем приходилось несладко. Элонию заполонили дорваны, ходившие, как победители, а сами элонийцы жили, как рабы, работая на поработителей и отдавая им все самое лучшее. В самом выигрышном положении оказался Лустрад, скрыв свои базы в песках. Остальным пришлось трудно: Замкаф был почти полностью стерт с лица Эльвиры, правда, жители успели укрыться в горах, присоединившись к хранителям гор. Фтолла и Астория сильно пострадали, лишившись своих истребителей и домов, но их обитатели были живы и здоровы. Скрываясь в многочисленных пещерах, отвоеванных у хордов, они продолжали вести войну, нанося существенный урон не только дорванам, но и элонийцам, приютившим заклятых врагов. В этой ситуации Элония объявила временную амнистию, вернув на свободу всех «заключенных», находящихся в Литорне.

– Наша разлука будет недолгой, – подмигнул Феликс Роберту при расставании, – скоро увидимся. С Богом! Да, кстати, Амалин просил тебя предупредить, что Айтиус будет помогать при возможности, а от Эфеуса и его отца просил держаться подальше.

– А кто они такие?

– Салванцы. Ты найдешь их в родовом замке.

– Вот только салванцев для полного счастья нам и не хватало, – ужаснулся в ответ Роберт, – ладно, счастливо оставаться.

Они по-братски попрощались, и вскоре многочисленные корабли уносили бывших заключенных назад, в Элонию.

Ужас Роберта был вполне понятен, – салванцы фактически являлись пиратами вселенной. Все преступники Галактики, которым удалось избежать правосудия, скрывались в Салвании, продолжая заниматься своими грязными делами, не обращая никакого внимания на Совет Галактики. Они и на Эталине имели небольшую базу, на этом основании пихая свои носы во все подряд, а любая власть притягивала их лучше магнита. Салванцы выглядели почти так же, как и обычные люди, но их кожа была белоснежной, с еле заметным голубоватым отливом, а в жилах текла кровь голубого цвета, чем они постоянно гордились и хвастались.

«Интересно, – думал Роберт по дороге, – кто меня дома встретит: отец или его двойник?»

После возвращения Лутинья с испуганными глазами бросилась ему на шею:

– Дорогой, или я схожу с ума…

– Или?

– Там, в кабинете, – твоих отцов двое, а старших братьев – трое.

После некоторых колебаний Роберт направился в кабинет отца, Лутинья нерешительно последовала следом. В кабинете действительно находилось пять человек: один отец сидел на диване, слева от него с опущенной головой расположился Льюис, на подоконнике восседал второй Льюис, за столом раскинулся второй отец, а напротив него стоял третий Льюис. Роберт инстинктивно закрыл жену своей спиной, продолжая всех разглядывать.

– Пап, послушай, – раздался голос младшего брата, который вошел вслед за ними. Ричард тут же осекся, изменившись в лице. В кабинете воцарилось молчание, первым тишину нарушил человек, сидевший за столом:

– Ну что, Роберт, определишь, – где твои настоящие отец и брат? – поинтересовался он, слегка прищурив глаза. У отца не было такой привычки, – Роберт это прекрасно знал. Оставалось решить задачу с Льюисом, тут он тоже недолго думал, забраковав стоящего двойника из-за небрежно уложенных волос, да и того, кто сидел на подоконнике, нарушая все правила этикета. Впрочем, Роберт не спешил с ответом, поскольку рядом находились его жена и младший брат.

Словно угадав его мысли, сидевший за столом опять произнес:

– Отвечай, не бойся, сейчас перемирие, никого обижать не будем.

Роберт, молча, указал на сидящего на диване отца и Льюиса рядом с ним, таким образом, что Лутинья и Ричард не видели его ответа.

– Угадал, – нахмурился сидевший за столом, – ну а ты, Ричард, что скажешь?

Младший брат нервно пожал плечами, продолжая всех изучать.

– Ну что ж, не знаешь, это уже хорошо. Садитесь.

Стол раздвинулся на восемь мест. Лутинья села между Робертом и Ричардом, напряженно разглядывая остальных.

– Итак, – продолжил двойник отца, – проясню обстановку. Я – салванец, своего настоящего имени не назову, но с детства все величали меня Королем, пусть все так и остается. Эти двое – мои сыновья и ваши старшие братья по матери – Айтиус и Эфеус. Элония должна была полностью присоединиться к Салвании, а за ней и остальные страны Эталины. Но неожиданная война с дорванами, а также полная изоляция Эталины нарушила все наши планы. Связь с Салванией пока не удалось восстановить, впрочем, как и с другими цивилизациями. Я бы запросто мог уничтожить вас всех, согласно первоначальному плану, но пока не буду. Мы оказались в одной шлюпке, которая вот-вот пойдет ко дну. Впрочем, и вы ведите себя смирно, не сердите меня напрасно. Я подчинил себе всех находящихся во дворце, а это значит, что они полностью подчиняются любому моему распоряжению, в случае какого-либо несчастного случая с нами вас и всю страну просто полностью уничтожат. К сожаленью, ваши мысли и действия подчинить себе я не смог из-за индивидуальной защиты, но мы достаточно хорошо изучили психологию людей, – вам не нравится, когда кто-то мучается, поэтому любой проступок скажется на ваших пленных товарищах. Я понятно излагаю?

– Вполне, – хладнокровно отозвался Луиан Дервиль в воцарившейся напряженной тишине.

– Вот и хорошо, тогда настоящие Луиан и Льюис будут появляться только на Совете Эталины, говоря то, что им будет велено, а я с сыновьями – править здесь, остальные могут жить своей жизнью, не путаясь под ногами. Все свободны.

Обстановка в родном доме, мягко говоря, теперь была довольно странной. Помимо салванцев, всюду сновали дорваны, перед которыми приходилось постоянно заискивать. Неугодных быстро отправляли на тяжелые работы. Тут, как ни странно, элонийцев выручили салванцы, поскольку хитрость и обходительность была заложена у них в крови. Двойник отца – так называемый «Король», сумел так обворожить их своим доверием и постоянной ведущейся войной с противниками дорванов – Асторией, Лустрадом и Фтоллой, что членам семьи была предоставлена относительная свобода, а также разрешение жить в родовом замке. Сами дорваны предпочитали обитать в своих неприступных кораблях, не слишком доверяя людям.

Ричард совсем перестал общаться с отцом и Льисом, боясь нарваться на двойников, Роберт тоже с ними осторожничал. Отец все прекрасно понимал, не задавая лишних вопросов, но и прежние отношения Ричард умудрился испортить свадьбой с Маргаритой. Против брака были почти все. Разница в возрасте, наличие у нее дочери Лауры, а также полное отсутствие врожденной защиты делали брак практически невозможным. Но Ричард отказался от положения, доли наследства и все-таки женился. Из родных только Роберт и Эльвира поддержали младшего брата, отправившись на венчание. Никакого злого умысла в действиях невесты они не увидели. Маргарита была простая деревенская девушка, полноватая, веселая и жизнерадостная. Как говорится, – кровь с молоком. Ее не очень интересовали богатства и драгоценности, но, как и любая другая девушка, она мечтала о любви и понимании. Марго не слишком беспокоили сплетни и пересуды, живя в небогатой семье, она давно привыкла к насмешкам подобного рода. Молодожены поселились в маленьком домике, на берегу реки, напротив Литорна. Роберт и Эльвира помогли им с ремонтом. Все ждали, что брак вот-вот развалится, избалованный младший сыночек вернется домой, но Ричард даже не думал о возвращении.

Роберт не стремился уезжать из дома, но принимать участие в войне и ловить людей только за то, что они не пошли на союз с дорванами, он не мог. Поэтому ему пришлось впасть в «запои». Его друзья-товарищи, бывшие «заключенные» Литорна, составили ему компанию, которая пила и гуляла сутками напролет. Роберт основал ресторан «Ветер перемен», где они собирались по вечерам. Льюис от поведения брата порой приходил в ужас, а родной отец не задавал лишних вопросов и не мешал сыну. «Король» пытался втянуть Роберта в войну, но последний хорошо играл свою роль: практически всегда оказываясь пьяным. После нескольких неверных ударов по противнику, «Король» вконец рассердился и отправил Роберта в карцер на сутки – отрезвляться. Больше часа он там не просидел: в замок пожаловали его одноклассники – дети весьма влиятельных людей страны с требованием отпустить их друга. «Король» не рискнул силой разгонять молодую элиту, а, осознав, что его трон может пошатнуться, моментально выпустил Роберта из тюрьмы, предпочитая, чтобы он и дальше спивался, не допуская до военных действий. «Король» даже дарил ему дорогие бутылки, а Роберт с деланной радостью принимал их в свои объятия. «Ветер перемен» на самом деле повторил историю Литорна: работали и гуляли там только свои. Цены на еду и напитки в кафе были специально завышены в несколько сот раз, чтобы посторонних было как можно меньше. «Король», сам того не осознавая, почти полностью содержал ресторан, засылая своих шпионов, которым приходилось раскошеливаться, издали наблюдая за пьяной компанией, шумевшей в соседнем зале. Некоторые лазутчики напрашивались в гости, а им за знакомство начинали наливать столько, что те или ретировались или совсем пьянели. Иногда к «пьяной компании» присоединялся Луиан Дервиль. Постороннему наблюдателю было весьма странно наблюдать их пререкания, но отец и сын прекрасно научились общаться с помощью колец: Роберт нес всякую чушь, кольца «горели», но иногда он вставлял то, что действительно хотел сказать отцу в этот момент. Луиан прекрасно понимал сына и, постоянно ругая его, в тайне радовался, поскольку ни Роберт, ни его друзья даже не думали пить на самом деле горячительные напитки. В ресторане были специальные бокалы с секретом: при одновременном нажатии в строго определенных местах начиналась химическая реакция, которая превращала содержимое бокала в безалкогольный напиток. Иной раз эта веселая компания «засыпала» прямо в ресторане, и сотрудники укладывали их спать в гостевые комнаты. Только никто из посетителей не догадывался, что «мертвецки пьяные» ребята поздно вечером просыпались и шли партизанить против дорванов или отправлялись на охоту с лойдами.