Читать книгу Здравствуйте, я ваша Золушка! - Юлия Климова - Страница 5

Владимирская область

– Извини, что я так рано. Сегодня суббота, ты, наверное, хотел выспаться…

Сашенька сделала большой глоток обжигающего чая и тяжело вздохнула.

– Тетка? – понимающе спросил Пашка, вынимая из шкафчика пачку печенья «Юбилейное».

– Угу.

– Сколько я тебе раз говорил – будь с ней построже. Ты имеешь право приходить домой во сколько считаешь нужным, и пусть она…

– Не в этом дело, – перебила Сашенька. – Когда я вчера пришла, она уже спала… но… м-м-м…

Пашка нахмурился, откусил печенье и поторопил:

– Давай, рассказывай.

И Сашенька рассказала. Как вернулась после кино, как подошла к своей комнате, как услышала храп, как не поверила собственным глазам и как просидела всю ночь на стуле. И объяснения Галины Аркадьевны тоже изложила правдиво и подробно.

– …она ко мне относится, как будто я… но это же моя комната!

– Это твоя половина дома, – поправил Пашка. – Ну почему ты меня никогда не слушаешь!

– Я слушаю!

– Нет, не слушаешь!

Сашенька, понимая, что Пашка во многом прав и что сейчас ей вовсе не хочется ссориться еще и с ним, поставила чашку на клеенчатую скатерть, опустила голову и опять вздохнула.

– Я больше не могу там жить, – она хлюпнула носом и сцепила пальцы. – Противно… Мужика этого командировочного я из своей комнаты не выгоню, а на террасе спать холодно. Сколько он пробудет? Два дня? Три? Пять? Мало ли как…

– Тогда скажи, чтобы твоя разлюбезная Галина Аркадьевна пустила тебя к себе, а то совсем уже обнаглела – кладет твои деньги в свой карман и считает, будто так и надо!

– Я к ней не пойду…

– А где ты собираешься жить? – откинув со лба светлую челку, с недоумением спросил Пашка.

Сашенька подняла на него глаза, пожала плечами и робко улыбнулась, и до него медленно, но верно стало доходить, куда она клонит…

– Ты самый дорогой человек в моей жизни… – пробормотала она и замолчала.

Тут же потеряв аппетит, Пашка встал и заходил по кухне от окна к двери. Влип. Глупо влип. Она ему, конечно, нравится и даже очень, но он не дурак, чтобы попадаться на удочку. Если он ее пустит пожить к себе хотя бы на несколько дней (пока не свалит этот хренов командировочный), то – прощай, свобода. Возвращаться к тетке она не захочет. А жениться он собирался уж никак не в двадцать восемь лет! Там, где идет разговор о гражданском браке, там и до ЗАГСа полкилометра. Плавали, знаем… Хотя, если она останется у него ночевать, то он наконец-то… Не, обойдется он как-нибудь… Перетерпит.

Тетка у нее вообще прибабахнутая, и Сашке с ней никогда не справиться, а ему вот больше делать нечего как дом их делить…

И на улицу – то ее не выставишь… Раньше, раньше ему надо было головой думать, а то связался с котенком, а таких не бросают, таких как раз в дом несут – холят, лелеют и… любят. А он не любит. Не успел еще заболеть, слава богу. Знал, знал, что потом будут с ней проблемы, и все равно распустил павлиний хвост! Идиот!

– Саша, я знаю, что мои слова совершенно не кстати, – начал Павел, возвращаясь на табурет, – но лучше я скажу тебе все сейчас, чем потом. – Он побарабанил пальцами по столу и отвел глаза в сторону. – Ты же сама видишь, что у нас с тобой… ничего не получается. Не ладится как-то… Мне сначала казалось… а теперь не кажется… понимаешь?

– Нет, – мотнула головой Сашенька.

– Как друг я тебе во многом готов помочь, но наши отношения… Прости, но я не думаю, что нам стоит и дальше встречаться.

Выпалив это, Паша почувствовал неимоверное облегчение. Теперь-то уж что дергаться – сказал и сказал. Главное сделано. Он поступает честно. Во-первых – ничего не обещал, во-вторых, ну нет у него в душе того волнения, на которое она рассчитывает. Говорил ли он ей о любви? Фиг его знает! Если не помнит, значит, и не было этого.

– Ты со мной расстаешься?… Я тебе не нужна? – тихо спросила Сашенька, чувствуя, как краснеют щеки и как подкатывает к горлу ком. Может, она не правильно поняла Пашку? Своего Пашку…

– Ну почему сразу – не нужна… я же говорю, как друг я буду рад тебе помочь. Давай подумаем, где ты можешь переждать три-четыре дня… Я могу одолжить тебе денег, устроишься в гостинице… Дороговато, но на несколько дней…

Встретившись с ней взглядом, он осекся.

– Паша, как же так?..

Ну все, сейчас начнутся слезы… Пора закругляться.

– Я тебе ничего не обещал, и давай не будем расставаться вот так – со скандалом.

Но у Сашеньки на скандал уже не было никаких душевных сил. Она медленно встала и так же медленно поплелась к двери. О таком она читала в романах, о таком она слышала от подруг, о таком смотрела кино, о таком она никогда не задумывалась по отношению к себе. Разве так бывает? Ведь еще вчера… В миг она все поняла – он испугался, испугался и она действительно ему совершенно не нужна! Вернее нужна, но похоже, только для одного…

– Апчхи! – громко чихнула Сашенька и, всхлипнув, выскочила из квартиры.

* * *

К обеду настроение дошло до критической точки. Нарыдавшись, Саша устроилась на террасе и вспоминала последние четыре месяца.

Пашка… ее Пашка… Они ходили в кино, кафешки, просто гуляли по улицам… Было же хорошо.

– Было… – выдохнула Сашенька, сжимая пальцами узкий деревянный подоконник.

За окном моросил дождь и капли воды рисовали на стекле однообразный узор – тонюсенькие полосочки наискосок.

Теперь она одна, совсем одна…

– Теперь я одна, совсем одна…

Уйти бы отсюда, куда глаза глядят. Подальше от Галины Аркадьевны, Светки и… Пашки. Далеко-далеко: за глубокие моря, за дремучие леса, за высокие горы. Забыть обо всем и начать жизнь заново. Самостоятельно.

Что здесь осталось?

Она обернулась и посмотрела на дверь, ведущую в коридор и к комнатам. Командировочный, пожилая дама, мечтающая наладить личную жизнь, семейная пара с крикливым попугаем в нагрузку – постояльцы. Ни одного близкого человека.

Сашенька вновь глянула в окно, вспомнила, что утром не вынула из почтового ящика газету и торопливо выскочила на улицу. Ящик у них хоть и новый, но дождь все равно проберется куда не следует и намочит тонкую бумагу.

Вернувшись, она села на скрипучий покосившейся стул, поджала ноги, отложила газету в сторону и пролистала рекламный журнал. Последние страницы пестрели предложениями о работе и обещаниями, от которых в душе затеплилась надежда. Требуются, требуются, требуются… Где? Во Владимире, в Кольчугине, в Суздале, в Москве…

«Принимаем на работу выпускников и молодых специалистов. Стартовая заработная плата – 15 тысяч рублей. Требования к кандидатам – минимальные. Работа в офисах Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода и Ярославля.

Более подробную информацию о компании, вакансиях и требованиях к кандидатам вы можете получить по адресу: г. Москва, Вишняковский переулок, дом…

Профессиональное обучение и карьерный рост гарантируем!»

Это объявление Сашенька перечитала несколько раз. Расплывчато, но так заманчиво… Она уедет далеко, как и мечтала несколько минут назад, вырвет из сердца Пашку, наконец-то лишится «теплой опеки» Галины Аркадьевны, чему-нибудь научится, познакомится с хорошими людьми.

И зарплату предлагают просто огромную! На такую и комнату можно снять, и жить целый месяц вполне прилично. А она же готова много работать, будет стараться изо всех сил – с утра до ночи, и, кто знает, возможно, со временем действительно получит хорошую должность. И тогда Пашка поймет!..

Опять Пашка…

Ну, почему так…

Сашенька положила журнал на колени и нахмурилась. У нее есть обязательства перед мальчиком Колей, его мамой-манекенщицей и папой-бизнесменом, но с весны она всегда слышала только одно: «ты мне надоела», «мы тебя уволим», «да нельзя же быть такой нерасторопной», так что – все к лучшему. Родители Коли найдут другую гувернантку и вряд ли будут сожалеть о прежней.

Значит, она поедет в Москву.

Сейчас вот соберется и поедет.

Да, а почему бы и нет…

А если не возьмут на работу?

Ничего страшного, она всегда может вернуться обратно. Если все время сидеть на одном месте, то и жизнь пройдет мимо и не узнаешь, как оно там – за глубокими морями, за дремучими лесами, за высокими горами. И любовь к Пашке пройдет… ничего же не будет о нем напоминать… Пройдет боль и любовь. Пройдет.

Сашенька прижала к груди журнал, вскочила со стула и решительным шагом направилась в свою комнату. Командировочный громко и протяжно пел на кухне: «тройка мчится, тройка скачет, вьется пыль из-под копыт…» и помешать сборам никак не мог.

Спешно сложив в сумку вещи, которые показались необходимыми, Саша застегнула молнию, огляделась, перечеркнула страх, проигнорировала сомнения и вернулась на террасу.

У нее есть немного денег – на первое время хватит, потом-то она уже зарабатывать начнет… или вернется обратно… Не надо думать о плохом! Не надо! Все получится! Сашенька кивнула своим мыслям.

Еще остался один нерешенный вопрос – где жить в Москве? Не на вокзале же. Гостиницы – удовольствие слишком дорогое, на комнату денег тоже не хватит… А если обратиться за помощью к Элеоноре Борисовне? Маминой лучшей подруге. Она приезжала на похороны, звала в гости и даже в прошлом году поздравляла с днем рождения, а еще говорила – «если тебе что-нибудь понадобится, обязательно звони». Сердце Сашеньки задрожало от волнения. Нет, она не будет злоупотреблять гостеприимством, как встанет на ноги, сразу же подыщет себе жилье. У Элеоноры Борисовны семья: муж – ученый, сын – студент и собака… кажется, доберман – зачем же людям мешать?

А если Пашка поймет, что ошибался?

Опять Пашка…

Все уже решено и нечего метаться! Она позвонит родителям Коли, попрощается с Галиной Аркадьевной и Светой, скажет им, что просто уезжает в гости к Элеоноре Борисовне, узнает расписание автобусов, отправляющихся в Москву, и начнет новую жизнь. Самостоятельную.

– Ой, забыла! – Сашенька торопливо поставила сумку на пол и бросилась обратно в свою комнату. Она редко пользовалась мобильным телефоном, подаренным Светой на прошлый Новый год («на возьми, мне эта модель уже надоела»), но сейчас он мог здорово пригодиться. В чужой город лучше ехать во всеоружии. – А Пашку я забуду, – бурчала под нос Сашенька, выдвигая ящик письменного стола, – и с мужчинами больше никогда встречаться не стану. Не нужны они мне.

* * *

Мысленно Галина Аркадьевна потирала ручки – ее племянница уезжает (жаль, если ненадолго). Скатертью дорога, милая.

– Да кому ты нужна в этой Москве, – фыркнула Света, лениво щелкая пультом телевизора.

– Я же говорю, – Сашенька скрестила за спиной пальцы, – меня Элеонора Борисовна пригласила. На месяц… Я уже вещи собрала и зашла попрощаться.

– Конечно, поезжай, – приторно улыбнулась Галина Аркадьевна. – Город посмотришь, отдохнешь. Родителям Коли я все объясню…

– Я им уже позвонила…

– Вот и хорошо. А комнату твою я пока буду сдавать, зачем же деньгам зазря пропадать, – глазки Галины Аркадьевны воровато забегали. Что бы еще такое девчонке сказать, чтобы обратно не торопилась… – А Григорий Лукич как раз решил подзадержаться у нас… все дела торговые. Света, бери с него пример – учился человек и теперь место хорошее занимает.

«Мою комнату он занимает», – про себя рассердилась Сашенька.

– Ма, ну чего ты опять пристаешь? Я только-только академию закончила! Имею я право на отдых или нет?

– Имеешь, имеешь…

– До свидания, – выдохнула Сашенька, желая как можно скорее оказаться подальше и от тети, и от двоюродной сестрицы. – Пойду я, а то на автобус опоздаю.

Галина Аркадьевна кивнула и выдала еще одну приторную улыбку. Душа аж подпрыгнула от пузырящегося восторга – наконец-то, наконец-то! В голове кнопочками защелкал калькулятор, подсчитывая вероятный доход, на который можно рассчитывать, сдавая еще одну комнату. Неплохо, очень даже неплохо…

Как только Сашенька вышла за дверь, Галина Аркадьевна тут же прилипла к окну. Выражение ее лица выдавало все тайные мысли и желания, а взгляд настойчиво подталкивал племянницу в спину. Доброго пути – пиши, звони, всегда рады встретить, будем скучать… Ага!