Читать книгу Магия Фан. Нежность - Юлия Кудрявцева - Страница 2

Только бы не разминуться, не заблудиться

В круговороте смертей и рождений.

И в назначенный час вспомнить друг друга

По первому прикосновению.

Елена Войнаровская

Мир будто бы замирает, когда Вирана видит его. Светловолосый мужчина широко улыбается, объясняя что-то своему… брату? сыну? По возрасту она не может этого понять.

«Хоть бы брат», – думает Вирана, всё-таки решаясь подойти к незнакомцу. Она делает первый шаг, потом ещё один, но третий не успевает – прямо в то место, где только что стоял её идеальный мужчина, врезается машина. Откуда она берётся, Вирана не понимает.

И так каждый раз.

Она просыпается в холодном поту, руки дрожат, на глазах слёзы, а чёрные волосы напоминают воронье гнездо.

– Кто ты? – шепчет Вирана, ловя отголоски сна.

Она хочет найти того мужчину и спасти, но даже не понимает, что за место ей снится. Да и сбивающая человека машина выглядит как-то чересчур необычно и старомодно – будто из прошлого века. Одежда тоже странная – Вира не представляет, где бы такую могли носить. Может быть, того мужчины, как и самого места, вовсе нет.

* * *

Вот уже полгода сон преследует её, утомляя до невозможности. Вирана безумно хочет прекратить всё это, понимая, что собственное здоровье ей дороже кого-то неизвестного, непонятно где находящегося. Но как это прекратить? Она не понимает, ведь ни лекарства, ни психологи не помогают. Сон приходит из раза в раз, нисколько не меняясь.

Вирана думает об этом сновидении и мужчине постоянно. Вот и сейчас, возвращаясь с работы домой, она не может выбросить из головы сон. Лицо мужчины кажется до невозможности родным, а каждую черту она успевает безошибочно запомнить ещё с первой ночной встречи.

Ноги будто бы сами приносят Виру к странной вывеске: «Коллекционер. Обменяю ваши воспоминания на спокойную жизнь». Вирана лишь хмыкает, собираясь развернуться и пойти дальше, но что-то её останавливает. Будто бы интуиция, в которую Вира никогда не верила, подсказывает, что здесь ей могут помочь решить проблему.

Дверь открывается как-то сама собой и вот Вирана уже стоит на пороге, слушая звон старомодного колокольчика.

– Уже иду, – доносится дребезжащий голос откуда-то из недр помещения, размеры которого гостья не в силах оценить. – Добрый вечер, Вирана.

– Добрый… – начинает говорить Вира, но тут понимает одну вещь: – Что? Откуда вы знаете моё имя?

– Я много чего знаю. – Пожилой мужчина с белоснежными волосами, стянутыми в хвост, и смуглой, как и у самой Вираны, кожей, широко улыбается.

Обычно её такие улыбки отталкивают, кажутся чем-то ненатуральным и наигранным, но не сейчас. Вира вежливо и даже искренне улыбается в ответ.

– Здравствуйте. А вот я вашего имени не знаю.

– Можете называть меня Коллекционер.

– И всё? – удивлённо уточняет Вира.

– Да. Такова моя судьба, – отвечает он спокойно, даже равнодушно.

– Вы говорите каким-то загадками.

Коллекционер смеётся и взмахивает рукой в приглашающем жесте. Вот и весь его ответ.

– Хотите чая? Или, может, кофе?

– Чай. Если можно, зелёный, – несколько напряжённо отвечает Вира, но пока ещё не спешит сбегать из лавки.

– Да, конечно, проходите, присаживайтесь.

И Вирана, несмотря на то, что видит этого человека в первый раз, проходит и с комфортом располагается в уютном мягком кресле у тихо потрескивающего камина. Мысли напоминают стаю растерянных чаек.

* * *

– Зачем вы здесь? – спрашивает её Коллекционер, разместившийся в кресле напротив, нарушая десятиминутное молчание.

– Не знаю, – тихо отвечает Вирана, медленно крутя в руках чашку ароматного чая.

И действительно не знает. Она ведь на самом деле не хочет забывать этот навязчивый сон, пусть он и выматывает до невозможности. Тот мужчина по-прежнему кажется родным – его даже ненавидеть за тотальный недосып не получается. Тогда что?

Собеседник Виру на торопит, даёт время собраться с мыслями и разобраться, чего же она на самом деле хочет.

– Я хочу увидеться с одним человеком. Он мне снится вот уже полгода, но я совершенно не представляю, где его можно найти. Кажется, он даже не здесь или вовсе не сейчас…

И Вирана пересказывает Коллекционеру весь свой сон от первого мгновенья до последнего, когда, кажется, ничего уже нельзя изменить. На салфетке она карандашом, как умеет, рисует место из сна. Она не видит, но Коллекционер задумчиво потирает подбородок и что-то бормочет одними губами.

– Я могу вам помочь, – наконец, говорит он медленно: то ли с неохотой, то ли тщательно подбирая слова.

– Спасибо больш…

– Не так быстро. – Коллекционер старается быть серьёзным, но видно, как улыбаются его глаза. – Согласны ли вы навсегда переехать в тот город из сна?

– А я буду с ним? – Вирана делает акцент на этом «с ним», хотя и так понятно, кого она имеет в виду.

– Да, будете.

– Согласна. Да, согласна! – Она не сомневается ни секунды, ведь что есть у неё здесь? Нелюбимая, пусть и прибыльная работа, друзья, которые появляются лишь тогда, когда им что-то надо, родители, которым Вира благодарна лишь за необычное имя… Да, терять ей, в общем-то, нечего и некого. Без неё мир не рухнет.

– Хорошо. Тогда расскажите мне о своей прежней жизни.

И Вирана начинает рассказывать. О детстве, как её во дворе дразнили то виверной, то вараном, но, при этом брали во все игры. Как в школе она представлялась Вероникой и просила учителей не рассказывать правду об её имени. Как на выпускном одноклассник, который ей нравился, поцеловал Вирану и даже сказал, что любит, а потом она узнала, что это было просто на спор. Она рассказала и о поступлении на журналиста, и о том, как все на работе считали её имя красивым псевдонимом, и то, как за спиной осуждали за такое высокомерие.

Вспомнила Вира и неудачное замужество с громким разводом через полгода, ведь муж был актёром в кино. Пусть до главных ролей он тогда ещё не дослужился, известность уже получил. Она даже в другой город переехала, чтобы ничего об этом не слышать и не знать.

А потом Вирану на долгих два года поглотили скучные однообразные будни. Они тянулись и тянулись, пока не появился этот пугающий, но до невозможности таинственный и манящий сон.

В процессе рассказа ей становится неважно, что человек, сидящий напротив, совершенно посторонний и незнакомый, а видит Вирана его впервые. Сейчас он кажется ей кем-то родным: не то добрым дедушкой, который приехал в гости из другого города, не то заботливым наставником, способным дать совет. Ему Вирана может рассказать всё.

Так, за историей о своей жизни она и засыпает, едва не выронив чашку из рук.

* * *

Утром Вирана чувствует себя необычайно бодро и весело. Будто бы ближайшие три дня она только и делала, что отдыхала и высыпалась.

– Доброго утра, Вирана.

– Доброго, Коллекционер. Прости, я у тебя тут задремала.

– Да ничего страшного. – Он широко улыбается и протягивает Вире огромную – раза в два больше обычного – калли альты. Ещё и с… ручкой? Она никогда не видела таких, хотя объехала уже, кажется, весь Меринор.

Виране кажется, что что-то не так, но она никак не может понять, что именно. Вроде бы, всё как обычно. А та проблема, с которой она пришла к Коллекционеру, уже решилась – иначе и быть не может. Жаль, конечно, что она не помнит, что именно изменилось в жизни.

– Хорошо, благодарю. Который уже час? – калли она берёт и осторожно держит между ладонями, боясь случайно уронить.

– Почти полдень.

– Ох, я опоздала! – она вскакивает, едва не расплескав альту.

– Куда?

– На… Не помню. Наверное, какая-то встреча была, но ничего, договорюсь потом. Спасибо, что приютили, Коллекционер. Удивительно холодный для Текозина вечер выдался. Еще и дождь такой сильный…

– Рад помочь, Вирана. Безмерно рад. – Он улыбается чему-то своему, но Вира не хочет об этом задумываться, ведь понимает, что всё равно ничего нового не вспомнит. То, что она оставила Коллекционеру – теперь навсегда в прошлом.

– Тогда я пойду. До свидания! – Нетронутую калли она оставляет на столе.

– Это уж вряд ли… – бормочет Коллекционер.

Но Вирана его уже не слышит – она торопливо выходит на улицу под палящее солнце, от которого тут же укрывается под зонтом, оставленном в прихожей вечером, и осматривается.

И тут Вира видит его…

Мужчина со светлыми вьющимися волосами что-то объясняет маленькому мальчику. Оба широко улыбаются, даже смеются.

И тут – цизала. Несётся прямо на них всеми четырьмя колёсами. Того и гляди – задавит! Вирана взмахивает рукой, как будто что-то подбрасывает, и несколько камней из брусчатки следом за этим движением выходят из земли, образуя лестницу. Колёса, прокатываясь по ступеням, замедляют ход, пока не останавливаются в нескольких сантиметрах от людей. Столкновения не происходит.

Вирана широко улыбается и бежит к спасённым. Она совершенно не помнит, где видела этого мужчину, но каждая черта его лица выглядит для неё хорошо знакомой, даже родной.

– С тобой всё хорошо? – взволнованно кричит Вира.

– Да, благодарю за спасение. – Он широко улыбается и легонько сжимает её пальцы.

– Да скажешь уж прямо, – смущённо отвечает Вирана.

– Скажу. Мы раньше не встречались?

– Нет, вроде. Я только недавно сюда переехала.

– О, тогда ты не окажешься от экскурсии?

– А…

– А Эрвин пойдёт домой, здесь недалеко. А то сгрузил братец на меня своего сына и радуется.

Вирана широко улыбается. Она безмерно счастлива, хоть и сама не понимает, от чего.

– И всё-таки мне кажется, мы встречались раньше, – прерывает поток её бессвязных мыслей знакомый незнакомец. – Я – Мирдон.

– Вирана.

– Приятно познакомиться, Вирана. – Он кланяется и на этот раз целует её пальцы.

– Мне тоже, Мирдон.

– Удивительно, что ты не местная.

– Почему?

– Имя, манеры, одежда… Прямо коренная жительница столицы.

– Ну скажешь уж…

– Скажу. Скажу, что нам пора на экскурсию.

Вирана кивает, и они отправляются в путь – знакомить её со столичной жизнью.

* * *

Коллекционер, наблюдая эту сцену из окна, радостно улыбается. Однако историю Вираны он уже откладывает на одну из своих многочисленных полок. Мысли Коллекционера уносятся вперёд, к тем, кому он ещё сможет помощь сделать свою жизнь счастливее.

Вывеска с надписью «Коллекционер. Обменяю ваши воспоминания на спокойную жизнь», а вместе с ней и дверь, становятся заметнее, будто бы даже ярче, чем всё остальное пространство.

И на крыльцо уже садится парень с потерянным лицом и до невозможности несчастным взглядом.