Читать книгу Возвращаться – плохая примета. Том 2 - Юлия Ляпина - Страница 8

Маргарита

Ночь прошла тревожно. Высокая постель со множеством пуховых подушек казалась орудием пытки. Шелковое одеяло душило, пух набивался в нос, перина проваливалась словно болото грозя затянуть в свои глубины.

Измучившись, на рассвете я сползла с кроватного возвышения и подошла к окну. В толстые цветные стекла шуршал снег, замок спал, лишь фонари караульных помаргивали сквозь тьму. Длинная сорочка путалась в ногах, плечи холодило, и вообще!

Расстроенная я отыскала в гардеробной сундук с вещами, натянула первое попавшееся льняное платье и пошла на кухню. Заварю себе успокоительного чайку, а может быть, и испеку чего-нибудь, давно я плюшками не баловалась.

В таких размышлениях я вышла в коридор и чуть не хлопнула себя по лбу – это ведь столичный дворец, а не Летняя Резиденция!

Впрочем, наверняка на кухне кто-нибудь есть – во дворец постоянно прибывали курьеры, сменялись караулы, были дежурные ночью фрейлины и камеристки. Все они стремились на кухню в поисках горячего бодрящего настоя и кусочка пирога. Так что иду на шум и запах выпечки!

Кухня, как и в Летней резиденции, оказалась в цокольном этаже. Пекари как раз вынимали из печи караваи серого хлеба – для прислуги и охраны. Взамен ставили ровные ряды керамических форм с белыми хлебами. На большом столе с металлической поверхностью раскатывали воздушное тесто для булочек. Мэтр Эскофье сам следил за процессом, зевая во весь рот. Увидев меня, он изящно раскланялся:

– Леди Маргарита, доброе утро! Чему обязан столь ранним визитом?

– Доброе утро мэтр Эскофье! Ночь такая грустная и холодная, что мне захотелось ее согреть и побаловать себя пирогом. Не хотите составить мне кампанию?

– С удовольствием, миледи! Что вам понадобится?

– О сущие пустяки! Для начала чашечку горячего настоя шиповника, чтобы разогнать туман и большую миску для теста.

В этой кухне возвышение мэтра было не в центре, а в углу. Мы прошествовали туда, и попутно главный повар распределял дела среди помощников и щедро раздавал указания. К нашему приходу на широком столе уже стояли две чашки шиповника, чашечка с медом и миска с засахаренными фруктами. Благодарно отпив горячей жидкости, я принялась перечислять ингредиенты высокому и тощему помощнику повара.

– Так мне понадобится хороший летний мед, прозрачный и жидкий. Лучшие апельсины четыре штуки, немного молотого сахара, немного жидкого масла без запаха, сода, и мука, все!

Проверив еще раз в голове ингредиенты, я принялась ждать, прихлебывая чай. Не прошло и десяти минут, как все громоздилось передо мной. Аккуратно повязав растрепанную прическу банданой и нацепив фартук, я принялась смешивать все ингредиенты.

Мед, сахар, очищенные и распотрошенные апельсины, все тщательно перемешалось в блестящей металлической миске (кажется серебряной) до однородной массы. Потом к этому почти пюре добавилась сода, масло и мука. Еще пара минут интенсивного перемешивания и все готово!

Последний штрих – пропитка, немного апельсинового сока смешиваем с медом и подогреваем, но это позже. А пока тесто выливаем в металлическую форму – и в печь!

– Леди Маргарита, вы не перестаете меня поражать! Тесто без яиц, молока или хотя бы хорошей порции жира? Я в нетерпении жду результата!

– О, мэтр Эскофье, поверьте, это замечательный пирог для холодных вечеров у камина. Душистый, нарядный и очень быстрый в приготовлении, как вы сами только что убедились!

Расслабившись, я любовалась утренней суетой на кухне – все действовали слажено, привычно. Пекари пекли, молочники сбивали масло и крутили свежее молоко для снятия сливок. В большом котле кипела похлебка для вечно голодных солдат и курьеров.

За длинным столом прихлебывали чай зевающие горничные, им скоро выходить с совками и вениками на утреннюю уборку и чистку каминов. Истопники еще с вечера приготовили вязанки дров и теперь разносили их по специальным ящикам в коридорах дворца.

Я присмотрелась к круглому столику у дверей, за которым невысокие, сухощавые мужчины жадно ели большие куски мяса с хлебом и подливой и запивали все горячим вином – курьеры, вестники, почтальоны, сколько же их тут!

Я как-то и внимания не обращала, что и принцы, и королева, и Верховная Хранительница постоянно получают письма, доклады, устные сообщения.

А эта стопка бумаг в кабинете моей наставницы! А постоянно прерывающие наши беседы, снующие туда – сюда секретари и помощники?

В общем, стало понятно, что я даже частично не представляю всю сложность и запутанность работы принца или придворной дамы высокого ранга.

Вздохнув, вновь отбросила печальные мысли о себе и Вране. Явно же я ему не ровня! Так чего страдать? Нужно с Благословением разбираться, вдруг поможет выявить адептов…

О! Замечталась! Пора смотреть пирог, томящийся в печи. Отлично! Корочка уже золотится, еще чуть – чуть и можно вынимать! Этот процесс я не доверю даже опытнейшему помощнику мэтра. Аккуратно опрокинуть форму, прижать к ней ледяное полотенце и вуаля!

Теплый, мягкий пирог разлегся на блюде. Восхищенные поварята шумно втягивали носами ароматы апельсинов и меда, толкались, стараясь подобраться поближе.

Я слегка отстраненно взбивала пропитку и думала о том, что очень хочется спать и тут на кухню вошел Вран!

Кажется, все присутствующие набрали в грудь воздуха, да так и замерли! Ну конечно, ведь он жил при Дворе многие годы! И был ближайшим соратником принцев! И, наверное, не раз забегал на кухню за чем-нибудь вкусным…

Мэтр Эскофье опомнился первым – помахав руками для возобновления процессов, он буквально слетел с возвышения и, приблизившись к герцогу, раскланялся:

– Что угодно Вашей Светлости?

Вран оглядывался со странным выражением лица, должно быть он немного разочарован, что здесь почти ничего не изменилось. Наконец разлепив губы, эт Верис проговорил:

– Горячего чаю и кусок пирога, любезный мэтр. Если у вас, конечно, найдется что-нибудь для уставшего путешественника.

– О, – закатил глаза мэтр, – прошу вас сюда, ваша светлость. Леди Маргарита только что порадовала нас изделием своих рук. Кажется, ничего лучше я вам сейчас предложить не могу.

– Благодарю вас, мэтр, меня вполне устроит просто чай…

Подняв голову вслед жесту мэтра Эскофье, Вран увидел Риту. Такую теплую, домашнюю, в смешной черной бандане поверх растрепавшихся кос. Рукава ее платья были закатаны, обнажая руки почти до локтя, мерные движения колыхали грудь. Сглотнув герцог, хотел было повернуть назад – в свои пустые холодные комнаты, но мэтр уже тянул его к стулу с высокой спинкой.

– Присаживайтесь, ваша светлость, вот горячий чай с пряностями, а вот и восхитительный пирог леди Маргариты!

Рита закончила уже взбивать пропитку и щедро плеснула сиропом на золотисто – коричневую корочку пирога. Потом взяла нож, отрезала пару кусков и, положив один на блюдце, протянула Врану:

– Отведайте, Ваша Светлость!

– Благодарю вас, леди!

Склонил голову в ответной любезности Вран.

– А вот и кусочек для вас, любезный мэтр. Надеюсь, его вкус возместит маленькие неудобства моего присутствия.

– Ну что вы, леди, я всегда рад вас видеть на моей кухне! – Возвестил главный повар и потянулся серебряной ложечкой к угощению.

– Ммм, восхитительно! Леди, вы достойны памятника из лучшего Брюллонгского шоколада, который только найдется в моей кладовой!

– Благодарю вас, мэтр! Столь высокая похвала моему скромному искусству толкает меня на новые свершения! – Присела в элегантном книксене Маргарита, улыбаясь так лукаво, что мэтр расплылся в ответной улыбке и подмигнул, а герцог стал еще более мрачным.

Вран ковырнул мягкий кусок, лежащий на блюдце. Нехотя поднес ломтик к губам, не отрывая взгляда от девушки, стоящей к нему боком. Аромат апельсинов и меда обволакивал его сладким пряным коконом.

Ему хотелось прижать ее к себе. Вдохнуть запах ее волос, ощутить под руками все выпуклости и впадины, которые не давали ему уснуть каждую ночь их путешествия. Но он лишь сдержанно посматривал в ее сторону, незаметно расправляясь с пирогом и чаем.

Большие кухонные окна побелели, когда Маргарита сняла фартук, бандану и зевнув поблагодарила мэтра Эскофье за любезность.

– Ваше Сиятельство, – обратился мэтр к Врану, – леди устала и, кажется, не спала ночь. Не соблаговолите ли проводить достойную даму к ее покоям? Боюсь, в таком состоянии она может упасть с лестницы.

Действительно, лестницы старой части дворца славились своей крутизной и неровностью. Падения не были редкостью. Зато и лишних визитеров в этих коридорах не наблюдалось – кому охота шею ломать? Вран молча поклонился и подхватил готовую сбежать девушку под руку.

– Прошу вас, леди!

По руке Риты пробежали мурашки, когда, теплая рука герцога легла на обнаженный локоть.

Молча они вышли из кухни. Молча проследовали по слабо освещенному коридору к узкой лестнице, ведущей на второй этаж старой части дворца.

По правилам этикета кавалер поднимался по лестнице сзади, дабы подхватить даму в случае падения. Врану пришлось сдержать дыхание, чтобы не погладить ту часть девичьего тела, которая маячила перед его глазами. На первом же повороте Рита обернулась и, кажется, в ее глазах мелькнуло сожаление?

Следующий пролет дался не легче, девушка тряхнула головой и поправила прядку, выпавшую к губам. Дыхание вздымало тонкое платье, на шее билась жилка, Вран едва не зарычал и почувствовал, что превращается в собаку. Моргнул, разгоняя наваждение и, увидел у ног высокую рыжую дворнягу. Рука сама потянулась погладить аккуратную голову с длинными ушами. Собака потерлась о его руку, прижалась корпусом к ноге. Но тут герцог опомнился, стряхнул наваждение и попросил:

– Возвращайтесь, леди. Нас не должны видеть вместе и в таком виде.

Миг и перед ним стоит, отвернувшись к стене девушка. Руки потянулись обнять, утешить, но передернув плечами и гордо вздернув подбородок Рита пошла дальше по коридору, громко топая каблучками домашних туфель.

Вран понимал, что идти за ней бессмысленно – обиженная девушка не услышит его слов. Потому он остался на месте решив проводить ее взглядом, на всякий случай.

Маргарита уже дошла до двери в свои апартаменты, прикоснулась к ручке и, вскрикнув упала на пол. Вокруг ее тела закружились синеватые искры, запахло железом и огнем, как в кузне.

В два прыжка герцог перекрыл разделяющее их расстояние, склонился над бледной и неподвижной девушкой. От руки, которой она прикоснулась к двери, разбегалась нездоровая синева, бежать за Хранительницей? Можно не успеть. Вран вспомнил попытку отравления в трактире и, склонившись к самому уху Риты закричал шепотом:

– Рита, Рита! Превращайся, скорее превращайся!

Тело под его руками дернулось, раз, другой, бесполезно! Что-то сдерживало трансформацию, превращая в болезненный, растянутый во времени процесс. Это могло стать вдвойне опасным, если неизвестная отрава не сгорит в пламени трансформации, а перейдет в собачье тело, которое может и не иметь иммунитета. Прижав девушку к груди, Вран не останавливался:

– Рита, Рита, открой глаза! Не пропадай, превращайся!

Наконец его голос достучался до извивающейся в муках девушки и трансформация пошла быстрее. Еще несколько длинных, бесконечных секунд и в руках у Врана оказалась знакомая рыжая дворняга.

Собачьи глаза, однако, почти сразу закатились, между зубов показался кончик языка. Вран растерялся, что же делать? И вновь закричал, напрягая все силы:

– Рита! Вернись! Вернись ко мне!

Он принялся трясти собаку, тереть ей морду, лапы, уши, стараясь заглянуть в ускользающие глаза. Наверное, Хозяйка Путей уснула в этот день за своей прялкой, но крики Врана разбудили ее. Собака недовольно рыкнула, извернулась и с колен аристократа свесилась девушка, скрученная жесточайшими спазмами. Несколько минут ее рвало на каменный пол коридора, потом утерев рукой губы, она прохрипела:

– Кровь!

Вран с готовностью вынул из-за пояса кинжал и резанул запястье, хотя на заднем плане скользнула мысль, она, что ее пить будет? Почти угадал, Рита действительно прижалась ненадолго губами к ранке, но потом сплюнула кровь на руку и принялась натирать синеющие места, приговаривая:

– Ну уж нет, я так просто не дамся.

Синева быстро стала спадать.

Тут Вран вспомнил, что все это время они провели в коридоре, где вот-вот появятся горничные и истопники с утренними хлопотами.

– Дверь уже можно открыть? – Хрипло спросил он.

– Думаю можно, только помоги мне встать, вдруг там и в комнате, какая-то гадость приготовлена!

Двери почти беззвучно распахнулись, ничего им на встречу не кинулось. Вран с облегчением хотел захлопнуть дверь за их спинами, но Рита оглянулась на залитый кровью и не только коридор:

– Постой, уберу.

Несколько пассов, призыв силы и грязь невесомой пылью осела на то же место. Скоро коридор выметут, и следов не останется вовсе.

Вран усадил Маргариту на диван, налил в стакан воды из кувшина:

– Эх, где та наливка? – попыталась пошутить девушка, – мне сейчас и стакан бы не помешал.

Но герцог не принял шутливого тона. За год в собачьей шкуре он забыл неписаные правила осторожности во дворце. Общение простой девушкой отучило его искать подвох в каждом шаге или слове. Однако реальность грубо напомнила о себе.

Теперь Вран эт Верис стоял на хрупкой корочке чести и долга, делая выбор между чувствами и традициями.

Страх потерять Маргариту вот так, в одно мгновение пересилил все, что ему внушали едва ли не с рождения: долг аристократа выбрать себе достойную жену. Дабы увеличить состояние или земли, а также произвести на свет наследника способного воспринять телом и разумом долг аристократа.

Поэтому не откладывая разговор, герцог спросил у юной магички:

– Кто это был?

– Не знаю, – Маргарита потупилась, – следов нет, но судя по всему «Чужая кров» не дремлет. Хорошо, что я заклинание узнала. – Рита зябко поежилась и протянула руки к едва тлевшему в камине огню. – Не успели мы появиться, как меня уже подловили. Впрочем, сама виновата – ушла за чаем и не поставила «охранку».

Вран взъерошил волосы, пытаясь вспомнить, кто мог появиться в этой части дворца незамеченным? Горничная? Истопник? Гвардеец или фрейлина?

– Утром придется все рассказать Руиме. – Наконец решил он, – если шпионы так быстро сработали, значит, наблюдатель рядом.

– Придется. – Рита вздохнула и подложила в камин пару поленьев. – Она меня на куски порвет и будет права, глупость наказуема…

– Ничего, главное, ты жива, – утешил девушку Вран. – Чем это тебя зацепили? – поинтересовался он, – я видел синие искры и, пахло потом как в кузнице.

– Что-то вроде «Синей паутины», но усилено многократно. Первый раз я его и не почувствовала, а сейчас едва не умерла. Тебя не зацепило?

– Нет, только руку надо перевязать.

– Давай сюда. – Рита подула на порез, он моментально покрылся корочкой. Потом корочка отвалилась, оставляя ровненький шрам. – Все, болеть не будет.