Читать книгу Волчье счастье - Юлия Ляпина - Страница 3

Лето для всех жаркая пора. Крестьяне в поле пашут, купцы спешат товары доставить, скотоводы сена запасти, трактирщики – запасы сделать, чтоб зимой деньги не тратить. А швее летом благодать да отдых. Заказов мало, а если и случится какой, то простой совсем – рубах да портков дорожных нашить по дюжине или юбок ситцевых для сенокоса. Да и работать на свежем воздухе приятнее.

С утра по холодку собирала Марыся две корзинки – одну с шитьем своим, вторую с хлебом да квасом, и шла в лесок на горушку, где ветерок гнус сдувал. Сидела там под высокими деревьями, шила, любовалась рекой и травами луговыми, перекусывала, а как солнце к закату клонилось – домой шла. После смерти родственников остались у швеи кошка, собака да кур два десятка. Огород она садила малюсенький, сад от деда с бабкой остался, тоже невелик, а больше и не занималась ничем – все время на шитье да чтение уходило.

В этом и была вторая тайна Марыськи – она не просто умела писать и читать. Она обожала старинные легенды и сказки, а вырученные за шитье деньги часто спускала на увесистые тома в солидных кожаных переплетах. К чтению ее приохотила мать, которой довелось пожить в городе, повидать разных людей и понять, что такое образованный человек. Так что, закончив очередное платье или рубаху, девушка устраивалась уютно за столом, наливала в кружку душистого травяного взвара и погружалась в мир волшебных историй.

Бывало, спустит все до копейки на очередное «Описание жизни и приключений великого путешественника Олафа Кнудта» и сидит на одной капусте. А все радуется.

Ну и пусть хлев пустой, одной-то ей на прокорм и без хозяйства хватало. Платили ей когда деньгами, а когда и едой. На свадьбы звали, на крестины. Считалось тут, в Королевском щите, что платье, ею сшитое, либо сорочка крестильная счастье приносят. Девицы на выданье все прибегали, просили сорочку нижнюю сшить, чтобы замуж по любви выйти. А такие заказы на воле лучше шились.

В тот день Марыська шила мужские сорочки и напевала песенку о храбром рыцаре, прошедшем все испытания ради любви. Мурлыкала себе под нос и ловко сновала иглой, творя ровнехонький шов. Вдруг где-то за спиной раздался стон. Девушка обернулась и выронила свою работу. На толстом слое хвойного опада лежал мужчина! Худой, изможденный, исцарапанный и без сознания!

Марыська осторожно приблизилась к незнакомцу, постояла, ожидая, что он встанет сам, отряхнется, одарит высокомерным взглядом и уйдет в лес, но минуты шли, а неизвестный не шевелился. Осторожно подойдя ближе, девчонка опустилась на колени и перевернула мужчину. К ее удивлению, он оказался тяжелым, так что пришлось повозиться, зато стало понятно, почему странный путник без сознания – руками он зажимал солидную рану в животе, между пальцев сочилась кровь.

Не размышляя, девушка сдернула фартук, прижала к ране и задумалась – что делать дальше? До деревни она его не дотащит, а здесь, в лесу, помощи не сыскать. Тут ей в ладони ткнулся холодный нос ее пса. Обычный дворовый охранник, но разумный, как все беспородные псы.

– Чижик, беги к Бетте! – сообразила наконец Марьяна и щедро размазала по голове пса чужую кровь.

Потребовалось минут пять уговоров, но пес все же потрусил в деревню. Старостиха – добрая женщина, увидев ее собаку в крови, пошлет помощь, а пока важно не дать незнакомцу умереть. Как и всякая девушка, выросшая на перекрестке, Марьяна знала множество бытовых премудростей, касающихся лечения. В дороге чего только не приключится! Бывало, бураны заставали в Королевском Щите сразу несколько караванов, и тогда каждый дом принимал путников, согревал, лечил, кормил.

Припомнила Марыся бабулину премудрость – поить раненого в живот не стала, только губы пальцами смочила, да плотнее фартук свой прижала.

Люди на берегу появились не скоро. Сначала прибежала взволнованная жена старосты, за ней – пара ее сыновей. Последним пришел сам староста. Глянул на незнакомца, поморщился и сказал:

– Надо его к лекарю нести. Марыська, ты тряпку-то свою крепче держи. Правильно все сделала, может, и выживет.

Ноздри старосты трепетали, брови хмурились, и девушка с запозданием вспомнила, что дед местного старосты был оборотнем. Во всяком случае, кумушки болтали, что бабка однажды пошла в лес по ягоды, пропала на несколько недель, а потом потрепанная и оборванная вышла к Щиту. Муж ее принял и не ругал даже, когда живот округлился, а потом в положенный срок женщина родила крепкого мальчишку с полным ртом зубов. Много ли досталось старосте от неведомого деда – никто не знал, но если здоровенный мужик хмурил брови, значит, дело было серьезное.

Парни, покумекав, разложили на земле кафтан и, взяв раненого за плечи и бедра, перенесли на крепкую одежду. Потом взялись за полы и воротник и понесли, стараясь не трясти. Марыська шла рядом, удерживая свой фартук, забыв про рукоделие. Зато про него не забыла хозяйственная Бетта – все собрала, убедилась, что дорогая игла на месте, и поспешила вслед за сыновьями.

– Тяж-желый! – Марек смахнул плечом пот, заливающий глаза.

– А с виду дохлый! – согласился Дар, отбрасывая резким движением головы липнущие к щекам волосы.

– Тащите, – рыкнул староста, – синеет!

Парни ускорились, и вскоре вся компания вломилась к местному лекарю.

Где уж староста раздобыл этого тощего, мелкого старикашку – никто не знал. Может, сманил с проходящего каравана, может, просто украл где-нибудь. Просто однажды велел сыновьям и должникам выстроить добрый теплый дом в тихом месте, нанял тихую вдову убирать и готовить для старика и привел его – зябнущего, тощего, остро пахнущего травами и пряностями. С той поры прошло лет пятнадцать, лекарь ни капли не изменился, зато жители Королевского щита знали, куда бежать в случае болезни или раны.

Повинуясь зычному окрику старосты, дверь в дом распахнулась, и парни, сцепив зубы, внесли раненого в широкий проем. Марыська еле протиснулась, пискнула, хотела отойти, но лежащий неподвижно до сего момента незнакомец схватил ее за руку и не отпустил.

– На лавку! – вдова Вайла Черная, давно уже смотрящая за лекарем и набравшаяся от него знаний и правил, тут же указала, куда положить страждущего. – А теперь все прочь!

Парни с охотой выкатились вон, старостина даже не поднималась на низкое широкое крыльцо, а староста от двери сказал:

– Марыську при нем оставь, Вайла, а то рваться будет.

Женщина подняла на девушку строгий взгляд, потом перевела его на незнакомца.

– Ладно, девка вроде не дура, пусть тихо сидит.