Читать книгу Мой Путь Сантьяго. Записки путешествующего психоаналитика. Как научиться выдерживать неидеального себя - Юлия Мелащук - Страница 5

Сквозь утренний сон слышу слишком много непривычных звуков. Я в берушах, но они не помогают. 7 утра. Соседи в процессе сборов, шуршат, копошатся. Уже не поспишь.

По дороге в душ встречаю девушку Джона. Красный натёртый нос, чихает, глаза слезятся. Бедняжка, судя по всему, простыла. Вот как ей теперь идти 260 км? Дойдёт ли она? Переживаю за неё.

Завтракаем бутербродами, которые сложили из продуктов, купленных вчера в супермаркете, и выходим на улицу.

Второй день пути нас встречает дождём. Мелким таким и противным. Достаём свои дождевики, которые никуда не годятся. Эту покупку мы оставили на последний день перед поездкой и, не найдя качественных, схватили что попало.

Кепка спасает лицо от неприятной сырости. Несмотря на погоду и крепатуру в теле, настроение отличное.

Градиент тёмно-синего океана переходит в баклажановое небо. Никогда не видела такого неба – чернильное с фиолетовыми разводами. Такая завораживающе яркая мрачность.

Поиск жёлтых стрелок, которые ведут к цели, увлекает и захватывает. Зрение постоянно в фокусе, я рассматриваю всё вокруг, но при этом слежу за стрелками.

Какое-то время дорога уводит от океана к полям – широким зелёным полям с разноцветными вкраплениями. Розовые, жёлтые, белые цветы повсюду. Их запах вытесняет запах океана. На второй день пути я уже чувствую полное слияние с природой.

Подобное было несколько лет назад, когда после развода с бывшим мужем я очень нуждалась в перезагрузке и искала способ.

Погружаюсь в воспоминания того прощального диалога:

– Прости, – сказала я.

Он стоит со своей синей дорожной сумкой «Адидас». Как глупо. Люди, которые были 10 лет вместе, не знают, что сказать друг другу. Мы расстаёмся в коридоре. В нашем коридоре, где на вешалке висят наши вещи. Вот его куртка, которую он теперь надевает только «на шашлыки», потому что 5 лет назад он прожёг её сигаретой. Тогда он ещё курил.

А вот пальто, которое мы покупали, когда я была беременна дочкой. Мы смеялись в примерочной, когда те модели, которые я выбирала, не застёгивались на моём животе, и пришлось купить это дурацкое, с резинкой на талии.

– Не нравится мне, как всё получилось, – говорит он.

Я смотрю на его лицо. Как же случилось, что мы больше не любим друг друга? Его карие уставшие глаза на крупном лице, трёхдневная щетина и растрёпанные волосы говорят о том, что он давно не спит нормально.

И я не сплю, думая о том, как будет дальше. Что будет со мной, с ним, с нашими вещами на вешалке в коридоре?

– Ну, получилось, как получилось, – бросаю я быстро, чтобы облегчить этот сложный момент. И смотрю в сторону. Я не могу решиться сказать хоть что-то. Хотя зачем это неуместное «что-то», ведь он и так всё понимает.

– Слушай, можешь глянуть сюда? – он подходит ближе и показывает что-то в своём смартфоне.

Мне страшно от этой близости. Я боюсь расплакаться и уткнуться в его плечо. Минута слабости может заставить меня вернуть его.

И что дальше, если верну? Что мы будем делать? Мы уже пробовали, у нас не вышло.

Я вижу фото со своим изображением со спины, где я иду по пляжу в белом длинном свитере в крупную сетку.

– Я не помню этого фото, – говорю я, отстраняясь от тепла его тела и такого родного запаха.

– А мне это кое-что напоминает, – с неуместным весельем говорит он.

Я вспоминаю. Да, это был наш отпуск год назад. Тогда ещё у нас случился разговор, в котором я заговорила о разводе.

Он был бесконечным, высасывающим все мои силы. Я не выдержала и вышла пройтись по пляжу.

Тогда мы решили попробовать ещё раз.

И вот, через год стоим в коридоре: он, с сумкой собранных вещей, и я, босиком на холодном полу. Он думал, что это на время, а я точно знала, что это навсегда.

Я мерзла в этих отношениях, так сильно, как мерзли тогда мои стопы в коридоре на холодном полу.

Путь развода на тот момент для меня был путём в никуда, я не понимала, как будет, я просто знала, что так, как есть, я не хочу. Так, как есть, я больше вынести не смогу.

В тех отношениях не было скандалов, предательства или чего-то страшного. Они были невыносимы от выносимости. Отношения, в которых всё можно вынести и жить дальше, но в какой-то момент понимаешь, что больше так не можешь.

Не можешь говорить «ни о чём», не можешь молчать «ни о чём», не можешь приходить домой и чувствовать ужасающую пустоту и не можешь больше ждать, что что-то изменится.

Как будто барахтаешься в киселе, думая, что это не кисель, а просто загустевший на время компот, а потом вдруг понимаешь, что это таки кисель и так будет всегда.

Будет вязко, липко и спокойно. Так спокойно, что аж страшно. Потому что нет в этом «спокойно» жизни, есть только жуткая тишина, где одиноко. Одиночество вдвоём страшнее одиночества в одиночку.

Я улетела тогда в первый раз в жизни одна, на другой континент, на южное побережье Гоа.

Улетела, чтобы обнаружить в себе жизнь и понимание того, какой жизни я хочу. После двух дней адаптации я взяла напрокат велосипед и целый день каталась по широкой пляжной полосе вдоль океана, где в радиусе нескольких километров не было ни души.

Только я, океан, песок и заброшенные лодки.

Я хорошо помню это очищение, ощущение того, как липкий кисель в голове смывается бризом и солёными волнами. Помню, как всё встало на свои места и появилось такое безграничное доверие к Миру, что я кричала во весь голос: «Я люблю тебя, Мир», – и смеялась.

Пришло состояние, в котором я поняла, что всё, что я делаю, это хорошо. Правильно или неправильно – это просто хорошо. Потому что я доверяю себе и готова к переменам, готова к новой жизни. И мне не страшно.

Тогда, во время отпуска, я смотрела на пожилые парочки европейских пенсионеров, интересно и весело проводящих время, и понимала, что такую жизнь и такую старость я хочу. Люди в паре должны смотреть в одну сторону.

И сейчас, пройдя непростой путь от момента развода до сегодняшнего дня, я понимаю, как ценно встретить человека, с которым гребёшь по этой реке жизни в одном направлении.

Мы, как пилигримы, понимаем, что идём по одной и той же дороге жизни.

Мы не тратим усилий на то, чтобы уговаривать или тянуть друг друга в какую-то сторону. У нас она одна. И всё было бы хорошо, если бы не Призраки, те, что сбивают нас с нашего пути. Это то, над чем я ещё не властна. Пока.

Муж будто почувствовал, что я заволновалась, – он берет мои пальцы и крепко сжимает. Его большая ладонь с сухой и тёплой кожей всегда меня успокаивает.

Когда мы рядом – он всегда держит меня за руку. С первого дня нашей встречи – взял и с тех пор не отпускает. Никогда не думала, что держаться за руки – это так сакрально, теперь для меня это новая высшая степень доверия и расслабления.

Дождь усиливается. Проходя через небольшой городок, мы забегаем в какую-то торговую лавочку. Покупаем за 10 евро полиэтиленовые пончо, и они укутывают нас полностью, спасая от дождя.

Единственное, что промокло, – это кроссовки, хотя мои и были заявлены в магазине, как непромокаемые, враньё.

Видим по дороге кафе, на его стенах выгравированы символы Пути Сантьяго – ракушки и жёлтые стрелки. Оказывается, с паспортом пилигрима здесь можно поесть за хорошую цену.

За 7 евро на двоих мы получаем огромные порции мяса, гарнира, овощей и две чашки кофе с молоком. Постепенно кафе набивается промокшими пилигримами. Они снимают свои дождевики, вытирают мокрые лица салфетками, улыбаются друг другу и губами проговаривают «Буен Камино». Это популярное приветствие пилигримов, на испанском означает «Хорошего Пути».

Вместе со счётом хозяин приносит в подарок камушки, разрисованные символикой Камино. Говорит, что жена их делает специально для тех, кто проходит Путь. Я тронута. Наслаждаюсь атмосферой добра и единства.

Как всё-таки важно в жизни находиться в своей «стае», среди единомышленников. В ней так спокойно и безопасно.

В жизни каждого должны быть люди, которые с тобой на одной волне.

У меня такие есть, с ними я получаю то самое ценное душевное общение.

Как говорит одна моя подруга: «Такие беседы дают возможность потереться душами».

Чёрт побери, как же это красиво – «потереться душами». Это как потереться носами – высшая степень близости.

Ведь когда души потёрлись, появляется искра, которая даёт внутреннее тепло.

Тепло обволакивает всё моё нутро, оно просачивается во все щели, где дует холодный ветер одиночества, переживаний и страхов. Оно согревает, как горячий ромашковый чай с мёдом и даёт насыщение до следующего общения.

Дождь перестал и можно идти дальше. Ещё чуть-чуть побуду тут. Погреюсь в этом тепле, я так это люблю.

– Слушай, а может сегодня дальше Эспосенде пройдём? Ты как себя чувствуешь? – спрашивает муж.

– А что, давай, – соглашаюсь я на авантюру. Прежде всего потому, что я вдруг поняла, что у нас совсем немного времени. Когда я занималась организацией поездки, муж сказал, что больше 10 дней в Пути быть не получится, потому что много работы дома. Тогда я решила, что успеем, а теперь начинаю в этом сомневаться.

Билеты назад уже есть, и надо постараться не опоздать на самолёт, поэтому сильно не расслабишься. Пока есть силы, надо идти.

Эспосенде – милый городок с шикарной набережной. Но уже там я начинаю чувствовать, как мне сложно. Я стала чаще останавливаться, очень сильно болят пятки. Я никогда не испытывала боль в таких местах.

Набережная уставлена ларьками с мороженным и множеством кованных лавочек. Присаживаюсь на одну из них и, пока мы кушаем мороженное, снимаю на пару минут кроссовки.

На миг кажется, что мне лучше, и я готова идти дальше, хотя многие пилигримы остаются ночевать в этом городке.

С трудом обуваю кроссовки, но иду. Что я, слабачка, что ли? Решили идти больше положенного, значит, идём.

Проходим ещё пару километров, и я начинаю понимать, что мой энтузиазм смывает ноющей болью. Смотрю на шагомер – 30 км. Ничего себе. Я так умею? За день пройти 30 км? Да я крутая!

Ну зачем только я посмотрела этот километраж? Теперь мне кажется, что я больше не смогу. Мой мозг уверен, что я не в состоянии пройти так много.

– Всё, давай искать ночлег. Больше не могу, – признаюсь я мужу.

– Ну, может, ещё чуть-чуть? Мы уже 30 километров прошли, давай до 35 дотянем? – подбивает меня муж.

Я опять соглашаюсь. Но через пару метров чувствую, что и шагу не могу ступить, сил нет терпеть эту боль в пятках.

Мы идём по какой-то лесопосадке, альберге и не предвидится. Я начинаю нервничать и злиться на себя и на мужа.

Видим перед собой знак, который показывает, что альберге в трёхстах метрах в сторону океана.

Сворачиваем туда. Это частный дом на склоне. На первом этаже ресепшен и мини-магазинчик.

Нас встречают радушные хозяева и предлагают комнату за 30 евро на двоих, которая находится на втором этаже. Пока муж оформляет заселение, я поднимаюсь наверх, чтобы осмотреть наше место для ночлега.

Вижу три отдельные комнаты, все пустые, можно выбрать любую. Общая ванная и общая гостиная с кухней-студией. Везде свежий ремонт и новая мебель. И детали. Дом просто утопает в милых светлых деталях в стиле прованс. Свечки, фоторамки, светильники, картинки, вазочки, «мимишность» просто зашкаливает.

Из гостиной ведёт дверь на огромный балкон. Выхожу и замираю от панорамного вида на океан. Он совсем близко. Между нами только широкий обрыв с жёлтой выгоревшей травой и красные маки, затерявшиеся в ней. Невероятно красиво.

– Вот это дааа, – я чувствую, как муж меня обнимает сзади.

– Представляешь, мы сняли полдома за 30 евро. Хозяева сказали, что, скорее всего, в те комнаты уже сегодня никто не поселится.

– Серьёзно? Это надо отметить, – радуюсь я.

– Я нашёл в магазине, который внизу, бутылку вина и пирожки с креветками, – говорит муж. – Ела такие когда-нибудь?

– Первый раз слышу о таком. Звучит аппетитно. А где они?

– Они были замороженные, и хозяйка предложила их поджарить. Скоро принесёт.

– Здорово. Как же хорошо тут. Удачно мы заблудились, – улыбаюсь я и прижимаюсь к мужу.

Мы только вышли, а Путь уже дарит нам такие сюрпризы. Что же дальше?

После душа и ужина я растягиваюсь на кровати с чёткой уверенностью, что меня сможет сдвинуть с места только подъёмный кран.

Сил не было даже высушить волосы, поэтому лежу с мокрой головой в длинной футболке и пощу в фейсбук скрин с картинкой, где зафиксированы мои 32 километра за сегодня. Хвастаюсь.

– Пойдём к обрыву, на океан полюбуемся, – предлагает муж.

– Ты серьёзно? – приподнимаю голову я. – Нет, я пас. Мне даже лежать тяжело.

– Там такой закат, идём, – настаивает он.

Я начинаю закипать. Я и так злюсь, что он уговорил меня пройти лишние километры, а теперь я еле дышу. Так я ещё и на закат должна идти смотреть с мокрой головой и больными ногами.

– Ты вообще понимаешь, что я устала и не могу даже встать? – с раздражением спрашиваю я.

– Ой, да ладно, сколько тут пройти. Сидишь в своём телефоне. Можно же погулять, пообщаться. Как хочешь, – говорит муж и уходит на балкон.

Обиделся, что ли? Да ладно. Мы вместе уже 4 дня в круглосуточном режиме. Появилась усталость и физическая, и моральная. Не наобщались ещё, что ли? И это при том, что этот пункт мы обговаривали раньше. Пункт о личном пространстве.

Когда мы решили жить вместе, мы посвятили целый вечер тому, чтобы обсудить все правила и нюансы совместного проживания.

– Мне важно иметь возможность иногда побыть в одиночестве, – сказал он мне тогда. – Я интроверт, я привык быть один с самого детства. Наедине с собой я перезагружаюсь, анализирую, размышляю.

Тогда эта информация меня даже обрадовала, потому что я хоть и не интроверт, но тоже очень люблю личное пространство. Люблю побыть в своём мире, где у меня всегда много интересных дел.