Разум и чувства. Культурные коды

Оглавление

Юлия Милович-Шералиева. Разум и чувства. Культурные коды

Предисловие

Ахматова. О боли и любви

Белла: Душа века, вечная душа

Беспредметная красота

Брейгель

Бродский. Космический странник

Булгаков. Приговор времени и себе

Бунин. Художник слова

Верещагин: Певец войны и солнца

Вертинский. Транслятор утраченного рая

«Возвращение домой». Страх, страсть и Пинтер

Возраст

Вон из музея, Бэнкси!

Высоцкий. Фундаментальных истин друг

Гоголь. Большая трагедия маленького человека

«Гуслица». Жизнь как искусство

Довлатов. Веселый хроникер грустного времени

Дягилев. Солнце Европы восходит в Перми

Есенин. Слово от сохи

Изображение века. Гламур и треш

Ирвин Шоу. В нем весь ХХ-й

Мантра русских широт

Набоков. Сказки для взрослых

Никогда не один

Памяти лета

Парщиков. Разрезающий солнце

Пушкин. Солнечный гений

Рубенс. Красота по-фламандски

Серов. Чуткий портретист

Суздаль

Феллини. Памяти Федерико

Французская литература

Чайка

Яблоки

Отрывок из книги

Книга эссе о культуре, выражающей через себя наше единство. 33 очерка, основанных на моих лекциях по культуре повседневности и литературе. О Феллини и Бунине, о Набокове и Серове, о Верещагине и Вертинском. О сходстве древних мантр и исконности среднерусской природы, о родстве красоты и юмора как необходимых условий жизни; о силе музыки и о возрасте. Часть лекций-эссе – упорядоченные размышления о явлениях повседневности или искусства. Часть – опыт чувственного восприятия этих явлений, но все равно сквозь призму культурологии. Инструменты создания – разум и чувства. Ну и культурология.

Порядок следования самый простой – алфавитный. Потому что, казалось бы, ничего объединяющего между ними, кроме того, что они все о том, что нас окружает, нет. Но они все равно вместе. Совсем как и мы.

.....

Над ее могилой, в которую ушла она сама, Серебряный век, красота, боль и ужас ее времени, склонились и те (Бродский, Рейн, например), кто явит собой предзнаменование времени другого. Нового, тоже по-своему красивого и ужасного. Не потому ли кое-кто концом Серебряного века как раз поэтому считает дату смерти Бродского, чьи стихи мы цитируем и сейчас. Так что вот он, век декадентов – на расстоянии вытянутой ладони благодаря ей, Ахматовой.

Лишившись сытого барского быта Нагибина, Ахмадулина вышла в третий раз замуж за молодого балкарца, годившегося в сыновья. Молодым можно управлять. Но не тогда, когда он – балкарец… Так что и здесь без «косы на камень» не обходилось. И долго продержаться не могло. Зато осталась дочь Елизавета.

.....