Читать книгу Фанатки - Юлия Монакова - Страница 8

Катрин с Валькой сняли комнату недалеко от станции метро «Кузьминки» у знакомой старушки. Вернее, как – «знакомой»… Кто-то из однокурсников подкинул адресок: дескать, отличный бюджетный вариант для бедных студенток, чтобы остановиться на пару-тройку суток. Как ни крути, а выходило дешевле, чем самая доступная столичная гостиница. Им – экономия, а старушке – ощутимая прибавка к пенсии.

Это была старая квартирка с допотопной, ещё советской, мебелью, коврами на стенах и пёстрыми половичками на полу, мраморными слониками на серванте и лосиными рогами в прихожей, на которые полагалось вешать головные уборы и дамские сумочки. Оказывается, покойный муж старушки увлекался охотой. Он умер пять лет назад, а детей – и, соответственно, внуков – у супружеской четы не было.

Виктория Кузьминична – так звали хозяйку квартиры – выделила девушкам комнатку с двумя железными кроватями, панцирная сетка которых провисала почти до пола, когда на них кто-нибудь садился. Это была хозяйская спальня, но во время визитов постояльцев старушка временно переселялась в гостиную и ночевала на узком, дряхлом и скрипучем диванчике.

В спальне на обеих кроватях высилась гора разновеликих подушек (мал мала меньше), затейливо задрапированных тюлевыми «накидушками». Хозяйка выдала девушкам пару комплектов старенького, но выстиранного и выглаженного постельного белья. В целом, несмотря на отсутствие роскоши, всё в этой квартире дышало теплом, покоем и чистотой, а из кухни соблазнительно пахло домашними пирогами. Особый уют жилищу придавал пушистый кот с янтарными глазами – Жорик, названный так в честь американского актёра Джорджа Клуни: хозяйка оказалась горячей поклонницей сериала «Скорая помощь» и восхищалась исполнителем роли Дага Росса.

– Такой мужчина, ну такой… – вздыхала Виктория Кузьминична, имея в виду Клуни, – настоящий! Красавец, и лицо такое умное, и во взгляде мудрая мысль читается… не то, что у современных сопляков – глаза как у рыб замороженных.

Хоть Вальке с Катрин и было немного обидно за современных парней, но тот факт, что старушке не чужды фанатские страсти и чувства, расположил их к хозяйке квартиры, словно она стала им ближе и понятнее. Да и вообще, Виктория Кузьминична была прелестна: с порога предложила постоялицам горячего чаю со свежими пирогами. Разве можно было отказываться от такого роскошного приглашения?!

Впрочем, Катрин всё-таки сначала направилась в ванную, выпросив у хозяйки тазик для стирки. Первые дни месячных всегда проходили у неё болезненно. Хоть она и выпила но-шпу, всё равно её не окончательно отпустило. Выглядела она и в самом деле неважно: даже лицо её приобрело такой бледный оттенок, что походило уже скорее на зеленоватый.

Изначально в день приезда девушки собирались смотаться на разведку к гостинице, в которой жили любимые кавээнщики. Необходимо было встретиться с ребятами, чтобы те обеспечили подруг приглашениями на завтрашнюю генеральную репетицию игры. На саму одну-восьмую финала билеты ещё можно было как-то купить, а вот на официальный прогон накануне (без жюри и оценок, но с ведущим Александром Васильевичем Масляковым) простым смертным вход был заказан: кавээнщики приводили только своих. Этакий закрытый показ для избранных. Однако Катрин с Валькой хотели непременно побывать и на генералке тоже. Тем более, знакомые девочки в КВН-чате рассказывали, что не так уж это и нереально – главное, подружиться с любой из участвующих в сезоне команд.

Узнать, где остановились кавээнщики, не составляло особого труда – ещё в Самаре Валька с Катрин навели справки у тех же девочек из чата, которые не пропускали ни одной игры Высшей лиги и были прекрасно осведомлены обо всех злачных местах Москвы, в которых обычно ночевали, столовались или тусили команды. Вообще-то, обычно поклонницы неохотно делились друг с другом такой бесценной информацией, ревностно оберегая своих обожаемых кумиров от постороннего посягательства. Но, к счастью, в данной ситуации интересы самарских и московских фанаток не пересекались: столичные девочки болели не за «Краснодарских сусликов», а за их соперников из Астрахани, с которыми суслики должны были схлестнуться в одной-восьмой.

Однако из-за плохого самочувствия Катрин обеим подругам вскоре стало абсолютно ясно, что как минимум сегодня она из дома – ни ногой. Девушка была совершенно не в состоянии никуда ехать и смотрела на Вальку виноватыми глазами, понимая, что подвела её.

В конце концов, после колебаний и дискуссий с Катрин, Валька решила ехать в гостиницу одна, чтобы как минимум выяснить их завтрашние перспективы. Конечно, одной было страшновато, но… не упускать же такой шанс? Выловить кавээнщиков и договориться с ними прямо завтра будет куда более нереально – негоже во время генерального прогона отвлекать ребят и дёргать их по пустякам.

Вскоре подруга переоделась и уехала. Катрин, всё ещё чувствующая неприятную тянущую боль в пояснице, решила прилечь и немного поспать до Валькиного возвращения. Однако Виктория Кузьминична, которой, по всей видимости, было скучно, легонько стукнула в дверь и, дождавшись приглашения, вошла в спальню, неся на руках вальяжно развалившегося балдеющего Жорика.

Катрин приподнялась на локте, но старушка милостиво махнула сухой ладошкой:

– Ты лежи, лежи, Катюша… Я вот тут присяду ненадолго, – и устроилась на кровати напротив.

Очевидно, в стоимость проживания входят обязательные задушевные беседы с хозяйкой, скривившись, подумала Катрин, но не нашла в себе сил и решимости сказать вслух, что не в настроении вести сейчас светские разговоры.

– А вы в Москву зачем приехали, девочки? Погулять на праздники? – имея в виду грядущее двадцать третье февраля, поинтересовалась старушка.

– Нет, – замотала головой Катрин, – мы на КВН. Послезавтра первая игра сезона в театре Российской армии.

– Ах, КВН, – поджала губы Виктория Кузьминична. – Раньше было действительно смешно, я помню. А теперь, сколько ни пыталась смотреть – ничего не понимаю. Шутки странные, слишком уж современные… Да и сами каввээнщики – какие-то кривляки. Скачут по сцене, что обезьяны…

– Ну, не все же такие! – оскорбилась Катрин за любимую команду. – Вот «Краснодарские суслики», к примеру – очень талантливые и перспективные ребята. Мы именно за них болеть приехали…

Слово за слово – и Катрин, незаметно для самой себя, выложила хозяйке всю историю знакомства со звёздами КВН от начала до конца, думая, что Виктория Кузьминична придёт в восторг и порадуется за них. Девушка даже вытащила из сумочки несколько распечатанных фотографий, которые всюду таскала с собой – прощание на вокзале в Самаре, девчонки и суслики в обнимку. Хозяйка внимательно изучила снимки и, возвращая их Катрин, недоверчиво покачала головой:

– И вы из самой Самары явились в такую даль только ради этих двух самовлюблённых мальчишек?

– Они того стоят! – вскинулась Катрин, в запальчивости подскакивая на кровати. – И они не самовлюблённые… а очень добрые и хорошие.

Старушка тяжело вздохнула.

– Ох, куда же мы катимся, – пробормотала она себе под нос. – Раньше парни за девчатами бегали, а теперь наоборот…

– Мы за ними не бегаем, – отрубила Катрин, глубоко уязвлённая этими обидными и несправедливыми (ведь несправедливыми же?!) словами. – У нас с ними отличные дружеские отношения… им сейчас просто очень нужна наша поддержка. Они так волнуются перед предстоящей игрой… и ждут нас, – немного приукрасив действительную картинку, Катрин невольно сама начала себе верить.

– Ну, дай-то бог, – не стала спорить покладистая старушка. Она, в общем-то, не была вредной сварливой каргой и вовсе не ставила себе задачу спустить с небес на землю замечтавшихся наивных провинциалочек. – Дай-то бог… – повторила она задумчиво.

– Ну вот представьте, – загорячилась Катрин, – приехал бы в Москву сам Джордж Клуни, и вам представилась бы возможность встретиться с ним лично… вы бы отказались?

– Ой, – хозяйка замахала руками и засмеялась, – да какое там – «встретиться»?! Я по-английски и двух слов не свяжу, в школе немецкий учила. Только позориться…

На счастье, в этот момент зазвонил домашний телефон, и Виктория Кузьминична, мило извинившись перед девушкой и оставив её в покое, отправилась беседовать с одной из своих старинных приятельниц. Но Катрин всё равно чувствовала неприятный осадок после этого разговора. Хотя, возможно, сказывалось ещё и наложившееся на это плохое самочувствие.

Валька вернулась почти в полночь.

Все эти часы в отсутствие подруги Катрин провела в жутких переживаниях и тревоге. На звонки и эсэмэски Валька не отвечала – возможно, просто звук мобильного был отключён, но это ни капли не успокаивало всё больше и больше накручивающую себя Катрин. В конце концов, Валька впервые в Москве – совсем одна, время позднее… Метро в час ночи уже закрывается! Не случилось ли чего?

А ещё Катрин стыдилась признаться самой себе, что втайне заранее ревновала – а вдруг Вальке удалось встретиться с ребятами, и они сейчас где-нибудь весело проводят время вместе, пока она лежит тут и умирает от боли?..

В квартире стояла полная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старых настенных часов с кукушкой да похрапыванием Виктории Кузьминичны из гостиной. Катрин не находила себе места – в спальне не было ни книг, ни телевизора, и она не ведала, чем бы себя занять и отвлечь.

Пришёл Жорик, но не дал себя ни погладить, ни приласкать – лениво вспрыгнул на кровать Катрин, свернулся там клубочком, укрыв лапой нос, и безмятежно заснул. То ли выражал тем самым свою снисходительную симпатию и доверие – не дрейфь, мол, я с тобой! – то ли просто привык спать на этом месте.

Девушка в ужасном волнении сновала взад и вперёд по маленькой спаленке, стараясь не слишком шуметь. Наконец, когда нервы её были совсем на пределе, она услышала неуверенный скрежет поворачивающегося в замке ключа. Хорошо, что Валька взяла запасную связку, выданную Викторией Кузьминичной, подумала Катрин, и вздох облегчения вырвался из её груди. Через пару минут в комнату вошла Валька. От неё пахло алкоголем – ненавязчиво, но очевидно.

– Ты где была? – шёпотом возмутилась Катрин. – Я тут чуть с ума не сошла, не знала, что и думать… С тобой всё хорошо? Ничего не случилось? Трубку почему не брала?!

– Звук был выключен, – подтвердила Валька её предположение. – Блин, я так устала… – выдохнула она и с размаху опустилась на свою кровать, отчего сетка провисла практически до пола.

– А главное-то скажи! – возмутилась Катрин. – Чего тянешь? Виделась с ребятами?

– Нет, – после секундной заминки отозвалась Катрин, откидывая со лба непослушную тёмную чёлку. – Но зато я познакомилась с директором команды. Он пообещал провести нас с тобой завтра на репетицию.

– С директором? – Катрин торопливо воскресила в памяти образ лысеющего пузана, который – единственный из всех сусликов – давным-давно уже закончил университет и сейчас заведовал финансами и бюджетом команды. Несмотря на то, что на гастроли директор ездил вместе с сусликами, поклонницы не жаловали его своим вниманием: и немолод, и далеко не красив, да и на сцене не появляется, оставаясь за кадром, короче – ничего интересного, тёмная лошадка. Катрин даже не помнила толком, как его зовут. То ли Владимир, то ли Михаил, то ли вообще Анатолий.

– Как тебе это удалось? – спросила Катрин с любопытством. Подруга усмехнулась, но как-то невесело.

– Ты же меня знаешь, я способна уболтать кого угодно. Так что завтра ты должна быть, как огурец! Мы увидим генеральную репетицию наших любимых…

Воодушевление, охватившее Катрин, было настолько сильным, что она не стала грузиться по поводу странноватого выражения Валькиного лица и задумываться, что не так с её настроением. Возможно, и в самом деле просто устала. Зато завтра… завтра…

Завтра их ждёт счастье. Она была в этом абсолютно уверена.