Читать книгу Осколки нашего лета - Юлия Монакова - Страница 17

Самым удобным и быстрым способом добраться до крепости был речной трамвайчик, ходивший по Южанке. Река брала исток из горного ручья, который, в свою очередь, вытекал из ледника на вершине, и впадала в море. С голубого ручейка начинается река, ну, а дружба начинается с улыбки…3

Их дружба действительно началась с улыбки. С его улыбки, которая поразила маленькую Виту в самое сердце.

Её, трёхлетнюю, тогда впервые привели в детский сад, и она отчаянно рыдала, сидя на скамеечке в раздевалке, потому что мама, коротко клюнув её в круглую щёку, убежала на работу, не дав бедняжке даже опомниться.

– Успокойся, Виталина, – тщетно увещевала её воспитательница с непроизносимым для маленького ребёнка именем Анастасия Игоревна (после многочисленных и безуспешных попыток выговорить имя-отчество воспиталки Вита в конце концов стала звать её «Анастасига»).

– Мама заберёт тебя в обед! Поиграй пока с ребятами, посмотри, какие у нас в группе красивые игрушки, а после завтрака мы все пойдём гулять… Ну всё, хватит плакать! Где твой платочек? Вытри нос, и будем знакомиться с остальными!

Подвывая и всхлипывая, Вита, легонько подталкиваемая Анастасигой, послушно вошла в группу. Её тут же окружили – всем интересно было поглазеть на новенькую.

– Рёвуска-коровуска, – тут же снисходительно заметила какая-то противная рыжая пигалица. – Ты, сто ли, маленькая? Только малысы ревут.

Вита хотела было ответить, что никакая она не малышка, что ей, вообще-то, уже исполнилось три года и плачет она просто потому, что ещё не привыкла к садику и скучает по маме, и вообще – чего эта рыжая воображает, если сама не выговаривает букву «ш», но… тут от толпы отделился вихрастый мальчишка и, улыбаясь во весь рот, с интересом спросил:

– А вот так умеешь? – и задрал правую ногу до самого уха.

Но она смотрела не на его ногу. Мальчишка улыбался так, словно делал это для одной только Виты в целом мире, для неё – и больше ни для кого на свете! И она уставилась, словно заворожённая, на эту его потрясающую улыбку.

– Не умею… – прошептала Вита, невольно улыбаясь ему в ответ сквозь непросохшие блёстки на густых ресницах.

– Ладно, научу, – с ноткой покровительства пообещал он. – Тебя как зовут?

– Виталина Меркулова…

– Виталина – витамина! – тут же захихикала та самая рыжая вредина, но мальчишка не поддержал её.

– Красивое имя, – он снова ободряюще улыбнулся Вите. – А меня зовут Дамир. Давай дружить?

Господи, как же всё просто, и вместе с тем – как по-настоящему, когда тебе три-четыре года!

– Давай, – кивнула Вита, неприкрыто любуясь его улыбкой. Заполучить в друзья вот этого классного Дамира – что может быть лучше?

Мальчишка без лишних слов взял её за руку и потянул за собой в группу.

***

Когда через несколько часов за ней явилась мама, Вита закатила самую настоящую истерику, потому что не хотела уходить домой. Дети как раз закончили обедать, и теперь пришло время сна. И хотя Вита не любила спать днём, Дамир пообещал, что будет весь тихий час рассказывать ей шёпотом всякие интересные истории.

– Может, и правда оставить? – заколебалась мама, робко и вопросительно покосившись на Анастасигу. – Похоже, адаптация проходит нормально…

– Ну нет уж, – воспротивилась воспитательница. – Это сейчас она уходить не хочет, а через полчаса снова начнёт по вам скучать и разрыдается. Достаточно для первого дня! Дети должны привыкать к саду постепенно, для них это и так большой стресс… Не всё сразу, не гоните коней.

Тогда мама, кое-как успокоив ревущую Виту, усадила её на скамеечку и принялась переобувать ей сандалии – с домашних на уличные. В этот момент в раздевалку выскочил Дамир, одетый лишь в трусики и майку, уже готовый ко сну – как всегда лохматый, улыбающийся, смешной, подвижный как обезьянка.

– Ты придёшь завтра? – требовательно вопросил он, обращаясь к заплаканной Вите.

Та перевела умоляющий взгляд на маму.

– Ну конечно, придёт, – заверила та, улыбнувшись мальчишке. – Судя по всему, ей в садике очень понравилось.

– Это мой друг, – важно сообщила Вита, сразу повеселев: ведь завтра они снова увидятся!

– Нигматулин! Дамир! Вот ты где! – в раздевалке появилась сердитая Анастасига. – Разве я разрешала тебе выходить? Ну-ка марш в спальню! И чтобы никакой болтовни во время тихого часа!

А мама вдруг побледнела.

– Нигматулин? – переспросила она внезапно севшим голосом. – Дамир Нигматулин?

– Да, – воспитательница в недоумении округлила глаза, не понимая, что её так удивило.

– Он же… сын Ильдара Нигматулина? – уточнила мама.

– Ну да, – снова подтвердила Анастасига. – А вы что, знакомы?

Мама застегнула ремешки на сандаликах Виты и медленно встала.

– Да, – как-то заторможенно откликнулась она. – Мы с ним учились в одном классе…

И, не сказав больше ни слова, схватила Виту за руку и потащила за собой.

– До свидания! – успела пискнуть Вита, обращаясь к Анастасиге, потому что она была очень воспитанной девочкой.

***

Дома мама всё так же рассеянно помогла Вите разуться и молча прошла на кухню. Остановившись у окна, она бездумно обхватила себя за плечи руками и застыла, вглядываясь куда-то в пространство.

– Мам?.. – нерешительно пискнула Вита, доверчиво прижавшись к ней.

Она обернулась, словно только сейчас о ней вспомнив, и присела перед дочерью на корточки.

– Витуся, – сказала она, – а ты ещё с кем-нибудь подружилась в группе?

– Нет, – помотала головой та. – Только с Дамиром!

– Но почему? – недоумевающе произнесла мама, наморщив лоб. – Там что, больше не было других хороших мальчиков и девочек?

– Наверное, были, – пожала плечами Вита. – Но просто Дамир – лучше всех.

Мама как-то болезненно усмехнулась.

– Ну ещё бы… выбирать – так самого лучшего.

И больше ничего не сказала.